Read the book: «Украсть Посейдон», page 4

8.Грудь в крестах, или голова в кустах

Давно и точно подмечено: большие неприятности обычно начинаются с незначительных мелочей. Один из самых наглядных примеров данной житейской особенности изображен Михаилом Булгаковым в романе «Мастер и Маргарита». Растяпа Аннушка случайно разлила подсолнечное масло на трамвайный путях. В результате маститый литератор, председатель правления литературной ассоциации МАССОЛИТ, а также редактор толстого художественного журнала Михаил Берлиоз поскользнулся на этом месте и погиб под трамваем. Так что ничего не значащие на первый взгляд мелочи обычно могут привести к грандиозным событиям. Причем, как хорошим, так и плохим. Поэтому к любым докладам подчиненных командир атомной субмарины «Ягуар» капитан 1 ранга Кирилл Дербеко привык относиться весьма внимательно.

– Товарищ командир, канарейка заболела. Нахохлилась, петь перестала, – взволнованный голос мичмана Трошина передал искреннее огорчение почитателя птичьих трелей.

Канарейка – птица особая. Она очень чувствительны к газам, в том числе метану и угарному, и при любом, даже незначительном превышении газовой примеси в воздухе, эти желтоперые певуньи гибнут. В прежнее время рудокопы часто брали клетку с канарейкой в шахту и во время работы следили за птицей. Если она внезапно начинала проявлять признаки беспокойства или падала, люди поспешно покидали выработку. К тому же эти птички имеют свойство постоянно петь, что являлось звуковой сигнализацией: пока слышалось пение, можно было работать спокойно. С развитием подводного флота канареек нередко удается видеть и на современных атомоходах. Подводники уверены, что эти птицы аналогичным образом чувствуют даже незначительное повышение радиационного фона в воздухе.

Известны случаи, когда приборы еще не успевали среагировать на повышение радиации или вредного газа в отсеках, а канарейка, словно природная лакмусовая бумажка, уже сигнализирует людям об этом. Даже в наши дни ещё не существует прибора, так же тонко и быстро реагирующего на присутствие газа и радиации, как организм канарейки. И хотя в надежности системы электрохимической регенерации воздуха, поддерживающей постоянную концентрацию кислорода и углекислого газа на борту, Кирилл не сомневался, он все-таки отдал приказание.

– Начальнику химической службы срочно замерить содержание СО2 в отсеках и доложить в центральный пост, – приказал командир.

– А попугай? Живой – здоровый? – Кирилл машинально поинтересовался здоровьем еще одного лодочного любимца.

– Живой, что с ним сделается? – бодро ответил все тот же Трошин. – С утра орал свое фирменное «Кеша дурак!», аж межотсечные переборки тряслись. Успокоился лишь тогда, когда мы ему вручили его любимый сухарик, который обмакнули в вине.

Белоголовый кубинский амазон по имени Кеша при множестве достоинств, имел один, но весьма существенный недостаток – он был тезкой начальника штаба Северного флота. По этой причине при прибытии на атомоход с проверкой группы штабистов во главе с самим вице-адмиралом Иннокентием Улетовым, Кешу тотчас прятали куда-нибудь подальше от высокого начальства, потому как если птица вдруг станет громогласно кричать «Кеша дурак!» будет очень трудно определить, кого из двух Иннокентиев, находящихся в данный момент в прочном корпусе субмарины, имеет ввиду Кеша лодочный.

К счастью, химическая обстановка в отсеках атомохода оказалась в норме, да и канарейка после молчания снова принялась выдавать трели.

Этой атомной субмариной Кирилл Дербеко командовал третий год. По сравнению со своими атомными сестрами и братьями его «Ягуар» являл собой самые последние достижения научно-конструкторской мысли в кораблестроении и нес самое современное вооружение. Его малошумность и, как следствие, малозаметность в океане обеспечивалась двумя главными факторами. Во-первых, – двухкаскадной системой амортизации внутреннего оборудования, которое изолировано от прочного корпуса субмарины. Таким образом, шумы и вибрация не распространялись в воде, а оставались внутри корпуса корабля. Во-вторых, легкий корпус лодки был покрыт толстым слоем резинового противогидроакустического покрытия. По уровню издаваемых шумов этот атомный подводный корабль был сопоставим с самыми «тихими» российскими дизельными лодками, именуемыми «Варшавянками».

Что же касается вооружения, то его субмарина способна забросить сразу же несколько боевых блоков, оснащенных комплексом преодоления ПРО, на дальность более 9 тысяч километров, что вполне достаточно, чтобы с Севера достать до любой цели на территории США. Кроме того, при необходимости его «Ягуар» способен сам за себя постоять. Оружие самообороны – восемь 533-миллиметровых торпедных аппарата в носовой части, предназначенные для стрельбы по подводным и надводным целям. Главное, что эти аппараты «всеядны» потому как могут «переваривать» любые типы современных торпед, ракето-торпед или самотранспортирующихся мин. Одним словом, не субмарина, а мечта!

Кстати, о мечте. То, что он обязательно станет моряком, Кирилл знал с самого раннего возраста. Когда-то в душном плацкартном вагоне пассажирского поезда, в котором семья Дербеко возвращалась из отпуска, отслуживший срочную службу и направляющийся домой матрос подарил пятилетнему мальчугану на память свою бескозырку. От такого щедрого подарка у Кирилла перехватило дыхание, переходящее в неописуемый восторг. С тех пор он мечтал и был уверен, что будущая профессия у него обязательно будет связана с морем и потому после школы подал документы в военно-морское училище подводного плавания, находящееся в Питере.

Еще курсантом он как-то прочел воспоминания одного из командиров подводных лодок, воевавшего в Заполярье в Великую Отечественную войну. Ветеран утверждал, что кроме профессиональной выучки, мастерства и терпения, командир подводного корабля должен быть в какой-то степени везунчиком. А удача, как утверждал великий Александр Македонский, сопутствует лишь отважным и, в чем-то даже дерзким парням.

В подводном флоте эти качества во все времена считались наиболее ценными. Тот же легендарный Александр Маринеско, совершивший 30 января 1945 года «атаку века», потопив в районе Штольпмюнде гигантский лайнер фашистского флота «Вильгельм Густлофф» водоизмещением 25 484 тонны, действовал нестандартно и дерзко. На борту фашистского лайнера находилось свыше семи тысяч эвакуировавшихся из Данцига солдат, офицеров и высокопоставленных представителей нацистской элиты. Но главное заключалось в ином: на «Густлоффе», служившем до выхода в море плавбазой для школы подводного плавания, находилось свыше трех тысяч обученных подводников. Как говорится, сажай их на лодки – и в поход! А это – примерно семьдесят экипажей для новых подлодок гитлеровского флота. Нет нужды говорить о том, что лайнер охранялся в усиленном варианте и любые обнаруженные подозрительные объекты сразу же брались под контроль. Лодка Маринеско, именовавшаяся «С-13», вопреки логике всплыла вблизи конвоя, охранявшего лайнер, со стороны берега в надводное положение и, используя туманную погоду, дерзко легла на параллельный курс. Маринеско приказал сигнальщикам зажечь ходовые огни, имитируя небольшое рыболовецкое судно. Их заметили с кораблей охранения и фашисты тотчас стали запрашивать с помощью светового семафора принадлежность судна и установленный на такой случай пароль. Маринеско приказал своему сигнальщику отвечать всякую белиберду и тянуть время, которого хватило, чтобы прицелиться и пустить три торпеды в борт лайнеру. Уклониться было невозможно и торпеды попали в цель. Возникшая паника среди фашистов помогла Маринеско быстро погрузиться и, несмотря на ответную атаку фашистских эсминцев, разбрасывающих глубинные бомбы, незаметно уйти. Шанс спастись и вернуться в родную базу был мизерным, но удачливый командир им сполна воспользовался.

Впервые Кирилл Дербеко заметил свою везучесть при назначении на первичную лейтенантскую должность. Во время своей заключительной стажировки перед выпуском его прикомандировали на АПРК «Курск». Без пяти минут офицера приняли хорошо, а современный атомоход, командир и весь экипаж ему так понравились, что он на мандатной комиссии принялся проситься служить именно на этот подводный ракетный крейсер. Не получилось, ему отказали и направили на «Курск» его товарища. Получив назначение на другой корабль, Кирилл сильно расстроился, а через несколько месяцев случилась беда. «Курск» вместе со всем экипажем трагически погиб в Баренцевом море во время учений. Кирилл мог быть среди погибших коллег, но судьба словно готовила его к чему-то особенному.

Второй раз Кирилл задумался о провидении, которое к нему благоволило, учась в академии. Он успешно осваивал учебные предметы, а его курсовая работа, где он изложил практический взгляд на некоторые тактические приемы применения современных подводных кораблей, была высоко оценена специалистами. Начальник кафедры тактики в личной беседе даже предложил ему остаться в академии и целиком погрузиться в научную работу.

Предложение было заманчивым, но для этого необходимо было быть, как минимум списанным по здоровью из плавсостава. Жена восприняла перспективу остаться в Питере с огромной радостью и принялась усиленно уговаривать мужа превратиться в сухопутного паркетного моряка. На здоровье Кирилл не жаловался, но жену любил. Тут ему намекнули опытные коллеги, мол, ссылайся на хронический радикулит, ложись на освидетельствование в госпиталь – из плавсостава точно спишут. Вот и останешься преподавателем в академии.

Кирилл так и сделал, хотя эта затея была ему не по душе. Все было уже, как говорится, «на мази» – ему даже назвали должность, в которой предстоит трудиться, нарисовали перспективы и определили примерные сроки защиты будущей диссертации. Но тут судьба снова изменила ситуацию на 180 градусов.

Кирилл лежал в военно-морском госпитале и все шло к тому, что его спишут из плавсостава. Но тут наступил март со своим специфическим международным женским днем. Вечером восьмого числа он договорился с медсестрами и, сиганув через двухметровый забор, отправился поздравить жену с праздником, решив подарить её букет цветов. Как назло, бдительный дежурный по госпиталю решил выборочно проверить порядок и под проверку попало их отделение. Медсестры позвонили Кириллу по мобильнику: необходимо срочно вернуться, его ищут. Кирилл явился в отделение и, чтобы никого не подвести, заявил, он самовольно ездил поздравить жену с праздником. Разразился скандал и на военно-врачебной комиссии, ехидно улыбаясь, председатель ВВК сообщил, что человек, легко перемахнувший через двухметровый забор на может жаловаться на радикулит и тем более быть списанным из плавсостава.

Больше всего таким поворотом событий была огорчена жена, уже считавшая себя жительницей северной столицы. В семье начались скандалы и через три месяца бездетная пара разошлась.

В глубине души Кирилл был рад, что вместо кафедры и будущей диссертации по завершению учебы он был снова направлен на Север. Чуть позже Дербеко с облегчением узнал, что в ходе очередного реформирования должность на кафедре академии, куда его усиленно сватали коллеги, была сокращена. Судьба снова защитила Кирилла от возможных неприятностей.

В третий раз он почувствовал себя в команде везунчиков, когда ему – молодому командиру атомохода, удалось обнаружить в океане американскую субмарину типа «Огайо», вооруженную шестнадцатью ракетами «Трайдент С-4». Эти ракеты имеют очень высокую точность поражения цели. Если учесть, что «Трайденты» могут нести до восьми стокилотонных разделяющихся боеголовок индивидуального наведения, то становится понятным, почему их называют оружием первого удара. Кирилла наградили орденом и вскоре назначили командовать «Ягуаром».

Перед очередным океанским походом его долго инструктировали в штабе флота. Все шло, как обычно, но в самом конце инструктажа начальник разведывательного управления сообщил: в этом районе Мирового океана планируются испытания новой техники и, возможно, для их обеспечения будет привлечен атомоход «Ягуар».

До определенного момента времени больше ничего знать не полагалось, да и Кирилл особо не интересовался. Такие специфические задачи поручают выполнять единицам. Тут уж, как говориться: или грудь в крестах. Или голова в кустах. Третьего не дано.

9.Обыкновенное чудо

Чтобы там ни говорили, мол, время лечит, это – неправда. Время – плохой доктор. Оно не заштопывает раны, оно просто закрывает их сверху марлевой повязкой новых впечатлений, новых ощущений, жизненного опыта. И иногда, зацепившись за что-то, эта повязка слетает, и свежий воздух попадает в рану, даря ей новую боль… и новую жизнь. Заставляет забыть о боли старых ран, нанося все новые и новые. И с каждым годом на душе все растет и растет количество плохо наложенных повязок. Иногда происходит почти чудо и в глубине бездонного человеческого горя и отчаяния может родиться истинная надежда. Её малая искорка позволяет вопреки всем печальным и безысходным обстоятельствам все еще не потерять веру в лучший исход, ожидание того, что не смотря ни на что и вопреки всему, ситуация в конечном итоге изменится и произойдет обыкновенное чудо.

Потеряв любимого человека, Пьер Ранье никак не мог смириться с ужасной утратой. Он никак не мог поверить, что больше никогда не увидит свою Пэт, не услышит её голос, не почувствует запах её волос и не прикоснется губами к её устам.

В минуты кратковременных и нервных снов, она все еще была рядом с ним. Они смеялись, шутили, занимались любовью и выбирали имя своему будущему ребенку…

…Он проснулся от предрассветного холода и долго смотрел на её фотографию, висевшую в рамке на стене. Постепенно он снова погрузился в царство Морфея, унесшее его в страну грез, подальше от безутешного горя. Он снова видел свою Пэт, держал её за руку, обнимал за талию. Им вдвоем было комфортно и хорошо. Сколько продолжалось это дремотное состояние, Пьер не знал.

Солнце уже взошло, когда его разбудил пронзительный телефонный звонок. Сначала Ранье решил не подходить к аппарату, ведь на календаре значился выходной день, но телефон упорствовал, словно желал сообщить ему что-то чрезвычайно важное. Дабы прекратить его настойчивый и требовательный зов, Пьер протянул руку к прикроватной тумбочке и снял трубку.

– Алло, я вас слушаю, – тихо проговорил он.

– Мистер Ранье? – спросил скрипучий женский голос с неистребимым бруклинским акцентом. – Вам просили передать информацию.

– Кто это? – безразлично поинтересовался Пьер.

– Вы меня не знаете, мистер Ранье. Меня зовут Алиса Брюнер и у меня имеется для вас сообщение. Его передала Вишенка. Ваша Пэт именно так и сказала: передайте эти слова Пиранье от его Вишенки.

Последние слова ошеломили Пьера и он моментально вскочил с постели, плотно прижав телефонную трубку к уху. За карие выразительные глаза он частенько называл свою Пэт Вишенкой. Это был их маленький секрет, о котором кроме неё никто не мог знать. В ответ, с учетом созвучия имени и фамилии, Пэт называла мужа Пираньей.

– Вы сказали, Вишенка передала информацию Пиранье? Кто вы такая, черт побери!

– Я уже сказала, мистер Ранье, что меня зовут Алиса, а Вишенкой назвалась женщина, которая попросила меня с вами связаться.

– Послушайте, мисс Алиса, я не знаю, чего вы добиваетесь, но все это совсем не смешно! – прокричал в трубку обескураженный Пьер.

– Так ведь и я не смеюсь, мистер Ранье, – с определенным удивлением ответила Алиса, а затем с явным сочувствием добавила. – Я не сержусь на вас за вашу подозрительность. На вашем месте я тоже засомневалась бы, но прошу вас все-таки выслушать меня. В конце концов, междугородний телефонный разговор стоит немалых денег.

– Откуда вы знаете про Вишенку? – с нетерпением снова спросил Ранье и кто вам сообщил про Пиранью?

– Ну что тут может быть непонятно, конечно же, ваша жена Пэт. И хотя мы общались с ней меньше, чем хотелось бы, она передала мне достаточно информации, чтобы убедить вас в том, что я говорю правду.

– А когда вы с ней разговаривали? – затаив дыхание, спросил Ранье.

– Наш первый контакт состоялся дней через сорок-пятьдесят, как она покинула нас. А вот последний раз мы общались с ней часа два назад.

– Вы разговаривали с Пэт сегодня утром? – отбросив все сомнения, воскликнул Пьер.

– Именно так. Я – медиум и периодически вхожу в транс, чтобы помочь людям, которые желают пообщаться со своими родными, ушедшими от нас. Ваша жена как-то сумела подключиться ко мне. Она попросила связаться с вами и сообщить буквально следующее. Она сильно скучает и надеется, что её Пиранья найдет способ воссоединиться со своей Вишенкой. То, над чем вы работаете сейчас, поможет вам это осуществить.

– Дорогая Алиса, как может погибший человек общаться с живым. Моя жена умерла…

– По-моему, вы все усложняете и неверно понимаете. Умирает тело, а душа человека телепортируется в параллельные миры. Неужели вы об этом ничего не слышали? – Пьеру показалось, что Алиса даже негромко хихикнула над его некомпетентностью.

– В это невозможно поверить, мисс Алиса…

– Ваша жена это предвидела и просила меня, если вы вдруг все-таки засомневаетесь, напомнить вам, как хорошо было вам вдвоем в уютном домике в Шотландии у подножия холма с видом на Хантерс Куэй на окраине Дануна.

Пьер больше не сомневался, что медиум говорит правду. От внезапно нахлынувших чувств и воспоминаний он даже застонал. Алиса сразу же отреагировала на эти эмоции.

– Мистер Ранье, если вы меня еще слушаете, то я хочу вам напомнить, что я передаю эту информацию в виде платной услуги. Я не занимаюсь благотворительностью и работаю исключительно за пожертвования. Алло, вы меня слышите?

– Извините, – наконец обрел дар речи Пьер. – Безусловно, я заплачу вам столько, сколько вы скажите. Скажите, как мне можно вас отыскать, если появится такая необходимость?

Алиса назвала свой телефон и адрес, а также озвучила номер своего счета в банке, куда Ранье может перевести соответствующее пожертвование.

Дрожащей от волнения рукой Пьер все это записал на листок бумаги. Положив, наконец, трубку он никак не мог избавиться от чувства, что это был не разговор с реальной женщиной, а какой-то странный полет фантазии, всплеск воспаленного воображения. С одной стороны, здравый смысл подсказывал ему, что его разводит ловкая мошенница. С другой стороны он был рад хоть какой-то, пусть самой ничтожной возможности обрести надежду когда-нибудь увидеть и услышать свою Пэт. Медиумы обычно не изрекали ничего, кроме старых добрых прописных истин, не противоречащих здравому смыслу, но облаченные в витиевато-туманные словесные формы и романтические заклинания. Изредка их предсказания все же совпадали с какими-то сокровенными мыслями или мечтами и в такой момент человек начинал искренне верить во все, что они произносят.

До звонка Алисы он был в отчаянии. Теперь у него появилась маленькая надежда, расставаться с которой Пьер был не намерен. ОН принялся подробно восстанавливать в памяти весь разговор. Медиум говорила, что Пэт якобы связывает их встречу с его работой. Точно, именно с его работой. Дословно это прозвучалор так: «…она сильно скучает и надеется, что её Пиранья найдет способ воссоединиться со своей Вишенкой. То, над чем вы работаете сейчас, поможет вам это осуществить…»

Да, именно так и никак иначе! Следовательно, если согласиться с тем, что после смерти душа человека не исчезает, а переносится в параллельный мир, то он должен телепортировать себя в тот мир, где находится его Пэт.

Внезапно Ранье осенило: как он сам об этом не додумался? Ведь, если взять за основу теорию Эвереттовской «многомирной» Вселенной (названа в честь автора – американского физика Хью Эверетта, разработавшего её еще в 1950 году. – Авт.), то следует простейший вывод: каждое новое событие возможно и вызывает разделение Вселенной. Число возможных альтернативных исходов равно числу миров. К примеру, водитель той злосчастной машины, сбившей его любимую Пэт, существует в нашей реальности. В другой реальности он, избегая наезда, гибнет сам, а Пэт остается жива.

В третьей он и она незначительно пострадали, но остались живы. И таких альтернативных реальностей или параллельных миров, существует превеликое множество. Эта теория была признана фантастической и забыта. Но неожиданно в Оксфорде в ходе математического исследования обнаружили, что Эверетт был на верном пути. Согласно квантовой механике, до эксперимента про то, что находится внутри атома, нельзя сказать, что оно реально существует. До замеров частицы занимают неясную «суперпозицию», в которой они могут иметь одновременно верхний и нижний спин (Спином называют собственный момент импульса атомного ядра или атома.– Авт.). или появляться в разных местах в одно и то же время. Главный вывод, вытекающий из этого открытия состоит в следующем. «Кустоподобные» ветвящиеся структуры, возникающие при расщеплении Вселенной на параллельные версии ее самой, объясняют вероятностный характер результатов в квантовой механике. То есть неизбежно мы живем лишь в одном из множества параллельных миров, а не в единственном.

От этих размышлений у Ранье перехватило дыхание. Похоже, он подобрался к самому важному – возможности перенестись к своей Пэт. Ведь его практический прибор, с помощью которого он намерен провести телепортацию, основан именно на квантовой теории. Ученые давно уже знали, что на Земле существуют порталы в параллельные миры. Ряд тестов показал, что созданные древними цивилизациями врата, ведущие в параллельные измерения, реально существуют на нашей планете. Известно и местоположение некоторых из них: в британском Стоунхендже, врата Солнца в Боливии и врата Богов в Перу. Идея о том, что они могут быть дверями в параллельный мир, стала приоритетной особенно после находки в Перу. Исследователи обнаружили врата высотой семь и два метра недалеко от Пуэрто де Хау Марка. Но открыть их пока никто не смог. Это будет под силу прибору Пьера Ранье. А для того, чтобы все это осуществить ученый сделает все возможное. И невозможное тоже. Своим открытием он осуществил прорыв в современной науке. Это – чудо, обыкновенное чудо, с помощью которого он воссоединиться со своей любимой Пэт.