Read the book: «Избранное. Сборник стихов»

Font:

Посвящается моей любимой.

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Черта

Полжизни этой половина.
Видений прошлого черты…
Непостижимо… И невинна
Душа у призрачной черты.
Рассудок вторит неустанно:
Неужто уже скоро в путь…
Как коротка, как это странно…
Какая призрачная суть
У нашей жизни быстротечной,
Лишь треволнений череда,
И каждый на дороге встречный
Идёт оттуда иль туда:
За край уже или ещё от края
И вновь коснётся той черты,
Ещё не ведая, не зная
Того, что уже знаем мы.

Юность

Просекой, тропинкою, тропкой вдоль ручья
В нежно-белом платьице девочка прошла…
Косоньки распущены, ноженьки босы
И подол у платьица мокрый от росы.
А глаза бездонные: синь да благодать,
И мечту огромную в тех глазах видать.
Омуты бездонные, кладези Любви,
Ноченьки бессонные… В рощах соловьи…
В прядь волос подколотый лилии цветок,
Тонкой-тонкой змейкою белый поясок.
Впереди рассветная жизни полоса.
Распускалась веткою девичья краса,
Веткою сирени, нежной белизной,
Накрывая счастьем, светлою мечтой.

Голос

Любовь – это голос, зовущий: «Приди!»
Попробуй грядущее ты разбуди.
Попробуй коснуться мгновенья рукой,
И жизнь твоя станет отныне Судьбой.
Как будто начнется сближенье планет,
Как будто сольются пространство и свет,
Как будто настанет нежданно весна,
Как будто очнёшься от вечного сна.
А голос всё громче зовёт и ведёт,
И всё не кончается этот полет.
Давно уж свершилось сближенье планет,
И греет пространство спасительный свет.
Земля прогревается лаской лучей,
И где-то пробился сквозь камни ручей,
И где-то покрылся ромашками луг
От нашей Любви: от блаженства и мук…

Я отгорел

Я отгорел, но ты горишь
Ещё желаньем вечным счастья.
Я сотворил, но ты творишь
Свою Судьбу, вся в её власти.

Я отцветаю, ты цветёшь
На склоне белою рябиной.
Я не найду, а ты найдёшь
Свой солнца луч неповторимый.

Меня готовит снегопад
К оцепенению и муке.
Тебя готовит листопад
Лишь к избавленью от разлуки.

Ты обретала, я терял
И навсегда уже утратил.
Ты всё копила, я раздал
И безвозвратно всё растратил.

Ты вся ещё струной дрожишь,
Мои ж аккорды отзвучали.
Ты как прелюдия звучишь,
А я – последний такт в финале.

В Рождество

В Рождество душа слабеет
От предчувствия тепла
И разнеженная млеет,
Вся из света и стекла.

Будто льдинка чуть оттает,
Потечёт слезой воды.
Засияет, заиграет
Искоркой простой слюды.

И покажется, быть может,
Что она ещё жива
И её тоска не гложет
В светлый праздник Рождества.

И постигнув в одночасье
Всю природу волшебства,
Зачерпнёшь ладошкой счастье,
Будто пригоршню тепла.

В лазурной колыбели сна

Ресницы всколыхнуло утро,
Ночная спала пелена…
Мы только родились как будто
В лазурной колыбели сна…
Пусть всё останется, как прежде,
В чудесном сне, волшебном сне,
И нерастраченной надежде
Мы присягнём сегодня все…
Я длю и длю миг пробужденья,
Страшусь шагнуть в огромный Мир,
Как будто ждут меня сомненья
За стенами родных квартир…

Посвящается Наде Рушевой

Когда на тонкой паутинке
С утра появится роса,
Когда в одной такой росинке
Вдруг отразятся небеса,
Тогда, быть может, замирая,
Ещё не зная о Судьбе,
Заворожённо, не мигая,
Увидишь лики в синеве.
Постой, как долго это длится,
Ведь ноша детства нелегка,
Под тяжестью её склониться,
Застыть возможно на века…

Как зачарованный ребёнок,
Как светлячок в кромешной тьме,
Застыл на камне «кентавренок»,
Родившийся не на Земле.

Быстротечное Время

Быстротечное Время бежит,
Мы с тобою его не догоним.
Этот вечер недвижно лежит,
Неподвижно лежит на ладони.
Очень важно его не спугнуть
И случайно его не обидеть,
В этом счастье приятно тонуть
Зачарованным, горя не видеть.
Только этот закат, облака,
Только ширь и пространство без края,
Только эта ладонь и рука
И улыбка твоя дорогая…

Мой город

Так узнаваем, так неповторим,
В многоголосье звуков нескончаем,
Печален, холоден, порою нелюдим,
Но так мучительно необходим,
Как избавленье от самой печали…

Я знаю, все пути ведут не в Рим,
А лишь к тебе с рожденья и до срока…
С тобою я – в парении высоком
И ты как воздух мне необходим.
Да, ты не Рим, а нужен ли мне Рим?
Могу ли я довериться случайным,
Пусть даже и таким необычайным
Его творениям немым…
А ты, мой город, говоришь со мною:
Дождями, мглою, алою зарёю,
Невой рассерженной и быстротечной
О самом важном, близком, вечном,
Необходимом только нам двоим.
И верно, с именем твоим
Моя Судьба навечно слита,
Клянусь береговым гранитом,
В том, что по-прежнему любим!

Безмолвный август

Безмолвный август опалил крыло
Лучами солнца на излёте лета
И падал вниз свободно и легко,
Как догоревшая комета.

Упал за лесом тихо, как туман,
И расплескался в серебристых росах.
И разлился в густых лугах дурман,
И заискрился лунный свет на плёсах.

Он тёплым паром поднялся с полей,
Он зазвенел свирелью над опушкой,
Он зашептал под кронами ветвей
И зааукал сонною кукушкой.