Read the book: «Мое любимое кино»
В природе ничего не пропадает, кроме исполнившихся надежд.
Станислав Ежи Лец
В детстве я считал, что сниматься в кино могут только гениальные люди. Когда я видел картины, в которых участвовали ребята, я им не завидовал. Они, считал я, особенные, сверходаренные, я же обычный мальчик, где уж там мечтать о съемках. Правда, заканчивая школу, я прочитал несколько книг о кино, подумывая стать кинорежиссером, и даже узнавал о правилах приема в институт кинематографии.
Почему я любил кино? Во-первых, мне нравилось само посещение кинотеатра. Доставляло удовольствие покупать билет, стоять в фойе в ожидании сеанса, есть мороженое. Ведь самое вкусное мороженое – то, что куплено в кинотеатре. В детстве мы, мальчишки, придумывали рассказы, построенные на названиях фильмов нашего времени. Вот один из них: «“Однажды летом” “У самого синего моря” сидело “Семеро смелых”. Вдруг подошел “Последний табор” в “Рваных башмаках”, сказал: “Мы из Кронштадта” – и пригласил “Подруг” идти в “Цирк” смотреть “Праздник святого Иоргена”».
С юношеских лет я полюбил актеров немого кино, и больше всех Бастера Китона.
Из советских артистов я обожал Ильинского, Жарова, Мартинсона, Гарина… Считал их гениями.
Самым лучшим комическим артистом был для меня Игорь Ильинский. Любой фильм с его участием – событие.
Картин делалось в то время мало, и ни одной премьеры в нашей семье не пропускали. Большое впечатление на меня произвел фильм «Александр Невский», поставленный Сергеем Эйзенштейном. Помню, я был потрясен музыкой Прокофьева. А сама картина показалась мне гениальной.
Первый запомнившийся мне фильм – «Охота на зверей». Мы смотрели его с отцом в Политехническом музее.
Когда мне исполнилось десять лет, тетя Оля подарила эпидиаскоп: деревянный ящик, выкрашенный черной краской. В ящик вмонтирована линза. Был там патрон для лампочки. Экран большой – метр на метр. Довольно быстро я теткин подарок модернизировал. В деревянной дверце прорезал две дырки, склеил бумажную ленту со своими рисунками и пропускал через эпидиаскоп свои первые рисованные фильмы. Были там и титры, которые писать приходилось в зеркальном изображении. Были крупные планы и даже детали: рука, сжимающая пистолет, отдельно нарисованные глаза. Свои ленты я показывал ребятам на пионерском сборе в школе. И они имели успех.
Когда меня спрашивают, кто мой любимый комедийный артист, я называю Чарли Чаплина. Ко времени моих самостоятельных посещений кино его ранние фильмы уже сошли с экрана.
Как-то дома, рассказывая и изображая в лицах очередную кинокомедию, я услышал, как отец сказал матери:
– Вот бы Юре Чаплина посмотреть, он бы его потряс.
Так я узнал, что в кино есть Чаплин.
– Ну какой он, Чаплин, какой? – спрашивал я у отца.
– Маленький, в котелке, в руках тросточка, ходит переваливаясь, очень смешной.
Можно понять мое ликование, когда, став подростком, я узнал от отца, что в Москве пойдет один из последних фильмов Чарли Чаплина – «Новые времена». Осенью, в дождливую погоду, мы пошли всей семьей в Зеленый театр Парка культуры и отдыха имени Горького смотреть этот фильм. В Зеленом театре громадный экран, и фильм могут смотреть около тридцати тысяч зрителей.
Как только на белом полотне появился человек с тросточкой, я забыл обо всем на свете. Не существовало зала, куда-то исчез дождь (фильм шел под открытым небом). Я видел только Чаплина. «Новые времена» меня покорили настолько, что на другой день я захотел увидеть фильм снова, но все билеты оказались проданными. Попал я на эту картину лишь через два дня.
…Много, много овец. Целое стадо! Вдруг эти овцы на глазах превращаются в толпу людей. Это безработные входят в заводские ворота, надеясь получить работу. В толпе маленький человечек – Чарли. Он тоже хочет работать. Случайно его берут на завод. А дальше – сцена на конвейере, непосильная работа, когда человек превращается в машину. Эта работа сводит с ума. Чарли выгоняют. Он поступает ночным сторожем в универсальный магазин. Опять неудачи. Его выгоняют на улицу. И через весь фильм проходит любовь Чарли к девушке, с которой он уходит по дороге вдаль, так и не обретя благополучия, счастья.
Что я могу сказать сейчас, через много лет? Эти полтора часа в Зеленом театре запомнились мне на всю жизнь. Полтора часа счастья, блаженства, восторга. Я окунулся в странный, удивительный и смешной мир. С первых кадров понял: маленький смешной человек – мой самый любимый и близкий друг. И я переживал за его судьбу, хотя и смеялся над его похождениями.
Вышел после просмотра счастливый, шел рядом с отцом и все думал о Чаплине. Музыку из «Новых времен» я все время напевал про себя.
А спустя несколько месяцев на экранах Москвы показывали «Огни большого города». Там Чарли – бродяга-безработный. Он случайно спасает от самоубийства пьяного миллионера. Миллионер из чувства благодарности ведет его к себе в дом и принимает как лучшего друга. На другое утро, протрезвев, хозяин не узнает своего спасителя и выгоняет из дома.
Скитания по городу в поисках работы, любовь к бедной слепой девушке – продавщице цветов, выступления на ринге боксером… Сцена бокса поставлена комично, а в то же время в горле стоял комок, когда я видел Чарли избитого, униженного, выброшенного на улицу.
В этой картине много уникальных трюков, но за ними не теряется, не тонет мысль о доброте, благородстве и страданиях маленького человека.
Более двадцати раз я смотрел «Огни большого города». И каждый раз, когда маленький нищий человек говорил цветочнице: «Теперь вы видите?» – я вытирал слезы.
В зале зажигался свет, а я еще некоторое время сидел подавленный, ошарашенный увиденным, потом медленно шел домой, испытывая самые прекрасные, добрые чувства. Шел по улицам Москвы, наполненный грустью, радостью, желанием стать лучше…
Анализируя каждый эпизод фильма, я поражался, как продуман и отточен каждый жест и взгляд актера. Наверное, фильмы Чарли Чаплина помогли моим творческим поискам в цирке и кино. Они стали для меня эталоном смешного. Позже, занимаясь в студии клоунады при цирке, я смог посмотреть все ранние фильмы Чаплина, из которых больше всего понравились «Цирк» и «Золотая лихорадка». Выезжая с цирком на гастроли за границу, я увидел остальные картины Чаплина – от «Диктатора» до «Графини из Гонконга».
Отец с матерью в дни своей юности покупали фотографии артистов театра и кино. Я подолгу рассматривал эти фотографии и, конечно, не мог представить, что через десять-пятнадцать лет многих из артистов увижу в съемочных павильонах студии, в Союзе кинематографистов, а с некоторыми из них подружусь.
Как-то отец достал мне абонемент на цикл лекций о кино. Кто их вел, не помню, но сами просмотры и темы лекций остались в памяти: нам рассказывали о Вере Холодной, Игоре Ильинском, показывали фрагменты из фильмов с их участием. Я тогда учился в 10-м классе. И помню, отец, с трудом раздобыв где-то абонемент, вручая его мне, сказал:
– Тебе, Юра, обязательно нужно все это прослушать и посмотреть. Может быть, когда-нибудь ты будешь работать в кино.
Когда я учился в старших классах, а затем в студии клоунады, у нас в Токмаковом переулке часто собирались по вечерам мои товарищи. Квартира стала своеобразным клубом. Собирались мои одноклассники, друзья по цирковой студии, знакомые отца, соседи по дому. Засиживались до четырех ночи. Главное – общение, разговоры, споры. Подавался чай. К чаю сухарики, сушки, иногда бутерброды.
Порой отец читал свои репризы, внимательно выслушивая мнение о них. Часто обсуждались новые книги, фильмы, спектакли. Нередко вечера посвящались анекдотам. Обычно я рассказывал о занятиях в студии клоунады, а когда начал сниматься в кино – различные истории, связанные со съемками.
…Один из самых тягостных моментов на натурных съемках – это ожидание, когда появится солнце. Иногда солнца ждут долго. Часами дожидаются крошечного просвета в облаках, чтобы отснять хотя бы один дубль. Вот тут-то и рассказываются всякие истории, случаи, анекдоты. И я записываю их в тетрадку в клеточку.
Первые попытки
Однажды вахтер в проходной «Мосфильма» остановил выходящего с портфелем в руках человека.
– Что у вас в портфеле? – спросил бдительный вахтер.
– Сценарий, – ответил человек.
Его задержали до прихода начальника охраны. А потом выпустили.
– Чего ты его задержал-то? – спросил начальник вахтера.
– Так вчера на общем собрании студии говорили, что сценариев не хватает.
Из тетрадки в клеточку. Октябрь 1957 года
Занимаясь в студии клоунады, я лелеял мечту сняться в кино. Поэтому, когда к нам в цирк пришли с киностудии и предложили желающим участвовать в массовке, я записался одним из первых.
Снимали фильм о цирке. Требовались «зрители», которые смеются во время представления. Нас всех усадили на места и приказали по команде смеяться. После первого дубля ассистент режиссера обратился ко мне:
– Товарищ, вы плохо смеетесь, ненатурально. Будьте внимательны.
Сняли второй дубль. Я старался смеяться как можно натуральнее. Но, видно, опять не получилось, и меня попросили со съемки уйти.
А через некоторое время к нам снова пришли с киностудии и пригласили желающих принять участие в съемках фильма «Русский вопрос». Я опять записался.
Теперь нам велели изображать бегущую толпу. Некоторым выдали береты и шляпы, а мне разрешили остаться в своей кепке. Уже после съемки мы узнали, что изображали куда-то бегущих американцев.
Когда «Русский вопрос» вышел на экраны, я несколько раз смотрел эту картину, все искал себя в толпе. Но так и не нашел.
Прошло время, и я опять столкнулся с кино. Отбирать конные номера для фильма «Смелые люди» в цирк пришел известный тогда режиссер Константин Константинович Юдин. Он внимательно просмотрел всю программу и во время «Сценки на лошади» смеялся до слез. Через три недели Юдин с кем-то из своих ассистентов пришел в цирк и снова смотрел представление.
Потом мне рассказывали, что Юдин, увидев меня, удивленно воскликнул:
– Позвольте, значит, это артисты выходят из публики?
– Да, это подсадка, – объяснили ему.
– Ну, товарищи, я хочу с этим высоким парнем познакомиться, – сказал Юдин. – Его нужно снимать в кино.
К сожалению, наше знакомство не состоялось. Когда режиссер пришел за кулисы, я уже ушел домой.
Через два дня у меня дома зазвонил телефон. Звонил мне Натансон, ассистент Юдина.
– Знаете, – сказал Натансон, – вы понравились Юдину, и мы хотим вас попробовать на эпизод с трусливым немцем.
От неожиданности я замер и, конечно, с радостью согласился. Мне велели на следующий же день прийти на студию.
В костюмерную «Мосфильма» меня провожала миловидная девушка. Пройдя несколько коридоров, переходов, бесконечных лестниц, минуя какие-то тупички, я сказал:
– Здесь можно заблудиться.
– Конечно, можно. У нас на «Мосфильме» есть места, куда не ступала нога человека, – спокойно ответила девушка.
И я ей поверил.
В костюмерной выбрали для меня немецкую форму. Я оделся и пошел в фотоцех, где снялся в нескольких позах.
С Натансоном мы условились, что он позвонит мне и вызовет на репетицию.
Прошла неделя, другая, а мне никто не звонит. Месяц прошел, а звонка все нет. Решил сам позвонить по телефону, напомнить Натансону о себе.
– Вы знаете, – сказал он, выдержав долгую паузу, – мы сейчас подбираем актеров на другие эпизоды. Ждите и не волнуйтесь, мы вам позвоним.
Через некоторое время, узнав, что съемки давно начались, я решил поехать на «Мосфильм». Но на студию меня без пропуска не пустили. Долго из проходной я дозванивался по местному телефону до Натансона и наконец услышал в трубке его неуверенный голос:
– Вы знаете, может быть, вашего эпизода и не будет в картине. Так что ничего конкретного я вам, к сожалению, сказать не могу.
Много позже режиссер Илья Турин рассказал такой случай. Когда он работал еще ассистентом, на одну из ролей пробовалась известная актриса Ада Войцик. На роль ее не утвердили, и Турин, позвонив ей домой, сказал:
– Вы не подошли к роли. Вас забраковали.
– А кто это говорит? – поинтересовалась Войцик.
– Ассистент режиссера Турин.
– А вы давно работаете на студии?
– Нет, четвертый месяц.
– А-а-а! Тогда все понятно, – сказала актриса и тут же объяснила: – Понимаете, мне первый раз в жизни честно сообщили, что я не подошла к роли. Обычно тянут, стесняются об этом говорить. Вот пройдет два-три года, а может быть, и меньше, и вы тоже таким станете. А напрасно! Лучше всегда говорить правду.
Наверное, Натансон не был новичком, когда создавались «Смелые люди».
Увидев этот фильм на экране, я понял, что эпизод с трусливым немцем оставлен – его играл один из известных актеров.
Интересное совпадение. В фильме «Смелые люди» снималась и моя будущая жена. В сцене пожара она верхом на лошади выпрыгивала из горящего дома. Татьяна в то время увлекалась конным спортом, и поэтому ее пригласили участвовать в съемках. Кто знает, если бы меня утвердили на роль, может быть, мы с ней встретились бы раньше.
Таковы были мои первые шаги в кино.
