Артем Лисочкин

Когда Эбби вела занятия, то всегда приводила правило «7–38–55». При человеческом общении произносимые людьми слова выражают лишь семь процентов чувств, которые те испытывают. Тон – тридцать восемь процентов. И пятьдесят

Никогда никому не рассказывай о своих мечтах и об излюбленных маршрутах. Всем это до лампочки.

ничеготак поступить – это чтобы создать у оперативников впечатление, будто убийца покинул дом и унес орудие убийства с собой. Если еще раз прослушать запись того звонка в «девять-один-один», то очень похоже на то, что подсудимый разговаривал с диспетчером

Дверь была открыта, и кто-то стоял на пороге. На нем была та же черная лыжная маска, что и в тот раз. Эбигейл заскулила, пытаясь забиться в угол кровати, когда он приблизился. Он убьет ее прямо сейчас, как убили того мальчика в фильме? У него было чтото в руках – какой-то черный комок.

ощутила осуждение у него в голосе и не смогла удержаться, чтобы не добавить: – А Джойс

крошечному подбородку стекала струйка слюны. Дисанка что-то бормотала малышу, ерзала, пытаясь попробовать еще раз. Ребенок явно вернулся к первоначальному кататоническому состоянию. – Что думаете? – спросил

А потом, стоило ее бдительности ослабнуть, как он сразу же спешил проследить за тем, чтобы она обязательно заплатила. Закончилась туалетная бумага? «Ты за это заплатишь». Случайно повысила на него голос? «Ты за это заплатишь». Поймал ее за разговором с их соседом-мужчиной? «Ты за это заплатишь». Но всегда тихим голосом, который могла слышать только она. Жизнь Дилайлы изобиловала долгами и отсроченными платежами. Банковскими залогами в виде страха и боли.

Все это было заранее спланировано. Конечно, она фантазировала об этом уже много лет. Как здорово было бы не просто убить его, а растерзать на куски. Уничтожить его тело. Опустошить его. И ей пришла в голову мысль, что все остальные убийства были всего лишь репетицией этого главного действа. Тренировкой.

Во сне я видел лишь одно лицо, одногоединственного человека. Он стоял в задней части автобуса, уставившись на нас по-стариковски слезящимися глазами – и это все, что я помнил, когда проснулся. Его язык на грязном стекле. Эту жуткую, мерзкую улыбочку.

Трехпалый, с белым мехом… Похоже, твой братец прикончил одного из мартоков. Хотя, судя по небольшому размеру ноги, это был годовалый теленок. – Джейс потянулся к уцелевшим ошметкам шкуры и отщипнул кусочек мха, который слабо светился в темноте. – Любопытно… Надо отнести эту ногу Крайшу и посмотреть, что еще мы сможем узнать об этих гигантах, которые бродят по Ледяному Щиту.