Volume 350 pages
1925 year
Кюхля
About the book
«Кюхля» – это роман-биография, но, идя по следам главного героя (Вильгельма Карловича Кюхельбекера), мы как бы входим в портретную галерею самых дорогих нашему сердцу людей – Пушкина, Грибоедова, Дельвига, и каждый портрет – а их очень много – нарисован свободно, тонко и смело. Везде чувствуется взгляд самого Кюхельбекера. Подчас кажется, что он сам рассказывает о себе, и чем скромнее звучит этот голос, тем отчетливее вырисовывается перед нами трагедия декабристов. Быть может, именно в этой скромности, незаметности и... Next
Genres and tags
Ах, Кюхля, и обидчивый, и преданный друг! Сочинитель стихов, а попробуйте не писать стихов, если вы учитесь в Царскосельском Лицее. Всё вокруг там настраивает на поэтический лад. И друг – бац: «Так было мне мои друзья и кюхельбекерно, и тошно!» Так после этого и на дуэль начнёшь вызывать самого близкого друга.
Мне очень интересно было читать и перечитывать эту книгу. Прекрасные описания природы, запоминающиеся диалоги, проказы лицеистов, светлая юность, мечты и дружество в Лицее – всё есть в этой книге, как в нарядной шкатулке.
Странно, но когда думаю о декабристах, думаю не о том, «что было», а скорее о том, что было бы, если бы.
1) Что было бы, если бы Александр Первый не умер в 1825 году? Подготовились бы они лучше, были бы организованней, произошла бы революция?
2) Что было бы, если бы у Кюхельбекера не набился снег в пистолет? Убил бы он брата императора? К чему бы это привело?
3)... Next
«Кто бы подумал, когда он у нас в пруде тонул, что его на все это станет».
Так писал Егор Антонович Энгельгардт, «добрый директор» Царскосельского Лицея, писал задолго до декабрьского восстания, писал – как в воду глядел того пруда, в который отчаянный Виля сиганул, не вытерпев причиненной ему обиды.
Мне бросилась в глаза лаконичность прозы Тынянова – каждое слово казалось к месту, каждая фраза была – не прибавить и не отнять, а вот прибавьте теперь к этому лексику начала XIX века в разговорах героев… Но не суховато ли, ненароком подумала я, для пламенных... Next
Еще со школы как-то прицепилось такое довольно снисходительное отношение к Кюхельбекеру. До книги Тынянова он продолжал оставаться никчемным Кюхлей, личностью странной, но вполне рядовой, одним из друзей Пушкина и даже не первого плана. Так было до этого чудесного романа. Здесь Вильгельм ожил и показал мне, как несправедлива была к нему. Да, это не гениальный Пушкин, но и в Кюхельбекере есть сила, а главное - внутренний огонь, толкающий на свершения и не позволяющий сидеть на теплом месте. Он не остановится до конца, будет искать чего-то и идти вперед-вперед. Царское Село, Европа, Кавказ, Сибирь... Его мотает жизнь, но он бы и не согласился покрываться мхом в тихой гавани. Все они жили в беспокойное, но важное время, время великих свершений и проб. За этот хорошо раскрытый образ Кюхли я уже готова поставить Тынянову высший балл.
Только... Next
Оказывается, Тынянов написал «Кюхлю» благодаря Чуковскому. 1924 год - большевики создают свои мифы и легенды. И кто, как не декабристы, могут стать героями мифов. Поэтому Тынянов должен был написать брошюру для школьников о декабристе Вильгельме Кюхульбекере - такой ему Чуковский подкинул заказ. В итоге брошюра выросла в полноценный роман. Хорошая беллетристика, написанная в добротной дореволюционной ещё традиции. И сейчас эта книга читается так же хорошо, как романы известных классиков. Господа филологи читали «Кюхлю» в университетах, все остальные смело могут читать вслед за филологами. Помимо главного героя, о котором я раньше вообще ничего не знала, здесь Пушкин, Грибоедов, Рылеев, царская семья… Хорошая возможность посмотреть на классиков другими глазами, под другим углом – как на живых людей. И вспомнить, что они были не только писателями. Несовременно круты были господа со всеми их дуэлями и войнами, с их смелостью, юмором... Next
Чтобы можно было полюбить человека, он должен иметь хоть один порок.
Звание литератора русского было скорее проклятием, чем званием. Такого сословия не существовало вовсе.
Я испытываю почтение к мечтам моей юности. Опытность часто останавливает стремление к добру. Какое счастье, что мы еще неопытны!
И никогда у него не было ни дома, ни денег, ни власти. У него было только ремесло литератора, которое принесло насмешки, брань, долги. Он всегда чувствовал - настанет день, и люди порядка обратят на него свое внимание, они его сократят, они его пристроят к месту.
- А куда же ты, Пущин? – спросил Корф, все так же покровительственно.
- В квартальные надзиратели, - сказал Пущин спокойно.
Лицеисты засмеялись.
- Нет, серьезно, - приставал Корф, - ты куда определиться думаешь?
... Далее
Reviews, 28 reviews28