Агент немецкой разведки

радисты, помимо прочего изучали радиодело, работу на ключе, методы шифровки и дешифровки радиограмм. Обучение их было более длительным, нежели у рядовых диверсантов. Из школы в город не отпускали: курсанты жили в бывших монастырских кельях, питались в бывшей трапезной и имели досуг только в пределах монастырской ограды. Через два месяца с небольшим курс диверсионной школы был пройден. Из первого потока был отчислен всего один человек, да и то по физическим показателям. Выпускники школы, намеченные к переброске за линию фронта, были разбиты на группы по два-три человека. Сыч и еще трое выпускников остались пока при школе и были задействованы на хозяйственных работах: школа ждала нового пополнения, и не двадцать человек, как было, а уже две группы по двадцать. Все шесть групп, сформированные в школе, были направлены в распоряжение абверкоманды-2 «Юг» майора Зели

Андреевна, – мельком глянула на него женщина и вновь повернулась к Епифанцеву. – Мне бы хотелось знать, что с ним случилось, – сказал Ивашов. – Мне бы тоже, – не оборачиваясь, ответила военфельдшер Пушина. – Могу только сказать, что налицо многочисленные переломы, тяжелая черепно-мозговая травма и повреждения внутренних органов. Возможно, и внутреннее кровотечение. Так бывает, когда человек падает с высоты.

На ловца и зверь бежит Когда сильно чего-то жаждешь и делаешь все возможное ради получения желаемого результата

будущим курсантам диверсионной школы

органам НКВД или бросали все и растворялись в советском тылу, но и «горели» при первой же проверке документов военным патрулем… Нужный Сычу человек жил на околице, со-всем недалеко от овражка, за которым начинался густой лес, тянущийся до села Ленинское, а дальше шла