Read the book: «Левенхет: Каменный берег», page 4
36 день Масата, 537 г., город Шитра, Красная Империя.
Наконец-то этот момент настал, Аионэ Яио радостно шагал на вымощенной дороге своего родного города, разлука с которым длилась почти два света с тех самых пор, как новоиспечённый генерал северной имперской армии, Аионэ, возглавил войско в походе к Царству Болот. Возвращение в Шитру произошло бы гораздо раньше, если бы алькарский король Грыкхар Белгардский не решил обвести империю вокруг пальца и не напасть на своего старого врага в лице Княжества. Имперское войско во главе с верховным генералом Каю Ао – старшим сыном самого императора Фэя, выполнило своё предназначение. Разгорающаяся война была вовремя остановлена. Княжество и Алькарское Королевство заключили мир, и только тогда, когда империя убедилась, что дальнейшего конфликта не состоится, воины величайшего государства получили возможность отправиться домой. Спустя некоторое время пребывания в Шаркае, нескольких собраний генералов и аудиенций у императора, Аионэ наконец прошёл через клафировые врата, соединяющие имперские города магическим мостом, и уже направлялся домой на долгожданную встречу со своей семьёй.
Дорога к дому оказалась не такой уж и лёгкой, за десять минут генералу удалось миновать всего пару кварталов, застроенных деревянными имперскими домиками красного цвета, всё в излюбленном имперском стиле, от которого Аионэ уже успел отвыкнуть. Дело в том, что ему навстречу постоянно бросались местные жители, каждый считал своим долгом поприветствовать бывшего командира гарнизона Шитры, который обратно вернулся уже с титулом генерала всей северной армии. Небольшой городок имел довольно-таки многочисленное население, большей частью которого само-собой были пилимы, а здоровые рогги способствовали скорому возвращению генерала домой, разгоняя толпу размерами своих тел. И вот настал тот момент, когда Аионэ добрался до порога своего дома, находящегося немного севернее штаба гарнизона, откуда генерал всегда мог быстро добраться до места службы. Красные лампы всё также висели на концах изогнутой крыши, на опорных колоннах чёрными красками изображены символы империи: рыбы и драконы. Здесь ничего не изменилось. Его жена и дети, наверняка, в данный момент не ожидают возвращения главы семьи, поэтому он пытался представить их реакцию. Ждать больше нельзя, ведь его и так уже заждались. Белокожая рука взялась за дверную ручку и со скрипом отворила деревянную дверь, нагло выдавшую факт его возвращения.
– Неужели меня никто не собирается встречать? – громко воскликнул Аионэ, – Я вернулся.
Никакого ответа не последовало.
– Эй, дома кто-нибудь есть? Это я, Аионэ. Аяима, дети!
Ответа по-прежнему не было, даже звук быстрых шагов не раздался из комнат. Возможно Аяима вместе с детьми ушли на рынок, но почему не заперли дверь? С отсутствием преступности в городе дела обстоят хорошо, но всё же осторожность никогда не помешает, тем более Аияма всегда опасалась подобного и даже, находясь дома, запирала двери на ключ. На тёмном полу неосвещённого дома Аионэ увидел три пары деревянных сандалий, стоящих прямо перед выходом. Из дома никто не уходил. Генерал снял обувь, ступая на деревянный пол своими белоснежными носками, скинул чёрный плащ и отправился вперёд по коридору, открывая раздвижные двери и проверяя комнаты. Всё было на своих местах, кровати застелены, а на полу разбросаны игрушки. Он собирался войти в свою комнату, но внезапно его внимание обратилось на пол в конце коридора, где свет, выходящий из окон кухни, освещал длинный след крови. Только сейчас Аионэ заметил, что данный след вёл от одной из комнат прямиком на кухню. Сердце резко заколотилось, у генерала сбилось дыхание, он предполагал худшее. Медленным шагом от отравился в нужное помещение, боясь увидеть там то, что не желал увидеть больше всего в жизни. На кухне всё было целым, никакого погрома, лишь всё тот же след из крови, ведущий к противоположной части помещения. Там, на деревянном стуле, сидела маленькая пилимская девочка, чёрные рожки которой только начинали прорастать среди светлых волос. Она была вся заплаканная, но рыдать дальше сил уже не имелось, её сильно трясло то ли от страха, то ли от боли. Кровавая лужа растекалась под её стулом. Аионэ пришёл в ужас. Это была его дочь – Еиоко.
– С возвращением, командующий Аионэ Яио, – весёлый мужской голос прозвучал со стороны выхода на задний двор, а затем на кухне появился незнакомец, – ой, прошу простить меня за мою глупость, вы ведь теперь генерал северной имперской армии.
Это был человек, очень на него похож, за исключением глаз, они имели неестественно яркий голубой цвет, буквально сияли на его лице. Незнакомец одет в чёрную одежду с кожаными обшивками и плащом, его волосы были необычного пепельного цвета, короткие, почти стоящие дыбом, за спиной находились ножны с мечом. Он не спешил доставать оружие, неужели не воспринимает Аионэ как угрозу? Вместо этого он держал в руке небольшую коробочку с сахарными сливами, точно такими же, какие всегда находились в доме Аионэ, их обожала вся его семья. Незнакомец продолжал ухмыляться и жевать сладости, вёл себя так, будто бы Аионэ явился к нему в гости, а не наоборот. Это вывело генерала из себя, он уже схватился за рукоять своего клинка, намереваясь атаковать врага, но тот оказался рядом с его дочерью и опёрся локтём о её голову. Вся злость будто бы ушла из Аионэ, на её место пришёл страх. Пилим так и застыл на месте, держась за свой клинок и испуганными глазами смотря на свою хныкающую дочь.
– Я бы на твоём месте хорошенько подумал о последствиях, – всё таким же довольным голосом сказал незнакомец, – мне достаточно сделать всего лишь одно ловкое движение и пол будет испачкан гораздо хуже.
Девочку затрясло ещё сильнее, она закрыла глаза и тихо застонала. Аионэ немедленно отпустил свой клинок и убрал руки в стороны, показывая незнакомцу, что он не собирается нападать.
– Я всё понял, – испуганно сказал Аионэ, – я сделаю всё, что ты скажешь, только пожалуйста не тронь мою дочь.
– Извини, генерал, но я её уже потрогал, – он погладил девочку по голове, – и не один раз. Но я думаю, мы замнём с тобой моё грубое упущение. Кстати говоря, должен признать, что твоя дочь имеет волю настоящего воина, мне пришлось очень постараться прежде чем удалось её сломать. Сразу видно, дочь генерала. Чего нельзя сказать о других представителях твоего семейства… Знаешь, всё-таки твоя жена держалась молодцом, почти не проронила ни крика прежде чем пришлось с ней заканчивать. Не могу сказать того же о твоём сыне. Он ведь старше твоей дочурки, да? Ха, визжал так, что я чуть не оглох.
Мир будто бы рухнул в одно мгновение, потерял все те краски, которые долгие годы дарили Аионэ счастье и умиротворение. Где-то внутри он всё ещё отказывался верить словам незнакомца, но генерал давно научился определять лжецов. Он не врал. В отчаянии пилим потерял дар речи, упал на колени и продолжал смотреть в заплаканные глаза своей дочери, надеясь отыскать в них хоть какую-то правду. И он её отыскал.
– Ну хватит, – незнакомец закинул себе в рот очередную сливу, и подошёл к Аионэ ближе на несколько метров, – генерал не должен стоять на коленях, подумай о чести всей имперской армии.
Но Аионэ продолжал молчать.
– Эй, генерал, мне это начинает надоедать. Не стоит выводить меня из себя, просто пользуйся моментом, пока я всё ещё в приподнятом настроении. Ты подумал какого мне будет лишить тебя всех твоих родных? Я ведь не чудовище, нет, и не злодей, чтобы поступать так подло. Уяснил? Может теперь, когда ты узнал меня чуточку ближе, мы продолжим наш диалог.
– Где они? – безжизненным голосом спросил Аионэ.
– Они?
– Где мои жена и сын?
– Ах да, – незнакомец изобразил задумчивый вид, – я знаю ваши традиции, поэтому любезно расположил их в подвале, так что в любой момент можешь с ними проститься. Вот видишь, я не чудовище, как ты мог подумать. Правда сейчас они находятся немного в разобранном виде. Считай, что это издержки ремесла.
– Что тебе нужно?
– Ну чего ты заладил «что нужно, что нужно?», я не хочу, чтобы это было каким-то шантажом, мне это не нравится, – он снова вернулся к маленькой Еиоко и принялся гладить её волосы, – поэтому я всего лишь хочу стать твоим другом. Твоя малютка Еиоко – это мой жест доброй воли, который станет основой для наших с тобой будущих отношений. Поэтому я повторяю ещё раз: я не злодей. Злодеи стараются принести окружающим максимальное количество бед, чего нельзя сказать обо мне. Ты согласен?
Он и впрямь ждал ответа Аионэ, продолжая показательно гладить волосы его дочери и широко улыбаться. Аионэ лишь кивнул.
– Чудно! – воскликнул незнакомец, – Значит, у нас всё-таки есть шансы стать хорошими друзьями! Вот теперь, когда все формальности соблюдены, пришло время представиться, твоего нового лучшего друга зовут Исидор, с тобой и твоей замечательной семьёй я уже знаком, так что теперь мы можем начинать нашу многообещающую дружбу.
Исидор вновь подошёл к Аионэ и присел на корточки, протягивая ему свою раскрытую ладонь. Он всё также улыбался и пребывал в приподнятом настроении, Аионэ смотрел в его яркие голубые глаза и испытывал запредельную ненависть. Генерал жаждал крови. Враг очень близко, стоит только выхватить свой клинок и зарубить этого самодовольного ублюдка, но у Аионэ было предчувствие, что ничего из этого не выйдет. Даже сейчас Исидор одной лишь улыбкой вселял страх не хуже любого плакальщика. Аионэ не мог позволить рисковать своей дочерью, она – единственное, что у него осталось. Рука пилима вместо рукояти клинка потянулась к протянутой ладони Исидора, и они обменялись рукопожатием.
– Просто замечательно, – ещё шире заулыбался Исидор, – ты не представляешь, как я сейчас рад. Если честно, то у меня уже лет сто не было друзей, поэтому я немного отвык от этого чувства. Знаешь, друг, я не очень люблю, когда на меня смотрят такими злыми глазами, это сразу же заставляет меня быть похожим на моё окружение. Ты же не хочешь, чтобы я стал злым? Улыбнись.
С трудом и позором, но Аионэ всё-таки выдавил из себя нечто похожее на улыбку. Никогда ещё он не испытывал подобного унижения.
– Ладно, на первый раз и так сойдёт, – Исидор встал в полный рост и продолжил есть сливы, глядя на Аионэ, – раз уж мы теперь друзья, то я хочу попросить тебя об одной дружеской услуге. Даже не так, ты должен вернуть мне должок. Пока что я оставляю дочь её отцу, но пусть он не думает, что сможет обезопасить её и тем самым избавиться от нашей дружбы. Ты ведь уже усвоил урок, что не нужно делать глупости? Я дал тебе возможность дорожить тем, что у тебя осталось, а взамен ты поможешь мне. Совсем скоро наступит день, когда другие мои хорошие друзья захотят воспользоваться клафировыми вратами, чтобы пройти в Шаркай. Назовём это обычной прогулкой. Так вот, в тот самый нужный день, ты, дорогой мой друг, должен провести нас через эти врата, после чего можешь считать, что долг оплачен… Мы друг друга поняли?
Аионэ кивнул.
– И снова замечательно. Ну что ж, думаю мне пора идти, тебе ещё нужно здесь прибраться, так что оставляю вас с дочерью наедине. И помни, Аионэ, без глупостей, тебе ещё осталось чем дорожить.
Исидор прошёл мимо Аионэ и по тёмному коридору медленно продолжил движение к выходу из дома. Вскоре раздался звук закрывающихся дверей, и все эмоции вновь вернулись к Аионэ. Ему хотелось зарыдать, от злости разгромить всё, что есть в его доме, но он вовремя вспомнил про Еиоко. Генерал быстро поднялся на ноги, подбежал к своей дочери и крепко обнял её, но она внезапно закричала и начала плакать. Аионэ посмотрел на свои ладони, они полностью были в крови, после чего он обратил внимание на спину девочки. Её платье разорвано, а на спине практически не осталось живого места, вся плоть плотно покрыта ранами, оставшимися от острого лезвия. Было страшно представить, что ей довелось пережить.
***
35 день Масата, 537 г., деревня гильдии, Княжество.
Загадочный тёмный подвал Декарна Лорно, расположенный прямо под его гильдией, был объектом пристального интереса многих выдающихся чародеев, что были знакомы со стариком, но редко кто имел шансы попасть сюда. Верховный наблюдатель Княжества – Алайди Кринго, уже не раз посещал это мрачное место, особенно в текущем свете Масата, так как здесь и впрямь имелось на что посмотреть. Помимо загадочной круглой двери, защищённой сложными упорядоченными чарами, здесь также имелся не менее интересный экземпляр, против собственной воли прикованный стальными цепями к каменному столбу. Множественные фиолетовые щупальца Алайди Кринго, играющие роль его волос, постоянно шевелились в непосредственной близости к потусторонней твари, их кончики, как и его глаза, светились лазурным светом, изучая существо своими магическими способностями. Как всегда, всё глухо. Никакая магия не реагирует на безглазое бледнокожее создание, оставляющее за собой при движении тёмные туманные следы. Но всё же чародеям удалось кое-что нащупать.
Декарн и Алайди уже целый час находились в подземелье, ставя свои очередные эксперименты над чудовищем, потерявшем свою руку в последней схватке. Рядом с ними стоял широкий стол, захламленный различными склянками с разноцветными зельями, магическими кристаллами и прочим ингредиентами. По правую руку от Декарна находилось небольшое блюдце с горкой золотого песка, вокруг которого на невысоких стойках располагались четыре жёлтых кристаллов асфирида, являющихся самой настоящей редкостью в этом мире. Здесь явно не обошлось без высшей магии. Асфириды перестали светиться, Декарн взял щепотку золотой пыли и посыпал её на скованное существо. Тварь испытала дикую боль, раскрыла свою широкую пасть и начала визжать с невероятной силой звука, к которой чародеи уже успели привыкнуть. Она пыталась вырваться из цепей, золотая пыль оставила на бледной коже сильные ожоги. Довольный результатом, Декарн при помощи телекинеза пересыпал золотую пыль в подготовленную для этого небольшую позолоченную сферу, способную уместиться в ладонь, бросил туда маленький осколок клафира, после чего Алайди плотно запечатал отверстие расплавленным железом. Далее чародей переложил золотую сферу к остальным таким же, которых насчитывалось двадцать две.
– Ну вот и всё, – с обидой вздохнул Алайди, – все запасы золонтия, которые у нас были, мы потратили на эти сферы.
– Поверь мне, оно того стоило. Смотри на это с другого угла, мы ведь нашли оружие, способное нанести вред силе неизвестного измерения. Золотний сам по себе приносил боль этому существу за счёт волшебства света внутри, но мы смогли сделать так, чтобы его сила возросла в десятки раз.
– Вот только на это ушла почти сотня попыток, – всё также расстроенно сказал Алайди.
– Не переживай, на Нутаге золонтия полным-полно.
– Ага, вот только, чтобы его заполучить придётся вновь отыскивать пилигримов, побывавших в пустыне золотых песков. Ладно тебе на свои запасы плевать, но ты ведь вынудил меня пожертвовать и моими тоже. Совесть не мучает, старый ты чёрт?
– Абсолютно, – усмехнулся Декарн, – кроме того, удалось выявить ещё одну их слабость помимо светлого волшебства.
Старик потянулся рукой к единственной горящей свече на столе, свет которой явно проигрывал парочке заклинаний светлячков, кружившихся у потолка, а затем поднёс её к руке чудовища. Оно принялось жутко кричать, ещё гораздо сильнее чем от золонтиевого песка, расщеплявшего ему кожу, но это скорее был крик от страха, ведь пламя свечи не оставляло каких-либо повреждений.
– Интересно, не так ли? Они совершенно не реагируют на пламя, созданное при помощи магии, но обычного природного огня боятся словно дьявола. Нужно бы разобраться в этой ситуации гораздо детальнее.
– Разбирайся в этом сколько душе угодно, – махнул рукой Алайди, – но уже без меня. Я и так достаточно долго засиделся в Княжестве и в твоём невероятном подземелье.
– Уже уходишь? В тот момент, когда начинается всё самое интересное?
– Не забывай, что ОГМ объявило войну Анту, все верховные наблюдатели должны пребыть в Челок. Я в особенности.
– Это ещё почему?
– И ты ещё спрашиваешь? – от удивления широкие светящиеся глаза Алайди стали ещё больше, – Кто уговорил меня передать все ресурсы и лицензию гильдии Крикса идиоту Азаху? Келебрайн ждёт от меня разъяснений по этому вопросу, а это лучше делать с глазу на глаз. Ты ведь хорошо знаешь этого тирана.
– Ну да, – усмехнулся Декарн, – он не любит магические сообщения. Есть у меня один знакомый драконид, такой же злобный, как Келебрайн, вот только размерами втрое больше. Не зря всё-таки драконы сбрасывают этих недоношенных со своих хребтов. Только на нервы будут действовать… Есть новости от Мифисфары?
– Я уже давненько не связывался с ней, должно быть ей есть чем заняться в Лесном Королевстве. – внезапно Алайди широко открыл рот, вспомнив что-то очень интересное, поэтому Декарн уже приготовился его внимательно слушать, – Хочешь расскажу тебе кое-что интересное?
– По-твоему, я могу дать отрицательный ответ? Или же ты хочешь, чтобы я тебя уговаривал?
– Моё дело – возбудить в тебе интерес, – подозрительно заулыбался Алайди.
– Вот же наглец, – трубка внезапно оказалась в руке Декарна, и он принялся её раскуривать, – разве что только чуть-чуть. Прошу тебя, о великий верховный наблюдатель Цитадели, поведай мне столь увлекательные новости.
– Ну ладно, ты умеешь уговорить, старый пёс. На самом деле здесь нет ничего увлекательного, просто это показалось мне интересным. Я получаю некоторые сведения от своих информаторов из Лесного Королевства.
– Серьёзно?
– Да, только Мифисфаре не говори. Она будет в ярости, если узнает, что у меня есть уши на её территории. Так вот, они сообщают о том, что в последнее время в Стальноградье призывают всех местных аберфольских мастеров для создания протезов.
– И что с того? – не удивился Декарн, – Междумирье – неспокойная территория, каждый день кого-то убивают, кто-то теряет свои конечности, и поданные Лесного Королевства не являются исключением.
– На твоём месте я бы подумал точно также, если бы не одно «но». Это личное распоряжение самих лесных владык, именно они заинтересованы в протезах. Руки, ноги, отдельные части тела, даже прошёлся слушок, что один из мастеров изготовил протезированную челюсть. Такое ощущение, что лесные владыки собирают кого-то по кусочкам. Признай, что это довольно странно.
– Действительно странно, – задумался Декарн, – нужно будет связаться с Мифисфарой, может она что-нибудь знает об этом.
Внезапно их внимание привлёк звук пузырей, доносящийся из другого конца подземелья, где находился большой стеклянный сосуд, наполненный зелёной жидкостью с человеком внутри. Он сделал ещё несколько движений, после чего вновь стал бездвижен и больше походил на обычный труп.
– Не думал наконец-таки вытащить его оттуда? – внезапно Алайди стал более серьёзен.
– Вряд ли он готов. Да и к тому же время ещё не пришло, мне будет спокойнее, если он ещё немного побудет в таком состоянии.
– Тебе виднее. Мне действительно пора, Декарн, воздушное судно совсем скоро отправится из Крова в Челок, мне хотелось бы добраться на юг быстро, а не терять кучу времени, пересекая весь Ночной Путь.
– Конечно, Алайди, я тебя не держу. Рад был тебя видеть, друг… Пойдём я тебя провожу, затем пойду в башню, меня там уже ждут.
***
Первая половина дня была уже позади, но Виктор только сейчас решился выйти из своего дома после того, как заперся там от всех остальных, начавших стекаться в гильдию утром. Головная боль уже прошла, загадочные татуировки более на проявлялись на его теле, но вот неутолимая ярость никуда от него не делась. Его раздражало буквально всё и все, он с трудом сдерживался чтобы не наброситься на кого-нибудь с оскорблениями и проклятиями, чтобы хоть как-то утолить свою ярость, а потому просто решил скрыться от лишних глаз, пока всё не успокоится. Но теперь Декарн настойчиво просит его посетить башню, старик начинает догадываться о состоянии Виктора, так как отправил к нему Ораду, на которую наёмник точно не решится сорваться. Миновав общий зал и проигнорировав всех присутствующих, за исключением антийского пилота Дасберта, который продолжал кровожадно уничтожать запасы алкоголя Сантилия в баре, он поднялся наверх и уже стоял перед дверью башни чародея. Декарн, как и всегда, сидел в своём роскошном танталийском кресле в лучах солнца, пробивающихся сквозь круглое окно, озаряя всю мрачную атмосферу уютного кабинета, и курил излюбленную трубку. Он встретил Виктора довольно глупой улыбкой, не переставая курить табак.
– Приветствую, мой нелюдимый друг, – обратился к нему Декарн, – если не ошибаюсь, то я не видел тебя уже трое суток, несмотря на то, что мы всегда находимся в нашей дружной деревушке.
– Не знал, что ты уже вернулся.
– Я вернулся ещё в полдень, а затем довольно долго просидел в подземелье. Ты совсем не знаешь, что творится в гильдии… Плохо выглядишь.
– Ты по делу меня позвал или просто позлорадствовать?
– Нет, просто, как я уже сказал, ты единственный кто не знает, что творится в гильдии. У нас произошли некоторые изменения, поэтому я лично решил познакомить тебя с ними… Хотя, ты уже и так с ней знаком.
Декарн указал кивком за спину Виктора, туда, где возле входа находилось гостевое кресло. Обернувшись, он удивился. В кресле сидела молодая девушка со светлыми волосами, заплетёнными в короткий хвост, и голубыми глазами, чем была очень похожа на Лайлу. Эти безразличные ко всему глаза Виктор хорошо помнил. Энсфи. На этот раз она была не в привычных доспехах княжеской гвардии, а в самых простых кожаных штанах и рубашке с жилетом, на поясе закреплены ножны с коротким клинком. Она, как и в прошлый раз, изучала Виктора подозрительным взглядом, что мгновенно начало действовать наёмнику на нервы.
– А она что здесь делает? – задал он вопрос Декарну.
– Приятно знать, что ты меня не забыл, – сказала Энсфи и на её лице появилась еле заметная ухмылка.
– Я разговариваю с ним, а не с тобой.
– Повежливее, Виктор, – сказал ему Декарн, – всё-таки Энсфи наш новый товарищ, и отношение к ней должно быть подобающим.
– Чего?
Наёмник вновь обернулся, посмотрев на довольную Энсфи, и только сейчас заметил серебряное кольцо у неё на пальце, точно такое же, как у каждого наёмника гильдии, но только с тёмно-жёлтым самоцветом. Он с недовольством посмотрел на своё кольцо с синим камнем, а затем одарил Декарна неодобрительным взглядом.
– Тебе мало тех игрушек, что и так греются на наших руках? Она хоть в курсе, что одела на свой палец?
– В курсе, – ответила Энсфи, – иначе, я бы на это не согласилась.
– Просто замечательно, – фальшиво улыбнулся Виктор, – это же в корне меняет дело. Помнится, в последнюю нашу встречу, тебя назначили старшим командиром княжеской гвардии, так неужели тебе не приглянулось это шикарное место? А ведь ты говорила, что желаешь приносить пользу в бою, там, где ты будешь нужнее всего.
– Именно поэтому я здесь. Это то самое место, где я и мои способности действительно будут нужны. Я покинула княжескую гвардию, как только получила приглашение от Декарна.
– Если честно я долго не решался на это, – усмехнулся старик, – думал ты слушать меня не захочешь. Однако твой ответ превзошёл все мои ожидания…
– Вот и отлично, – перебил его Виктор и развернулся к двери, – дальше раскидывайтесь друг с другом любезностями, а я, пожалуй, пойду к себе.
– Стой, – голос Декарна прозвучал довольно жёстко.
Виктор уже собирался было уйти, но решил отпустить дверную ручку, так как старый чародей очень редко разговаривал с ним подобным тоном. Обернувшись, наёмник и впрямь увидел Декарна, ставшим довольно серьёзным.
– Что происходит? – спросил чародей.
– О чём ты?
– В последнее время ты стал сам не свой. Большую часть времени проводишь в своём доме, запершись на замок, перестал общаться с остальными, стал более раздражительным. Ко мне уже подходила Элина, высказывая свои опасения по поводу того, что внезапно ты перестал идти с ней на контакт.
– Какого чёрта именно она за меня переживает?
– Все видят, что вы стали с ней близки, и мы оба знаем по какой причине.
– Она просто надумала всякого…
– И Лайла тоже?
Виктор замолчал.
– Сегодня она прямо-таки атаковала меня расспросами о тебе, княгиня беспокоится о происходящем. Когда ты в последний раз навещал её во дворце?
– Давно, – виновато сказал Виктор.
– Вот именно, что давно… Она твоя дочь, Виктор, и ты обязан уделять ей внимание, особенно в такой сложный для неё период.
– Габриал постоянно находится рядом с ней, так что ей вряд ли что-то угрожает.
– Я говорю не про защиту, а про банальную поддержку… Я ведь помню те времена, когда ты уже был в похожем состоянии. Тогда я отыскал злобного, покалеченного мирвана с необычными светящимися глазами и смог дать ему цель в жизни. Хочешь, чтобы все мои усилия оказались напрасны? Хочешь вернуться к прошлому?
– Нет, – недовольно ответил Виктор.
– Тогда возвращайся в привычное для себя течение. Наладь со всеми отношения, но самое главное – навести дочь.
– Я могу идти?
Декарн кивнул, и Виктор, не задерживаясь, сразу же покинул башню, отправляясь вниз. По взгляду Энсфи старик заметил изменения в её отношении к Виктору, она более не смотрела на наёмника с нескрываемым высокомерием, напротив, она стала гораздо загадочней.
– У меня есть кое-какие догадки.
– Просто догадки?
– Мне нужно время чтобы всё проверить и обдумать.
– Расскажешь мне? – Декарн смотрел на неё с жалобным видом.
– Чуть позже.
***
Неужели всё закончилось, весь тот долгий и сложный путь, что им довелось преодолеть? Все те раны, смрадная жара и жуткий холод, все эти трудности, через которые пришлось пройти не были зря, их отряд нашёл то, что и искал, и смог вернуться туда, откуда и начинался весь этот путь. Марк радовался словно ребёнок, когда увидел главное здание гильдии на горизонте, расположенное возле опушки небольшого леса, в котором он, казалось ещё совсем недавно, охотился на оленей. И вот деревня находится так близко, что он уже мог отчётливо расслышать различные звуки, доносящиеся оттуда. Они вернулись домой. Не терпится поскорее попасть в гильдию и досыта наесться вкуснейших блюд, которых ему так не хватало в последнее время.
– Неужели нас никто так и не встретит? – пожаловался Сантилий, – Хочу признаться, что уже устал в одиночку тащить за собой носилки.
Синеволосому наёмнику вот уже шесть дней приходилось без какой-либо помощи волочить за собой по земле деревянные носилки, на которых по-прежнему без сознания лежал Фимало, вся грудь которого сильно пострадала от мощнейшего тёмного заклинания демона Шаримара. Сейчас он всё также представлял из себя обгоревшее бледное тело, не прекращал тяжело дышать, заливаясь потом, и ни разу не пришёл в себя. Сантилий старался как мог, тянул носилки с утра до вечера, не обращая внимая на усталость и затёкшие пальцы, ведь Фиму нужно было доставить в гильдию как можно скорее, чтобы Милона смогла заняться им. Бракас, несмотря на введённую ему кровь Минаса, чувствовал себя нехорошо, хоть и не показывал виду. Его плечо по-прежнему болело, всему виной тёмное происхождение той самой гончей, чьи челюсти буквально разорвали ему плечо с ключицей. Помимо этого, он не переставал ворчать о том, что утратил свою излюбленную зачарованную секиру. Луя после схватки с тёмный магом лишилась трёх пальцев на левой руке. Кроме того, Марк заметил, что с тех пор она заметно изменилась, стала более закрытой и ему больше не доводилось видеть её привычной улыбки. Больше всего возвращению радовалась Малия, она всё предвкушала тот самый момент, когда наконец встретится со своей младшей сестрой. С тех пор, как в одной из деревень они узнали об окончании войны и мире с алькарами, исхудка стала самым счастливым членом их небольшого отряда, так как всё прошлое время сильно переживала за судьбу Орады, если бы чернокожие громилы добрались бы до гильдии. Минас утверждал, что хорошее настроение как нельзя для неё кстати, ведь печаль об утрате своего учителя могла навредить беременности. На данный момент живот Малии стал уже слишком заметен, она часто чувствовала недомогание и усталость, из-за чего каждый раз приходилось останавливаться, но девушка всегда настаивала на том, чтобы продолжить путь. Благо, что Минас, имеющий необходимые познания в медицине, постоянно находился рядом с ней и оказывал любую помощь. На плечи же Марка перекладывались обязанности Фимы, он воссоздавал запасы питьевой воды, создавал земляные укрытия и шалаши от непогоды и для ночлега, а также помогал Сантилию в готовке пищи. Жаль, что он так и не успел освоить заклинание магического сообщения, поэтому гильдия так ни разу и не получила от них никаких вестей, и никто явно не ожидает увидеть их сегодня в деревне.
– Хватит ныть, синевласка, – Бракас ответил Сантилию, разминая своё многострадальное плечо, – тебя сраная гончая не грызла, словно долбаный кусок мяса, так что отрабатывай свою целостность до последнего!
– Не грызла гончая говоришь? Зато меня прожгло насквозь заклинание проклятого чернокнижника, а после этого никто не выживает.
– Ну ты же выжил, так что заткнись и иди молча, осталось недолго. Бери пример с нашего антийца, ни разу не пожаловался, что на него не похоже. Должен признать, что он даже перестал меня бесить… То-то я думаю, почему мне стало так скучно. Иди сюда, дубина, мне внезапно захотелось тебя обнять.
– Может не надо? – сказал Марк.
– Быстро тащи сюда свой трусливый зад! – в своей былой манере зарычал Бракас.
Марк, дабы под конец пути не разозлить наёмника, послушно подошёл к нему, но Бракас ограничился лишь коротким обниманием своей целой рукой, после чего отпихнул от себя Марка.
– С тебя достаточно, хорошего понемногу. Мало ли ещё привыкнешь и поселишься в моём доме.
– И всё-таки почему нас не встречают? – не успокаивался Сантилий, – Неужели тёмные гильдии перестали тревожить деревню, и Декарн решил снять дозор?
– Скоро мы это выясним, – Бракас зашагал ещё быстрее и подтолкнул вперёд Марка.
Долгожданная главная улица на удивление встретила их пустотой и относительной тишиной, не считая звука ударов, доносящихся от ближайшего к гильдии дома. Кто-то явно занимался рубкой дров. День уже близился к концу, ещё немного и солнце начнёт садиться, поэтому немногочисленные жители и разбрелись по своим жилищам, либо собрались на ежедневные вечерние посиделки в главном здании. Отряд наконец-то очутился посреди улицы, миновав обветшалый забор, и перед наёмниками показался первый их товарищ, что удостоился чести встречать долгожданных друзей. Вот только никто не узнал в нём никакого товарища. Мужчина крепкого телосложения в бежевой антийской майке орудовал топором, рубя дрова, и пока что не обращал никакого внимания на наёмников. Когда этот лысый незнакомец наконец повернулся в их сторону, не выпуская топор из рук, то Марка чуть было не хватил удар. Это был он. Тот самый антийский чародей, преследовавший его из Анта и чуть не убивший его вместе с Шилой. Нет никаких сомнений, Марк навсегда запомнил это безэмоциональное лицо. Похоже, что чародей тоже узнал его, но не испытывал какого-либо удивления. Марк запаниковал, он сразу же попятился назад, формируя в ладони огненное заклинание. Казалось, что сейчас лысый чародей в момент парализует его одним из своих заклятий, но похоже, что Марк был ему абсолютно неинтересен, он даже не собирался воспринимать мальчишку всерьёз.
