Quotes from the audiobook «Искатель»

Заходишь в дом, надо, чтоб женщину видать было – и слыхать. Знать, что она тута, а то чего заводить-то ее вообще?

Кел хотел бы понимать, чего или

Штука в том, что многие наиболее пылкие их убеждения, насколько Кел понимает, касаются того, какими словами допустимо или недопустимо называть разных людей в зависимости от того, какие у них трудности в жизни, какая у них раса или с кем они предпочитают спать. Кел согласен, что людей лучше называть так, как они сами хотят, чтобы их называли, но считает это вопросом вежливости, а не нравственности.

Он собирался послать шерстяную овцу Алиссе, но теперь не уверен, не дурацкая ли это затея

набить полный рот или, скажем, втереть пригоршню в лицо. Чуть погодя грачи утихомириваются – близится конец трапезы. Кел встает, вновь берется за мешок с мусором. Грачи бросают на него сметливые быстрые взгляды и, когда он входит в сад, поднимаются в воздух и тащат свои сытые брюшки к себе на дерево. Кел волочет мешок в угол к обветшалому каменному сараю, оплетенному вьюнком, по дороге останавливается глянуть, чем там ужинали грачи. Так и есть – кролик, молоденький, хоть теперь и едва узнаваемый. Кел оставляет мусорный мешок рядом с остальными и возвращается к дому. Почти доходит, но тут

Норин на тебя легавых натравит. – Эти не от Норин, – говорит Трей. Вид у него опять напряженный и худосочный. Келу, прищурившемуся с крыльца, он кажется еще и чуточку выше, словно у малого начался этап бурного юношеского роста. – Вы на стук не ответили.

Пейзаж – та редкая часть действительности из всех ему известных, что не подведет никогда. В интернете запад Ирландии смотрелся

ежели женщине что на ум взбредет, оно оттуда не денется.