Read the book: «Последний дракон. Книга 1. Неисповедимы пути драконов», page 22
Мы, не останавливаясь, прошли мимо стоянки серых всадников, которые устроили свою днёвку метрах в пятидесяти от дороги в густом ельнике. Сказать по правде, у меня на одно мгновение, возникла мысль подойти к ним и одним ударом прикончить их всех. Однако эту мысль я тут же прогнал – никогда не стоит поступать подло, даже с таким врагом, как серые всадники и их водящие.
Без всяких приключений мы дошли до нужной нам горы. Всю дорогу я чувствовал, как торопятся по нашему следу те двое, которых мы оставили отдыхать у озера, но я всё же опасался, что они не успеют. Без особых усилий мы поднялись на плато, где нас с радостью встретили Ляргус и Яргуст. Старик выглядел посвежевшим и даже, я бы сказал, помолодевшим.
К нашему приходу Яргуст приготовил хороший ужин. Мы с Куваем, честно сказать, проголодались, поэтому без церемоний набросились на еду. Наевшись, я решил, пока время ещё терпело, всё же узнать у Кувая, как он здесь оказался, причём так кстати. По дороге сюда было не до разговоров.
Из сбивчивого рассказа мальчишки мы узнали, что он с самого начала решил следовать за нами. Для этого он вступил в сговор со своим приятелем Мингом и когда старый Грымз открыл проход, что бы следовать в пограничье, он в последний момент не стал его проходить, а устроил засаду возле Трактира-на-перекрёстке. Когда мы покинули трактир, он тайком следовал за нами, но тут его план дал осечку. По-видимому, произошла какая-то флуктуация пространственно-временных потоков, что часто случается вблизи от Трактира-на-перекрёстке, в результате чего Кувай сбился с дороги. Он попал в какой-то мир, где уже начинался вечер. Ему повезло, если это конечно можно назвать везением, он наткнулся на крупный отряд серых всадников, который отдыхал возле дороги, по которой шёл мальчишка. На его счастье, они его не заметили. Он подслушал разговор караульных, и из него понял, что они гонятся за нами. Смекалки ему было не занимать, и он решил осторожно следовать за серыми всадниками, тем более что они свои следы даже и не думали скрывать. Когда он понял, что они хотят окружить нас, и внезапно открыв проходы, захватить, он сам, недолго думая, решил открыть проход в этот мир, тем более, теоретически он знал, как это делается. Отсутствие практики подвело, он открыл проход в пяти лигах от того места, где находились мы, и ему пришлось изрядно попотеть, что бы успеть прийти нам на помощь.
Я, слушая Кувая, поражался его везучести. Это же надо, заблудиться на дороге, что может быть хуже даже трудно представить, а он натыкается на серых всадников, тоже не подарок, и с их помощью, и без их ведома, находит дорогу к нам, да ещё в такой момент, когда в нём действительно была крайняя нужда.
Он, конечно, очень везучий и очень находчивый мальчик, но если он будет таким же своенравным и впредь, то когда-нибудь везенье его подведёт и это может кончиться для него весьма плачевно. Да, дома в Сегурии, надо им заняться с особым нажимом на дисциплину.
Пока все мы с интересом слушали рассказ Кувая, помаленьку начало смеркаться, а это значит, если серые всадники получили подкрепление, они вот-вот должны кинуться в погоню по нашим следам. Те двое, идущие по нашим следам, очень спешат, стараясь предупредить о преследовании нас серыми всадниками, но они явно не успевают – только подошли к подножию горы.
Словно подтверждая мои догадки, далеко-далеко, за горизонтом, возник и эхом отозвался во всём моём существе мощный всплеск силы – серые всадники получили помощь и ринулись в погоню. Я прекрасно был осведомлён о возможностях, какими обладают воины Серой империи, поэтому, если их не задержать, то не пройдёт и три четверти часа, как они окажутся здесь.
Нет, я не боялся нападения, мы всегда сможем, не вступая в драку, уйти, через проход в Сегурию, где мы будем для всех неуязвимыми. Я сейчас переживал за тех двоих, которые в этот момент остановились у подножия горы, переводя дух – дорога сюда забрала у них все силы. Люди буквально надрывались, что бы предупредить нас о страшной опасности, которая нам угрожала, и не их вина, что они не знали о том, что всё это нам хорошо известно. Естественно, я не мог бросить их на произвол судьбы и бежать. И я принял решение.
Весь наш отряд почувствовал начало погони и все были встревожены, ожидая моего решения. Я велел Яргусту и Куваю срочно обратиться в драконов и лететь навстречу серым всадникам, чётко разъяснив им задачу постараться задержать серых или, если получится, уничтожить, но ни в коем случае не рисковать собой. Спустя минуту с вершины горы взлетели и с огромной скоростью унеслись на встречу серым всадникам два дракона – тот, что побольше, цвета воронёной стали, а тот, что поменьше, цвета червонного золота.
Мы с Ляргусом облегчённо вздохнули и приготовились встречать гостей. С той стороны, куда улетели драконы, послышался страшный грохот и ярко вспыхнув, забушевал яростный драконий огонь – наши друзья вступили в бой. Я подкрепил их атаку серией боевых заклятий – огонь вспыхнул ещё сильнее. Да, не хотел бы я сейчас оказаться на месте серых всадников.
В это время на плато вышли два сильно запыхавшихся человека. Это были те, кого мы с Учителем ждали и за чьё спасение сейчас сражались наши друзья. На лицах пришедших застыло выражение крайнего изумления – по всему было видно, что живых драконов они видели впервые в жизни.
Они были чем-то внутренне похожи, я бы даже сказал, в них ощущалось какое-то внутреннее духовное родство, хотя они не только не были родственниками, но даже происходили из разных миров.
Старший из них, представившись, как Странник, без всяких титулов и званий, был человеком довольно высоким, но при этом сутулым, что делало его значительно ниже, чем он был на самом деле. На вид ему было лет сорок, но это только на вид, по-настоящему его возраст был значительно старше. Ему могло быть и шестьдесят, и сто и даже более лет, его сухощавое моложавое лицо очень хорошо скрывало истинный возраст. Помогали скрывать возраст, хотя он об этом даже и не думал, и его походка, лёгкая как бы летящая, и его полное пренебрежение к своим годам, и молодой блеск его глаз. Он был ходящим по мирам, а у них разница между внешностью и истинным возрастом может достигать очень больших величин. Держал он себя с достоинством, хотя горящий взгляд его, не скрывая и не стесняясь, выражал помимо безмерного удивления, неприкрытую, чуть ли ни детскую радость, переходящую в обожание, особенно, когда он увидел Ляргуса.
Оказалось, что давным давно они с ним встречались, когда их дороги пересеклись в одном из миров, поэтому при встрече они крепко обнялись, как хорошие знакомые, которые давно не виделись. Услышав имя Учителя, Странник сначала удивился ещё больше, хотя я никак не мог понять, как ему это удалось. На мой взгляд, его удивление и так было максимально большим. Потом в нём вспыхнула такая радость, переходящая в обожание, что, если бы она могла обжигать, от моего старого Учителя осталась бы маленькая горстка пепла. Казалось, что он сейчас же упадёт на колени перед ним и начнёт лобызать прах у его ног, но этого, конечно, не произошло, видимо, чувство собственного достоинства взяло верх.
Чуть слабее проявились его чувства, когда я представился ему, но зато они были более глубокими. Он объяснил причину своей радости, тем, что ещё в детстве очень любил сказки, где говорилось о драконах и волшебниках, а мы были для него ожившей сбывшейся сказкой. Я поразился тому, что он, восхищаясь мной и Ляргусом, как волшебниками, сам был столь великим мастером, что я посчитал бы великой честью быть его учеником. Похоже, что он сам об этом даже не догадывался. В нём я увидел, что-то столь древнее и мудрое, что мне даже захотелось опуститься перед ним на колени, и только усилием воли и пониманием, что это может ему навредить, мне удалось сдержать свой порыв.
Спутником Странника был человек, чуть выше, чем он ростом, лет примерно тридцати-тридцати пяти, стройный, сухощавый, с красивым слегка вытянутом лицом и роскошной кудрявой шевелюрой. Он представился Джоном Мильтоном, эсквайром, владельцем усадьбы Мильтон-Хаус. Его лицо выражало даже не удивление, а какое-то абсолютное изумление. По всему было видно, что он обожает и полностью доверяет своему учителю, каким, по-видимому, для него являлся Странник. В нём ощущалась сила, которую, если правильно её пробудить, позволит Джону стать Мастером и при его желании, даже создать собственную вотчину. При его учителе, я в этом ничуть не сомневался. Лично я испытывал к этому человеку огромную благодарность за спасение моего Учителя Ляргуса.
Только мы успели познакомиться, как вернулись драконы. Увидев, незнакомых людей, они, на всякий случай, не стали сразу же принимать свой человеческий облик. Первым приземлился Яргуст. Его, покрытые чёрной бронёй шкуры бока, тяжело поднимались и опускались, было видно, что он изрядно устал. Следом сел Кувай, который, видимо стесняясь, как-то незаметно оказался за спиной старшего дракона, и уже оттуда с интересом рассматривал наших гостей.
Гости же застыли на месте, любуясь чудесным зрелищем, вернувшихся из полёта драконов. Сначала они, похоже, несколько оробели. Ещё бы, не каждый день встретишься вот так, лицом к лицу с ожившей сказкой. Наши драконы были хорошо воспитаны, поэтому первыми оправились от неожиданности при встрече с незнакомцами. Яргуст подошёл к Страннику, поняв, кто тут старший и представился. Потом, видимо почуяв древнюю силу Странника, склонил перед ним голову в знак уважения, то же самое повторил и Кувай. Та же процедура повторилась и с Джоном Мильтоном, который даже попросил разрешения потрогать их рукой. Воспользовавшись милостивым разрешением, наши гости вволю насмотрелись на них и даже потрогали. После этого драконы приняли человеческий облик, и, наконец-то все сели около костра, что бы поговорить в спокойной обстановке.
Все успели проголодаться, поэтому разговор мы решили совместить с ужином. У Странника и Джона, вся еда была испорчена водой, но зато было две изрядные фляги с вином. У нас же еды хватало с избытком, но зато вина почти не осталось, поэтому совместный ужин удался на славу. Перед тем, как приступить к трапезе, мы, по обычаю, принятому в Трактире-на-перекрёстке, ещё раз, уже официально, представились своими полными именами, с указанием титула, только Странник так и остался Странником, не добавив к этому прозвищу ничего. Что же, это было его право и нежелание его называть своё имя не вызвало ни у кого недовольства или сомнений в нём.
Сначала драконы рассказали подробности своей схватки с воинами Серой империи. Оказалось, что драконы налетели на них в тот самый момент, когда из открытого прохода к ним подходило подкрепление и они не успели изготовиться к бою. Они почти всех перебили, а те немногие, что сумели сбежать, вряд ли в ближайшее время решатся напасть.
Не смотря на это, Ляргус предложил всем нам переместиться в место, где по его словам, нам никто не сможет помешать. Получив наше согласие, он сделал какое-то молниеносное движение и мы, не вставая со своих мест, вместе с костром, оказались на какой-то поляне, окружённой со всех сторон сплошным туманом. Чем-то это напоминало мне местность возле трактира-на-перекрёстке. Да, мой Учитель не разучился меня удивлять. Нет, как изящно он совершил перемещение.
Когда удивление от внезапного перемещения несколько улеглось, начался разговор, сопровождающийся питием вина – все сильно устали и нуждались в разрядке.
Странник рассказал о приключениях, которые им пришлось пережить по пути сюда, мы рассказали о своих. Потом Ляргус впал в состояние, при котором он был способен предвидеть будущее и начал пророчествовать. Все затаили дыхание, слушая старого жреца.
Я всегда поражался, как старик умело и аккуратно работал с предсказаниями будущего. Дело в том, что будущее можно предсказать, а можно создать. Предсказание будущего состоит в том, что обозначаются основные события, которые могут привести данного человека к желаемой им цели, причём события эти вытекают непосредственно из той ситуации, которую создал сам человек в своём прошлом и настоящем. В этом случае предсказание помогает человеку самому достичь цели.
Создание будущего состоит в том, что человеку описывается некая ситуация, которая, по мнению предсказателя, приведёт к достижению цели. Человек принимает её, как руководство к действию и, зачастую строит совсем не своё будущее.
Так вот, Ляргус являлся именно предсказателем и предсказания его, как правило, всегда реализовывались в лучшем виде. В этот раз предсказания дались ему не просто, он был ещё очень слаб, и, закончив, потерял сознание. Я быстро влил ему в рот глоток моего бальзама, который позволял поддерживать силы старика, и он спокойно уснул.
Чем больше я знакомился со Странником, тем больше он мне нравился. Меня поражало в нём всё, а уж, поверьте мне, поразить меня чем-то достаточно трудно. Во-первых, это человек был для меня загадкой, причём загадкой настолько сложной, что мне никак не удавалось разгадать её.
Вообще-то я очень люблю разгадывать загадки и без бахвальства скажу, что неплохо их решаю, но в этот раз я столкнулся с крепким орешком, который вот так с наскока было не расколоть. Меня ставило в тупик, что у этого человека, при наличии у него Древней крови и Древней силы, объём которой был таков, какой мне не приходилось встречать ни у одного человека, коих я встречал за свою долгую жизнь, было столько наивности, словно он и не догадывался о своём богатстве. Как я позже понял, он действительно почти не знал себя и свои возможности. Ещё он вызывал у меня уважение тем, что, изначально не обладая знаниями и не имея наставника, сумел сохранить себя и даже стал ходящим по мирам.
Все уснули, а я ещё долго сидел у полупотухшего костра, анализируя первую вылазку Кувая, которая оказалась куда интереснее, чем я предполагал. Я-то рассчитывал показать моим ребятам несколько миров, куда проникло влияние Серой империи, теперь я знал, что такое эта серая немочь, и привести их в Трактир-на-перекрёстке, где у меня была назначена встреча с моим Учителем – старым Ляргусом. Однако, почти сразу мои расчёты приказали долго жить. Сначала нам пришлось довольно долго идти буквально по трупам, затем побывать в гостях у карликов людоедов. Правда, нет худа без добра, зато там мы встретились с внуком моего старого друга демона Грымза, которого звали Минг. Затем пришлось спасать Ляргуса, который попал в серьёзную переделку, потом я узнал очень много нового о Серой империи, и, более того, удалось получить ключи от прохода в самое сердце государства врага. Прибавьте к этому, что я приобрёл нового друга – Грюргарда, который и передал мне эти ключи. Плюс ко всему мы познакомились со Странником и его другом и учеником Джоном Мильтоном. Как ни крути, а плюсов от нашего похода всё же больше, чем минусов.
Наш поход заканчивался, и нужно было подумать о новом. Придётся крепко заняться подготовкой моих друзей, так как я вполне обоснованно предполагал, что впереди нам скоро придётся столкнуться лицом к лицу с нашим врагом, и желательно, что бы мы встретили этот момент полностью готовыми.
К утру я окончательно для себя решил, что буду делать в ближайшее время. Ляргус уже достаточно окреп, так что за него я был спокоен. Ему теперь придётся долго отсиживаться в Сегурии, пока не сойдёт серая метка, что наложили на него серые всадники. Теперь драконы спокойно доведут старика до Сегурии, где и будут ждать меня.
Я же отправлюсь с моими новыми друзьями, что бы посмотреть их миры, а затем, забрав из пограничья, Марка, вернуться с ним в Сегурию. Конечно, я хотел побывать в мире Странника, не только из праздного любопытства, вовсе нет. Я захотел помочь Страннику пробудить в нём Древнюю силу, а что может этому способствовать лучше, чем опасная, полная приключений экспедиция. Я чувствовал, что по окончанию этой экспедиции, сбудется заветная мечта Странника – он, наконец, попадёт в Трактир-на-перекрёстке.
Кроме этого, я хотел с помощью Странника и его друга Джона, выполнить просьбу Ляргуса – разыскать учёного демона Глюда, который обитал где-то за Империей мрака и землями Диких демонов в таинственной стране, которая называлась Запределье. Редкие демоны добирались туда, а уж из людей там, по-моему, ещё ни кто не бывал. Вот в эту-то таинственную страну я и хотел направить Странника и Джона Мильтона, для того, что бы передать Глюду послание от Ляргуса. Сути этого послания я и сам не знал, однако полностью доверяя моему старому Учителю, пообещал ему выполнить просьбу. Однако положение было такое, что сам я никак не мог надолго отлучаться, поэтому я решил совместить приятное с полезным, направив туда Странника.
Вы можете сказать, что отправляя людей в столь дальнюю и опасную экспедицию, вряд ли этим доставляю им удовольствие. Это верно, если речь идёт об обычных людях, но для ходящих по мирам нет большего удовольствия, чем опасное приключение. Кроме того, я хотел отправить вмести с ними Кувая, которому будет полезно побывать в землях демонов, да и поучиться у Странника ему не помешает.
Утром настало время расставаться. Я попрощался с Ляргусом, который с утра выглядел почти здоровым. Это порадовало меня и я, попросив его присмотреть за драконами, крепко обнял старика. Обняв Яргуста, я шепнул ему на ухо, что бы он глаз не спускал с Кувая. Мальчишку же я просто поднял на руки и крепко поцеловал. Они ушли в проход, который открыл Ляргус, и радужное сияние закрывающегося прохода медленно гасло за их спинами. Настало наше время, и я открыл проход в мир, переживающий агонию, полный виселиц и смертельной тоски. Шагнув туда, я вдруг отчётливо понял, что сделан самый первый и самый важный шаг, шаг, имеющий цель преградить победное шествие по мирам Серой империи.
О, БОЖЕ МОЙ, Я ВИДЕЛ КРАСОТУ, КОТОРУЮ ДУША МОЯ ВОСПЕЛА.
Я ВИДЕЛ СВЕТ, И ВИДЕЛ ПУСТОТУ, РОЖДАВШУЮ ПРОРОКА И ПОЭТА.
Я ВИДЕЛ СМЕРТИ СТРОГИЕ ЧЕРТЫ И ЖИЗНИ СЛУШАЛ ГРОЗНЫЕ РАСКАТЫ,
ЛЕТАЛ, МАХАЯ КРЫЛЬЯМИ МЕЧТЫ, И РАЗДУВАЯ ЗОРИ И ЗАКАТЫ.
О, БОЖЕ МОЙ, ПРОСТИ МОИ ГРЕХИ, ЧТО ТЯЖКИМ ГРУЗОМ БРОШЕНЫ НА ДУШУ,
И, ЕСЛИ МОЖНО, СЧАСТЬЕ ПОКАЖИ, ХОТЯ БЫ УКАЖИ К НЕМУ ДОРОГУ.
В ПУТИ СО МНОЮ БУДУТ ЛИШЬ ДРУЗЬЯ, ОНИ, КАК КОМПАС ВЫВЕДУТ НА СУШУ.
И В МОРЕ ГОРЯ, ПОДЛОСТИ И ЛЖИ, СПАСТИ СМОГУ ЛИШЬ ДУШУ НЕДОТРОГУ.
Глава 5. НЕИСПОВЕДИМЫ ПУТИ ДРАКОНОВ.
Четверо шли по северному редколесью, по едва заметной тропинке, что, как бесконечно длинная змея, вилась между кряжистыми невысокими соснами, кривыми берёзами и огромными, покрытыми разноцветными лишайниками валунами, лежащими здесь испокон веков. Стоял самый конец осени, когда листва на берёзах и рябинах уже облетела, но снега ещё не было.
Четверо шли под высоким, чистым, ни облачка, светло-голубым небом, в котором, без всякого тепла, совсем по осеннему, светило, опускающееся к горизонту, солнце. Лёгкий прохладный ветерок шевелил седую гриву длинных волос на голове и бороде шедшего первым, перебирал светло-русые кудри путника, шедшего за идущим впереди и старался растрепать и без того растрёпанную шевелюру цвета червонного золота путника, идущего вслед за русоголовым. Последним шёл темноволосый молодой мужчина с невзрачным лицом и удивительными карими глазами, которые любого встречного звали заглянуть в их глубину, но встречных не было, а ветер почему-то не трогал его причёски.
Тропа плавно поднималась в гору – начинались предгорья недалёких отсюда гор, куда и лежала дорога наших путешественников, которые шли так осторожно, словно опасались быть кем-то замеченными. Создавалось впечатление, что наши путники от кого-то явно скрывались или, во всяком случае, не желали, что бы их кто-то увидел. Потому и шли они лесными тропами, а не широким торным трактом, где через каждые пять-десять лиг располагались трактиры и гостиницы, где останавливаются все приличные путешественники. Эти же упрямо пробирались по бездорожью и ночевали прямо под открытым небом, хотя ночи были уже холодными, зато здесь не встречались конные патрули имперской гвардии и никто не требовал пропуска, без которого, с недавних пор, перемещаться по Империи повелителей драконов было просто невозможно.
Одеты наши путники были в простую, но добротную одежду, ничего лишнего, однако очень удобную для таких вот лишённых комфорта путешествий. Кроме того, по их одежде нельзя было определить их принадлежность к какому-либо социальному слою империи. Они в равной степени могли быть и простыми охотниками, и купцами, промышляющими контрабандой, и воинами, переодетыми в гражданское платье, а то и вовсе, благородными аристократами.
Все четверо были вооружены, хотя оружия было немного и особо они им не афишировали. Старший, который, по всей видимости, являлся в этой троице главным, имел на поясе только охотничий нож средней длины. Кучерявый мужчина средних лет был вооружён более основательно. У левого бедра, на простой кожаной перевязи у него имелась шпага, которая ужасно ему мешала при ходьбе, и, кроме того, была объектом постоянных насмешек со стороны старшего этой компании. Кучерявый стоически переносил насмешки и упорно носил своё оружие, не смотря на приносимые им неудобства. Кроме шпаги, у него имелся длинный кинжал, а за широкий пояс его были засунуты два изящных пистолета. Младший из путников, молодой человек с рыжей копной волос, имел на поясе средней длины прямой меч и длинный, вполне мог сойти за короткий меч, кинжал. Брюнет нёс свой слегка изогнутый меч, в ножнах за спиной, а больше оружия, по крайней мере, на виду, у него не наблюдалось.
Старший, идущий первым, был слегка сутуловатым сухим жилистым человеком, лет шестидесяти, с длинными седыми волосами и окладистой бородой. Шаг его был лёгок и бесшумен, он буквально скользил между деревьями. Кто видел этого человека десять лет назад, ни за что не узнал бы его – так он постарел внешне. Это была плата за обретение Древней силы.
Странник, а это был именно он, вдруг замер и поднял правую руку, делая знак товарищам замереть. Все мгновенно застыли, было видно, что они так давно путешествуют вместе, что понимают друг друга без слов. Руки кучерявого привычно легли на рукояти пистолетов – Джон Мильтон был готов встретить опасность во всеоружии. За десять лет он возмужал, с его лиц исчезла мягкость черт, свойственная молодости, а сам он стал более жёстким и опасным для любого противника.
Не сложно было бы догадаться, что рыжий молодой человек, который неповторимо-плавным движением извлёк из ножен свой меч, был ни кто иной, как Кувай – дракон и законный наследник Правителя Империи драконов. Ему исполнилось двадцать пять лет и он, из шаловливого подростка, превратился в высокого стройного молодого человека с красивым благородным лицом и копной огненно рыжих, вечно растрёпанных волос. Его зеленовато-карие глаза смотрели на мир спокойно и уверенно, лишь временами в них вспыхивали искорки, едва сдерживаемого веселья. Четвёртым был новый ученик Странника, Марк – образец спокойствия и исполнительности. Это был его первый выход в компании Странника.
– Что случилось? – спросил Джон, доставая из-за пояса пистолеты и взводя курки.
– Дымом пахнет, – ответил Странник. – Оставайтесь здесь, а я пойду, посмотрю, кто здесь жжёт костёр. -
Он бесшумно скользнул между деревьями и исчез за развалом валунов. Джон и Кувай остались ждать, держа наготове своё оружие, Марк же остался совершенно невозмутимым, причём не притворной, а истинной невозмутимостью мужества. Прошло минут пятнадцать, когда Странник вернулся, сообщив, что в ближайшем распадке остановились на ночёвку охотники.
– Их пятеро, и они добыли оленя, а сейчас жарят мясо, – сказал Странник. – Что будем делать? -
После недолгого совещания, все решили подойти к охотникам, и, если они будут не против, заночевать с ними, тем более что время, шло к ночи. Все трое, не таясь, вышли к костру, на котором жарился олений бок. Увидев путников, все вскочили на ноги и схватились за оружие, причём сделали это так, что сразу было видно – это опытные воины.
Странник поднял руки в жесте, выражающем миролюбие, его спутники сделали то же самое. Люди у костра опустили оружие, но напряжение оставалось.
– Мы простые путники, – миролюбиво заговорил Странник. – Шли в город, да вот заблудились. А тут, глядим – костёр. Вот и решили подойти и узнать дорогу. -
Охотники, что сидели у костра были разного возраста. Самому старшему было, наверное, лет под шестьдесят, он был невысок, но зато широк в плечах. Волосы давно покинули его голову, оставив остатки былой роскоши только сзади и над ушами. Именно старший и повёл разговор с нашими путниками. Он отложил свой меч, который схватил при появлении путников.
– Кто вы и куда путь держите? – спросил он низким голосом, обращаясь к Страннику, сразу определив в нём главного. – Судя по вашему акценту, вы иностранцы. Прошу вас, присаживайтесь поближе к огню и расскажите, что вас привело в наши края.
Подвоха в его голосе не было, поэтому пришедшие сняли свои пожитки, отложили оружие и уселись у костра на место, которое им освободили хозяева, предварительно потеснившись.
– На правах хозяина, позвольте представиться и представить моих братьев, – сказал старший из охотников. – Меня зовут Ярил, я старший сын Повелителя. -
Вслед за ним поднялся второй охотник немного помоложе Ярила, но такой же плотный. Его редкая шевелюра была светло-рыжей. Вообще все сидящие у костра охотники были рыжими разных оттенков.
– Я Селен, второй сын Правителя, – сказал спокойным голосом поднявшийся.
– Я Кейв, третий сын Правителя, – сказал третий охотник, возраст которого был примерно лет сорок.
В отличие от двух старших братьев, он был высок и строен, голову его украшали роскошные рыжие волосы, оттенком чуть светлее, чем у Кувая. Вообще, что он, что два оставшихся охотника удивительно были похожи на Кувая.
Двоих младших братьев звали Гирз и Рогг, им было соответственно тридцать и тридцать пять лет, они были особенно похожи на Кувая.
Затем представились наши путешественники. Старший назвался Странником и ходящим по мирам. Это вызвало у братьев-охотников неподдельное удивление. Второй назвался Джоном Мильтоном, эсквайром, владетелем Мильтон Хауса. Его выслушали с достоинством, но благожелательно. Марка выслушали благожелательно и пригласили разделить с ними трапезу. Зато представление Кувая вызвало настоящий ажиотаж среди слушателей, все вскочили со своих мест и бросились к нему.
Его товарищи, увидев, как обернулось дело, схватились было за оружие, дабы защитить своего молодого друга, однако защита не потребовалась, просто старшие братья встретили своего потерянного младшего брата.
Когда улеглась радость встречи и все несколько успокоились, наступило время обстоятельного разговора. К этому времени поспело мясо, из своих мешков были извлечены фляги с вином, хлеб, сыр и копчёная рыба, которую в империи очень ценили, как закуску к вину. Подброшены дрова в костёр, наступили сумерки, и у огня было тепло и уютно.
Ярил, не спеша рассказал о том, что сейчас творится в столице империи.
– Нашего отца в очередной раз настиг приступ безумия, – с горечью в голосе рассказывал старший брат Кувая. – Это у него бывает, особенно весной и осенью. Нынче что-то рановато, но ничего не поделаешь, если уж на него накатило, то никак не раньше, чем через месяц он не угомониться. Когда это на него нападает, он становится таким кровожадным, что даже палачи готовы бежать от него, куда глаза глядят. В эти дни столица вымирает – все кто может куда-нибудь уехать уезжают, а кому некуда бежать, отсиживаются по домам, стараясь без крайней необходимости носа на улицу не высовывать. Во дворце всё словно вымирает, придворные ходят бесшумно и дышат, как говориться, через раз. Старшие братья и сёстры со своими семьями давно уже сбежали к южным варварам. Мы бы тоже сбежали из империи, но отец держит в заложниках наши семьи, поэтому на период обострений мы собираемся вместе и отправляемся на охоту. -
Он закончил свой рассказ, который, судя по всему, дался ему нелегко, после чего сделал большой глоток из своей кружки.
– Не подумайте, что мы целый месяц собираемся ночевать у костра, – продолжил рассказ брата Селен. – У нас в дне пути отсюда имеется охотничий дом, где мы и пережидаем трудное время. Так что, завтра мы туда направимся и приглашаем вас с нами, тем более, что в город сейчас лучше не соваться.
На том и порешили. Было уже темно, и небосвод над нами расцвёл россыпью звёзд, словно какой-то безумный богач раскидал горсть великолепных бриллиантов. Костёр своими языками лизал обступившую нас темноту, отвоёвывая у неё небольшой круг света. В этом кругу, касаясь друг друга плечами, сидели девять человек, шестеро из которых были родными братьями, а двое вообще не принадлежали ни этому миру, ни этому времени. Между старшими братьями и младшим лежала ненависть отца и матери, между Странником, Джоном и этим миром лежали десятки тысячелетий и бесконечная пропасть пространства. И всё же, несмотря на это, здесь, у этого затерянного в глуши северных лесов костра, прикосновениями плеч и душ, рождалась та, ни с чем несравнимая общность людей, которая называется мужским братством. Братство это не зависит от общности пространства и времени, от каких-либо шкурных интересов, а зависит лишь от общности судьбы членов этого братства.
1.
Я куда-то проваливался, скорее даже падал, и это падение продолжалось так долго, что стало уже привычным. Я не помню, когда это падение началось, и не знаю, когда и чем он закончится, по большому счёту мне сейчас это безразлично.
Похоже, я опять надорвался, исчерпав до дна собственные силы, но вот почему это произошло, хоть реж меня, не помню. Глаза мои открылись, но это ничего не меняет, я по-прежнему ничего не вижу, кроме грязно-серого тумана и не ощущаю ничего, кроме бесконечного падения. В моём сознании возникла, пожалуй, самая глупая из всех глупых, мысль, мысль, что так было и так будет всегда. Эта мысль предлагала мне смириться с неизбежным и научиться извлекать удовольствие из этого падения.
Только я собрался последовать этой рекомендации, как меня пронзила резкая боль, тело моё скорчила судорога, но зато туман начал рассеиваться, а падение замедлилось. Кроме того я вновь обрёл слух. В ушах моих возник звук, чем-то отдалённо напоминающий звук, какой издаёт лист железа, если его сбросить с высоты на камни. Этот металлический грохот повторялся, раз за разом и в нём определённо присутствовал ритм.
Боль, судороги и ритмичный грохот продолжались с завидным упорством. При этом туман всё больше рассеивался, а падение, наконец, совсем прекратилось. Появились контуры окружающих предметов, которые, хотя и постоянно стремились расплыться, всё же стали на что-то похожи, но вот только на что, понять я ни как не мог.
