Quotes from the book «Революция от первого лица: дневники сталинской эпохи»

достаточно ли чист он сам для того, чтобы претендовать на законное место в социалистическом мире?

На драматурге-коммунисте Афиногенове лежала ответственность раскрыть историческую работу, ведущую к идеальному будущему, но роль законодателя истории, на которую в прошлом претендовали русские писатели, принадлежала теперь Сталину.

личном дневнике Афиногенова, можно было бы интерпретировать как свидетельство того, насколько сильно собственный официальный образ воздействовал на его самоопределение и как трудно ему было сохранить личное чувство собственного Я , отличающееся от социальной идентичности, предписанной режимом

Страх» превратил Афиногенова из подающего надежды молодого писателя в ведущего советского драматурга.