Read the book: «Симбиоты. Мой самый страстный враг»

Пролог

Экипаж захваченного нами транспортника давно уже эвакуировался в челноках.

В звездолете царили тишина и запустение…

Датчики и сканеры замигали, словно обрадовались, что наконец-то, обнаружили хоть кого-то живого.

Мы с Арзамиром проверяли отсеки, пока остальные забирали добычу.

– Если бы не этот идиот Лавасстер, я бы в жизни не взялся за подобное дело, – ворчал старый друг – генномодифицированный человек, как и я сам.

– Ну чего ты? Все ж закончилось тремя выстрелами! Причем, в космос, чисто так – для острастки. Они ведь даже в бой не вступили…

– Вот это и плохо. Они просто сдались. Мы захватили мирный корабль! И зачерта нам вообще сдались эти берги?

– Подумаем еще, что с ними делать. Главное, тут есть новейшие штурмовики, лучшие линкоры и запчасти к другим звездолетам.

– А-э-х-х! – Арзамир отмахнулся. – Ты ведь и сам недавно рассуждал также, как я. И не хотел атаковать этот корабль. Что вдруг случилось? Ты поменял мнение?

– Не поменял, – я коротко кивнул. – Но, если ничего уже не попишешь, психовать – только лишь нервы тратить зазря. Дело сделано и назад пути уже нет.

– Да-да…

Внезапно послышались какие-то крики как раз из отсеков, где перевозили бергов.

– Я сам проверю! – торопливо дал я отмашку приятелю. – Крики женские, испуганные, явно это не боевик. Какой-нибудь забытый член экипажа. Зашел куда-то в момент, пока мы захватывали транспортник – в душ или в туалет, может – вообще спал… Проснулся – тут пираты, а свои уже куда-то девались. Вот и психует.

– Уверен, что пойдешь один?

Арзамир чуть прищурился и вгляделся в мое лицо. Да, это было нарушение наших правил. Мы с ним когда-то выработали стратегию и тактику для подобных рейдов внутри звездолетов.

Обычно экипаж осматривал суда парами: один заходил, а другой страховал. И всегда было кому прикрыть спину.

Удивление Арзамира казалось понятным.

Однако я просто не мог взять друга с собой.

Почему? Я пока и сам не отдавал себе в этом отчета.

Просто чувствовал – так будет лучше, правильней, не знаю уж, как сказать…

– Мы же в броне, усиленной проклятым кармодием! – зачем-то напомнил другу о том, что мы сейчас выглядим крайне устрашающе и неуязвимы для плазменных выстрелов. Разве что из пушек, да и то не до смерти. – Кто может с нами в этом случае справиться?

– Тот, кто кидает силовые гранаты? – усмехнулся Арзамир.

– Я увернусь.

– Ну, если что, кричи в коммуникатор! Не успею – значит, сам виноват!

Друг отправился в соседний отсек, я же стремительно двинулся на звук.

Женщина еще раз крикнула во все горло, сорвалась на ультразвук и… замолкла.

Я остановился посреди бергов, больше не понимая – куда дальше двигаться.

Шум прекратился, тишина опустилась сверху и поплыла, словно эдакое непроницаемое облако беззвучия.

Сердце внезапно пропустило удар.

Я так и не понял – как, почему, но ноги сами собой двинулись в сторону.

Будто я знал – к какому бергу идти.

А после случилось совсем уже неожиданное – один из живых звездолетов втянул меня внутрь. Я о подобном лишь только читал. И то это не подтверждали и не опровергали.

Опомниться не успел, как очутился в зеленой каюте – странной, с волнистыми, пупырчатыми стенами.

И… обнаружил внутри нее женщину.

Или девушку?

Я пока что не определился.

Она сжала кулачки и зыркнула с вызовом.

Вот же!

Как дикий маленький зверек, что даже в безвыходной ситуации защищается, а не просит пощады и не унижается.

Я прямо восхитился ее силой духа.

Непосвященные, которые никогда еще не видели меня в боевой форме, бывало, пугались. Даже крепкие мужики, даже военные и полицейские!

Эта же ощетинилась, как маленький ежик, и фыркнула:

– Только приблизься! Попробуй!

В ее руке мелькнул плазменный пистолет. Причем, он был даже не снят с предохранителя. И кажется – незнакомка об этом не знала. Думаю, она вообще не умела пользоваться этим оружием. Так мне показалось…

Я сам не понял, почему вдруг опешил.

Просто шагал и смотрел на маленькую воительницу.

Она была такая… Не знаю, необычная… Удивительная… и восхитительная…

Вроде я и красоток-то видел с лихвой.

Купольных, хищных, фигуристых, тонких…

Однако эта женщина меня словно бы приковала.

Я наблюдал, а она, по-прежнему, агрессировала.

Я остановился, и женщина замерла, только покрепче сжала кулак, другой же рукой упорно целилась в меня из плазменника.

Дурочка! Ну какая же милая дурочка!

Вот уж не подумал бы, что о ком-то, так мысленно скажу и… улыбнусь.

Тем более, оказавшись у этого «кого-то» на мушке, и видя твердое желание, если что, выстрелить. Причем – не предупредительно, а сразу – на поражение!

Однако инстинкт самосохранения как будто бы выключили.

Да, женщина не знала – как пользоваться оружием. Но старая человеческая пословица гласит, что и незаряженное ружье – нет-нет, да шмольнет. Причем, угодит в яблочко, прямиком в цель.

Я понимал это задним умом. Пальчик незнакомки вполне может скользнуть, случайно снять плазменник с предохранителя и… и выстрел придется точно мне в рожу…

Да, да! Целиться эта зараза умела!

Никогда не стреляла, это было хорошо видно.

Но метила уверенно и словно бы знала – куда именно следует поражать такого, как я.

Гибрида, практически неуязвимого в броне.

Однако же невзирая на это, и ситуацию – более чем странную, дикую – женщина притягивала меня, словно магнитом.

Настолько мощно, что приходилось удерживать себя с огромным усилием. Причем, даже контролировать тело, чтобы не податься вперед и не шагнуть.

Взгляд невольно касался припухших искусанных губ. Маленьких, манящих и четко очерченных. Периодически поднимался к золотисто-карим глазам… А они будто жгли. Нет, словно, по-настоящему, обжигали меня изнутри…

И смотрела женщина так… не знаю… дерзко, с вызовом. Но это не злило, а лишь только сильнее притягивало…

Я скользил взглядом по высокой груди незнакомки и сумасшедшей ложбинке между пышными полушариями, от одного взгляда на которую можно… наверное, кончить, словно подросток. Она была очень хорошо заметна в вырезе тонкой туники. У нас таких вроде бы не выпускали. Как и черных лосин, которые, пожалуй, даже слишком хорошо очерчивали аппетитную попку. Такую прямо круглую, подтянутую…

Она, что, попаданка? Еще одна, которую вытащил берг в качестве симбиота?

Я с таким уже как-то раз сталкивался.

Впрочем, рассуждения тонули в ощущениях.

Я продолжал смаковать каждый изгиб, и каждую выпуклость гибкого женского тела.

Тонкую талию… Маленькие ножки.

В носках?

Поразительно!

Зато я мог видеть идеальные ступни – красивые, с высоким подъемом и аккуратными, будто высеченными скульптором пальчиками.

Рыжая коса женщины растрепалась, но так попаданка выглядела еще более соблазнительной.

Эдакая всклокоченная маленькая воительница.

Слабее меня в тысячи раз, но готовая все равно защищаться и отбиваться.

Где-то в животе струилось тепло, вдруг ухало в пах тяжестью и жаром.

Я хотел ее? Здорово возбудился?

Да что же такое!

Я ведь – не животное, чтобы вдруг возбудиться, глядя на незнакомку в тот самый момент, когда требуется разобраться с захваченным транспортником, да и своими парнями вдобавок.

Однако я ничего уже поделать не мог.

Впервые хваленый самоконтроль отказал.

А ведь он стал гораздо мощней после модификации, когда мне вживили клетки ардикотта. Эта раса славилась своим хладнокровием и каменным спокойствием в любых обстоятельствах.

Куда же все делось? Его словно бы вырубили.

Раз – и уже нет ничего, что сдерживало бы мои бурные эмоции, желания и естественные, но дикие в такой ситуации порывы.

Я медленно шагнул к женщине навстречу… Причем – будто неосознанно, как марионетка.

Находиться поодаль от нее я больше не мог. Никак, даже не взирая на дуло, которое по-прежнему смотрело прямо мне в глаз.

Несмотря на трепещущий где-то внутри голос благоразумия, желание – понять, кто она и почему так на меня действует. С какой стати…

Шаг и еще шаг…

Женщина прильнула к стене, но перестала мучить плазменный пистолет, разжала кулак и приоткрыла сочные губы. Сейчас они казались еще более яркими, блестящими, и… манящими…

Меня словно в пах со всей дури ударили – так пришло мощное, острое возбуждение.

На заднем фоне мелькало, что я почти голый. В боевой трансформации мы форму не надевали. Она лишь мешала, а броня защищала и без всякой дополнительной сверхпрочной ткани.

Так что на мне был только лишь пояс с чем-то вроде небольшой набедренной повязки…

…Которая сейчас откровенно приподнялась, и натянулась на вздыбленном члене.

Я ощущал, как поджались яички, и как желание разливается по телу, плавит мне вены и бьет хмелем в голову.

Пьяный, совершенно дурной, неадекватный, я приближался к женщине все сильнее.

Я должен был коснуться ее, должен был ощутить вкус этих губ – лакомых, сладких.

Я должен был скользнуть пальцами по ее коже.

Я ничего другого уже не хотел.

И было все равно – чем дело закончится.

Даже мысль о том, что Арзамат может начать меня искать и внезапно застукать в таком откровенно-взвинченном виде, совершенно не смущал и не отвлекал.

Мне было плевать на старого друга, и, в принципе, на любого другого.

Я подошел, и женщина неожиданно робко прильнула, не оттолкнула и не начала отбиваться.

Пуш-ш… пистолет упал на пол с тихим звуком и слегка отскочил.

Меня же будто подменили в ту же секунду.

Я впился губами в лакомые губы попаданки и начал так горячо ласкать их, терзать, как уже очень давно не действовал с женщиной. Целовал с языком, со всей дури. Словно это последний в моей жизни, истошно-отчаянный поцелуй напоследок… Перед чем? Да черт его знает!

Она вначале не отвечала, лишь робко положила руки на мои плечи.

Затем внезапно чуть сильнее прильнула и сомкнула теплые ладошки за шеей.

А потом… потом… ответила на поцелуй.

И меня понесло уже полностью…

Я откровенно терся о попаданку тем, что торчало пониже пупка.

Влажная смазка текла по головке, я, наверное, ее пачкал, но не думал об этом.

Касания вызывали дрожь нетерпения.

Она же отвечала – робко и слабо, но все-таки отвечала! И это та-ак меня заводило!

Я буквально чувствовал оголенными нервами!

Изнывал от желания, от возбуждения…

Просто сходил с ума от близости незнакомки, чье имя так и не удосужился выяснить.

Мне нужно было с ней быть. Нужно было ощущать ее кожу – такую гладкую, нежную. То, как щекочут лицо ее волосы, когда я целую длинную женскую шейку. И то, как она вцепилась мне в спину. Настолько приятно и настолько внезапно, что я тогда даже не удосужился разобраться – как вообще чувствую это через броню! Я совсем не должен был ничего ощущать!

Ни тепло ее пальчиков, ни ее ногти, которые будто немного царапали кожу.

Да и кожу свою я чувствовать просто не мог!

Не мог! Никак! Там же была броня! Мощные роговые щитки, усиленные кармодием!

Однако я ощущал каждый пальчик попаданки, каждое его движение и каждое нажатие.

Я уже не понимал – что вообще происходит.

Просто желал и просто получал то, без чего не мог бы сейчас обойтись.

Что это было?

Наваждение? Помешательство? Какой-то неведомый гон у гибрида, с которым я еще до этой минуты не сталкивался? Я ведь не так много знал о своем новом теле, и практически все вынужден был познавать только на опыте…

Почему я так остро, так ярко все чувствовал?

Почему эти ощущения стали важнее, чем что угодно в моей долгой жизни?

Ответов не было, да и спустя мгновения, секунды – они стали уже не нужны…

Я бы даже сказал – совершенно не актуальны…

Желание взвинчивалось на грани с болью, на грани с безумием и отторжением.

Я осознавал, что все это в корне неправильно. Я не знал эту женщину, не понимал, почему просто не могу, да и не хочу останавливаться, отстраняться и успокаиваться…

Она резко выдохнула и чуть сильнее прижалась. Животом скользнула по моему стояку.

Когда я успел снять с попаданки тунику? Я не понимал, да и больше не заморачивался.

Женщина опять дразнила и заводила.

Снова и снова слегка придвигалась и удалялась.

Член запульсировал.

Попаданка закинула на меня ножку, слегка провела ей по икре и бедру…

И у меня тормоза сорвало уже окончательно.

Я положил руку незнакомки на свой стояк, и она принялась двигать по нему пальцами.

Я и сам уже вошел в ритм, в раж, не знаю, как еще описать.

Направлял ее, рычал, и дрожал. Выдыхал, а воздуха все равно не хватало.

Забирал его из ее губ и пытался, как мог, восполнить своим.

Даже так сделать нас одним целым.

Прикрыл глаза и на несколько минут осталась одна только цель – успокоиться.

Я зафиксировал ее руку на головке стояка и задвигался еще чуть активней.

Попаданка не упиралась, не возражала.

И это заводило меня еще больше.

Я уже просто вбивался в ее теплую ладошку пульсирующим членом.

Кажется, рычал, пыхтел… даже не знаю уж какие еще издавал звуки.

Затем запрокинул голову и кончил с тихим полуурчанием-полустоном. Просто, как пацан, как какой-то подросток, напичканный гормонами и желаниями до предела.

В последний момент я нацелил стояк в стену, чтобы не оросить женщину еще и своим семенем.

Она проследила за моим «выстрелом», медленно отстранилась и юркнула в бок.

Вдруг резко отскочила, как будто опомнилась.

Каюта зажглась ярко-оранжевым.

«Ну все. Теперь вы – первый и второй симбиоты. Связь установлена уже окончательно».

Женщина отшатнулась – еще и еще.

Зыркнула на меня с ужасом и удивлением.

С каким-то откровенным непониманием.

Я же все равно стремился к ней, ближе. Всем своим существом, абсолютно.

Но пока еще оставался на месте и постепенно пытался привести себя в чувство.

Первое – ясное и четкое понимание пришло – я теперь второй симбиот. И что с этим делать совершенно не ясно, учитывая, что я – капитан пиратского судна.

Второе, что понял – я принял обычную форму, и теперь выгляжу, как человек.

Вообще мы с Арзаматом стали гибридами людей и ардикоттов. Но обычно всегда чувствовали – в броне или же нет.

Я даже не знал – когда именно трансформировался. Сколько времени я стою перед попаданкой совершенно голый – набедренная повязка сползла, потому что изменились размеры, и талия стала несколько уже.

Причем, тряпица самым неприличным образом висела, как на крючке, на моем стояке, который так и не расслабился после извержения.

Наоборот – стоял колом, слишком уж откровенно требуя продолжения…

Это выглядело, наверное, даже потешно. Однако же попаданка совсем не смеялась. Наоборот, хмурилась и супилась.

Все сильнее пятилась, словно горько пожалела о своей слабости.

Я достаточно слышал про симбиотов и бергов и уже вполне понимал – что случилось.

Женщина на время потеряла контроль, теперь же он вернулся, тем более, она – первая, или хадиомма, как говорят. Я же все еще не окончательно очухался после полного подключения симбиоза. Меня по-прежнему конкретно колбасило.

Желание ухало в пах и яички аж ныли от невозможности кончить.

Хотелось прямо сейчас, здесь, хоть как-то довести себя до успокоения, пусть даже самостоятельно, как подросток.

Злость и ярость закипали внутри, и накрывали, и жалили, словно пчелы.

Я ей не нравлюсь! Она меня сторонится! Она недовольна, что я стал вторым!

Глупые, какие-то детские обидки прорастали внутри, и, словно дерево внедрялись корнями в благодатную почву, обильно пропитанную эмоциями симбиоза.

Я весь был словно один оголенный нерв.

Я жаждал попаданку, я хотел ее так, что все остальное уже не имело значения.

Все, кроме того, что она этого не желает.

Ее желаниям я противиться не мог.

Да и никогда к насилию бы не прибегнул.

Все-таки я остался нормальным военным, хотя меня и сделали вне закона ученые.

Меня аж трясло от перевозбуждения и жажды… Первобытной, мощной, практически животной.

Я сделал шаг к женщине – неосознанно, инстинктивно.

Все мое существо стремилось к попаданке. Противиться не было ни сил, ни желания…

Еще шаг, еще… и она заорала:

– Немедленно уходите! Я вас ненавижу! Я требую! Убейте меня или уходите! Проклятые пираты! Космические разбойники! Убейте меня или убирайтесь ко всем чертям!

Меня будто саданули хлыстом по роже. Реально – пощечина вышла отменной.

Я отшатнулся, резко набычился и понял, что опять покрываюсь доспехами.

При этом даже в такой, боевой форме стояк не прошел, а продолжал торчать колом.

Женщина вновь вжалась в стену берга и смотрела, как в первый момент – с вызовом.

Эмоциональные качели были такими, что у меня на мгновение аж наступил ступор.

Я только смаргивал и продолжал слегка пятиться.

Все внутри смешалось и перепуталось.

Злость и обида на то, как она меня встретила.

Страсть, которая закипала в крови и пузырилась, словно шампанское, а затем – резко била мне в голову.

Нежность к попаданке – необъяснимая, оглушительно-мощная, сбивающая с ног.

Так и хотелось подойти и сказать: «Ну, что ты, маленькая. Я же весь для тебя. Я весь твой до последнего волоска. Что прикажешь – то и сделаю, без вопросов. Только не бойся, не шарахайся, успокойся…»

Это было так дико и непонятно.

Весь твой… что прикажешь – сделаю без вопросов… Откуда вообще взялись эти мысли по отношению к совершенно посторонней мне попаданке?!!

Нет, я знал, что тиргоны порой, как вляпаются в женщину – так туши свет.

Но я-то человек, пусть частично и ардикотт… Тем не менее…

Я вообще не понимал, что со мной происходит…

Впрочем, мы с Арзаматом – первые и практически единственные гибриды. Никто толком не знает – на что мы способны, какие у нас эмоции, чувства…

Как мы любим и как ненавидим.

Мы и сами еще толком не разобрались. Все познавали на собственном опыте. На собственной шкуре, и собственном будущем.

Я слегка попятился и услышал в голове:

«Иди пока, второй, успокойся, и приведи себя в чувство. Я ей все объясню. Она ошарашена. Я ведь только-только ее утихомирила, и объяснила – что здесь происходит, когда вы вломились и забрали себе транспортник. И да, я тебя знаю и выбором довольна».

«Знаешь меня?» – удивился я мысленно, внезапно медленно трансформировался в человека, и инстинктивно подтянул набедренную повязку, чтобы она прикрыла мужское естество.

«Ты Эрдрагор Стальной, разве не так?»

«Дда…»

«Я о тебе узнала из сети. Ты же понимаешь – всемирная паутина. Всегалактические точки для связи…»

«Да, понимаю».

Я мало что осознавал.

Но одно уяснил для себя очень четко – мне сейчас нужно удалиться из берга и дать попаданке слегка успокоиться.

Видимо, она едва провалилась сюда, встретила берга, или попала в него.

А тут мы… Разумеется, женщина в шоке.

Я для нее – агрессор, захватчик и враг.

Надо дать ей все выяснить и прийти в норму.

Уходить от нее было просто ужасно. Ноги не шли, колени не гнулись. Каждую минуту хотелось вернуться, заставить ее встряхнуться, понять, и принять.

Я же за нее… даже умру?

Да, я за нее даже умру…

И убью любого, кто посягнет на эту маленькую, отважную женщину!

Все во мне противилось расставанию. Тело, эмоции, порывы, желания…

Но я сделал усилие и покинул каюту.

Не вывалился из берга, как ожидал, а очутился в большом светлом коридоре.

Воспользовавшись случаем, рванул в ближайшую комнату, юркнул ванную и принялся быстро удовлетворяться.

Пока Арзамир меня не нашел, пока никто из наших сюда не явился.

Я вроде бы знал, что берг не допустит в себя никого, кого не пригласит первая или второй.

Но кто ж его знает. Я не хотел это проверять.

Угомонить либидо получилось не сразу. Какое-то время я думал о попаданке и чудилось – такие постельные подвиги даже оборотни из мифов совершить не способны.

Когда уже стало немного полегче, я помылся, переоделся в комбинезон второго – он оказался в шкафу здешней спальни. Как он тут очутился и когда появился, выяснять не стал, времени не было.

Наверняка, меня уже ищут все «с фонарями».

И, не дай бог, все-таки прорвутся на берг и напугают попаданку еще больше.

Это меня еще сильней подстегнуло.

Я выскочил наружу и побежал к выходу. Где он, я почему-то знал без подсказок, хотя эргономика нового корабля обычно изучалась на месте по карте. У разных моделей были разные устройства. В одних двигатели базировались на носу, в других же – их размещали в самом хвосте. Чтобы выйти из одних, требовалось найти середину, в других же – люки располагались в хвосте.

Ну и так далее, и тому подобное.

Я, не изучая и не глядя на карту, которой у меня, в принципе, не было, знал – где тут выход и куда следует двигаться.

«Кстати, меня зовут Шахназар. И я, если что, женская берга».

Уже в дверях сообщил мне звездолет.

Я выскочил и почти врезался в Арзамира, который наставил на меня пистолет.

Я усмехнулся:

– Спрячь свое дуло!

И вдруг вспомнил, как наставил на попаданку тоже дуло… и еще какое… Стало неловко, затем как-то не по себе, а после – даже отчасти и стыдно.

Я был, как животное, и даже не понимал ни этого, ничего, что творится вокруг.

Впрочем, изменить ничего я не мог.

Лишь только действовать и жить с этим дальше.

Как я и говорил Арзамату – что сделано, то сделано, прошлого не вернешь. Поэтому рефлексировать об этом нет смысла.