Альгардская ночь

– Упыри! – Выкрикнул лейтенант. – Не дайте им себя укусить!

Их были десятки. Человекоподобные силуэты, но пальцы непомерно длинные, увенчанные когтями, напоминали прутья, совершенно лысая серая кожа местами облазила, оголяя мышцы и кости, нос был вжат в лицо, а нижняя челюсть раздваивалась поперек, когда тварь пыталась кусаться. А еще эта вонь… Тошнотворная вонь мертвецов. Сбежать хотелось больше от нее, чем от этих тварей.

– Колоть их бесполезно, рубите головы! – Выкрикнул Таликс. Сам он, выбрав момент, слегка приоткрылся и метнул свое копье в бегущего на него упыря. Тот упал с пронзенной грудью, но уже через секунду продолжил наступать, не обращая внимания на торчащие из него копье.

– Развернуть строй! Фронт на север! – Командовал сотник, находясь в центре кольца. По итогу строй принял форму подковы, встречая основную массу упырей усиленным фронтом.

– Копейщиков в тыл! Не дайте им перепрыгивать через наши ряды! – Снова выкрикнул командир, когда одна из тварей, перескочив гвардейцев, чуть было не вонзилась в него клыками. Боевой опыт спас сотника, и без особых усилий он отделил голову твари своим мечом.

Бой шел удачно. Гвардия щитами, мечами, булавами и топорами сдерживала натиск упырей, а копейщики прикрывали их спины. Но Таликс знал, как все может измениться. Стоит лишь одному новичку дать слабину, пошатнуть строй, неосторожно открыться перед ударом, как в тот же миг организованное сражение превратится в бойню. Словно подтверждая его слова, слева от него закричал солдат, укушенный в правую руку. Упырь повалил его на землю, тут же теряя голову от удара подоспевшего лейтенанта. Строй устоял, но еще живой гвардеец был уже обречен. Он сидел на земле, осматривая рану.Ттоска и горечь одолевали его, но не поддавшись им, раненный решил сам выбирать свою судьбу. Он поднялся и с боевым кличем бросился сквозь ряды в атаку. «Пусть лучше меня разорвут в бою, чем я стану одним из них» – подумал он.

Раненные вскрикивали все чаще, но строй вовремя заделывал бреши, а копейщики добивали обреченных. В конце концов, упыри все как один отступили в ночной лес.

– Стой! – выкрикнул лейтенант, когда один из гвардейцев вознес топор над поваленным упырем. – Прижмите его!

Копейщики пригвоздили поваленного монстра к земле, не давая ему пошевелиться, а лейтенант, достав кинжал с пояса, глубоко прорезал упырю шею и бока.

– Отпускайте, пусть бежит.

– Отличная работа, лейтенант. – Похвалил его сотник. – Он приведет нас к логову.

– Вот только странно это. Первый раз вижу, чтобы упыри бросали свою охоту… Да еще и так организованно…

– Что ж… Возможно, эти монстры не совсем идиоты и понимают, в каком бою им не победить. – Затем сотник обратился ко всем. – Отличный бой! Альгард гордится вами! Но ночь еще не закончилась! Возвращаться опасно! Не расслабляйтесь, воины, оттащите туши тварей и восстановите строй!

Всю оставшуюся ночь монстры патрулировали кромку леса. Не только упыри – многие трупоеды пришли на запахи битвы, но никто так и не нападал.

Утром разведчики отправились по следам, а остальная гвардия вернулась в лагерь. Девятерых убитых гвардейцев бережно сложили в телегу. Каждому предварительно перебили хребет – для верности, чтобы не восстал. Наконец-то людям удалось поспать.

Разведчики, вернувшись, донесли весть «Логово найдено». Выдвигаться было решено поутру.

***

Расщелина зияла между скалистых выступов. Факел, сброшенный туда, разметал искры, достигнув дна. Он уже успел угаснуть, когда первые гвардейцы спустились с веревок и обнажили оружие. Там внизу, среди булыжников в пробивающемся утреннем свете белели кости зверей, монстров и людей.

Факелы с трудом освещали каменные стены просторного туннеля, по которому шла гвардия. Спертый воздух, наполненный запахами крови и мертвечины, совершенно не хотелось вдыхать. Страх до дрожи пробирал некоторых солдат, но командиры шли как на прогулке, подбадривая солдат своим спокойствием.

Распахнутые резные каменные врата внезапно открыли виду огромную залу, освещенную золотым светом прямиком с куполообразного потолка. Густой туман застилал гранитный пол и скрывал ноги людей ниже колена. Казалось, словно он сочится прямиком из диковинных каменных сфер в человеческий рост, расположенных то тут, то там. Проходя между десятками этих шаров, отряд двигался к противоположной стороне пещеры.

Каменные сферы породили перешептывания в рядах. Солдаты обсуждали версии их происхождения, но все сходились в том, что не Мать-Природа создала их. Резные створки ворот здесь оказались заперты, а когда отряд приблизился к ним, сферы начали трещать и хрустеть. С каменным «трум» они лопались, словно яйца, а из осколков, покрытые непонятной розовой слизью, вылезали упыри.

– Щиты сомкнуть! Горус, открывайте ворота! Остальные, прикрываем их!

По приказу сотника отряд молниеносно выстроился в боевой порядок, защищая группу солдат, пытающихся отворить врата. Упыри некоторое время приходили в себя после пробуждения, но вскоре уже набрасывались на отряд один за другим. Для всех стало неожиданностью то, с какой легкостью эти твари ползали по каменным стенам пещеры. В секунды они уже оказались за спиной у строя и терзали своими когтями не ожидавших нападения гвардейцев, толкающих створки. Одним из первых погиб и лейтенант. Строй тут же дрогнул и распался. Таликс успел откупорить пару кварцевых бутыльков и выпить кислое содержимое, а потом началась резня. Люди падали один за другим, а монстры, словно не замечая живых, набрасывались на поверженных и, разрывая их защищенные кольчугами тела, лакомились содержимым. Лишь те, кому не хватало места у кормушек пытались добыть свою. Это отчасти упрощало бой для людей. Однако упыри все прибывали, а гвардейцев становилось все меньше…

– Магия! – Выкрикнул Таликс, раздробив очередную голову булавой. – Ворота открываются от древней магии!

Сотник, уворачиваясь от когтей твари, наконец выбрал момент и рубанул ее мечом по шее. Затем, в два прыжка разорвал расстояние от врагов и взобрался на камень у ворот, чтобы оценить обстановку.

– Гвардия! Все к воротам! Восстановить строй! – Перекрикивал он шум боя. А сам тем временем уже рыскал в своей сумке в поисках подходящего свитка.

Упыри нападали со всех сторон, по стенам пробираясь за спины людям. Те, пытаясь сохранять подобие строя, медленными шагами стягивались к вратам. Туман скрывал тела убитых и раненых, по которым доводилось ступать. Стоило кому-то неосторожно оступиться и пошатнуться, как его уже валили с ног твари и чудо, если кто-то из боевых товарищей успевал спасти несчастному жизнь.

Наконец, малое солнце коснулось своими лучами резных узоров на каменных вратах и створки пришли в движение. Сломя голову, люди бросились туда, невзирая на приказы сотника «Держать строй». Все что раньше напоминало строй, сейчас оказалось лишь толпой. Отчаянной толпой жалких ягнят в волчьем логове. Лишь несколько фигур выделялись в ней – самые опытные бойцы, прошедшие множество битв, пролившие реки крови сохраняли спокойствие и продолжали сражаться.

Зелья, наконец, подействовали и Таликс, не ощущая усталости, неспособный думать ни о чем кроме боя, кружился в убийственном танце. Ловко уклоняясь от когтей, он настигал врага следующим движением и разил его булавой и кинжалом. В миг, когда упыри отступили, Таликс осмотрелся… Нет, пещера по-прежнему кишела монстрами, но трупов набралось достаточно, чтобы их занять. Он зашел в ворота одним из последних и сразу навалился на створки, пытаясь их закрыть. Совместными усилиями, это начало получаться.

– Нет. – Остановил их сотник. Таликс обернулся на него. Новая пещера была точной копией предыдущей, а сферы уже начинали трещать и лопаться. – Уходите отсюда! Все, быстро на поверхность! Ты! – Обратился он к Таликсу. Уводи людей!

– Если командир сражается – гвардия сражается. – Ответил ему десятник.

– Без возражений! Уводи людей!

Таликс понимающе кивнул. Все смотрели на него, ожидая приказа, но он не мог решиться принять командование при живом сотнике. Понимая это, командир сам отдал приказ.

– Все, выбирайтесь отсюда! Пошли вон! Укушенные остаются! Мы дадим бой этим тварям, прикрывая товарищей! Это мой последний приказ!

И вновь Таликс переступил через врата одним из последних, взглядом прощаясь с сотником и теми, кто ценой своих жизней дает им шанс на побег.

Пробежать мимо пирующих упырей оказалось несложно, но как только выжившие добрались до спасительных веревок, прогремел взрыв. Стократ усиленный эхом, он напрочь оглушил людей и выбил дух из нескольких бойцов. Стены пещеры задрожали и начали осыпаться. Не было времени заботиться о раненых. Гвардия бежала.

Забравшись на поверхность, люди видели, как осыпаются скалы, засыпая пещеру. Свиток со «взрывом» – предсмертный оскал сотника – похоронил отставших вместе с пирующими упырями. Гнездо уничтожено. Выжившие монстры разбредутся по лесу в поисках нового убежища. Людям остается только надеяться, что оно окажется подальше от их деревень…

Из семидесяти девяти солдат, спустившихся в пещеру, в лагерь вернулись лишь двадцать три. Из ста одного гвардейца, отправившихся на это задание, в город вернутся лишь тридцать шесть выживших и девять трупов.

Глава 4

«Маги обладают глубочайшими знаниями обо всём. Ни один врач или философ лучше них не разбирается в строении человеческого тела или в окружающем мире. Эти люди лишь силой своей воли меняют реальность и подобно Хаосу могут спорить с Судьбой.

Однако, все их невообразимые способности имеют ряд ограничений. Главное из которых – истощение. Расходуя собственную энергию на заклинания, маг не может восполнить ее запасы своими силами. Так, если бы вместо истощения маг испытывал жажду, он не смог бы создать достаточно воды для ее утоления.

Это ограничение послужило одной из причин упразднения классических стихийных школ магии, источником энергии в которой являлся сам заклинатель. Утвержденная взамен им доктрина «Чаротворения и Рунописи» предполагает использование энергии мага лишь для управления энергией заключенной непосредственно в окружении.»

Труды Кореленца. Пролог. 1839г. 2-ой эпохи.

***

– Слушай… А нам точно заплатят? – Спросила девочка старшую сестру.

– Ха. Ну конечно. Клиент уже заплатил деньги гильдии, а гильдия передаст их нам, когда мы принесем им этот песок. – Сестры черпали песчинки руками и ссыпали их в специально выданные стеклянные колбы. Когда заполнялась одна – ее закупоривали и заполняли другую.

– Он сухой и колючий. У меня от него руки чешутся… – Жаловалась младшая. – А еще этот синий цвет… Не бывает синего песка!

– Как же так? – Невозмутимо отвечала старшая. – Ты видишь его прямо сейчас.

– А лучше б не видела. Мне здесь не нравится, давай уйдем!

Старшая, вздохнув, пересчитала колбы, быстро заполнила последнюю и собралась уже уходить, как вдруг сестра вскрикнула:

– Ой, смотри! Смотри! Песок шевелится!

– Да уж не сочиняй… Ладно, пошли. Я потом сама схожу, если не хватит.

Но, увидев искренний страх в глазах сестры, старшая все же обернулась. И правда в безветренной Синей пустоши вдруг закружился песок, обретая форму со временем. Голубой силуэт сначала явился размытым, но спустя секунды уже отчетливо виднелись элементы одежды и кирка, закинутая за плечо. Силуэт словно беседовал с кем-то невидимым, стоящим рядом.

«Призрак» совсем не обращал на них внимая, продолжая свою беседу, но девушки не на шутку перепугались и бросились наутек. Они не обернулись даже когда переступили границу Синей пустоши. Стены Красгарда едва виднелись на горизонте и девушки бежали туда, подгоняемые страхом.

Их провожал взглядом мужчина в походном балахоне, стоящий на краю пустоши. Он перевел взгляд на песчинки, приставшие к девичьей обуви и оставшиеся в их следах на сырой земле. Мужчина достал скрытый под одеждой меч, руны на лезвии которого приветствовали хозяина серебряным отблеском.

Он коснулся кончиком меча одной из песчинок и та, едва уловимо шикнув, превратилась в тонкую струйку синего дыма и растворилась в воздухе. Мужчина обреченно вздохнул. У него появилось много работы.

***

Наверное, было ошибкой призывать Малое Солнце в этом зале из золотого камня. Свет, многократно отражавшийся от стен, неизбежно слепил всех собравшихся магов, куда бы они не отворачивали взор. Потребовалось некоторое время, чтобы настроить заклинание покомфортнее.

– Ну и местечко… – Фидель изучил взглядом обстановку. Как и прежде в большом зале было абсолютно пусто, если не считать десятков зеркал в деревянных резных рамах с человеческий рост, расставленных вдоль стен из золотого камня. Сейчас между ними курсировало несколько исследователей из гильдии, зарисовывая и описывая видимое.

– Так, где ты нашел камень? – Магистр бросил на Норика задумчивый взгляд.

– Он был в соседнем зале. Но там сейчас… нелицеприятно. Давайте дадим наемникам прибраться, после чего начнем исследования.

– Наемники… – Пренебрежительно фыркнул Фидель. – Мы привели дюжину магов, зачем еще и наемники…? Не стоило их брать.

– Я бы разделял ваше мнение, если бы не знал, что творится в соседнем зале. – Улыбнулся Норик.

Фидель недоверчиво прищурился на бывшего ученика.

– Надеюсь, там твои знакомые. Хоть им я немного доверяю.

– Увы. Кроме Имир я и сам никого не знаю.

– Ах, Имир… бедная девочка. Как у нее дела? – Искренне поинтересовался магистр.

– Мне кажется… – Норик помрачнел. – Она становится все более хладнокровной со временем.

– «Все менее человечной» – ты побоялся сказать? – Фидель пригладил рукой бороду. – Ни модификации, ни зачарования не могли так повлиять на ее душу. Я думаю, что дело тут в другом. И, я думаю, что ты понимаешь в чем…

– Мы все реже общаемся. – Норик поймал мысль магистра.

Фидель медленно кивнул.

– Кстати… Недавно наткнулся на исследования гильдии из Красгарда. Очень любопытные труды на тему трансгуманизма. Я покажу их тебе. Может подчерпнешь что-то, чем сможешь помочь Имир. Ну или начнешь свое исследование в этой области. А я, так уж и быть, выдам тебе побольше выходных под это дело.

Но не успел Норик отблагодарить, как Фидель продолжил:

– Ну да что ж… Давай уже осмотримся как следует, а то эти разговоры знатно тратят время.

Магистр ушел осматривать соседний зал, а Норик, собравшись с мыслями, направился к одному из зеркал, по пути доставая из сумки тетрадь для записей.

– У меня от тебя уже голова болит… – Норик облокотился на дерево, приложив руку к затылку, пытаясь унять головокружение. Сознание мутило так, что, закрыв глаза, он путал местами небо и землю. С открытыми глазами все казалось еще хуже и в конце концов мага стошнило.

Свежий лесной воздух словно вымывал дурь из головы, но все же Норику потребовалось время, чтобы просто понять, что он не знает куда идет. Эта мысль, словно ледяной душ, отрезвила его. Он обернулся, желая увидеть собеседника, но его окружал только весенний лес.

«Я ведь говорил с… кем? О чем?»

Страх мурашками пробежал по спине, а сознание начало перебирать подходящие заклинания.

Волна сжатой энергии посрывала листья с веток и прижала их к земле, Будь здесь другой маг – Норик непременно бы это почувствовал. Спустя несколько секунд настороженных ожиданий, маг сотворил следующее заклинание: он призвал магический круг – с рунами по периметру, но полый внутри. Спустя короткое время, в его центре стали появляться точки. Одна за другой, они обозначали живых существ, находящихся перед заклинателем. Маг махнул рукой и круг исчез – глупо было искать человека в лесу с помощью этого заклинания. На его настройку потребовалось бы время, а если тот человек – маг (в чем Норик не сомневался), он бы наверняка предпринял контрмеры.

Глубоко вздохнув, Норик понял, что беспомощен. Он пробыл во власти мага достаточно времени, и раз противник развеял чары – значит полностью убедился в своей безопасности.

«Но что это было…?» – Последние остатки дури выветрились из сознания, и маг шел по своим следам в обратном направлении. – «Гипноз…? В гильдии предатель?».

Глаза Норика округлились, когда он подумал о том, что под эти чары могла попасть и Имир. Спустя секунду шока он уже бежал, с трудом разбирая дорогу.

Прежде безупречно-белая мантия вся изорвалась и запятналась к тому моменту, когда запыхавшийся Норик выбежал на поляну. Серебряные камни все также обрамляли вход в подземелье и, не мешкая, маг бросился туда. Влетев в первый зал, он увидел товарища, борющегося с тошнотой.

Волнения, захлестнувшие разум Норика, подпитали его паранойю, и он направил магический круг на согильдейца.

– Где Имир? – Норик буквально сверлил взглядом второго мага, но тот едва ли мог вспомнить свое имя, не говоря уж о незнакомой наемнице.

Поняв, что он тратит время, Норик развеял круг и бросился в гагатовый зал, где в последний раз видел наемницу. Но там его встретили только смердящие тела грусов.

«Возможно, она в лесу…?»

Маг проверил сумку на наличие реагентов и немного успокоился, подобрав пару подходящих поисковых заклинаний.

***

– Мне подготовить повозку, господин? – Встречающий слуга почтенно склонил голову.

– Немедленно! – Даже не тревожность, а испуг владели Гаррилом. С трудом ему удавалось унять дрожь. Жена, выбежавшая встречать мужа, моментально поняла в чем дело.

– Оно уже у магов? – Обреченно прошептала она.

– Собирай детей. – Вместо ответа приказал муж.

Но черноволосая леди, стоящая перед ним на верхней ступени, лишь потупила взор.

– Нам не скрыться…

Гаррил одним прыжком преодолел разделяющие их шаги, схватил жену за подбородок и их кроваво-красные глаза встретились.

– Собирай детей.

– Мамочка, всё хорошо? – Мальчишечий голос раздался из скромно открывшихся дверей. За парнишкой лет десяти, пряталась совсем маленькая сестра. Оба они с опаской смотрели на отца, но успокоились, увидев улыбающееся лицо матери.

– Конечно, хорошо, мои милые. – Леди присела и распахнула объятия. Дети, словно птенцы, укрылись под ее «крыльями». Девушка поцеловала их и прошептала, нежно, мастерски скрывая тревогу: – Мы поедем к бабушке в Дельфер, но собраться нужно быстро-быстро. Хорошо?

– Хорошо! – Радостно ответила детвора и, окинув отца изучающим взглядом, наперегонки бросились собирать вещи.

– Он найдет нас везде… – Прошептала леди, когда дверь закрылась.

– Нас. Но не их… – Гаррил внезапно насторожился. – Кто-то идет за мной…

– Он? Уже…?

– Нет… Скорее всего кто-то из святилища. Я разберусь. Иди к детям.

Не успел он договорить, как пришлось ловить стрелу, пущенную ему лицо.

Вторая стрела, казалось, пущена с другой стороны, но Гаррил чувствовал, что стрелок один. В любом случае, его ловкость позволила бы ему ловить одновременно три пущенных стрелы. Все же то, что его сверхчеловеческий взор не мог обнаружить стрелка в лесу, настораживало.

Третья стрела спикировала сверху, целясь в макушку мужчине. Он ощутил ее поздно, но все же без проблем увернулся. Коснувшись каменных ступеней, стрела разорвалась и окутала Гаррила густым коричневым дымом. Миазмы, разъедающие легкие обычных людей, совсем не потревожили воина, вот только видимость в этом облаке упала до нуля.

Четвертая стрела летела намного быстрее предыдущих. Гаррил отбил ее мечом, полагаясь лишь на нечеловеческое восприятие пространства. Его подвело то, что пятая стрела едва ли не догнала предыдущую и Гаррил попросту не распознал ее.

Он вышел из коричневого облака и только затем вырвал стрелу из груди и небрежно бросил ее к ногам.

– Превосходная попытка! – Выкрикнул он, обращаясь к лесу. – Лучшая за всю мою жизнь! Но всё такая же бесполезная.

Гаррил так и стоял у подножия ступеней с обнаженным мечом и закрытыми глазами, пытаясь выявить из шума леса звуки, принадлежащие стрелку. Он слышал, смех детей, пробивающийся сквозь многочисленные стены из их спален, скрип упряжи в конюшне, шуршание крота на заднем дворе. Он слышал абсолютно всё вокруг, и мог поклясться, что стрелка уже нет рядом.

Меч лязгнул, прячась в ножны, Гаррил поднялся по ступеням и тут ощутил. Не услышал, не почувствовал, а именно ощутил, словно интуицией. В три прыжка он преодолел сотню шагов к лесу и вновь сконцентрировался. Стрелок ощущался странно: не как человек, и даже, не как кто-то живой, но Гаррил теперь знал, как искать. Он вынул меч и бросил его с такой силой, что металл взвыл от напряжения.

Пробиваясь через кусты и толстые ветки, меч, наконец, вонзился в дерево.

– Увернулся, гад. – С азартом улыбнулся красноглазый воин.

Но это уже было не важно. Гаррил чувствовал движения противника в лесу и не важно, что за магия скрывала его сущность, он чувствовал, что эти движения вполне человеческие. Несколько гигантских прыжков и меч снова в его руке. Соперник казался совсем рядом – в нескольких шагах за ближайшим деревом, но вдруг что-то кольнуло его в ногу. А, затем и во вторую.

Гаррил опустил взгляд и увидел, как сквозь его ноги прорастают корни и уходят под землю, приковывая его к месту. Он рубанул по ним мечом, пытаясь освободиться, но вдруг понял, что не может пошевелить и руками. Меч выпал из руки и остался лежать рядом с дотлевающим магическим свитком. Наконец, показался и противник. Он вышел из-за дерева, в капюшоне и полумаске, скрывающей лицо, в плотно прилегающей кожаной куртке и штанах. С колчаном за спиной.

Имир осторожно приблизилась к воину, обошла его и подняла меч.

– Отлично сыгранно. – Натужно произнес Гаррил. Он не оставлял попыток высвободиться, но магия оказалась сильнее.

Имир взглянула на беспомощного противника и, как только их взгляды встретились, кроваво-красные глаза Гаррила сверкнули.

– На колени! – Приказал он, ожидая, что его гипноз подействует.

Застывшая секунда ожиданий…

– Ты не человек… – Хриплый, ломанный голос трудно было назвать женским. Скорее – жутким.

Гаррил рассмеялся.

– Ты тоже…

Он даже не успел понять, что эти слова разозлили девушку, как его голова уже была отсечена.

Имир, убедившись, что существо перед ней мертво, направилась к гнезду, ранее известному как «Усадьба Листа».

– Только пощадите детей! Пожалуйста… – Кроваво-красные глаза леди намокли от слез. Тушь растеклась по ее бледному лицу. – Пожалуйста… Они люди!

– А я – нет. – Прохрипела Имир.

***

Норик уже убедился, что Имир жива и сейчас шел по ее следу. Зарево впереди, подсказало ему точное место.

Когда он выбежал из леса к пылающей усадьбе, наемница уже стояла перед ней с мешком в руках. Имир обернулась к смятённому магу и бросила мешок.

– Он напал на магов. – Указала девушка на выкатившуюся из мешка голову Гаррила.

Но Норик не отводил взгляда от наемницы и, как только успокоил дыхание, подошел к ней, не обращая внимания ни на бушующий пожар, ни на странного цвета глаза, блестящие с земли.

– Ты в порядке? – Он взял ее руку и пригляделся к ране. Бесцветная густая жидкость сочилась из разреза, а в глубине виднелся розовый камень, заменяющий кость.

– В целом – ничего страшного. Нужно лишь перевязать и само заживет. – Норик облегченно вздохнул.

Имир молчала, безэмоционально глядя на высокого мага.

– Я – человек? – Вдруг спросила она. Кровля усадьбы, лишившись опоры, рухнула, раздувая огонь.

Маг несколько секунд вдумчиво вглядывался в глаза девушки. Затем, снял с нее капюшон и полумаску, обнажая обезображенное лицо, лишенное носа и губ. Норик поцеловал Имир в лоб и крепко обнял.

– Прости меня… – Его голос заметно дрогнул.

Когда он, сидя в башне, проводил свои бесполезные исследования, переписывал бредовые труды, он и подумать не мог, каким вопросом задается Имир.

– Я всё… Всё будет хорошо…

***

Задание выполнено, но гвардейцы возвращались с тяжелым сердцем. Таликс не повел отряд прямиком в город, настояв на более длинном пути, через ближайшую деревню. Одно дело в Макофке не давало ему покоя уже несколько дней.

В небольшом поселке на полсотни изб все друг друга знали и без труда подсказали дом Глаши – матери Ульфа. Таликс и сам родом из этих мест. Возможно, некоторые селяне узнавали и его, но сразу виновато прятали глаза, вспоминая ту ужасную ночь. Незадолго до нее в деревне появился странный путник, предлагавший всем желающим избавление от любых нужд взамен на верность и послушание. Желающих набралось не мало, но куда больше набралось людей несогласных. И, как только путник покинул Макафку, деревня запылала в огне. Люди, поняв, что красноглазых не берет простое оружие, жгли их и терзали. Заживо бросали к псам, топили в болоте, прибивали к деревьям. Решив, что «красноглазие» – это болезнь, селяне линчевали всех, кого прокаженные могли бы заразить. Множество детей погибло в ту ночь, а множество – бежало из деревни.

Отбросив дурные мысли, Таликс, постучал в дверь. От тяжелых ударов, та едва не высыпалась к его ногам. Ответом послужил лишь лай дворовой собаки. Таликс обернулся к отряду. Понурые гвардейцы в пыльных сюрко совсем не напоминали «младшую дружину», как иногда называли гвардию. Скорее, они были похожи на смертников, которым повезло выжить.

– Снирик. – Подозвал он гвардейца.

– Да, командир?

– Найди-ка нам баню.

– Будет исполнено. – Голос гвардейца остался беспристрастным, но Снирик все же позволил себе улыбнуться.

Дверь вдруг открылась и из нее показалась взъерошенная голова женщины средних лет. Мешки под глазами и разбухший красный нос никак ее не молодили. Увидев на пороге воинов, она встрепенулась, отряхнула сорочку и попыталась пригладить волосы.

– Как вас много… – Натужно улыбнулась Глаша.

– Доброго дня, сударыня. – Таликс вежливо поклонился. – Меня зовут Таликс. Я гвардии десятник из Альгарда. А вы, стало быть… Глаша?

– Ну для кого Глаша, а для кого – Любава. – Женщина рассмеялась, обнажив дурные зубы. Ее хитрый взгляд еще раз ощупал гвардейцев. – Да что ж мы всё на пороге…? Проходи, милок, проходи.

Зайдя в избу, Таликс оценил ее скромное убранство. Он сел на скамью у окна, слегка боком к хозяйке, пряча запоясное оружие и виня себя за то, что забыл оставить его за порогом.

– Выпьешь, милок? – Энергичный взгляд Глаши буквально лип к пыльному телу гвардейца. Таликс пришел сюда поговорить про Ульфа, но его начали одолевать ощущения, что это хозяйка спешит начать разговор.

– Сударыня, я пришел поговорить о вашем сыне. Ульфе…

– Ах… Ульфе? Эко диво… Ну да не мне судить столичных господ, конечно. – Рассмеялась хозяйка, махнув рукой. – У мальчишки это будет впервой, так что за него возьму пять монет.

Таликс нахмурил брови, пытаясь объяснить себе услышанное.

– Но его сейчас нет дома, так что обслужу вас я. Возьму по две монеты с мужика. – Глаша резво подпрыгнула и приземлилась аккурат на колени гвардейца. Не успела она закинуть руку ему за шею, как Таликс вскочил, да так резко, что женщина чуть не повалилась на пол.

Гвардеец пробежался взглядом по убранству: две скамьи и стол, бочка с водой, худая печь с утварью, которая едва ли не ржавеет. Несколько потрепанных ковров и рушников, сундук под полкой – всё не ухоженное и забытое. Единственным опрятным местом в доме была соломенная постель.

Сдерживая ком в горле, Таликс отвернулся и закрыл глаза.

– Так где сейчас Ульф? – Чуть ли не сквозь зубы процедил он.

– Да что тебе мальчишка? Ушел он с утра порезвиться. Скоро вернется. А давай пока я, а? Ну давай, за одну монету. – Глаша потянулась руками к штанам гостя.

Таликс пихнул ее ногой и отошел на середу, повернувшись спиной к падшей женщине.

– Где Ульф? Отвечай! – Его крик подпитался неподдельной яростью. Он сжал кулаки, борясь с эмоциями.

– Ушел… Ушел! – Испуганно залепетала женщина. – Уж пару дней как.

Таликс наконец обернулся. Он взглядом полным отвращения окинул женщину, что с испугом и непониманием смотрела на него, сидя на полу.

– Пять монет, значит? – Сдержав эмоции, спросил он.

– Три…? – Глаша неловко улыбнулась и отвела взгляд в сторону, прикидывая на какую же сумму согласится господин.

Таликс разгладил рукой щетину и вновь отвернулся к печи.

– Вот что… – Спустя несколько секунд раздумий, гвардеец, наконец, понял как поступить. – Ульф мертв.

Он взглянул на женщину, но Глаша просто водила пальцем по половицам, никак не реагируя на весть о смерти сына.

– Он погиб, защитив князя от грабителей и Рассел велел выплатить тебе награду за воспитание героя.

Глаза женщины заметно оживились. Она хотела радостно что-то сказать, но Таликсу было противно слушать. Он выбежал в сени, а затем и на крыльцо. Подошел к телеге, которую охраняли трое гвардейцев. Откинул край покрывала, под которым, помимо припасов, лежали и тела его бывших боевых товарищей. Порывшись в одном из сундуков, он достал увесистый мешочек монет, что выделялся из казны на нужды похода. Через пару секунд он уже вернулся в избу, где Глаша на коленях покорно ждала своей награды.

Таликс бросил к ней мешочек и хозяйка начала жадно пересчитывать монеты. Видимо, считать она умела всего до двенадцати, потому как дальше начала просто перебирать их, в изумлении и восторге. Увлеченная своим счастьем, она уж и вовсе забыла о гвардейце, но вдруг тот схватил ее за волосы и поднял ее глаза к своим.

– Ты понимаешь? Твой сын погиб! – Таликс явно пытался дать шанс матери проявить хоть нотку горя о сыне, но женщина лишь улыбнулась.

– Так я еще рожу… – Ее дурные зубы явно нуждались в лечении.

Таликс чуть ли не швырнул ее голову прочь и собрался выходить, как Глаша продолжила:

– А хочешь, от тебя?

Гвардеец вновь стиснул кулаки, борясь с порывами к рукоприкладству. Он был уже в сенях, когда услышал вдогонку:

– …и воспитаю его героем! Таким же, как был Ульф! – Ее смех и звон монет остались позади. Таликс уже вновь рылся в телеге и вот, в его руках появился факел.

– Огниво! – Потребовал он от одного из гвардейцев. Тот нерешительно переглянулся с товарищами, но не посмел ослушаться.

Факел вспыхнул, готовясь поделиться своим огнем хоть с одной избой, хоть со всей деревней. Таликс стоял у крыльца, сжимая его в руке.

Его мать отдала жизнь за своего сына и ее сожгли. Так почему он не может сжечь эту шлюху? Впервые Таликс признался себе, что уже не помнит имени своей матери. Он вспомнил братьев и сестер, но где-то глубоко в памяти всплыло только имя старшей сестры.

– Илия… – Прошептал он, словно зовя ее образ. Но ничего конкретного вспомнить не удалось. Эта деревня лишила его всего. Так почему он не может…

Таликс замахнулся факелом, стиснув зубы. Пытался ли он заставить себя бросить его или наоборот – не бросать – он и сам не понимал. Его разум затмили эмоции, но, кажется, Таликс был этому не против. Он может сжечь всю деревню, а гвардейцы по его приказу вырежут выживших. Так почему он не должен этого делать? Потому что его после казнят? Ему было настолько плевать, что он даже ухмыльнулся.

– Я верну деньги, когда вернемся в цитадель. – Спокойно сказал он, опуская факел. Гвардейцы переглянулись, решив, что командир говорит это им, но не понимая для чего.