Franz Kafka

мужчины, возможно, больше страдают или, если взглянуть на дело иначе, обнаруживают меньшую сопротивляемость, а вот женщины всегда страдают безвинно, и это не потому, что они тут «бессильны что-либо поделать», а в самом изначальном, прямом смысле, хотя он, наверное, в конечном счете оказывается все тем же «бессилием»

Его неудержимо тянуло к новым знакомствам, но каждая новая встреча усугубляла усталость.

Этим вы делу не поможете, – откликнулись надзиратели, которые всегда, когда К. кричал, принимали

Общение с людьми совращает к самоанализу.

Единственное развлечение, которое он позволяет себе, – это выпиливание.

Ищете смысл, а творите такую бессмыслицу, что и не придумаешь.

«Был ли он животным, если музыка так волновала его?»

Ты принадлежишь мне, я сделал тебя своей, и ни в одной сказке нет женщины, за которую сражались бы дольше и отчаяннее, чем я сражался за тебя с самим собой.

Кажущегося невозможным не обещает никто.

Поэтому все же самое правильное — сносить все, быть незыблемым, как тяжелая масса, и, даже если чувствуешь, что тебя как бы ветром сдуло, не трепыхаться напрасно, глядеть на другого взглядом животного, не чувствовать раскаянья, короче, собственноручно подавить то, что еще в виде призрака осталось от жизни, то есть умножить в себе последний, совсем уже могильный покой и не признавать ничего, кроме него.