Alexander Tamonikov

насилие над своей семьей? Позволить до конца

Буторин видел, как загорелись глаза собеседника, когда он описывал

соответствующая литература. Там же кабинет

пистолетный выстрел, и зэк схватился за левое плечо. Ствол автомата опустился. Еще один хлесткий пистолетный выстрел пронесся эхом по площадке, и уголовник, подогнув левую ногу, упал сначала на колено, а потом на бок. Подбежавший Игнатьев пинком выбил из его рук автомат, а потом вопросительно посмотрел на Когана. – Нормально, лейтенант, – кряхтя и поднимаясь, проворчал Коган. – Думал уже, каюк мне, последний

ронам, потом Сосновский вел Юнге, а за ним Шелестов – инженера. Замыкал колонну третий словацкий

в плену наш командир оказался. Ведь мальчишка совсем, год как после курсов. Лейтеха наш… Мы его Сомик называли за глаза, потому что фамилия Сомов. И глаза такие большие, навыкате, губешки

А это означает, что… – Мартынок не договорил

Захара нога девичья. У нас в деревне у баб нога больше, чем у Захара.

, даже если он живет в спокойствии и уюте. Без любви человек мертв. Ибо любовь, как известно, и есть сама жизнь.

Беглецы углублялись в лес, который принимал откровенно нелюдимый вид. Дикий кустарник с недозрелыми ягодами, едва ли пригодными в пищу, окружал их со всех сторон