Материальное и Нематериальное
Давайте тогда разберемся с нематериальностью вообще, а для этого, сначала, исследуем, что такое материальность, чтобы потом ее отбросить и попробовать разобраться с тем, что останется.
Когда-то, очень давно, Творец из Симбирска, определил материю, как «философскую категорию для обозначения объективной реальности, которая дана человеку в ощущениях». Для простоты скажем так: если я вижу стакан, стоящий на столе, то у меня есть серьезные основания полагать, что и этот стакан, и стол материальны. Если я захочу взять стакан со стола и моя рука не пройдет сквозь него, как сквозь пустое место, то мои основания превратятся в уверенность.
Стул, на котором я сижу, и стакан, который я держу в руке, материальны, потому что обладают телесностью и массой. Телесность проявляется в том, что вещество моей руки способно взаимодействовать с веществом стакана физически. Так всегда происходит с материей, состоящей из атомов, даже воздух сопротивляется попытке его сдвинуть. Масса проявляется в том, что, если я захочу сдвинуть стакан или стул с места, мне нужно будет приложить усилие.
Телесность происходит от того, что атомы вещества состоят из частиц, обладающих электрическим зарядом: либо положительным (как тяжелые протоны, присутствующие в ядре), либо отрицательным (как электронные облака, из которых состоит внешняя сторона атома). Если начать прижимать атомы друг к дружке, их электронные облака и, соответственно, атомы отталкиваются, потому что так ведут себя одноименные заряды. На более глубоком уровне телесность обусловлена запретами для перечисленных видов частиц находиться в одном и том же месте с теми же параметрами.
А что со светом? Его, то есть электромагнитное излучение, находящееся в пределах длин волн видимого диапазона, мы можем ощущать посредством органов зрения. Это, собственно говоря, мы в подробностях обсуждаем на протяжении всего нашего повествования.
Рука пройдет сквозь лучи света, не встретив сопротивления, но и видимый свет, и инфракрасное и ультрафиолетовое излучение мы можем ощутить, как тепло на руке. Если какой-то вид излучения, к примеру, радиоволны, находится за пределами наших органов чувств, мы способны построить прибор, который сможет их обнаружить. Радиоволны вызовут электрический ток в металлической антенне, и по этому току мы сможем их зарегистрировать и ощутить.
Свет не обладает массой покоя подобно стакану или столу, его невозможно разогнать, точнее остановить, потому что, возникая, он уже движется, причем всегда с одной и той же скоростью – света. Но он обладает энергией, которая проявляется в том, что он способен производить изменения в физической реальности, и эти изменения мы можем достоверно обнаружить.
Эти два свойства, масса и энергия, являются критериями всего, что мы относим к материальному миру. Это магнитные поля, которые мы ощущаем, имея железный предмет или провод с током. Это нейтрино, которые незаметно пройдут сквозь свинцовую плиту толщиной от Земли до Солнца, но были обнаружены из-за того, что куда-то девалась часть массы при распаде ядер урана. Это гипотетическая темная материя, которая не взаимодействует с обычным веществом вообще и которую физики считают существующей в реальности только потому, что галактики оказались массивнее, чем должны были быть.
Материя и энергия – это объективные проявления бытия, существующие сами по себе. Не обладая сверхспособностями, я не смогу усилием мысли создать или уничтожить материальный объект, наделив его массой или сдвинуть его с места, изменив его энергию. Более того, в любых физических процессах масса и энергия всегда сохраняются и, даже используя грубую силу, никто из смертных пока не смог создать нечто из ничего или сконструировать вечный двигатель.
Не менее надежными феноменами существования в физической реальности являются пространство и время, но с материальностью тут дела обстоят несколько сложнее. Существование пространства и времени проявляется в том, что они обеспечивают материальным объектам локальность и движение, но сами они материей, в рамках нашего определения, не являются.
Мы представляем пространство и время как сцену, на которой находятся материальные объекты и без которого они не способны где-то и когда-то быть. С «где-то» дела обстоят несколько иначе, чем с материей. На него мы как раз можем повлиять, не силой мысли, конечно, но приложив немного физического усилия. Заметьте, что это где не обладает ни массой ни энергией и следовательно нематериально. И смотрите-ка, какое совпадение, ответ на вопрос где, как раз попадает под определения информации.
С означенным вопросом есть некоторая проблема, заключающаяся в точке отсчета? Само пространство нигде не находится и непонятно, имеем ли мы право задавать такой вопрос, ведь никто не знает что там за ним. Когда-то, очень давно, Аристотель принял за нулевую точку Вселенной центр Земли, но с тех пор очень многое в физике и астрономии изменилось. Сегодня уже никто не знает, где находится центр и любая локальность относительна к произвольной точке, которую каждый из нас волен выбирать сам. Так что, если есть субьект, способный принять решение – это не беда.
Сложность в изучении пространства и времени состоит в том, что у нас нет возможности ощущать их непосредственно, так, как мы ощущаем материальные объекты. По сути мы воспринимаем их бытие исключительно через призму понимания, потому что приходим к выводу о существовании пространства и времени, лишь наблюдая поведение материальных объектов.
«Было бы неплохо, если бы мы смирились с фактом, что время – одна из тех вещей, которым мы, вероятно, не сможем дать определение… Действительно важно не то, как мы определяем время, а то, как мы его измеряем» (физик Ричард Фейнман). Я полагаю, что сказанное также верно по отношению к пространству.
Если феномен пространства обеспечивает материальным объектам возможность быть в чем-то вместе и взаимодействовать друг с другом, то время, помимо этого, приводит к тому, что актуально существующее граничит с областью возможного, то есть того, что не противоречит порядку Космоса и законам природы и вполне могло бы быть, но в данный момент не существует. К примеру, драконы или эльфы. Не исключено, что они были где-то, когда-то в прошлом и исчезли или появятся в будущем, но мы не можем об этом знать. Сегодня больше нет динозавров, а в их времена еще не было фотокамер. Поэтому ни одной фотографии динозавра у нас нет.
Если пространство, просто, отделяет там от тут, то для живущего во времени реальность не симметрична. Прошлое относится к области свершившегося, оно однозначно, не подлежит изменению и существует в настоящем, как последствия и артефакты произошедших событий и память о них. Будущее вероятностно и включает в себя все возможные пути сущего.
Возможное входит в наш Мир с каждым движением секундной стрелки, становясь актуальным, а миг между прошлым и будущим, является границей, отделяющей возможное от свершившегося. Если вчера я кинул игральную кость, и выпала шестерка, то исход события полностью реализован, окончателен и имеет место в моем настоящем, потому что мог иметь последствия и потому что я о нем помню. Если я планирую кинуть игральную кость, то это событие имеет некоторую вероятность реализоваться в моем будущем. Его реализация определяется желаниями, намерениями, волей и возможностью действовать.
Главное отличие актуального от возможного – это материальность, способность к взаимодействию и локальность. Вещи реальны, поскольку не исчезают и не изменяются от того, что мы закроем глаза, они обладают массой и энергией, реагируют на воздействие, имеют размер и положение в пространстве и во времени относительно других вещей. Если мы рассматриваем движение существующего в потоке времени, возникает возможное, внося в мир изменчивость и зыбкость.
Возможное не материально, потому что в настоящем его нет. Масса и энергия игральной кости не влияют на то, как она выпадет, просто массивный кубик труднее бросать. Если кубик однороден и все состояния равновероятны то он ляжет любой стороной, если же не однороден, то влияние произойдет не от массы, а от ее распределения, но неоднородности и различия в массе это по сути физическая информация. То, как лег игральный кубик, также, никак не влияет на его массу и энергию.
Втекание возможного в наш мир будет происходить в рамках детерминизма законов механики, либо случайным образом, пока в нем не появится физический субъект, способный к принятию решений. Но будучи нематериальным, возможное объективно, потому что при одинаковом решении в одинаковых условиях актуального, оно неизменно будет достигнуто любым субъектом, было бы желание. Обладателю воли не обязательно бросать кубик до тех пор, пока выпадет шестерка, он просто положит кубик так как надо и все. В тот момент, когда возможное становится доступным, его тоже можно определить как информацию, потому что оно содержит сведения о желаемом.
Наши фантазии и желания не могут воздействовать на материальные объекты напрямую, но могут влиять на физическую реальность при наличии воли, получившей телесность. Она, как и зрение, существует на границе двух реальностей, Светлой и Темной. На Светлой стороне воля вполне локальна и материальна. На Темной – не ограничена, вообще, ничем: ни временем, ни пространством, ни законами, ни рамками физической реальности. Воздействуя на реальность воля сокрушает все на своем пути.
Реальность, Бытие, Единое
Мы побывали уже в двух реальностях, на Светлой и на Темной сторонах. Наверное, пришло время, наконец, попробовать разобраться в том, что такое реальность. Думаю, у типичной реальности есть три главных признака: во-первых, она обеспечивает бытие вещей и феноменов, во-вторых, навязывает феноменам ограничения и законы, в-третьих, в ней проявляются различия.
Философия реальности очень стара, она открывается при помощи инструмента под названием мистика и возникла в древнейших цивилизациях Египта и Вавилона, но в силу закрытости социальных систем не получила там развития. Эллины, проникнув в замкнутые миры древних цивилизаций, вынесли скрытые знания на свободное обсуждение. Помимо детского восторга перед волшебством древних мифов о причинах и устройстве Мира, греки моментально оценили также и практическое значение знаний математики, геометрии и астрономии.
Получив от древних цивилизаций алфавит, математику и учение о четырех первоэлементах природы (Огне, Воздухе, Воде и Земле), греки с энтузиазмом начали их примерять, перебирать, обсуждать и переделывать. Так на берегах Малой Азии родились школы философов, искавших ответ на вопрос: «Из чего сделан наш Мир?», которых Аристотель назовет физиками, а также пифагорейцы, считавшие, что в основе Мира лежат числа.
Первым, кто, в принципе, ввел в философию понятие бытия, был Парменид, поставивший в основу всего некое таинство, открывающееся нам через смысл слова «есть». В своих туманных размышлениях о едином, лежащем в основе Мира, Парменид рассматривал бытие, как исходную точку сущего, за которой скрывается недоступная восприятию философская сингулярность, так сказать, «Аз есмь».
Вопрос философии Единого был поднят легендарным бродячим поэтом и бардом Ксенофаном и стал результатом попытки примерить идею вездесущего и беспредельного Бога на греческий мир. Она, в таком виде и в то время, могла прийти, вероятно, только из Иудеи. «Единый бог, величайший между богами и людьми, не подобный смертным ни внешним видом, ни мыслью, всегда пребывает в одном и том же месте, никуда не двигаясь; переходить с места на место ему не подобает… Но без усилия, силой ума он все потрясает. Всем существом он видит, мыслит и слышит» (Ксенофан).
Ксенофан родился в Малой Азии, бежал оттуда из-за персидского нашествия около 545 года до н. э. Под конец жизни он осел в Южной Италии в городе Элее и своими философскими произведениями повлиял на возникновение Элейской школы философов (Парменид, Зенон и Мелисс).
Идея единобожия была чужда эллинам, они не были способны понять, что новый Бог идет не как добавка к существующим богам, а вместо них, и первое, что этот единый Бог должен сделать, – это уничтожить весь их пантеон. Поэтому за критику богов некоторые причисляли его к атеистам, каковым Ксенофан определенно не был. Лишившись сакральности, единобожие, превратилось в теорию единого и вынуждено было, на равных, выдержать бой смножественным. Возможно, несовместимость единобожия и разнообразия привела к тому, что учение элеатов также оказалось крайне противоречивым, но в античной битве философов родилось понятие бытия.
Понятие бытия отобразило компромисс единства и разнообразия, сводящийся к тому, что нечто несомненно существует и вопрос состоит только в том, как это называть. Кто-то назовет это материей, кто то духом, кто-то Вселенной, я не думаю, что нам стоит вообще встрявать в их спор, ведь мы уже поняли на нашем прошлом чаепитии, что аргументация сторон не полна. Нам важно только, чтобы в этом бытии было место также и для различий и чтобы никто не приставал, когда мы захотим вызывать кого-то из демонов.
В нашем философском исследовании теория единого проблематична, потому что мы изначально утверждаем, что в мире существуют различия и приняв ее, нам придется ответить на вопрос – «если Мир един, то почему в нем так много разнообразия?». Очень похожая проблема стоит перед современной космологией, пытающейся совместить предположение о том, что мир произошел из точки, по научному сингулярности, с пестрой картиной облаков космической пыли и галактик в обозримой Вселенной. Как-то странно получается, если то, что породило разнообразие само не состоит из частей. К примеру движущаяся точка порождает прямую, потому что сочетается с пространством, в котором в свою очередь есть множество мест.
Парменид, основатель Элейской школы, определил концепцию бытия, как всего, что можно помыслить, «ибо можно лишь то говорить и мыслить, что есть» (Парменид, «О Природе»). Но, исключив, из мыслимого небытие, ибо «то, чего нет, невозможно ни помыслить, ни понять, ни изъяснить», Парменид исключил существование возможного, а также изуродовал понятие субъективной, духовной реальности, оставив за ней роль обычного зеркала. Второе противоречие заключалось в том, что философия неподвижного Единого, взятая буквально, привела элеатов к отрицанию возможности движения.
В целом, философию бытия Парменида часто сводят к широко известному высказыванию: «Бытие есть, а небытия нет», означающее, что у реальности есть только одна причина. Эта причина первичней самой реальности и определяет возможность существовать. Возникнув у Парменида, понятие бытия начало дробиться и эволюционировать в силу своей многогранности.
Что характерно для всех досократиков, включая Парменида, это то, что они не делили бытие на материальное и духовное. Фалес, считавший воду первоэлементом всего сущего, производил из нее как материю, так и дух. Демокрит, учивший, что все происходит из атомов и пустоты, считал, что души состоят из особых, легких сферических атомов, проникающих в тело при дыхании.
Идея двух реальностей, материальной и духовной, у греков появилось, начиная с Сократа, о философии которого мы знаем, благодаря его ученику, Платону, создавшему свою собственную школу – «Академию». Аристотель же, наконец, различил бытие в действительности и бытие в возможности.
Свои представления о двух реальностях Платон дал в образе «пещеры» в работе под названием «Государство». В «пещере» нашей физической реальности на самом деле существует лишь каменистая шероховатая стена, на которой смутно отражаются тени настоящих вещей. Сами же истинные вещи (формы) находятся в ином пространстве – идей.
«С малых лет у них там на ногах и на шее оковы, так что людям не двинуться с места, и видят они только то, что у них прямо перед глазами, ибо повернуть голову они не могут из-за этих оков. Люди обращены спиной к свету, исходящему от огня, который горит далеко в вышине, а между огнем и узниками проходит верхняя дорога, огражденная – глянь-ка – невысокой стеной вроде той ширмы, за которой фокусники помещают своих помощников, когда поверх ширмы показывают кукол» (Платон, «Государство»; иллюстрация взята из Википедии). Пользуясь обычным зрением, мы видим тени. Сами вещи, а не их отражения, способен разглядеть лишь философ, посредством внутреннего истинного зрения, присущего душе и совершенствующегося при абстрактных размышлениях. «…область, охватываемая зрением, подобна тюремному жилищу, а свет от огня уподобляется в ней мощи Солнца. Восхождение и созерцание вещей, находящихся в вышине, – это подъем души в область умопостигаемого».
(Платон, «Государство»).
Реальность высшего порядка мы не можем увидеть, но мы способны ее помыслить, совместив факт нашего бытия с рамками нашей несвободы. Пространство и время, несомненно, есть, но не потому, что мы можем ощутить их, а потому, что положение относительно других вещей ограничено только тремя измерениями, а время отделяет действительное от желаемого.
Помните наш разговор с демоном Мухамалом, состоявшийся во время путешествия к Обратной стороне? Мухамал сказал нам, что никогда не видел Свет, потому что не имеет телесности, необходимой на Светлой стороне. Но представлением о нем, несомненно, обладает, потому что может воспринимать кубики, порожденные светом, и способен делать выводы из своих наблюдений.
Кубики Мухамала – это символы данных, но так как духовная реальность, в которой он живет вторична по отношению к физической реальности, то кубики не могут существовать сами по себе. Первоосновой их существования являются нервные импульсы, природа которых на Темной стороне ясна Мухамалу не более, чем нам, простым смертным обитателям Светлой стороны, понятны феномены пространства и времени.
В вычислениях мы можем оперировать понятиями полбита (полкубика) для того, чтобы рассчитать, сколько нужно ячеек для кубиков, сколько сундуков и сколько поклажи у нас получится на одного верблюда. Но на Светлой стороне полбита – это нонсенс, потому что не может быть половины аксонной нити, только – разорванная нить, но это не будет полкубика. То есть реальность Светлой стороны определяет рамки процессов на Темной.
Если одна реальность является основой другой, то, находясь во вторичной, мы способны помыслить факт бытия, но не узнаем природу этого бытия. Это могут быть нити, волны или еще какие-нибудь удивительные феномены, которые нам даже представить себе невозможно. Вышесказанное не мешает нам строить различные успешные теории, опираясь на знание, накопленное в процессе наблюдений.
Возьмем, к примеру, квазичастицу фонон. При изучении свойств звуковой волны, идущей сквозь материальную среду, оказывается, что эта волна вполне может рассматриваться как частица звука. Фонон обладает всеми свойствами частицы, переносит энергию, имеет даже массу и импульс.[16] Но настоящей частицей в нашей реальности фонон не является, потому что он не будет существовать в физическом вакууме в силу невозможности звука в пустоте. В материальной среде фонон допустим, но не существует, пока нет звуковой волны. Бытие фонона возможно только во вторичной реальности, и в современной физике подобные объекты называют квазичастицами.
Если бы из таких квазичастиц можно было бы создать квазиматерию, из которой зародились бы квазижизнь и квазиразум, то очень интересно, как бы квазиразумные квазисущества строили свою физику. Я даже готов предоставить для эксперимента над такой квазивселенной свой рабочий стол, точнее деревянную доску, прикрепив к ней генератор квазичастиц. Доска моего стола, очевидно, была бы для них чем-то вроде того, чем для нас является пространство, а там, где доска обрывается, находилось бы абсолютное небытие, которое для меня видится, как пространство между столом и углом шкафа.
На той, Светлой, стороне Свет мы считаем бытием, а Тьму – небытием, но на этой, Темной, все это не суть важно. Можно создать различие, рисуя Тьмой по Свету, а можно – Светом по Тьме. Это не слишком принципиально. Для тварей Света пространством небытия будет Тьма, а для тварей Тьмы – Свет. Понять свою природу тварь не способна, не выйдя за пределы своей реальности. Единственным местом прозрения будет граница между Светом и Тьмой.
Проблема небытия возникает тогда, когда мы начинаем задавать вопрос о пределах реальности. Главная суть проблемы заключается даже не в том, что его для нас нет, а в том, что оно предполагает абсолютную свободу. Мы, ограниченные тремя измерениями и стрелой времени, к такому не привыкли, и даже представить себе не можем, потому что несвобода, по-сути, определяет наше взаимодействие с миром и его понимание.
Если я создам систему, основанную на двух таблицах – клиентов [t_client] и поставщиков [t_supplier], – то реальность моей системы приобретет свойство двойственности. Если Иван Петрович, обычно покупающий на Светлой стороне этой реальности компьютеры и получающий кассовый чек, в какой-то из этих моментов починит мне газовую плиту, он на Темной стороне станет двуедин в двух таблицах. И когда я спущусь в созданный мной мир двух таблиц на огненной колеснице, в своей славе и могуществе, все твари, убоявшись огня, падут передо мною ниц, кроме тех, что я сам же и лишил страха. Но, находясь там в любой из ипостасей, я не смогу объединить эту двойственность, которую сам же вызвал из небытия, в одно, потому что в момент творения ограничение наложено также и на меня.
Теперь, после проделанного нами пути, две реальности, физическая и духовная лежат перед нами открыты. Физическую мы можем познавать, наблюдая за актуально существующим в пространстве трех измерений и времени. Духовная реальность обнаруживается нами в творчестве и способности представлять представляемое и создавать возможное.
Вернемся к феномену информации и попробуем определить ее место в обретенных нами реальностях. Понять информацию как единое, даже в рамках традиционных определений, я пока не в силах, поэтому возьмем ее, как есть, в многообразии данных и символов. И данные и символы – это информационные объекты, которые создаются в процессе ощущения, восприятия и мышления, чтобы указывать на события и феномены физической реальности.
Если мы прошлись по корридору на этаже оффисного здания и насчитали 23 двери, то мы произвели измерение и получили данные. Полученное нами значение, будучи числом, абстрактно и нематериально, но конкретно для данного корридора и его дверей. Из этого следует, что данные – пограничный объект, существующий в двух мирах одновременно и их бытие дуально.
Если некто прицепит к первой двери корридора цифру «один», я не думаю, что кто-то из вас будет сильно этим удивлен. Цифра на номерке – это результат решения, превращенного в символьное значение, и она указывает на конкретную дверь. Символы также дуальны и все еще привязаны к миру материального, но они утратили связь с измерением и сами могут быть измеряны числом.
Способности оперировать с данными с помощью математических действий и применять к символам счет и логические операции не относится к сфере материального, нет в этом ни массы ни энергии, ни физического взаимодействия. Все это происходит вне пространства и времени и проявляется только в той области, где воля встречается с возможным.
Дуальность данных и символов определяет промежуточный характер Темной стороны, как преддверия области духа – чего-то уже не материального, но еще не духовного.
Мы внимательно изучили порождение информации в физических процессах, но существует и обратная связь. Будучи по своей природе нематериальной, информация вполне может взаимодействовать с актуально существующими объектами и изменять ход вещей. Если я увижу в небе большую зубастую, когтистую тварь с размахом крыльев метров в десять, я побегу искать укрытие. В принципе, такой крылатой хрени не должно быть в действительности, но проблема в том, что, если мы не в кино, лучше с этим не шутить.
Потом, после исследования инцидента, может выясниться, что все это был глюк, который произошел потому, что я поел не тех грибов, и все случившееся имело материальные причины. Но и здесь не все так просто, если копнуть глубже. Ведь если бы я разбирался в грибах, я бы просто не стал есть эту гадость, благодаря имеющемуся знанию.
Но и это еще не все! В физике известны процессы, в которых информация взаимодействует с совершенно неодухотворенными предметами. К примеру, тепловые машины – это, по сути, устройства по превращению различий тепла в работу. Полагаю, вы помните из школьного курса физики, что такое работа. Она равняется произведению силы на расстояние и не интересуется промежуточными состояниями. Если ты поднял камень и потом положил его на то же место, как бы ты при этом не пыхтел и не потел, работа, совершенная над камнем, равна нулю. Конечно, если ты при этом согрелся или придавил муравья, будет совершена работа по отношению к тебе или муравью.
В физике работа равнозначна изменению реальности за счет уменьшения различий энергии в системе и здесь мы, впервые, вскользь, коснулись понятия физической информации. Если же ты еще и испытал при поднятии камня моральное удовлетворение, то это тоже информация, но уже в известном нам, традиционном понимании, касающемся духовного мира.
Тем, кто имеет дело с вычислительной техникой, известны также принцип Ландауэра и, конечно, в качестве вишенки на торте, квантовая механика. Постарайтесь пока воздержаться от далеко идущих выводов, я ведь ничего такого не говорил. Давайте пока считать это чем-то вроде последствий грибного трипа или туманных речей Пифий, надышавшихся серных паров.
Кодирование символа всегда связано с некоторой работой, совершенной для создания различий в физической реальности. В момент кодирования световых ощущений на нейроне сетчатки производится полезная работа над заряженными ионами. И на аксоне этого нейрона формируется электрический импульс, благодаря которому образуется измененное состояние канала связи.
После того, как поршень паровой машины толкнул паровоз, двигатель вернулся в прежнее состояние, но в реальности уже что-то изменилось – машина тронулась с места. После того, как электрический импульс сформировался и ушел по нервному волокну к своему адресату, клеточная мембрана возвращается в состояние покоя, но адресат уже получил данные.
Каким бы ни было изменение информации, материальным или нематериальным, единственным критерием его существования является возможность его обнаружить независимым наблюдателем.