Read the book: «Предновогодье»
Странное это время – предновогодье. Вроде бы и праздничное, но самое тёмное. Непонятное. Кажется, что должен мир замереть в преддверии чуда, а вокруг суета. Все спешат, торопятся. Как будто боятся не успеть. Боятся пропустить самый важный в году момент, когда стрелки часов начнут отсчёт Нового года.
Павлу в конце лета исполнилось десять. Неприятный возраст, надо сказать. Ты давно уже не малыш, но до старшего брата расти и расти. Много всего знаешь и умеешь, а за равного тебя пока не держат. Вон летом даже не разрешили дрова порубить в деревне. А Елисей рубил. Ему четырнадцать. А ещё Павлу отчаянно не хотелось верить, что Дед Мороз – это сказка. Но Елисей смеётся в ответ и обзывает малышней. Собственно, только по этой причине Пашка и решил устроить Деду Морозу проверку. А ещё потому, что смутно помнил, как Елисей отчаянно доказывал маме и папе, что Деда Мороза не существует. Родители улыбались и говорили:
– Главное, Елисейка, – это вера. Нет её, и Деда Мороза нет. А если веришь…
Елисей тогда насупился, но ничего не ответил. А на каникулы они всей семьёй поехали в Таллин. Павлику тогда года три было. Он помнил только огромную ель. И как плакал Елисей, когда увидел рядом северных оленей. Именно они, а не мама с папой, убедили его в том, что Дед Мороз существует.
А теперь Елисей вырос и смеётся. Как будто не помнит тех оленей. А он помнит, конечно. Просто дразнит Пашку.
– Павлик, мы в этом году будем оленям угощение оставлять? – это мама спросила.
Брат фыркнул и уставился в монитор. А Пашка ответил:
– Да, мам. Молоко и печенье.
С той самой поездки они всегда оставляли оленям печенье и молоко. Каждую ночь в декабре. А утром находили крошки, пролитое на блюдце молоко и подарки. Маленькие приятности и конфеты. Правда Паша первое время эти подарки брать боялся. Но, видя, как брат хрустит конфетами, сдавался.
Вот и сегодня наступило первое декабря. Маленькая живая ёлочка в глиняном расписном горшке появилась в гостиной на серванте. Большую ель, до потолка, они с папой будут наряжать ближе к празднику. Из гостиной дверь вела сразу на заснеженную веранду. А там крыльцо, калитка и лес. Их дом стоял с краю улицы, и машины мимо проезжали редко. Зато из леса во внутренний двор забегали зайцы, белки и прилетали сороки. Последних Пашка не любил. Но всё равно каждое утро наполнял кормушку. Иногда, в особенно морозные дни, прилетали снегири. Смешные, толстопузые, они гордо выпячивали свои алые грудки и усаживались на ветки берёзы, что росла во дворе.
Сейчас за окном уже была ночь. А Паша стоял и вглядывался в темноту леса за оградой и думал: «Если зайцы приходят, то и олени могут».
– А как твои олени в дом попадают? – словно прочитав его мысли, задал правильный вопрос брат.
И Пашка хотел было уже ответить, но тут в комнату вошла мама, а за ней, смешно перебирая короткими лапками, бежал мистер Бингли, или просто Бин. Бин был таксой. Смешной. Длинной. Невоспитанной таксой. И тут Пашку осенило:
– Это Бин ест печенье!
И тут все на него ТАК посмотрели! И мама, и Елисей! И Бин!
Павлу даже стыдно стало. Он отломил кусочек печенья и предложил псу. Тот подошёл, понюхал и, гордо задрав морду, направился из комнаты.
– Молодец, ребёнок! – похвалил Елисей. – Собаку обидел.
Честно говоря, от драки с братом Пашку спас папа. Хлопнула входная дверь, залаял Бин, а лаял он как настоящий сторожевой пёс, а потом в комнату вошёл папа. В свитере с оленями, на котором таяли снежинки. А на руках у него уже сидел Снежок. Кот-сфинкс, которого мама подарила ему на день рождения. Снежок был абсолютно лысым, с огромными розовыми ушами и разноцветными глазами. Левый – зелёный, а правый – синий. Снежок зимой мёрз, поэтому мама вязала ему смешные костюмы. Сегодня Снежок изображал летучую мышь.
