Volume 170 pages
Пастух и пастушка
About the book
«…Борис и старшина держались вместе. Старшина – левша, в сильной левой руке он держал лопатку, в правой – трофейный пистолет. Он не палил куда попало, не суетился. Он и в снегу, в темноте видел, где ему надо быть. Он падал, зарывался в сугроб, потом вскакивал, поднимая на себе воз снега, делал короткий бросок, рубил лопатой, стрелял, отбрасывал что-то с пути.
– Не психуй! Пропадешь! – кричал он Борису.
Дивясь его собранности, этому жестокому и верному расчету, Борис и сам стал видеть бой отчетливей, понимать, что взвод его жив, дерется …»
Genres and tags
Настоящая жизнь и настоящая правда о войне. Что такое настоящий патриотизм?Это важно именно сейчас, недаром книги Астафьева снова становятся самыми популярными.
Пронзительная грусть и гнетущая тоска. Патриотизм без квасного привкуса, героизм без криков «ура», любовь без надрывов. В общем, жизнь. Просто жизнь с ее неожиданными поворотам и чудовищными всхлипами растоптанной пасторали:
пастух и пастушка, старичок и старушка, прожившие вместе всю жизнь и умершие в один день – от взрыва. Эта трагедия – как эпиграф ко всему дальнейшему повествованию, а история Бориса – своеобразная проекция трогательной гибели старичка и старушки. Ему не суждено прожить жизнь с любимой девушкой, не суждено даже по-настоящему осознать, что он ее любит. Они тоже раздавлены войной – но иначе.
Одна из самых сильных, убедительных, страшных и прекрасных книг о войне. Написанная на каком-то невероятном уровне мастерства, но при этом с живым сердцем и неподдельной болью и любовью к людям, земле, жизни вообще. По таким авторам, как Виктор Астафьев, и надо бы стараться узнавать и понимать что-то о самых трагических и великих событиях нашей недавней истории.
очень точно описанна война и жизнь
тяжёлая но правда войны
любовь и жизнь русского человека
к сожалению очень грустно всё закончилось
По произведениям таких писателей как В.П. Астафьев, В. Гроссман и Н.Н. Никулин, узнаём настоящую неприкрашенную правду о той войне …
...милосердие, надо вам заметить, всегда двоедушно! На войне особенно…
На смерть, как на солнце, во все глаза не поглядишь… Страшнее привыкнуть к смерти, примириться с нею… Страшно, когда само слово «смерть» делается обиходным, как слова: есть, пить, спать, любить…
Санитаров же не дождаться, нет. Санитары и медсестры, большей частью кучерявые девицы, шибко много лазят по полю боя в кинокартинах, и раненых из-под огня волокут на себе, невзирая на мужицкий вес, да еще и с песней. Но тут не кино.
Нет народа благодушнее солдат, выспавшихся, поевших горячей пищи, да еще к тому же узнавших, что не топать ножками до передовой.
Я сегодня думал. Вчера молчал. Думал. Ночью, лежа в снегу, думал: неужели такое кровопролитие ничему не научит людей? Эта война должна быть последней! Или люди недостойны называться людьми! Недостойны жить на земле! Недостойны пользоваться ее дарами, жрать хлеб, картошку, мясо, рыбу, коптить небо.
Reviews, 5 reviews5