Осип Мандельштам

мустангер, когда они подъехали к отвесному краю оврага. – Не сомневаюсь, – уверенно ответила Луиза. – Но удержитесь ли вы на ней? – Ха-ха-ха! – иронически засмеялась креолка. – Это очень странный вопрос для ирландца. Я уверена

Товарищ, верь: взойдет она, Звезда пленительного счастья, Россия вспрянет ото сна, И на обломках самовластья Напишут наши имена!

языческий сенат — Сии дела не умирают! — Он раскурил чубук и запахнул халат, А рядом в шахматы

Лишь слово царствует. Меч был рабом всегда. Лишь словом создан свет, лишь им создастся снова.

«Мастерица виноватых взоров…» Мастерица виноватых взоров, Маленьких держательница плеч. Усмирен мужской опасный норов, Не звучит утопленница-речь. Ходят рыбы, рдея плавниками, Раздувая жабры. На, возьми, Их, бесшумно охающих ртами, Полухлебом плоти накорми! Мы не рыбы красно-золотые, Наш обычай сестринский таков: В теплом теле ребрышки худые И напрасный влажный блеск зрачков. Маком бровки мечен путь опасный… Что же мне, как янычару, люб Этот крошечный, летуче-красный, Этот жалкий полумесяц губ… Не серчай, турчанка дорогая,

Еще томлюсь тоской желаний, Еще стремлюсь к тебе душой — И в сумраке воспоминаний Еще ловлю я образ твой… Твой милый образ, незабвенный, Он предо мной везде, всегда, Недостижимый, неизменный, Как ночью на небе звезда…

«Из омута злого и вязкого…» Из омута злого и вязкого Я вырос тростинкой, шурша, И страстно, и томно, и ласково Запретною жизнью дыша. И никну, никем не замеченный, В холодный и топкий приют, Приветственным шелестом встреченный Коротких осенних минут. Я счастлив жестокой обидою, И в жизни, похожей на сон, Я каждому тайно завидую И в каждого тайно влюблен. 1910, 1922