Мария Летова

убивающий, но я и в этот раз выдерживаю его достойно. – Ему нельзя пить! – докладывает она к Марку. – У него непереносимость алкоголя!

нашего общения, которого мы придерживались последние полгода. Внезапно он перестал

Когда-то очень давно я четко усвоила, что в жизни можно хоть чего-то добиться, только наплевав на мнение окружающих, потому что окружающие никогда не поленятся напомнить тебе о том, где твое место.

рушивается настоящее осознание, подкрепленное убийственно острыми вопросами! Надолго он здесь? Какой он теперь? Как он теперь живет? Он все

Вокруг творится раздражающий хаос. Официант блеет, администратор кается. Просто день извинений какой-то. Мой крем-суп уже затирают. Сегодня остаюсь без обеда, потому что у меня времени в обрез, а есть с пола я не привык.

Испокон чертовых веков известно, что слова “женщина”, “мужчина” и “дружба” соединяются в одно предложение только для того, чтобы посмешить народ.

фоне этих прикосновений я чувствую себя куском льда.

– Не получится, – отрезает Полина. – Почему? – Потому что мне нравится говорить людям «нет»! – сообщает она. Я неожиданно понимаю, что «нет» от нее ни разу не слышал.

Я злоупотребляю властью впервые в жизни, но делаю это с удовольствием. Особенно когда вижу, что прокурор Алиев на секунду лишается дара речи. Вижу зеленые всполохи в его глазах, когда он наконец-то произносит: – Давно меня так не имели.

Теснит своим телом в сторону, будто играя. Все с тем же глумливым оскалом на лице. Со вседозволенностью. С абсолютным пониманием, что я вынуждена дать ему отпор. Вынуждена выставить вперед руки и толкнуть его в грудь, то есть проявить агрессию. Дать повод схватить себя за запястье… Я роняю на пол шлем. – Отпусти! – выдергиваю