Henry Wadsworth Longfellow

One dollar and eighty-seven cents. That was all. And sixty cents of it was in pennies. Pennies saved one and two at a time by bulldozing the grocer and the vegetable man and the butcher until one’s cheeks burned with the silent imputation of parsimony that such close dealing implied. Three times Della counted it. One dollar and eighty-seven cents. And the next day would be Christmas.

Муж с женою подобен луку, Луку с крепкой тетивою; Хоть она его сгибает, Но она ему сама послушна, Хоть она его и тянет, Но сама с ним неразлучна; Порознь оба бесполезны!

И беда одна не ходит; Сторожат друг друга беды; Чуть одна из них нагрянет, - Вслед за ней спешат другие И, как птицы, вьются, вьются Черной стаей над добычей, Так что белый свет померкнет От отчаянья и скорби.

Хвастовством и грубым словом

Не сразишь, как томагавком;

Дело лучше слов бесплодных

И острей насмешек стрелы.

Лучше действовать, чем хвастать!