В дверь позвонили, и, когда я открыла, на пороге стояла Ирка с пакетом из супермаркета. Он был таких размеров, что у меня закралось подозрение, не ограбила подруга местный магазин.
– Зачем так много? – мои брови поползли вверх.
– Надо! – махнула рукой Ирка, вешая свою куртку поверх моей. – И вообще, это не все нам. Где ребёнок?
– В зале, – ответила я и, принюхавшись, побежала спасать ужин.
А Ирка, достав из пакета пушистого медведя, пошла в комнату.
В дверь снова позвонили. На пороге стояла Света с игрушечным зайцем.
– Пахнет у тебя вкусно! – сказала подруга, поведя носом. – Оладьи?
– Будут, если ты как можно скорее войдёшь. А то сгорят.
Светка разулась и безошибочно отправилась в зал, где Ирка пыталась разговорить Танюшку.
Глава 3
Вот все люди что едят? Правильно, оладьи со сметаной. А Ирка – сметану с оладьями.
Танюшку мы накормили, как только были готовы первые две партии оладий. Она покушала, и глазки у неё стали закрываться. Спать мы её положили в моей комнате. Ирка догадалась купить детскую пасту и зубную щётку. И ещё – ночную рубашку с каким-то кривым мышем. Как она размер угадывала – не знаю. Но попала в самую точку. Танюшка уснула, рассадив на подоконнике зайку с мишкой и обняв куклу. А мы, закрыв дверь, стали ужинать.
– То есть, пока мама в больнице, ребёнка могут отправить в интернат, если я не возьму её к себе. Так?
– Угу, – кивнула Света, запивая оладьи чаем.
– Да, весёлая у меня, однако, жизнь, – заметила я, помешивая ложечкой чай. – Не знала, не гадала – и нянькой стала. Кстати, на дачу поедем? Отпуск всем дали?
– Ага. Ты нас всех повезешь, или мне свою машину взять? – спросила Светка, отставляя пустую кружку, куда Ирка под гневные вопли подруги тут же долила ещё чаю.
– Я всех отвезу. Пошли укладываться, – я встала и сгрузила посуду в раковину. Потом помою.
– Маленький вопрос. Диванов только два, а нас трое. Кто спит на потолке? – поинтересовалась Ирка, доставая из пакета пачки с чипсами и кукурузными палочками.
– Я. Только не на потолке, а на надувном спальном матрасе. Ир, ты же мне его надуешь?
– Конечно. Где это чудо китайской промышленности?
– На балконе, рядом с поломанным велосипедом, маленькими коньками и аптечкой, которую мне кто-то подарил и даже не задумался, зачем мне столько шприцев, жгутов, тканевых повязок и какой-то ещё непонятной ерунды.
– Так я же от души. Ой, тяжёлый какой… – Ирка тащила с балкона матрас. – Я же не знала, что там внутри. Вот и взяла то, что побольше.
– А какого она размера? – проявила любопытство Светка.
– Огромная. Кстати, вон она, в углу лежит, – ответила я, доставая с антресоли ножной насос и протягивая его Ирке.
Я вытащила постельное и стала готовить девчонкам спальные места. Ирка, кряхтя, надувала мне матрас, а Светка, решив заняться чем-нибудь полезным, мыла посуду.
…Утро началось с того, что меня, сову, кто-то начал легонько тормошить за руку и тихонько звать по имени – отчеству. Я, уставшая за этот год и за вчерашний день в частности, долго не могла прийти в себя. В чувство меня привела Светка, запустив в голову подушкой. Я, со сна походившая на очень лохматую и злую ведьму, села и открыла один глаз. На Светкином диване сидела Танюшка, окружённая ореолом светлых волос, и что-то ей тихо говорила. Понимание того, что в нашей сумасшедшей компании делает ребёнок, приходило долго. Но потом я всё вспомнила и повалилась назад, за что и получила теперь уже Иркиной подушкой.
– Владка, вставай, пора ребёнка кормить! – сказали мне девчонки хором.
– Да – да, конечно, – я на ощупь нашла расчёску и собрала волосы в некое подобие хвоста. – Ребёнок, а чем тебя мама дома кормит на завтрак?
– А можно я вам скажу, но вы мне это готовить не будете? – спросила Танюшка.
–Кашами? – спросила я и, получив одобрительный кивок, улыбнулась. – Хорошо. Не буду.
Оставив подруг просыпаться, я забросила полотенце на плечо и отправилась в ванную, на ходу запустив в девчонок их же подушками. Прикрыв дверь, я посмотрела на себя в зеркало. Какой ужас! Отпуск точно меня ждал. Круги под глазами огромные, синие. Лицо бледное, сонное. А волосы, собранные наскоро в хвост, так и кричат о том, что есть шампунь, бальзам и утюжок…
Из ванной я вышла вполне довольная собой и окончательно проснувшаяся. И, повязав передник, отправилась на кухню – сочинять завтрак.
Так, что там есть в хлебнице? Чёрствый батон. Ладно, не беда. А вот чай успел закончиться, это да. Даже зелёного нет. Эх, забыла вчера Ирке сказать, чтоб купила. Ну, ничего, бывало и похуже.
– Ир, мне твоя помощь нужна, – ставя кастрюлю с водой на огонь и одновременно разрезая батон на неровные кубики, крикнула я.
– Какая? – лохматая голова Ирки тут же показалась в дверях кухни.
– Ну, во-первых, передай девчонкам, что я немытых за стол не пускаю, а во – вторых, будь добра, достань ягоды из заморозки, которая на балконе стоит.
– Угу, – Ирка исчезла на балконе.
Раздался грохот, а затем – Иркин болевой писк. Через минуту подруга появилась в дверях кухни, потрясая пакетом замороженных груш. Я с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться.
–Нет там никаких ягод. Там одни, – она бросила на стол пакет, – груши. На первой полке – груши. На второй – груши. И на третьей – тоже груши. Да ещё и тяжёлые, – она потёрла ушибленную ногу.
Я не выдержала и рассмеялась. Урожай груш в том году был знатный. Мы их и в компоты клали, и варенье варили, и сушили, и замораживали. А они всё зрели и зрели. И мы, глядя на их количество, всё зверели и зверели.
– Ты в кухонной морозилке посмотри, – сказала я, замачивая батон в молоке.
Ирка открыла морозилку и достала пакеты с ягодами, попутно замахнувшись на меня грушами.
– Ты их не убирай, в запеканку положу.