Book duration 2 h. 40 min.
Дубровский
About the book
«Дубровский» – образец повествовательной прозы Александра Сергеевича Пушкина, один из первых образцов русского литературного языка. Это история человека, обиженного богатым соседом и правосудием, и основана она на подлинном судебном деле. В то же время сюжет произведения во многом напоминает шекспировскую трагедию «Ромео и Джульетта».
Какова жанровая принадлежность «Дубровского»? Что это – недописанный роман или почти написанная повесть? Почему Пушкин оставил практически готовый текст и начал работать над «Историей Пугачева» и «Капитанской дочкой»?.. Литературоведы до сих пор спорят об этом, а читатели – с удовольствием следят за похождениями молодого дерзкого дворянина…
скажите, что богатство не доставит вам и одной минуты счастия; роскошь утешает одну бедность, и то с непривычки на одно мгновение;
Он лишился матери с малолетства и, почти не зная отца своего, был привезен в Петербург на восьмом году своего возраста; со всем тем он романически был к нему привязан и тем более любил семейственную жизнь, чем менее успел насладиться ее тихими радостями. Мысль потерять отца своего тягостно терзала его сердце, а положение бедного больного, которое угадывал он из письма своей няни, ужасало его.
– Ваше превосходительство, коли есть какиенибудь документы или… – Врешь, братец, какие тебе документы. На то указы. В том-то и сила, чтобы безо всякого права отнять имение. Постой однако ж. Это имение принадлежало некогда нам, было куплено у какого-то Спицына и продано потом отцу Дубровского. Нельзя ли к этому придраться? – Мудрено, ваше высокопревосходительство; вероятно, сия продажа совершена законным порядком. – Подумай, братец, поищи хорошенько. – Если бы, например, ваше превосходительство могли каким ни есть образом достать от вашего соседа запись или купчую, в силу которой владеет он своим имением, то конечно… – Понимаю, да вот беда – у него все бумаги
молился, но лицо его было страшно. Печальный обряд
Не выдавай ты нас, а мы уж за тебя станем. – При сих словах Антон размахнул кнутом, тряхнул вожжами, и лошади его побежали крупной рысью. Тронутый преданностию старого кучера, Дубровский замолчал и предался снова размышлениям. Прошло более часа, вдруг Гриша пробудил его восклицанием: «Вот Покровское!» Дубровский поднял голову
