Book duration 15 h. 45 min.
1877 year
0+
About the book
"Современная идиллия" (1877) – сатирический роман. Роман сверкает мастерством эзоповского языка. Здесь и хронологические смешения, разоблачение отечественных безобразий под видом рассказа о Зулусии и Египте, игра административных рангов героев, которые служат квартальными, а рассуждают, как министры…
Other versions of the book
Genres and tags
Reviews, 5 reviews5
Самое яркое и ёмкое произведение Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина читает бесподобный Вячеслав Павлович Герасимов. Столь ироничного и доброго тона не найти, по-моему, ещё сотни лет для прочтения вслух этой книги.
Каждый нюанс характеров, обстановки и стиля повествования столь тонко улавливается чтецом, что, кажется, и сам автор не смог бы захотеть лучшего. Никому не угождая, но всем равно поднося, словами книги, эти два замечательных человека составили через столетие такой дуэт, что лучшего я и пожелать бы не смог.
Слушайте, наслаждайтесь, а, может быть, и открывайте для себя заново великого писателя талантом великого чтеца!
Плакать хочется, 140 лет прошло со времени написания книги, а как будто ничего не изменилось на Родине.
Великий сатирик.
Отличный чтец.
Михаил Евграфович звучит сегодня очень актуально, будто написано про нас. Или в мире ничего не меняется. Очень умный писатель.
Прекрасная сатира. Актуальная для любого времени. Только чтобы услышать эту сатиру, надо читать или слушать произведение без спешки. Что-то, возможно, перечитывая или переслушивая.
Спасибо Вячеславу Герасимову за талантливое прочтение. Получился радиотеатр.
Какая всё-таки дичь. Видимо, сатира - это не моё, потому что мне было скучно и грустно. И очень, очень затянуто, хотя в конце автор говорит "конец наступил слишком быстро".
Для пользы науки нам чужих денег не жалко.
Сложена она была как богиня; бюст не представлял ни без толку наваленных груд, ни той удручающей скатертью дороги, которая благоприятна только для скорой езды на почтовых.
Жизнь наша здешняя подобна селянке, которую в Малоярославском трактире подают. Коли ешь ее с маху, ложка за ложкой, — ничего, словно как и еда; а коли начнешь ворошить да разглядывать — стошнит!
в бане, знаете, должностей-то этих не различишь
Трагедия никаких околичностей не терпит, а прямо требует дела. Чтоб и начало, и середина, и конец — все чтобы налицо было, а не то чтобы так: где надоело, там и бросил.