Read the book: «Реванш»
1
– Ну все, мне уже пора, – сказал Крис Форкс, вставая с узкой койки и натягивая на себя форменные штаны курсанта летной Академии.
– Так рано? – девушка удивленно приподнялась на локте, другой рукой придерживая одеяло. Быть нагой, когда другой уже одевается, она не могла. – Всего-то два часа…
– А что ты хотела, Дженнифер? Завтра… – Крис посмотрел на часы и поправился: – Уже сегодня – выпускной экзамен, и мне требуется хотя бы четыре часа хорошего сна.
– А со мной?
– А с тобой я спать, в прямом значении этого слова, не смогу, а в переносном это такая трата сил… – Крис притворно тяжело вздохнул. – А они мне ой как понадобятся. Да и тебе бы поспать не мешало. Или ты думаешь, что экзаменаторы тебя пощадят за твои красивые глаза и… грудь?
– Пошляк.
– И я тебя люблю, – натягивая куртку, улыбнулся Крис.
Курсант Крис Форкс, послав воздушный поцелуй своей подруге и получив ответный, вышел из кубрика в коридор и закрыл за собой дверь.
Курсанты уже полгода жили на учебном авианосце «Юнга», проходя стажировку, чтобы стать полноценными пилотами палубной авиации. Те, кто был недостаточно хорош, тренировались на наземных аэродромах, а на «Юнгу» попали лишь лучшие.
До подъема оставалось меньше четырех часов, но Форкс знал, что и этого ему хватит, чтобы не чувствовать себя разбитым. В конце концов, он был уверен в своих силах: если не произойдет ничего экстраординарного, то он получит в зачетную книжку свое законное «отлично», и наконец после пяти долгих лет обучения попадет в тот летный отряд, о котором мечтал с самого детства, и где уже, по сути, ему зарезервировано место.
Там служил его отец, выходящий в этом году в почетную отставку, оставляя по традиции место своему сыну: дед, прадед, прапра– и так далее… – дед – с момента основания отряда на Земле. Так что пилотом он был чуть ли не генетически.
Курсант добрался до своей каюты – створки двери в ответ на прикосновение тихо расползлись, шипя гидравлическими приводами, и Крис Форкс, быстро раздевшись, плюхнулся на койку. По курсантской привычке быстро заснул, не терзаясь лишними переживаниями, воспоминаниями о проведенной ночи и прочей чепухе.
Наверное, усталость и приятная слабость от неуставного времяпрепровождения дали себя знать, и Форкс, входя в свой кубрик, не заметил мелькнувшую в дальнем конце коридора, освещенного слабым светом дежурной лампы, тень.
Но таинственный гость его видел, более того – он видел все, что происходило в кубрике девушки. Дастин как-то побывал в гнездышке Дженнифер и воспользовался случаем – оставил неприметный с виду сюрприз.
Дженнифер Гилгуд была одной из самых привлекательных курсанток, окруженной множеством воздыхателей, даже со старших курсов, и могла выбирать из огромного количества молодых людей, но выбрала она не его – Дастина Хоффмана, а Криса Форкса: хотя поначалу и ему перепало пару раз. Он не раз пытался выяснить отношения со своим противником, и на этой почве было сломано немало копий – что оказалось не так-то просто, – драки запрещались под угрозой отчисления. Последнего боялись как огня.
Побелевший от злости Хоффман криво улыбнулся в темноте коридора, думая о чем-то своем.
– Еще посчитаемся… – проговорил он и, резко развернувшись, зашагал к себе.
День начался с привычного воя побудочной сирены, которая могла поднять на ноги даже самого отъявленного лежебоку, но таких среди курсантов – особенно в этот день – не нашлось.
Весь личный состав вскочил быстрее обычного и облачился в форму – в том числе и Крис Форкс. Он быстро застегнул парадный китель и выглянул наружу. По коридору, кто скорым шагом, а кто и бегом, спешили такие же, как он, чистые и опрятные, без пяти минут лейтенанты, – предстояло предстать пред грозные очи начальника училища.
Все спешили на нижнюю палубу: там находился большой ангар, откуда выходили в космос и который при надобности превращался в актовый зал. Самолетов на взлетных площадках сейчас не было: их по такому случаю убрали в шлюзовые камеры, находящиеся под полом, и зал являл собой огромное пустое пространство, где могли свободно построиться курсанты, дабы выслушать торжественную речь.
Зарядка сегодня отменялась, а завтрак перенесли на более позднее время. Прием пищи должен был пройти в торжественной обстановке и до экзаменов: поскольку экзамены, как показывала практика, сдадут не все, поэтому позже полноценного торжества не получится, а так, сейчас, все надеялись на лучшее…
Те, кто сдаст экзамены, проведут свой фуршет уже без неудачников.
– Здорово, Крис!
– Привет, Шлюсс…
Форкс не удержался от зевка.
– Чего такой мятый?
– А ты сам догадайся.
– Опять из тебя все соки выжала? – понимающе спросил Шлюсс, хитро улыбнувшись.
– Вроде того.
– Мог бы перед экзаменами и потерпеть. А то возьмешь и пропустишь самую глупейшую ракету в сопло или очередь из пушки в борт…
– Не мели чепухи… – сказал Крис, скривившись и поплевав через левое плечо, постучал по стенке костяшками пальцев.
– Ладно-ладно…
Курсанты шумели, выстраиваясь в ровные квадраты по группам. Вскоре весь зал был заполнен. Вдоль рядов прошли инструкторы, своими прутиками легонько ударяя тех, кто, по их мнению, вел себя совсем уж по-идиотски или проявил небрежность в одежде: не застегнул верхнюю пуговицу или ремень сполз слишком низко.
Крис тоже раньше придуривался подобным образом, за что получал свою порцию жгучих ударов. Но на этот раз к нему придраться было не за что, и инструктор, знавший своих подопечных до мозга костей, подозрительно взглянул на Форкса: дескать, знаю я тебя, – и прошел мимо.
– Наверное, думает, что ты какую-то пакость подготовил…
– Он может не беспокоиться.
– Что, совсем?! – не поверил Шлюсс. – Я тебя не узнаю.
– Да. Сегодня мне неприятности ни к чему. Экзамены все-таки…
– Тогда понятно.
Гвалт прекратился сам собой, как только из дверей появился начальник училища – полковник Грейс Корней. Полковник был высоким и усатым, подслеповатым на один глаз, за что получил кличку «Пират».
– Смирно! – гаркнул заместитель начальника по учебной части майор Жихт.
От этой звучной команды у курсантов сами собой щелкнули каблуки ботинок, выпрямилась спина, выпятилась грудь и вздернулись вверх подбородки.
– Равнение на середину!
– Ох… у меня аж шейные позвонки щелкнули… – шепотом пожаловался Шлюсс.
– Тихо, мать вашу! – беззлобно зашипел инструктор на разговорчивых.
Между тем майор развернулся на месте и, чеканя шаг, направился к начальнику Академии. Остановившись и козырнув, он начал доклад:
– Господин полковник! Курсанты пятого курса для торжественной части построены!
– Вольно.
– Вольно! – продублировал начальника майор.
Курсанты чуть расслабились и приготовились слушать длинную речь. Начальник не заставил себя долго упрашивать:
– Курсанты! Это ваш последний день в нашем учебном заведении… завтра… завтра вы разъедетесь по всему миру. Но вам еще предстоит сдать экзамены, и вот эти замечательные люди будут у вас их принимать…
Крис взглянул на тех, на кого указал им начальник, и сердце ухнуло вниз, уверенность чуть пошатнулась, но всего лишь на миг. Это были настоящие боевые псы – ветераны торговых войн, а не пилоты армейских – пусть элитных, гвардейских, но все же армейских, уже очень давно не принимавших участия в реальных боевых вылетах частей, как это было раньше.
– Вот это подлянка… – прошептал Шлюсс.
– Действительно, – не смог не согласиться Крис.
Пилоты чуть улыбались, оглядывая молодых курсантов, и улыбки на их лицах не предвещали ничего хорошего.
– Прорвемся, – сказал Крис.
– Прорвемся, – не столь уверенно подтвердил Шлюсс.
Начальник учебного заведения говорил что-то еще, но Форкс его уже не слушал, он внимательнейшим образом разглядывал экзаменаторов, стараясь просчитать их, определить – насколько те действительно хороши. Как вести себя с каждым ветераном, если повстречаешься с ним в учебном бою через каких-то два часа.
Но что мог понять курсант? Практически ничего. Не хватало ни опыта, ни знаний. И даже если он определил бы психотип каждого из них, как определить, кто в каком истребителе будет сидеть?
– …А теперь, мои дорогие курсанты, прошу в столовую, на праздничный банкет, – закончил полковник свою речь, которую Форкс из-за внутренних переживаний пропустил мимо ушей.
2
Курсанты строем направились к выходу из бокса. За закрывшимися дверями заработали приводы, возвращавшие убранные в шлюзовые камеры стартовые столы с самолетами, к которым спешил технический персонал. Техники в последний раз проверяли готовность машин, загружая в пазы картриджи с учебными боеприпасами.
– Сэр, разрешите обратиться.
– Обращайтесь, курсант.
– Сэр, откуда такие нововведения? – спросил Шлюсс идущего рядом инструктора-наставника. – И почему мы узнали об этом в самый последний момент?
– Не дрейфьте… – обнадежил курсантов вдруг подобревший наставник. – Это они только с виду такие звери. Да, они летают чуть лучше, но вооружение-то останется прежним.
– Но почему, сэр?
– В последнее время армия недовольна поступающими на службу кадрами. Говорят, что качество не на уровне, – открыл наконец тайну инструктор. – То, что экзамены будут принимать наемники, одно из требований заказчика. Армейские пилоты ведь тоже не всегда принимали экзамены…
– Да ну?! – не поверил Шлюсс.
– Вот тебе и да ну. Раньше их принимали инструкторы, которые обучали курсантов, но потом руководство посчитало, что те делают своим воспитанникам различные поблажки, и принимать экзамены стали армейцы. Где-то экзамены принимали даже полицейские пилоты-перехватчики. Но и это оказалось полумерой. Теперь вот сделали так.
– Но, сэр, ведь они нас разделают под орех!
– Открою вам одну тайну, ребята… Будь это реальный бой, то все было бы именно так, как ты сказал: раскатали бы, как бог черепаху. Но у вас есть одно преимущество.
– Какое, сэр? – быстро спросил Крис.
– Они не знакомы с нашими учебными боеприпасами, и у них уйдет какое-то время на их освоение. Конечно, и они в свое время были курсантами, они тоже стреляли краской. Но за прошедшее время, за время боевых вылетов с реальными боеприпасами их привычки изменились, и многое подзабылось, так что им придется перестраиваться…
– Спасибо, сэр!
– Не за что, курсант.
– Но сколько у нас времени, сэр? – спросил Шлюсс. – Сколько времени до того, как они перестроятся?
– Немного, но оно есть. Думаю, полминуты или даже целая минута с момента, как нажмут на гашетки. Первыми очередями точно промахнутся.
Слова инструктора-наставника вернули Форксу утраченную было уверенность в себе. «Значит, пока они будут осваиваться с боеприпасами, мы будем осваиваться с экзаменаторами», – подумал Крис, почувствовав себя бодрее.
Он считал себя хорошим пилотом и решил, что этого времени ему хватит, чтобы подстроиться под тактику наемников, – о том, чтобы навязать ветеранам свою технику боя, он даже и не думал. Но все же считал себя не настолько хорошим пилотом, чтобы рваться с места в карьер.
– Прорвемся, – уже увереннее проговорил Крис.
Форкс чуть позже поймет, что наставник не то чтобы соврал, но сказал полуправду, чтобы успокоить нервы своего подопечного. Наемники очень даже хорошо владели учебным боеприпасом.
Банкетный зал выглядел празднично. На столах стояло множество яств, по своему качеству ничем не уступавших ресторанным. Группками составили бутылки: с безалкогольным вином – курсантам нужно было еще летать после завтрака.
Молодые пилоты с шумом стали занимать свои привычные места, накладывая на тарелки всего понемногу, но при этом не забывая, что слишком сильно «заправляться» тоже не стоит.
– Эти экзаменаторы прямо звери какие-то… – пробурчала Дженнифер Гилгуд.
– Почему ты так решила? – поинтересовался Шлюсс, шумно устраиваясь за столом.
– Ты видел их улыбки? Психи, да и только.
– Ну-у… – протянул Шлюсс, не зная, что ответить на такое категоричное заявление.
– Просто люди расслабились, – встал на защиту приятеля Крис, – вот и улыбаются.
– Ты думаешь?
– Уверен. Думаю, глядя на нас, большинство вспоминали, как они сами когда-то были курсантами, и поэтому не смогли сдержать улыбки.
– Версия натянутая, – с сомнением проговорила Дженнифер, – но не лишена логики.
«Да, – подумал Форкс, вспоминая улыбки некоторых экзаменаторов, какие-то садистские… – По крайней мере, парочка из этих наемников лыбилось отнюдь не из-за воспоминаний о курсантских годах, а наверняка из чистой вредности».
Подобные мысли не прибавили хорошего настроения.
В разгар завтрака Крис заметил Дастина Хоффмана, сидящего через столик, который криво улыбнулся, встретившись взглядом с Форксом. Крис в ответ на это взял бутылку вина таким образом, что горлышко перехватил только средний палец. Наливать так было неудобно, но чего только ни сделаешь, чтобы досадить и выбить из колеи своего врага.
Это заметила Дженнифер.
– Да что ты с ним постоянно цапаешься? – недовольно спросила она.
– Традиция…
После завтрака, обильно приправленного тостами и затяжными речами начальника училища, курсанты разбрелись кто куда. Кто медитировать в соответствии со своими религиозными убеждениями, кто просто отдыхать, настраивая себя на нелегкий предстоящий полет. Кто-то, не выдержав нервного напряжения, избавлялся от только что съеденной пищи. Кто-то спешил на летную палубу, чтобы самолично смотреть за подготовкой своего самолета к вылету.
Одним из последних был Форкс. Переодевшись в рабочий комбинезон, он вместе с техниками осматривал свой самолет.
– Что ты так волнуешься? – спросил его старший механик. – Все сделаем в лучшем виде.
– Да, Харлей, но от этого учебного боя зависит все. Зависит результат всех пяти лет, проведенных в Академии. Поэтому я обязан избавиться от всех опасений.
– Ладно-ладно… – примирительно подняв руки, сказал Харлей, отходя от самолета. Он со своей бригадой уже давно закончил осмотр машины, и все системы мигали зелеными огоньками полной готовности.
Форкс все же осмотрел всю машину вдоль и поперек. Забрался в кабину, натянул на голову шлем и еще раз проверил все настройки, что лично подгонял под себя. Ну вот, вроде все готово, все находилось на своих местах и работало.
– Что, убедился? – спросил механик, когда Крис вылез из кабины своей «цикады» – учебной версии самого распространенного истребителя ЦИК-102.
– Да, Харлей… извини…
– Ничего, – хохотнул в ответ старый механик и махнул рукой своим подчиненным, которые также были студентами механических ПТУ, также заканчивающих свое обучение, чтобы те закрыли все технические отверстия. – Иди уж, переодевайся. Построение через двадцать минут.
– Конечно, Харлей…
Механики закрыли все крышки и разошлись по своим подсобным помещениям.
Лишь один механик остался в полупустом помещении, на него не обращали внимания, все ходили по своим делам и, когда тот взобрался на самолет и открыл колпак кабины, это тоже не вызвало ни у кого никаких подозрений.
Между тем Хоффман, улыбнувшись своей кривой ухмылкой, сел в пилотское кресло и, подозрительно осмотревшись, вынул из-за пазухи небольшую скобу. Копаться в электронике смысла не было, так как сие легко обнаруживалось при запуске тестовой программы, включающейся каждый раз перед вылетом. Дастин же поступил иначе: открыв крышку, он вставил эту картонную, самодельную скобу в стойку штурвала, туда, где регулировались координаты высоты. Скоба была толщиной не более трех миллиметров, но и этого вполне хватало.
– Вот так…
Дастин быстро закрыл крышку стойки и вылез из кабины.
– Теперь полетай, засранец, – мстительно сказал он, убегая в раздевалку.
3
Крис Форкс быстро переоделся в свой летный скафандр, снежная белизна которого оживлялась только опознавательными знаками пилота. Стоять в такой амуниции было не слишком удобно, но она и не предназначалась для парадов. Оставалось проделать еще одну, самую неприятную, предполетную процедуру.
Крис подошел к раздаточному автомату. Сей агрегат почти не отличался от своих собратьев, в которых продавали прохладительные напитки, соки или кофе. Другое дело, что вместо них здесь находился так называемый закрепляющий раствор, прозванный курсантами тошниловкой. По своим свойствам он ничем не отличался от других армейских растворов. Рядом с автоматом стояла обыкновенная раковина.
Форкс нажал на кнопку и стаканчик до краев наполнился бурой жидкостью. Каждый раз, беря его в руки, Крис вспоминал свой первый опыт употребления этой гадости…
…Это произошло на второй день его пребывания в Академии: их привели на учебный аэродром и дали по стаканчику закрепляющего. При этом инструктор, зажав в кулаке стек и заложив руку за спину, расхаживал вдоль построенных в линию курсантов, поясняя его предназначение:
– Раствор СВК-12 предназначен для закрепления кишечно-желудочного тракта. Сие означает, что он должен уберечь вас во время полета от банальной рвоты. Что случается, когда пилоты совершают сложнейшие фигуры высшего пилотажа. А их придется совершать, чтобы не получить ракету в сопло или чтобы уйти от пушечной очереди. А теперь выпейте его, и не дай бог вы облюетесь, – я заставлю вас выдраить весь аэродром от одного края до другого.
Крис тогда понюхал содержимое и невольно поморщился. В нос ударил резкий запах каких-то химических красителей.
– Это нужно пить, курсант, а не нюхать. Ты меня понял?
– Так точно, лейтенант-инструктор! – закричал Форкс во всю глотку.
– Эскадрилья, вы меня поняли?!
– Так точно, лейтенант-инструктор!!! – проорали в двадцать глоток будущие пилоты.
– Отлично! Эскадрилья, на счет «три» выпить раствор. Раз… Два… Три!
Форкс поднес стакан ко рту и, задержав дыхание, самоотверженно сделал несколько глотков из объемистого стакана. Больше он сделать не смог. В животе что-то жалобно заурчало, и последний глоток Крис удержал во рту – не в силах его проглотить.
Он простоял так секунд десять, когда увидел, что в строю кто-то не выдержал и вывернул на бетонную полосу все содержимое своего желудка. Вслед за первым неудачником опорожнили свои желудки все остальные, и на светлом покрытии аэродрома оказалась черная полоса блевотины, смешанной с закрепляющим раствором.
– Паразиты, а не летчики, – сказал лейтенант-инструктор. – Эскадрилья, три шага вперед. Взять еще по одному стаканчику. Вы будете пить раствор до тех пор, пока не выпьете и не сблеванете.
По бетону, скрипя колесиками, поехала тележка, и курсанты под суровым взглядом инструктора взяли еще по стаканчику с СВК-12.
– Раз, два, три!
И снова курсанты попытались впихнуть в себя неудобоваримый раствор, и снова через несколько секунд он полился обратно. И так продолжалось до тех пор, пока курсантов не начинало рвать и ломать пополам только от одного вида и запаха закрепляющего раствора.
Три шага вперед… Три шага вперед… А позади будущих пилотов оставалась загаженная и жутко воняющая рвотой под палящим солнцем полоса.
– Уберите за собой, завтра повторим, – сказал лейтенант-инструктор и, размахивая стеком, что-то насвистывая себе под нос, ушел к себе.
Вспоминая свой первый опыт, Крис Форкс лишь криво усмехнулся, досчитав про себя до трех, одним махом влил в себя тошниловку и лишь поморщился.
На выходе из раздевалки его встретил старший механик.
– Ну, ни пуха ни пера…
– К черту, Харлей.
– Удачи…
– Спасибо.
Форкс, шагая в раскорячку, приблизился к «цикаде». На нее уже навесили учебное вооружение: заправили картриджи патронами к пулеметам и снарядами к пушкам. На подвесках висели учебные ракеты, краски в них не было. Они при критическом сближении подавали сигнал о подрыве, и на панели «жертвы» загорался соответствующий сигнал.
– Не подведи меня, – сказал Форкс, обойдя истребитель от носа до сопел и, погладив по кромке плоскости, вдруг почувствовал, что коленки предательски дрогнули. – Очень тебя прошу…
Чтобы не опозориться, Крис быстро взобрался в кабину и нахлобучил шлем с нарисованной на нем дельфиньей головой. Эта единственная вольность, которая позволялась курсантам в Академии, и все разукрашивали свои шлемы – кто как мог. Обычно рисовали свои позывные, которые выбирали сами, или, что случалось чаще, – выдавали инструкторы в соответствии с какими-то чертами курсантов, и далеко не всегда позывные были благозвучными.
Крис также не остался в стороне от традиций и нарисовал себе дельфина, потому как инструктор по плаванию однажды заметил, что курсант плавает, как мочалка в тазике, и пообещал превратить его в дельфина. И превратил.
– Ну, мои дорогие птенцы, – зазвучал надтреснутый голос полковника Корнея. – Это ваш последний вылет из гнезда. Взлетев, вы на сей раз станете настоящими ястребами. Желаю всем удачи, мои оперившиеся птенцы.
– Курсанты, – сменил полковника майор Жихт. – Против вас будут биться опытные летчики. Схема сражения «эскадрилья на эскадрилью». В общем… свалка. Смотрите друг за другом, помогайте друг другу, не забывайте друг о друге, и вы выйдете победителями. Это все.
Форкс запустил тестовую программу, и по экрану бортового компьютера побежали строчки проверяемых механизмов и систем: напротив каждого значка горел зеленый огонек. Через десять секунд высветилась надпись «Все системы в норме».
– Перекличка… – прозвучал голос диспетчера в наушниках.
И зазвучали рапорты:
– «Хромой» в седле… «Аист» в седле… «Свин» в седле… «Дракон» в седле…
«Урод», – непроизвольно подумал Крис, как только прозвучало «Дракон»: это был позывной Дастина Хоффмана.
– «Глаз» в седле… «Умник» в седле… «Сопло» в седле…
– «Дельфин» в седле… – отозвался Форкс, как только пришла его очередь. Дальше позывные пошли по накатанной.
– «Слон» в седле… Эскадрилья готова к вылету, – прозвучал голос командира эскадрильи, такого же курсанта, как и все остальные, только отличавшегося тучностью, что никоим образом не сказывалось на его мастерстве пилотирования.
– Эскадрилье приготовиться…
Самолеты дрогнули: это стартовые столы пошли под пол в шлюзовую камеру. На миг стало темно, когда над головой закрылась ячейка, и тут же впереди вспыхнул свет открывшихся створов.
– Выход.
Курсанты дали газу, и «цикады», вдавив пилотов в кресла, словно гончие в охотничьем азарте, одна за другой принялись резво выскакивать из ячеек «Юнги» в открытый космос.
