Read the book: «Черный Ворон. Реки Судьбы. Книга Первая», page 11

Font:

И она поддалась. Хотя клялась себе тысячу раз быть с ним холодной. Ненавидеть его.

Глава 8. Вечная любовь

Долина нимф

Он проснулся, окутанный сладостным теплом, тихим пением птиц и журчанием воды где-то неподалеку. Демиан открыл глаза. Около него сидела девушка ангельской красоты. В ее пышных кудрях, отливающих цветом восходящего солнца, были вплетены бутоны цветов. Она улыбнулась. Радостно прищурила голубые глазки и прильнула к юноше. Рука коснулась его груди. Демиан ощутил тепло, покрылся мурашками. Оголенная небольшая грудь девушки мелькнула из-за локонов, когда она двинулась всем телом. Лицо Демиана зарумянилось. Он уставился в одну точку и отвел взгляд, только когда девушка обхватила его руку.

–Очнулся, – промурлыкала она, не отводя от него глаз. – Долго же ты спал.

Демиан попытался подняться. Девушка помогла ему сесть.

Он сидел на выложенных в форме подстилки листьях, сильно смявшихся под его весом, прямо посреди лужайки. В нескольких десяток шагов расстилалось озеро, окруженное ивами и камышом. Две девушки резвились в воде, еще три, полностью нагие, грелись на солнце, устроившись на берегу.

–Что это за место? – спросил наконец Демиан, продолжая изучать пространство.

Девушка хихикнула. Прижалась к юноше сбоку и прошептала:

–Долина нимф…

Демиан сглотнул. Он никогда не слышал о таком месте. Взглянул на девушек около озера. Было в них что-то чарующее. Что-то, что сильно отличало их от других девушек. И дело было не только в их ангельской красоте, не только в фигурах, коих Демиан видел только на картинах художников, не только в голосах, похожих на трели птиц.

–Чего застыл? – спросила девушка, присаживаясь напротив Демиана. Ноги ее до середина бедра прикрывала юбочка сотканная из лепестков цветов.

–Странное чувство. Я никогда такого не испытывал.

Демиан вдохнул.

Легкие его наполнились ароматом цветов, свежей травы, хотя стоял конец лета, и сладких ягод.

–Спокойствие, – ответила она, будто читая его мысли.

Он согласился.

Всего в долине жило семь нимф. Все они приняли Демиана с теплом, раскрывая души. Они усадили юношу напротив озера, позволяя ему лицезреть что-то невообразимое. В кристально чистой воде, цвета голубой лазури, можно было разглядеть каменистое дно, вокруг жужжали стрекозы, птицы присаживались на ветви ивы и напевали песенки. Блондинка с венком из колосков на голове притащила что-то на подобии низкого маленького столика, брюнетка в прозрачной сорочке принесла яблок, горсть малины и черники. Остальные сели рядом с Демианом, наблюдая за его трапезой, попутно успевая выхватывать по ягодке со столика.

–Нимфы, – проглатывая малины, произнес Демиан, – я никогда о вас не слышал.

–И не следовало бы, – нимфа с чудным цветом волос, похожий на оттенок рубина, потянулась за яблоком. – Но ты, бедняжка, истекал кровью. И мы не могли позволить тебе умереть.

–Ты был так обессилен, – надула губки только пришедшая блондинка. Она демонстративно откинула пряди назад, оголяя правую грудь и села почти напротив юноши. Демин не смог отвести глаз. – Айне тебя нашла, – нимфа бросила взгляд на девушку с русыми волосами. Та лишь скромно улыбнулась.

–Она у нас еще совсем молоденькая, стесняется, – залепетала брюнетка, – но очень ловкая и умная.

–Я в тот день отправилась набрать черники, – заговорила Айне, скидывая с глаз густые локоны, – увидела дым и бросилась на помощь. Думала лес загорелся, но оказалось, что людская постройка…

–А мы в людские дела не вмешиваемся, – гордо объявила нимфа с волосами цвета заката, – продолжай, милая.

–Я не хотела помогать, но увидела тебя. Одинокого, без сознания… Решила помочь.

–Хотя мы людям не помогаем, – добавила нимфа с волосами цвета заката.

Все они уставились на Демиана. И было в их глазах что-то хищное, но в тоже время нежное, ангелоподобное.

–Я благодарен вам, – Демиан взглянул каждой в глаза, – за мое спасение, за чудный обед, за то, что приютили меня.

–Не могли иначе, – блондинка оголила вторую грудь.

После трапезы Демиан искупался в здешнем озере. Не обошлось и без любопытных глаз нимфочек, но были они так кротки и ненавязчивы, что юноша сделал вид, что не заметил. Ему было лестно. Все это будоражило его разум и тело. Он никогда не был обделен женским вниманием, но здесь, в долине, было что-то другое.

Он выбрался из воды, натянул штаны и рубаху. Присел под деревом.

«Я мог бы остаться здесь навсегда. Жить здесь, каждое мгновение ловя их взгляды, пожалуй, милее любой девушки на свете. Мог бы охотиться, иногда выходя в лес. И я не нуждался бы ни в чем. Ни в деньгах, ни в славе, ничего не нужно было бы завоевывать. Я остался бы в этом месте навсегда. Умер бы на руках у прекрасных нимф, в этом волшебном месте. Если бы я смог отпустить…»

Из-за ивы к нему вышла блондинка. Лучи очертили ее стройную фигуру. Она метнула головой, позволяя ветерку взъерошить ее кудри.

–Не скучаешь? – она присела рядом, не скрывая ничего.

Демиан сглотнул.

–Я даже имени твоего не знаю, – произнес он, пытаясь смотреть ей в глаза.

–Все зовут меня Анемона, в честь цветка, что растет на континенте Милдзем.

–Анемона…Таких имен у обычных девушек не встретишь…

–А я не обычная девушка, – прервала его нимфа, – я никогда не встречала людей. Никогда не встречала мужчин, – она прижалась к его телу, очертила линию пальцем на его руке.

Мышцы Демина напряглись.

–И ты не знаешь что такое…любовь?

–Знаю, – Анемона коснулась губами его щеки, подобралась к губам.

Жар овладел им. Демиан запустил пальцы в ее локоны. Венок из колосьев свалился на траву.

–Ты так пахнешь…так сладко.

Нимфа не стеснялась ни движений, ни прикосновений. Она обвивала его тело. Повалила на траву, стягивая рубашку, попутно касаясь пальцами ног его лодыжек. И Демиан был готов пойти до конца. У него были девушки. Он был мужчиной в этом плане, но все они меркли рядом с ней. Каждое ее касание напоминало ему прикосновение летнего бриза с порывами, словно буря. Каждый поцелуй, словно язык пламени вперемешку с нежнейшим бутоном розы.

Анемона дала поцеловать ему свою грудь, позволила ему обхватить руками ее талию, пока она восседала сверху, глядя ему прямо в глаза. Она не произносила не слова, лишь сладостно вздыхала. Он молчал, не мог отвести глаз от ее лица.

И под конец, когда силы обоих кончились, они легли на мягкую траву. Анемона устроилась у Демиана на груди, тихо поглаживая живот.

Они молчали долго. Просто слушали природную тишину. Спокойствие. Мечта.

–Ты когда-нибудь хотела побывать в людском мире? – спросил Демиан, поигрывая с ее волосами.

–Нет. Мне хорошо здесь. А то, что мы тебя встретили – судьба. Боги давно решили, что ты узнаешь, какого это – возлюбить нимфу. И мою судьбу они решили давно. Она встретит беловолосого мужчину. И будет единственной нимфой, что узнала какого это – возлюбить его. Скоро ты покинешь нас, потому что человеку нужно жить в мире таких как он. Встретишь какую-нибудь обычную девушку, женишься на ней, у вас родятся дети. Но ты никогда не забудешь нимфу, потому что только мы можем так любить…

–Никогда, – согласился он.

–А нимфа, – продолжала она, – останется в долине. Продолжить жить в мире, что создали для нее Боги, но никогда не забудет беловолосого мужчину, – она потянулась к его губам. – Судьбу не изменишь. Судьба – то, что приписано нам еще до нашего рождения. С самого сотворения мира Боги знали, кому какой путь предназначен…

–Не верю в судьбу, – Демиан присел. Анемона села рядом.

–А во что веришь?

–Верю в свой рассудок, в свои желания. Верю в себя, – взгляд его упал на шрам.

–В себя?

–Только я в праве выбирать свой путь, а каждая преграда – это лишь помеха, – он коснулся шрама.

–Та рана, с которой мы тебя нашли, была неглубокой. Дафна быстро с ней управилась, подлечила травами. И теперь будто ничего и не было.

Демиан дернул руку, разглядел живот. Как и раньше, кожа в том месте была гладкой, ни намека на порез.

–Она хотела и вторую исцелить, – нимфа провела кончиком пальца по рубцу на его ноге, – но она магии и снадобьям не поддалась. Та чародейка, что оставила тебе этот шрам, может наделять дерево свойствами холодного оружия. Шрам этот останется у тебя на всю жизнь и будет напоминать о себе.

–Это была не чародейка, – Демиан смотрел на нее холодным взглядом. Именно это его терзало. – Это был парень. Самый обычный.

–Не может этого быть. Значит, он чародей. Что редкость в нашем мире.

Демиан дрогнул.

«Я мог бы остаться здесь навсегда. Если бы я только смог отпустить эти мысли».

–Ты права, Анемона, я должен идти. Вернуться в мир, из которого вы вытащили меня ненадолго.

Демиан поднялся. Натянул штаны, рубаху. Нимфа тоже поднялась. Улыбнулась, откидывая назад кудри.

–Я буду помнить о тебе всегда, Демиан, – она впервые назвала его имя, хотя он ни разу не произносил его вслух.

–Как ты…, – хотел спросить он, но нимфа приложила к его губам палец.

–Я не обычная девушка.

Губы ее вновь прильнули к его губам, навсегда оставляя след в его жизни, в его судьбе. И никогда он уже не сможет забыть ее, Анемону из Долины Нимф.

Нимфочки не хотели отпускать юношу так скоро. На все просьбы остаться еще на денек-два, Демиан отрицательно качал головой. И нимфы отступили. Каждая из них знала, что его они уже никогда не увидят. Айне вернула Демиану меч, который все то время бережно хранила у себя, Анемона одарила лаской. Он попрощался с ними на закате, когда солнце скрылось за тучами. Время было позднее, собирался дождь, но Демиана это не остановило. Он был человеком. Он не мог прятаться в Долине, делая вид, что ничего в этой жизни его не касается.

Анемона проводила Демиана до первых сосен, поцеловала на прощанье, вручила небольшую сумку и молча скрылась в листве деревьев. Он больше никогда ее не увидит. Никогда больше не ощутит ее прикосновений.

Поднялся ветер, когда Демиан вышел на тропку, узенькую, лежащую между деревьев. Почва в этом месте была влажной, будто уже прошел дождь. Было пусто, тихо, одиноко.

Демиан хорошо ориентировался в пространстве. Порой ему приходили в голову мысли, что все же он не зря прошел школу Крепости, хоть и не до конца. Прислушиваясь к каждому шороху, приглядываясь к мху на стволах деревьев, Демиан шел вперед, уверенный в том, что достигнет нужного места без проблем.

Он был в пути уже пару дней. Лес не кончался. Казалось, что он идет по кругу. Воздух похолодел. В рубахе кожа покрывалась мурашками. Демиан остановился около высоченной сосны, оперся о ствол и принялся копаться в сумке, что дала ему нимфа. В ней еще оставалось немного еды, снадобья, несколько мешочков с травами, которые к счастью были подписаны. На самом дне сумки Демиан отыскал плащ. С виду тонкий, но только юноша его накинул на плечи, сразу ощутил тепло. Он развел огонь, полакомился яблоком. И только как следует согрелся, отправился в путь. Уверенность вернулась к нему, когда Демиан через несколько верст, наконец, вышел на дорогу. Широкую, вытоптанную проезжавшими по ней когда-то повозками и лошадьми. Он выдохнул. На небе вновь собирались тучи. Заморосил дождь. Мелкий, противный. Демиан натянул капюшон и двинулся вдоль дороги.

На утро выглянуло солнце. В животе урчало, шрам заныл. Демиан спустился с дороги в лес по крутому спуску, прошел вглубь. Его кинжал все еще был при нем. И Демиан, надеявшись полакомиться настоящей пищей, вытащил его из-за ремня и приготовился в любой момент метнуть его в жертву. Он переступал медленно, осторожно. Обходил каждый сучок, который предательски мог треснуть и распугать дичь. Запела кукушка. Демиан остановился, огляделся. В кустах что-то зашевелилось. Юноша присел. Выставил кинжал. Но вместо зайца, на него выползла змея. Шипя, она приближалась к Демиану. Поднялась, высовывая длинный тонкий язык. Демиан церемониться не стал. Он не знал, ядовитая она или нет, поэтому резким движением руки отрезал ей голову. Оставшееся тело еще пару секунд извивалось на сухих сучках. Юноша разочарованно вздохнул. Но поднялся и продолжил охоту. Желудок его болел все сильнее. Он прошел через кусты, миновал несколько елей. По ветвям сосны пробежала белка прямо напротив его глаз. Демиан пошатнулся. Животное проскочило наверх и скрылось в дупле. Дальше Демиан не пошел. Нога завопила болью. Он присел под сосной, одернул штанину, глянул в сумке снадобье, вылил несколько капель на шрам. Ногу отпустило, но ненадолго. Она заныла тупой болью. В желудке пустовало, а при каждой мысли о жареном кролике, живот сводило. Демиан погладил около шрама пальцами, втирая остатки снадобья, поднялся. Вечерело. Он вышел через кусты на тропинку. Стояла тишина. Птицы умолкли, ветер утих. Юноша прошел вперед по тропе, надеясь наткнуться на свой будущий ужин. Вдали пробежал заяц, шмыгнул в кусты. С той же стороны послышалась свирель. Демиан прислушался. Ему не чудилось. Он шел на звук. Спустился с тропинки к низине. Там среди деревьев, на толстой ветви высоченного желтеющего дуба, сидел мужчина. Болтая ногой в воздухе, он наигрывал спокойную мелодию, отдающей нотками тоски. Демиан подошел ближе. Мужчина не останавливался, глядя юноше в глаза из-под густой черной челки. Он был одет в удобную куртку, из-под которой торчал воротник рубахи. На ногах были черные брюки и высокие сапоги, доходившие ему почти до колена. Мужчина был очень худой, но сильный, раз сумел забраться так высоко.

–Это ты распугал всю мою добычу? – Демиан улыбнулся, демонстративно разводя руками. – М?

Доиграв пару нот, мужчина ловко спрыгнул с ветви, приземлился на ноги.

–Охотник, значит, – мужчина взглянул грозно, – не особо уважаю вашу профессию.

Демиан помолчал. Заметил на бедре мужчины кинжал.

–Ты тогда кто будешь? – юноша зыркнул в ответ.

–Убийца, – мужчина оскалил зубы. Белоснежные.

–Не хотел мешать, убийца, но ты мне всех зверей распугал.

Мужчина усмехнулся. Подошел вплотную, вцепился в руку Демиана.

–Холодный, как чертов камень, – он отпустил руку. – Я видел, как ты хромал ко мне. Ты не охотник. Говори, в чем дело?

Демиан помедлил. Спрятал руку под плащ. Нащупал рукоять кинжала.

–Голодный?

Живот юноши предательски заурчал.

– Я не один в этом лесу, – глаза мужчины блеснули теплом. – Пойдем, погреешься у костра, поешь с нами.

–У меня ничего нет, сразу говорю, – Демиан сглотнул.

–Помолчи, дурак. Ты меня обижаешь. Я хоть и убийца, но без причины резать не стану, – он улыбнулся. – Здесь недалеко.

Терять ему было нечего. Нога его ныла, желудок сворачивало. Если его и убьют, то, по крайней мере, он забудет о боли.

Они вышли обратно на тропку, прошли чуть вперед и свернули в чащу леса, где за стеной сосен расположился небольшой лагерь.

Повеяло жареным мясом. Вокруг костра сидело четверо мужчин различных мастей. Недалеко от костра стояло две покрытых повозки, в одной из которых кто-то шебаршил.

Мужчина с седыми волосами почти до плеч обратил внимание на пришедших. Он поднялся с поваленного дерева, подошел.

–Вы привели добровольца? – вопрос его прозвучал с насмешкой, хотя, судя по выражению его лица, это было скорее удивление.

–Помолчи, Бранд. Этот парень сегодня разделит с нами трапезу, – последнее слово мужчина проговорил не своим голосом. Женским.

Демиан пошатнулся. Он обернулся в его сторону, и последнее, что он сумел увидеть, – как его черные волосы вдруг начали расти до самых колен. Теперь пред ними стояла женщина. Такая же тощая, в той же одежде, с той же густой челкой. Лицо ее приобрело плавные черты, талия сузилась, бедра округлились, появилась грудь, напоминающая два холмика. Женщина улыбнулась своими белоснежными зубами.

–Госпожа! – ужаснулся Бранд, хватаясь за волосы.

–Ему можно доверять, успокойся, – она погладила мужчину по впалой щеке. – Поражен? – обратилась она к застывшему Демиану.

–Поражен, – не отрывая глаз, ахнул тот.

–То ли еще будет, друг наш. И не такому придется удивляться. Ну, чего стоите, пора забить желудки, – она постучала по животу обеими руками. И в жесте ее мелькнул тот мужчина.

Демиана приняли тепло. Усадили у костра, оторвали здоровый кусок кабанины. Тот по началу жался, сидел неподвижно. И расслабился только, когда мужчина в забавной шапке с пером сбоку, по имени Сиверд, выдал:

–Воробушек, достань свою книжонку! Повесили всех!

Самый молодой среди них, юноша лет двадцати, заерзал. Взглянул возмущенно.

–Я уже читал ее тебе, – буркнул он.

–Мне, а остальным?

–Ты читать умеешь, Воробушек? – спросил мужчина с густой рыжей бородой, именуемым Белкой, продолжая живать кусок мяса. – А что за книжка?

–Ооо,– простонал юноша, – читать умею, удивлен? Маманя научила еще в детстве. А книжка эта – и не книжка вовсе. Спер доклад в библиотеке в Яснограде, когда жил там год назад.

Мужчина с рыжей бородой выпучил глаза:

–Ты еще и в Яснограде бывал! Вот дела! Воробушек, ты удивляешь нас все больше и больше, правда, парни?

Все согласились.

–Ну, давай, читай же книжку, – простонал мужчина в забавной шляпе.

Демиан улыбнулся, наблюдая за реакцией юноши. Краем глаза увидел женщину. Она хихикала, но звука не издавала.

–Ладно, – сдался Воробушек, – гадкие вы подлецы, – он полез в сумку, лежащую рядом с ним, достал лист пергамента, сложенный с четыре раза, развернул. – Исследование молодого профессора Берталана, выпускника университета княжеского при ректоре Агнес Всезнающей, – зачитал он, иногда поглядывая на окружающих. Приметил, как мужчина в забавной шляпе прикрывает рот, стараясь не смеяться, и закатил глаза.

–Ты читай, читай, – замахал руками мужчина.

–Боже…

–Дай я прочитаю, – подал голос низенький круглый мужчина, который до сего момента сидел тихо и неприглядно.

–Ты обучен читать? – восхищенно спросила женщина.

–Да, госпожа И́рис, – кивнул мужчина.

–Похвально, И́лий.

Воробушек передал пергамент мужчине и облегченно растянул длинные ноги до самого костра.

–Итак, – начал Илий. – «Житель городской и житель деревенский». Это шутка, чтоль, какая? – недовольно он глянул на Воробушка, но тот пожал плечами, сваливая все на мужчину в забавной шляпе. – Утро у люда городского начинается с бодрящего бокала вина…

–Эт правда, – одобрительно закивал головой Бранд, запивая из фляжки то ли воду, то ли вино.

–А ты, чтоль, городской у нас, м, Бранд? – чуть склонившись вперед, спросил Белка.

–Нет, другой вопрос: а что тогда по мнению этого самого…, как его?. Мы пьем по утрам? – вмешался Сиверд.

–Слушайте и не болтайте! – возмутился Илий. – «У деревенских же с молока…»

–Эх, сейчас бы молочка! – размечтался Белка, поглаживая бороду.

Илий его проигнорировал и продолжил:

–«Дальше житель городской шагает на работу…»

–А деревенский спит на печи! – звонко засмеялся Сиверд. Каждый подхватил его смех, даже Демиан, хотя ничего смешного в словах мужчины он не находил.

–«Он работает умом». О как! – теперь даже Илий не мог спокойно читать с пергамента. -«Работает он в банках, библиотеках, и подобных местах».

–В борделях, – начал перечислять Белка. – Кому-то удается работать в столице при дворе и полизывать князю.

–Осторожнее, Белка, – осекла его Ирис. – Продолжай Илий.

–«Деревенский же идет на работу ручную…»

–Дай угадаю, – прервал его Сиверд, – чистит говно, возится в грязи.

–Почти так, только поделикатнее, – улыбнулся Илий.

–Ясно. Ты, Бранд, в банке работал или библиотеке, или подобных местах, – усмехнулся Сиверд.

–Ты купался в грязи? – зыркнул на него Бранд.

–Тише, мальчики, мы все же братство. Уважайте друг друга, – мягко сказала Ирис.

–«Городской посещает рынки, таверны, театры…»

–Да хрен я эту херню слушать буду! – взбесился Сиверд, подскакивая с бревна.

–Спокойнее, друг. Неужели какой – то Берталан сумеет тебя вывести из душевного равновесия? – Илий говорил спокойно.

И мужчина тут же успокоился, сел на место.

–Лучше послушайте, чего каждый по мнению профессора любит покушать, – хихикнул Илий, дальше разворачивая пергамент, – « Жители городские предпочитают овощи, фрукты заморские, жареные стейки. Любят полакомиться десертом. От морковного пирога до пирожных с кремом…»

–Эй, Бранд, что за пирожное с кремом? – не унимался Сиверд. – Поди, и стейки ты каждый день ешь, только мы этого не видим.

–Отцепись, дурак.

–А ты чего молчишь, парень? – обратился Сиверд вдруг к Демиану.

Тот шелохнулся.

–Ты откуда? Из деревни или из города?

–Имеет значение? – спросил он это гордо, опрокидывая голову чуть назад.

–Дерзкий, сразу видно, наш, деревенский, – объявил Сиверд.

Демиан промолчал.

–Чего с тобой? Молока с утреца не хлебнул? – хихикнул Белка.

И тут Ирис не выдержала. Женщина поднялась, очертила каждого взглядом полного разочарования вперемешку со злобой. Видно, не этого она ждала от своего братства.

–Достаточно. Отдай мне этот пергамент, – Илий подчинился, протянул ей доклад. Женщина выхватила его с силой, взяла двумя пальцами левой руки, подняла на уровне лица, шепнула что-то. Пергамент вспыхнул. – Мы братство. Сейчас не важно, кто богат, кто беден. Не важно кто жил в деревушке, кто в городе. Все это для вас давно в прошлом. Сейчас каждый из вас член братства. Братство убийц, братство мести, – говорила она настойчиво, убедительно. Так, что Демиан на мгновение решил, что он тоже член братства.

И вдруг спорить стало не о чем. Огонь продолжал гореть, но мужчины разбежались по разным местам. Остались только Демиан, Ирис и Бранд.

Темнело. Холодело. Ирис взмахом руки не дала костру потухнуть. И сразу потеплело. Демиан укутался в плащ, сидел молча, наблюдая за Брандом, точившем меч.

–Ну, Демиан, мы накормили тебя, согрели. Время рассказать, что ты делаешь в этом лесу, – Ирис поигрывала со свирелью, которую достала из-за пояса.

–Только если вы скажите, как сумели поменять обличие.

Ирис усмехнулась, кивнула.

–Я жил в Крепости Воина, – начал Демиан, – сбежал и теперь направляюсь домой.

–Крепость Воина! – воскликнул Бранд. – Там, где парней в княжескую армию готовят?

Демиан кивнул.

–Ты дезертир, стало быть. Скрываешься? – мужчина нахмурился, скрестил руки на груди.

–Нет. На нас напали. Идти мне теперь некуда, кроме родного города.

–Городской, знал ведь! – Бранд вскинул руками, но стоило ему поймать взгляд Ирис, сразу сел смирно.

–Нет. Слишком просто. Что-то сидит в тебе. Что-то тебя беспокоит, – Ирис прикрыла глаза, – что-то терзает твои мысли.

–Отвечу, если вы ответите мне.

–Хитрец, – она распахнула глаза, показала белоснежные зубы.

Бранд уставился на Ирис, не спуская с нее глаз, а она, немного помолчав, заговорила:

–Немногим чародейкам удается провести этот фокус. Мне удалось. Могу стать мужчиной по щелчку пальца. Конечно, пришлось кое-чем пожертвовать, но это мое дело и никого не касается.

–Но зачем?

–Глупыш, – произнесла она это мягко. – Чародейкам не выжить среди людей. Даже сейчас, когда некие индивиды говорят о том, что все в прошлом. «Мы равны». Говорят они. «Но будьте на чеку». Чародейки могущественны, но чаще всего их останавливает одна мысль об убийстве человека. Я становлюсь мужчиной дабы избегать чужих взглядов. Не знаешь, как описывают чародеек во многих книгах?

Демиан отрицательно покачал головой.

–«Волосы у этих чудищ черного цвета, означающего смерть, либо рыжего, несущего огонь. Глаза темные либо зеленые, скрывающие в себе корысть, злобу. Они настраивают против люда природу. Насылают бури, грозы, наводнения. Они зло, что вышло из преисподней», – она опустила голову. – Я прочла это давно, еще до смуты в княжестве. Прочла и не смогла забыть.

–Госпожа Ирис – чудная женщина. Прекрасная чародейка, – Бранд поднялся, прильнул к ее коленям. – Не заслуживает она всего этого.

–Ну-ну, не надо меня жалеть, – она погладила его по седой голове. – Придет час, когда сестры мои наберутся сил, когда устанут чахнуть от бездействия. Придет час мести. Придет час крови, – глаза ее покраснели, поднялся ветер. И Демиан вспомнил тот взгляд. Взгляд дикий, полный злости. Взгляд Мирагана.

Ирис крутанула головой.

–Прости, не хотела пугать. Надеюсь, ты не из тех, кто жаждет убить чародейку во сне?

Демиан скинул в сторону выпавшую прядь.

–Я ищу одного чародея, – выпалил он, – он оставил мне это, – одернул штанину, оголяя икру.

–А я все пыталась понять, откуда идет этот поток остаточной магии. Я-то решила, что ты какой-то недочародей, а тут вот что. И чего от него хочешь? Отомстить? – на последнем вопросе голос ее изменился.

–Верно подметили. Его укус доставляет порой невыносимую боль.

–Я тебя не виню. Каждый вправе делать, что ему хочется. Порой даже законы не властны над нами. Да, Бранд?

–Точно. Вы об этом?

–Все об этом, Бранд. Пора и тебе, Демиан, узнать о нас правду, – она взглянула на него глазами, вновь ставшими черными. – Я не солгала, когда сказала, что мы братство. Я – Ирис, что приютила этих мужчин, которые стали для меня роднее моей матери. Мы убийцы. Таковыми нам пришлось стать, чтобы выжить. Мы не станем тебя убивать, – добавила она, заметив, как Демиан нащупывает меч, – у нас сейчас другая миссия. Мы идем к Черному Ворону.

–Госпожа…

–Молчи, Бранд, – она шлепнула его по плечу. – Ты слышал о нем, Демиан?

–Никогда.

Он солгал. Вспомнил людей в черном. Людей Черного Ворона.

–Придет час крови, Демиан, – она поднялась. Бранд отскочил в сторону. В голосе ее слышались ненависть, неприязнь, – и мы положим этому начало. Я стану первой. Первой, объявившей о борьбе за свою жизнь. А теперь уходи. Уходи пока я не передумала. Мы дали тебе все, пожалуй, даже больше. И расскажи всем, что скоро только мысль о смерти чародейки или чародея прикончит его носителя.

Демиан поднялся. Встретился с Ирис глазами, развернулся. И только собирался скрыться, она произнесла:

–Надеюсь, ты никогда не найдешь того чародея. И вы, люди, что против нас, наконец поймете, где ваше место.

Он хотел развернуться, вонзить ей в живот клинок, но ощутил взгляды, обратившие на него взор. Он мог ее убить, но тогда оказался бы рядом с ней. Мертвый. А мертвые, как правило, уже ничего не в силах изменить.

***

Городок на реке Елань

Городок на реке Елань готовился в празднику. На окнах избушек висели веночки из цветов, между домов в несколько этажей были протянуты канаты, украшенные фонариками, напоминающие грозди ягод. Всюду слышался шум. Летала музыка, голоса, на фоне пели птицы. Маригона прошла по центральной улочке. Повеяло цветочным ароматом, запахом свежей выпечки. Она вспомнила о том, что ей говорили Одон и Орбан. День Любави, праздник семьи и любви. Маригона улыбнулась. Впереди шагала парочка. Они шептались, смеялись. Он придерживал ее за талию, она несла букет цветов. Из-за переулка пробежали дети. Кажется, играли в догонялки. Было хорошо. Спокойно. Пригревало солнце. На небе не было ни облачка. Осень позволяла насладится последним дыханием лета. Маригона скинула капюшон, поправила волосы, перевязанные веревочкой. В желудке пустовало, но поблизости ни таверны, ни корчмы не было. Чародейка подошла к милой женщине, что расставляла цветы в ведерке около дверей избушки и что-то напевала под нос. Маригона узнала дорогу до ближайшего трактира в городке и, не раздумывая, сразу направилась туда.

Трактир «Белые кувшинки» располагался недалеко от реки, ближе к главной площади, где уже вовсю напевали песни. Маригона прошла через двери из светлого дерева. В нос ударил запах еды. Желудок скрутило еще больше. Повеяло магической аурой, но кого-то хоть немного похожего на чародейку Маригона не заметила. Почти все столы были заняты. Девушка, стоявшая посреди зала между двух столов, играла на лютне и напевала:

Злотые волосы, что с плеч спадают,

И цвета моря синего глаза,

Те уста, что в тени пропадают.

Вернись ко мне, молю я небеса…

Половина народа собралась вокруг нее, наслаждаясь музыкой, вторая половина сидели за столами, пили и болтали.

Маригона прошла к стойке, где юноша примерно ее возраста болтал с трактирщиком с густыми усами цвета выжженого дерева. Мужчина слушал его, но неохотно.

–Я долго в тот день прийти в себя не мог, представляешь? Гнусная же тварь мне попалась, – юноша отпил из большой кружки. – Я же тебе говорил, что еще до Крепости умел неплохо мечом махать?

–Нет-нет, – трактирщик потирал кружки полотенцем.

–Ну, так вот. Я потом башку этой кикиморы на базаре чародейке продал за хорошую такую сумму, я тебе признаюсь.

–Прям вот кикимору? – мужчина глянул недовольно.

–Прям вот кикимору! – голос юноши раздался по всему залу. Несколько пар глаз обернулись в его сторону.

–Ну, и где это у нас эти страшилища водятся? Где, скажи на милость?

–На болотах! Ты как вчера родился!

В кружке юноши по всей видимости было пиво или еще чего покрепче.

–Молодой вроде, а пургу несешь! – трактирщик с грохотом поставил кружку. – Ты на болотах-то давно бывал? Там ягодки, а не кикиморы твои!

–Вот же хрен старый, – буркнул юноша. – Кикиморы есть и будут.

–Сто лет не видывал кикимор твоих, молокосос!

К ним подошел юноша, вышедший со стороны дальней стены зала. И сердце Маригоны забилось. Перед ней показался тот, кого она искала. И даже издали она была уверена, что это именно он.

В дороге она часто разглядывала его портрет, раздумывая, какой будет их встреча.

Маригона чуть отошла в тень, но продолжала наблюдать.

Юноша с портрета что-то шепнул выпевшему другу, увел его в противоположную сторону. Маригона последовала за ними, пробираясь через людей, собравшихся вокруг молодой певицы. Уселась за единственный свободный стол.

–Что ты творишь? – отчитывал друга юноша с портрета.

–Я решил немного отдохнуть. Все это угнетает. Все эти путешествия, погони, – пьяно сказал юноша.

–Меотрим, ты согласился пойти со мной. Обещал держаться в тени.

–Мираган, – обратился к нему юноша, сидящий рядом, – не бурчи. Я на стороне Меотрима. Сегодня праздник как-никак. Отдохни и хотя бы ненадолго забудь обо всем.

–И, к тому же, кажется, мы оторвались от этих черных, – весело сообщил Меотрим.

–Но только сегодня. Завтра мы должны будем уехать отсюда.

Юноша, сидящий рядом, обнял Мирагана за плечи. У него были поразительно большие карие глаза.

–Завтра будет завтра. Пока выпей, отдохни и не бурчи как старуха.

–От кого и слышу, Велимир! – Мираган толкнул его локтем в бок.

–Эти Черные Всадники наверняка твоего бурчания испугались, Велимир, – икнул Меотрим, допивая из кружки.

–Потише, друг, – остановил его Велимир.

Маригона не знала, как подойти. Как представиться? С чего начать?

К ее столу подошла девушка. Молоденькая с круглыми румяными щечками и длинной русой косой почти до самого пола.

–Вам, может, чего подать?

Маригона подняла голову.

–Кружку молока.