Read the book: «Судьба мехвоина»

Font:

* * *

Глава 1

Мне приснился кошмар.

Значит, сижу я в самолете. И этот пепелац был довольно современным и комфортным. Наверное, «Боинг». Отделка салона новенькая. Кругом плазменные экраны, кресла большие и просторные. Есть ноги куда вытянуть. Стюардессы ходят в стильной форме. Красивые, улыбчивые. Прям как в той рекламе про Аэрофлот. Вот одна такая красотуля. Блондиночка, между прочим с четвертым размером, толкает перед собой тележку с напитками! С сексуальной такой улыбкой подходит к моему креслу и чарующим голоском спрашивает, а не нужно ли мне чего. Эх, девуля, сказал бы я, чего мне от тебя хочется, но ведь не поймут. Кругом ведь иностранцы сидят. Европейцы и американцы. А они к таким желаниям, высказанным вслух, относятся сугубо отрицательно. Сексизм, мужской шовинизм, сексуальные домогательства и все такое прочее. Моментом же ярлык извращенца мне пришьют. А возможно, и в суд потащат. Хотя сами же под покровом ночи и не такие дела вытворяют. Но вот на виду у всех блюдут эту самую… Ну как ее? Ох забыл. А, вспомнил – мораль! Во. И все такие правильные и политкорректные. Так и тянет плюнуть в их чопорные рожи, искаженные неестественными гримасами, которые эти люди пытаются выдавать за искренние улыбки.

Может, я и придираюсь к гражданам просвещенного дерьм… пардон, демократического мира. Но ничего не могу с собой поделать. После того, что случилось в Югославии, Ираке, Ливии, Сирии и на Украине, я на западных особей смотрю с большой долей нелюбви и скепсиса. Как они были варварами-крестоносцами, несущими на кончиках мечей свои лживые идеалы, так и остались ими. Только теперь у них вместо мечей и стрел бомбы и ракеты. Ну и прикормленные террористы разной степени моральной деградации за компанию. В общем, не люблю я этих арийцев нашего времени. Хотя есть среди них и нормальные люди, но таких очень и очень мало. Например, такие, как эта вот сексапильная стюардесса. Она и подобные ей примиряют меня с серой действительностью. Поэтому не будем хамить этой милой девочке и цивилизованно попросим стакан минералки. Она же ни в чем не виновата. Девочка работает, а я тут себе злюсь на весь мир. Просто я боюсь летать, вот и глушу страх порцией злости.

Стюардесса, услышав мое пожелание, еще раз улыбнулась и изящным жестом налила в стакан минералку из пластиковой бутылочки, а затем протянула его мне. При этом она нагибается и очаровательно выгибает спинку. Ее идеальной формы груди слегка колыхнулись под темно-синей тканью униформы. О боже, сейчас умру. Я же не железный. Ну нельзя же так издеваться над простым русским человеком. У меня же три месяца не было секса. Бли-и-и-ин!!! Внезапно раздался громкий звук, похожий на взрыв. Мне такие звуки знакомы еще со времен моей бурной юности. Ох, я их и наслушался в горах Кавказа. Да и позднее на Донбассе освежил память. Такое никогда не забывается. Если вы хоть раз в жизни попадали под минометный или артиллерийский огонь, то никогда такого не забудете. После взрыва самолет сильно затрясло, и он начал разваливаться на части. Здоровенный кусок авиасалона под моим ошалевшим взором практически мгновенно исчез. Неведомая сила буквально швырнула меня в образовавшуюся пробоину. Эх, был бы я пристегнут к креслу, то может быть, и не отправился в полет.

Но кто, скажите мне, пристегивается во время полета в самолете? Это ведь делается только при посадке и взлете. Ну не будет никто все время сидеть, пристегнувшись страховочными ремнями. Неудобно это. Я бы и рад пристегнуться, но все произошло так быстро, что даже подумать об этом не успел. Бац! И я уже как гордая птичка по имени пингвин лечу навстречу судьбе. И самое противное то, что весь этот процесс от взрыва до моего старта занял от силы пару секунд. Но для меня время как будто замедлилось. Моя тушка двигается как в замедленном кино. Воздух стал плотным, как кисель. Я еще успел заметить, что не один я тут такой летун. Вот дородный немец, сидевший передо мною, с грацией воздушного шара летит, немного опережая меня. Рот его открыт. Крик напоминает визг поросенка-мутанта, переходящий в ультразвук. Дойч нелепо машет руками и дрыгает ногами. А вот и пробоина. Удар! Немца со всей дури шмякает о зазубренный край дыры, а затем высасывает за борт лайнера. Прямо как муравья, попавшего в струю работающего пылесоса. Теперь моя очередь.

«А куда делась та милашка-стюардесса? – почему-то думаю я, глядя на приближающуюся пробоину. – Не заметил, что с ней стало».

Вот мой полет выходит на финишную прямую. В отличие от немца, я даже не дергаюсь. Меня как будто парализовало. Наконец, удар, хруст и темнота!..

Резко открываю глаза и испуганно выдыхаю. Я жив! Святые бобры! Это был всего лишь сон! Хотя! Что это со мною? Где я? Что происходит? Почему я не могу двигаться? В панике осматриваюсь по сторонам. Я лежу на кровати, которая совсем не похожа на мою кровать. Вернее, я всегда спал на диване в моей родной питерской квартире. А то сооружение, в котором сейчас покоилось мое тело, совсем не похоже на мой любимый диванчик. Нечто футуристическое из пластика и металла, по форме скорее напоминающее какой-то фантастический саркофаг со стеклянным верхом. Кругом различные приборы непонятного назначения, перемигивающиеся разноцветными огоньками. Пытаюсь пошевелиться, но не могу. Тело как бревно. Я его не чувствую. Совсем! Вообще!! Па-ма-гитя-я-я-а-а! Пытаюсь кричать, но из горла вырывается только слабый хрип. Да что ж это такое? Мало того что я паралитиком стал, так еще и онемел. Пока я так страдал, пытаясь загнать обратно в клетку воющее от ужаса сознание, что-то в окружавшей меня действительности изменилось. Меня накрыла тень.

Глазами, слава яйцам, я все же могу двигать. Опа-на! Человек. Тип лица вполне земной. Европейский. А то я уж подумал, что меня какие-то зеленые человечки похитили для своих опытов. Сразу как-то спокойнее стало на душе.

Тем временем доктор… Ну а кто еще-то может носить белый халат? Хотя. Врачи они разные бывают. Вон в немецких концлагерях во время Второй мировой войны тоже доктора в белых халатах работали. Опыты над людьми проводили. Уроды. Но я хочу быть оптимистом в этой непонятной ситуации. Так вот. Доктор что-то там сделал с моим саркофагом. Хоть я и косил глазами в его сторону, но так и не увидел, что он там творит. Верхняя стеклянная крышка моего ложа пшикнула и отъехала в сторону. Мужик в халате наклонился к моему лицу и заговорил:

– Ты меня слышишь? Я доктор Ларс Ханссон.

А в ответ тишина.

– Если слышишь, моргни два раза.

Моргаю дважды.

– Говорить можешь?

Бодрое мычание.

– Так! Явно последствия травмы! Ну а как вообще себя чувствуешь?

Выразительно вращаю глазами и хриплю.

– Сейчас проверим двигательные функции. Попробуй пошевелить рукой.

Судорожно пытаюсь пошевелиться. Ног совсем не чувствую, а вот правая рука чуть дернулась. Прогресс!! Совсем недавно я вообще как бревно лежал.

Врач закрепляет на моем безвольном теле какие-то датчики и начинает колдовать над пультом моего саркофага. Чувствую слабую щекотку по всему телу. Покалывание слабых электрических разрядов заставляет мои конечности подрагивать. Это издевательство длится минуть десять. После чего мужик в халате врача удовлетворенно хмыкает и поворачивается ко мне.

– У меня хорошая новость для тебя. Реакция твоего тела положительная. Значит, двигательные функции не нарушены и могут быть восстановлены. Со временем твой паралич пройдет.

Радостно вращаю глазами. А жизнь-то налаживаца-а-а!

– Ладно, ладно. Успокойся. Все будет хорошо. Наверное, хочешь знать, что с тобою произошло?

Моргаю.

– Флаер, на котором ты летел, разбился. Выжил только ты один. Сейчас ты в больнице в Рейкьявике. Две недели был в коме. Мы уже хотели отключать тебя от системы жизнеобеспечения, как ты очнулся. Так что твои паралич и немота есть последствие комы. Но это должно скоро пройти. Я надеюсь. Травма головы у тебя была серьезная. Но мы тебя подлатали. Теперь будешь как новенький. Ты помнишь, как тебя зовут?

Молчу. В голове ни одной мысли.

– Тебя зовут Рутгер Лунд. Ты это помнишь?

Лихорадочно размышляю. Рутгер Лунд. При чем тут какой-то Рутгер Лунд. Я Евгений Петрович Веселов. Русский. Гражданин Российской Федерации. Тридцать восемь лет. Ездил на Бали по туристической путевке. Отпуск у меня, понимаешь! Был! Помню – летел в самолете. Взрыв. Потом как отрезало. Ни черта не помню. Вспоминаю свой сон и холодею от внезапной догадки. Это был не сон! Все было взаправду. Самолет действительно взорвался. Мама дорогая! Я что, умер? Но тогда кто этот Рутгер Лунд. И почему этот Айболит меня обозвал его именем. И тут у меня в голове как будто граната разорвалась. Я вспомнил того – другого. Рутгера Лунда.

Вдруг! Тысячи образов, воспоминаний и знаний лавиной хлынули в мой мозг, затопив его практически мгновенно. Моя жизнь. Жизнь Рутгера Лунда пронеслась перед моим взором за одно мгновение. Чувствуя, что начинаю терять сознание, я вдруг отчетливо понял, что все это время доктор Ларс Ханссон общался со мною на шведском языке. Шведском, Карл!! И при этом я его прекрасно понимал. Хотя Евгений Петрович Веселов никогда не знал этого иностранного языка! Ни единого слова по-шведски! Но додумать эту шокирующую мысль до конца я не успел и просто вырубился. Слишком много впечатлений на мою бедную голову сегодня свалилось.

Глава 2

Похоже, я попал. Я, конечно, почитывал книжки про разных попаданцев. Где только они не оказывались. В древнем мире, в средневековье, в конце девятнадцатого – начале двадцатого века, особенно много этих деятелей влетало во времена Русско-японской и Второй мировой войн. Но я никогда не думал, что сам стану таким вот везунчиком. Как вы уже догадались, я тоже стал попаданцем. И попал я, ни много ни мало, в самое настоящее светлое будущее. Правда, вот будущее это оказалось совсем не таким уж радужным и безопасным, как мечтали многие поколения писателей-фантастов, грезившие о будущем без войн и агрессии. Ага, держите карман шире! Мир и процветание им подавай. Люди ведь кто есть такие по своей природе? Это агрессивные обезьяны с большим и развитым отделом головного мозга.

Вся история человечества – это история непрерывных войн и насилия. Люди на Земле все время воевали. И это не я придумал. Тут статистика на моей стороне. По мере развития нашей цивилизации орудия убийства становились все совершенней и смертоносней. Однако сами люди практически не менялись по своей сути. Пересев с боевых колесниц за штурвалы реактивных истребителей, люди все так же с упоением и азартом убивали себе подобных, как и во времена Древнего мира, когда варварские орды мчались вслед за своими вождями навстречу друг с другом. Уж я-то видел это собственными глазами. На войне обычные цивилизованные люди очень быстро превращались в беспощадных диких зверей.

Ох, что-то я отвлекся. Значит, я, скорее всего, умер в том самом самолете. Ведь это последнее, что я помню из моей прежней жизни. Но каким-то чудом мое «я» не растворилось во тьме мироздания. Почему я очнулся и осознал себя в другом теле? Не знаю. Ни фига не помню после происшествия с самолетом. Что случилось потом – мне не ведомо. Мне досталось молодое тело, но вот его прежний владелец исчез. Хотя часть его сознания и растворилась в моем «я», дав мне довольно приличную базу знаний об этом мире, в который меня занесло. Как я себя чувствовал после переноса и осознания того, что со мною произошло? Да нормально! Если сравнивать это со смертью, то однозначно хорошо я себя чувствовал. Никаких истерик не устраивал, не буянил. И даже паники особой не было. Может, тут виною моя циничная натура, покореженная двумя войнами. А может быть, тут сыграла роль моя любовь к фантастике. И то, что особенно мне нравились истории про попаданцев. Наверное, морально я был готов к чему-то такому. Нет, эмоции конечно же были довольно сильными, но они быстро улеглись. Еще в горах Кавказа я уяснил одну простую истину: если дерьмо случилось, то не стоит тратить силы на истерику и психи. Надо успокоиться и попробовать выжить. А всякие там визги, слезы и прочий адреналин лучше оставить любителям аниме и прочим нервным личностям с тонкой душевной организацией.

Ну да, да! Вот такой я толстокожий дикобраз повышенной пушистости. Значит, за окном сейчас аж 3048 год от Рождества Христова. И теперь я Рутгер Лунд, гражданин Звездной Свободной Республики Расалхаг. Здесь человечество вышло-таки на просторы галактики. В 2102 году была открыта технология межзвездного прыжка. И это стало началом бурной экспансии дальнего космоса. Благодаря Т-кораблям, или «прыгунам», человечество смогло наконец вырваться из колыбели под названием Земля и отправиться покорять галактику. Кстати, здесь Землю почему-то упорно обзывают Террой. Правда, вот других разумных видов люди на своем пути не встретили. Возможно, к счастью для чужаков. Иначе, думаю, что цивилизованные хомо сапиенс точно бы устроили им локальный ксеноцид. Расизм у людей в крови. Чужакам бы не поздоровилось. Это точно! Короче, люди инопланетян не встретили. И поэтому с большим энтузиазмом начали заниматься разборками друг с другом. На просторах космоса появилось множество больших и мелких государств. Ну, а где государства – там и войны. Постепенно в ходе военных конфликтов сформировался костяк нового человеческого мегагосударства – Звездной Лиги. По мнению ученых и историков, Звездная Лига стала вершиною развития нашей цивилизации. Несколько тысяч звездных миров жили в относительном комфорте и спокойствии. Уровень развития технологий в это время достиг своего пика. Короче, тогда наступил тот самый пресловутый Золотой век. Ну, если верить историческим хроникам.

Но люди ведь такие люди! Ну не могут они сидеть спокойно и наслаждаться плодами цивилизации. И вот триста лет назад Звездная Лига раскололась на несколько частей, которые начали вести между собой войны. Самые могущественные лорды Звездной Лиги основали Великие Дома и начали разборки с применением космических кораблей, армий и ядерного оружия. Эти конфликты были прозваны Войнами за Наследие и нанесли человеческой цивилизации громадный урон. В ходе военных конфликтов между Великими Домами была утеряна значительная часть технологий. Во Внутренней Сфере (так тут называют ту цивилизованную часть галактики, где обитает современное человечество) погибли миллиарды людей. Многие планеты превратились в безжизненные куски камня. Еще больше миров в ходе боевых столкновений между враждующими сторонами были низринуты в пучину варварства. Такие миры тут называли Увядшими Планетами. Кстати, последняя, четвертая Война за Наследие отгремела совсем недавно и закончилась в 3040 году. А Свободная Республика Расалхаг, гражданином которой я теперь вроде как являюсь, появилась тоже совсем недавно. Именно в ходе этой вот самой войны Звездный Округ Расалхаг, принадлежавший Синдикату Драконов (Великий Дом Куриты), стал республикой и получил независимость. Ох сколько же тут кровищи было пролито! Прямо жуть берет. Наше молодое государство стало своеобразным буфером между территориями двух Великих Домов – Синдикатом Драконов и Федеральным Содружеством. Эдакий боевой хомячок меж двух мамонтов.

К чему я завел этот разговор? Да к тому, что вся эта крысиная возня и большие игры в независимость касались меня напрямую. Наша республика в военном и экономическом плане была еще очень слаба. Она нуждалась в сильной армии. И мне, как выяснилось чуть позднее, предстояло стать частью этой самой армии. Отец Рутгера Сиге Лунд был майором королевской армии Расалхага и мехвоином. Так тут называли водителей больших шагающих боевых роботов. Эти боевые роботы, или мехи были настоящими королями поля боя. Именно мехи, являлись главной ударной силой всех современных армий. Нет, авиация и космические корабли тут тоже были, но из-за своей малочисленности (вспомните потерю технологий) они не играли особой роли в битвах за планеты. Здесь все решали боевые роботы. Правда, танки и прочая бронетехника здесь тоже присутствовали. Но они служили лишь вспомогательными силами для поддержки действий мехов. Пехота же практически не участвовала в больших сражениях. Против многотонных шагающих монстров пехотинцы как-то откровенно слабы. Хотя они и могли пригодиться для зачистки зданий, охраны периметра и гарнизонной службы.

Вообще, в этом мире царили неофеодальные отношения. Все общество было поделено на сословия и касты. Правители государств были в основном монархами, а их подданные – вассалами. Только вместо замков и поместий новым феодалам принадлежали целые планеты. Даже Республика Расалхаг, несмотря на название, была конституционной монархией. У нас тут правил избранный принц Хаакон Магнуссон вместе с парламентом, конечно.

Вот значит, мой папаша, то есть отец Рутгера Лунда, чье тело я сейчас эксплуатирую, был местным военнослужащим, принадлежащим к касте мехвоинов. А это по местным меркам что-то типа дворян. Мехвоины тут являются элитой вооруженных сил. В них случайных людей с улицы не берут. Каста. И этим все сказано. И вот мы подходим к самому главному моменту. Недавно Рутгеру, то есть уже мне, исполнилось шестнадцать лет. И он по протекции своего бати был зачислен в Королевскую военную академию в городе Рейкьявике на столичной планете Расалхаг. Они с отцом как раз летели в академию на военном флаере, когда у летающей машины отказал двигатель. В катастрофе погибли все члены экипажа и пассажиры флаера. Погиб и майор Сиге Лунд, отец моего реципиента.

А вот сам Рутгер чудом выжил, но из-за черепно-мозговой травмы впал в кому. Скорее всего мозг молодого человека умер, а сам он превратился в овощ. Врачи уже собирались отключить его от системы жизнеобеспечения, как вдруг случилось чудо, и практически безнадежный пациент очнулся. Вот только вместо одной личности в тело Рутгера Лунда вселилась совсем другая. Моя! К моему большому облегчению, врачи ничего подозрительного не заметили и продолжили мое лечение. К счастью для меня, не вся личность Рутгера исчезла безвозвратно.

Часть его знаний досталась мне, что очень сильно упростило дальнейшую жизнь. Самым главным для меня были знания шведского и стандартного языка Звездной Лиги. Ну и конечно же информация о местных обычаях и нравах. Ведь без знаний местных реалий я бы точно прокололся. Все разведчики засыпаются на мелочах. А я сейчас как самый нелегальный из всех нелегальных разведчиков. Теперь о моей прежней жизни стоит забыть и жить дальше. Тем более что там у меня никого не осталось. Родителей я потерял рано. Жена подала на развод. Детей у нас с ней не было. Правда, и здесь тоже не пахло счастливой семейной жизнью. Теперь, когда отец Рутгера Лунда погиб, я официально стал круглой сиротой. Мать мой реципиент потерял еще в детстве и совсем ее не помнил. Других родственников у него не было.

Хорошо хоть государство не забыло о сыне своего офицера. На второй день после того, как я очнулся, в больницу прибыл представитель вооруженных сил Республики Расалхаг и выразил мне свои соболезнования от имени армии и правительства. После чего он подтвердил мое зачисление в ряды курсантов Королевской военной академии. И выразил уверенность в том, что я пойду по стопам своего отца майора Лунда после своего выздоровления. Вот так вот, сынок. Теперь ты в армии! После некоторых размышлений я не стал отказываться от такой высокой чести. Поучусь, посмотрю, что да как. Я же здесь никто. Ни опыта, ни репутации, ни денег. Ничего нет. Если сейчас откажусь, то что делать дальше. А тут какое никакое, а образование и профессия. И все это за счет государства. Ладно! Прорвемся!

Глава 3

– Лисенок – Тузу! Вижу троих бандитов в четырнадцатом квадрате! – раздался голос Нильса Свенссона на моем тактическом канале.

– Туз – Лисенку! Доложи состав сил противника! – тут же откликнулся я, притормозив на гребне холма своего двадцатитонного легкого меха «Шершень». Краем глаза вижу, что следовавшие за моим роботом «Шершень» Ганса Линберга и «Стингер» Эрика Оберга также остановились. Невольно вспоминаю, как я получил позывной, которым сейчас пользуюсь. Как это ни удивительно, но карточные игры в этой галактике пережили века. Многие курсанты Военной академии были заядлыми игроками в карты. Эдакий аналог покера с местными особенностями. Ну а мне даже в моей прошлой жизни в карты всегда везло. И это везение со мною осталось и здесь. Хотя значительную долю моего выигрыша обеспечивала моя хорошая память и аналитический склад ума. В общем, я обыграл в покер практически весь свой курс, выиграв довольно приличные деньги. Были и недовольные, конечно. Куда же без них. Пришлось отрихтовать физиономии тем, кто назвал меня шулером. Хорошо, что навыки рукопашного боя из той прошлой жизни никуда не делись. Это как езда на велосипеде. Если научился, то уже не забудешь, как это делается. Потом страсти, конечно, улеглись, но я лишился такого веселого источника дохода. Мои сокурсники просто отказывались играть со мною. Зато с тех пор за мною закрепилось прозвище Туз, которое затем стало моим боевым позывным. Мне еще повезло. Вон рыжего и конопатого Нильса Свенссона вообще Лисенком обозвали.

– Это Лисенок! Вижу «Коммандоса» и два «Стингера». Движутся по южной тропе в вашу сторону! – бодро доложил Свенссон. – Что мне делать, командир?

– Лисенок, следи за ними. Скрытно! Смотри, чтобы они тебя своими радарами не засекли. Не дай им себя обнаружить! – дал я ценные указания и лихорадочно начал соображать, что делать дальше.

У противника три легких боевых робота, у нас четыре. Перевес, скажем прямо, совсем незначительный. В случае боя стенка на стенку мы можем понести большие потери, а то и просто проиграть сражение. Да и вражеские мехи могут прорваться и уйти. А у нас приказ – остановить противника и не дать им прорваться на юг. Я бросил взгляд на тактический обзорный экран своего «Шершня», осматривая прилегающую местность.

Территория кругом усыпана крутыми скалами, высокими холмами и огромными валунами. Не самое удобное место для маневра. Наш разведчик доложил, что враг двигается по южной тропе. Ох, не зря я послал Нильса Свенссона на его двадцатитонной «Саранче» в разведку. Кто-то скажет, что нельзя разделять силы в бою. Мое копье, состоящее из четырех легких мехов, и так не тянуло на великую боевую силу. Но теперь мы знали, где в данный момент находится враг, и могли подготовить ему достойную встречу. Вон то место нам как раз подойдет для засады. Русло высохшей реки с крутыми берегами, подпертыми высокими скальными стенами. Русло скроет наших мехов от вражеских радаров. В нем роботы противника будут как в тоннеле. Ни вправо и ни влево не уйти. Тут особо не побегаешь. Теперь остается только заманить туда врагов.

– Лисенок, отставить скрытное наблюдение. Планы поменялись. Ты должен сделать так, чтобы все вражеские мехи погнались за тобою. Приведи их в шестой квадрат по руслу реки. Оскорби их там посильнее и беги. Только смотри, чтобы они тебя из вида не теряли. Они должны войти в русло. Ты понял? – начал командовать я, врубив связь.

– Но, командир, они же меня размажут по скалам. Их там, между прочим, целых три меха против меня одного. Не многовато ли? – стал возражать мой разведчик.

– Я и не прошу тебя биться насмерть против всех пиратов внешних миров. Просто стрельни своим лазером издалека и отступай. Держись вне зоны их эффективного огня. Дразни их. Но без фанатизма. Твоя «Саранча» имеет максимальную скорость хода сто тридцать километров в час. А вот вражеские мехи бегают не быстрее девяносто пяти километров в час. Так что догнать тебя они точно не смогут. Но они должны думать, что могут тебя догнать. Ты приведешь их прямо к нам. Уж мы их тут встретим. Не сомневайся. А теперь заткнись и делай то, что я тебе приказал! – выдал я в эфир, разворачивая своего «Шершня». – Остальным следовать за мною!

Ожидание перед боем является самым нудным и изнуряющим видом ожиданий во вселенной. Мы успели добраться до русла и занять позицию за семь минут. Наши три боевых робота разместились так, чтобы изгиб высохшей реки закрывал нас от взглядов противника до последнего момента. Теперь им никакие радары не помогут. Это в воздухе и на море от радаров тяжело скрыться. На пересеченной местности же все иначе. Тут хватает укрытий от радарных лучей. Например, если робот будет стоять, прячась за скалой, то вражеский радар его просто не увидит. Ну не могут радарные волны огибать препятствия. Любой холм, скала, дом, огромный камень и прочие препятствия сильно осложняют поиск целей при помощи радара. Так что я уверен в нашей незаметности. Нет, если вражеские мехи поднимутся на прибрежные скалы, то смогут нас засечь. Я с сомнением еще раз осмотрел отвесную скальную стену, тянущуюся вдоль русла реки. Нет. Тут противнику ловить нечего. Ни один мех не сможет на нее ни вскарабкаться, ни запрыгнуть. Боевой робот хоть и имеет довольно прочную конструкцию, но такой маневр для него может стать смертельным. Если навернется со скалы, то тут никакая броня не поможет. Мухой на винтики рассыплется. Главное, чтобы Лисенок не облажался и привел врагов прямо к нам в засаду.

А наш Лисенок, похоже, отжигал по полной. На голографическом дисплее электронной тактической карты я наблюдал за ходом погони. Вообще, эта тактическая карта была просто чудом конструкторской мысли. Еще в двадцать первом веке начали появляться первые примитивные аналоги такой вот системы наблюдения за полем боя. Но здесь она была доведена до совершенства. Голограмма местности была довольно подробной и точной. Помимо меток мехов моих соратников на ней обозначались и метки всех замеченных вражеских роботов. Мой «Шершень», конечно, находился слишком далеко, чтобы видеть вражеские машины, но его бортовой компьютер получал данные с радара «Саранчи» Нильса Свенссона, которая сейчас изображала из себя подстреленную куропатку, увлекающую хищников подальше от своего гнезда. Только в роли хищников в этом спектакле участвовали три вражеских меха.

Мой разведчик вошел в азарт и время от времени выдавал в эфир сочные эпитеты. А мы тут стояли и ждали. И наконец, дождались! Двадцать шесть минут ожидания, и вот из-за поворота бодрой ковыляющей рысцой вываливается мех Лисенка. Если «Шершни» и «Стингеры» были человекообразными боевыми роботами, то легкий мех «Саранча» был больше похож на тощую курицу с отрубленной шеей. Овальный, слегка приплюснутый торс, вместо крыльев турели с крупнокалиберными пулеметами, а под брюхом торчит длинный ствол среднего лазера, напоминающий фаллос. Тонкие, похожие на птичьи, лапы дополняли образ. Такой тип конструкции здесь почему-то называли «крабоид». Хотя я бы назвал их «птицезаврами».

– Лисенок, ты в порядке? – забеспокоился я, разглядев на торсе «Саранчи» несколько подпалин от лазерных попаданий.

– Я в норме, командир! Словил несколько скользящих попаданий. Ничего серьезного. Броня не пробита. Краску моей «Саранчи» только попортили уроды! – успокоил меня Нильс.

– Отлично, Лисенок, занимай позицию на левом фланге и готовься к встрече! – произнес я, наводя прицельный маркер на поворот русла. – Красному копью приготовиться к бою.

Аудиодатчики моего «Шершня» передавали внешние шумы прямо в кабину. Звук приближавшихся боевых роботов противника был довольно громким. Его усиливали отвесные скалы, тянувшиеся вдоль русла. Акустика тут чудесная. Прямо как в огромной длинной трубе звук идет вдоль высохшего русла, отражаясь от стен. Наконец, вижу двух мехов, вынырнувших из-за поворота. Вот они! Немного впереди бежит двадцатипятитонный «Коммандос», за ним буквально по пятам несется один из вражеских «Стингеров». Враги нас тоже заметили. Вон как резко тормознули. От неожиданности «Стингер» сзади даже налетел на «Коммандоса», не успев до конца погасить свою скорость. Я было подумал, что они сейчас рухнут. Но нет! Устояли. Навожу прицел на эту скульптурную группу и одновременно с этим отдаю приказ об открытии огня. В мехов противника врезаются залпы средних лазеров и ракет ближнего действия.

«Коммандосу» прилетает гораздо больше подарков, чем стоящему за ним «Стингеру». Залп ракет пробивает тонкую броню левого торса вражеского легкого меха и вызывает детонацию боезапаса шестиствольной установки ракет ближнего действия. Внутренний взрыв разносит торс «Коммандоса». Боевой робот противника падает, резко заваливаясь головой вперед. Готовченко! Переношу огонь на «Стингера». Залп из двуствольной ракетной установки ближних ракет, расположенной на левой руке моего робота. Добавляю средним лазером с правой руки. Ух ты, вражина даже пытается сопротивляться! Выставив правую руку с лазерной пушкой в нашу сторону, мех противника открывает истеричный огонь. Но это, как говорили на моей исторической родине – бессмысленное сопротивление. Долго под огнем четырех наших мехов этот «Стингер» выстоять не сможет.

Он уже получил около десяти серьезных попаданий. Правая нога выведена из строя и выглядит сильно искореженной. Стоять этот робот еще может, а вот двигаться вряд ли способен. Вот очередной залп ракет отрывает ему правую руку. Похоже, приплыл котенок. Теперь у него из оружия только два крупнокалиберных пулемета, установленных на левой руке. Против мехов это совсем не серьезное оружие. Хотя, при очень большой удаче, даже пулеметом можно пробить броню легкого меха. Внезапно на сцене появляется третий участник вражеской группы. Из-за поворота выныривает еще один «Стингер» противника. Интересно, почему он так подзадержался. Ага! Вот оно что! На левой ноге виден кратер от лазерного попадания. Видимо, Лисенок порезвился. Неплохо повредил ногу этого «Стингера» своим средним лазером. Зачет! Теперь понятно, почему этот робот отстал от своей группы. Только сейчас он зря сюда полез.

Навожу прицел на новую цель и открываю огонь. От всей этой стрельбы мой «Шершень» ощутимо нагрелся. Еще немного, и автоматика вырубит моего меха, чтобы не допустить взрыва реактора от перегрева. Ничего серьезного, конечно, но тогда мой мех застынет соляным столбом посреди поля боя на пару минут. Можно и отключить автоматику, но перегревшийся боевой робот может просто взорваться в любой момент. Короче говоря, первая заповедь для водителя меха: «Следи за уровнем нагрева своего меха!» Вот я и кошусь на индикатор нагрева, расположенный внизу обзорного экрана. Номальна-а-а! До красной зоны еще далеко. Танцуем! Обе выпущенные мною ракеты поражают второго «Стингера» точно в грудь. Добавляю туда же выстрел лазера. Есть попадание.