Read the book: «Дорогами любви, надежды, веры»

Юлия Иншакова

Font:

О, Русь моя, страна моя…

Русская душа – это щедрость, не знающая границ.
Далай-лама

Я люблю Россию до боли сердечной и даже
не могу помыслить себя где-либо, кроме России.
М. Е. Салтыков-Щедрин

Россия – это такая страна, которой можно
нанести поражение, но которую нельзя победить!
В. С. Пикуль

«Кто я? Поэт елецкий, не столичный…»

Кто я? Поэт елецкий, не столичный,
Но всё ж отменно симпатичный.
Ведь для читателя мой профиль и анфас
Не более как фарс и не рассказ.
Есть ценности приятнее, дороже,
А судит тот, кто всех бывает строже…
Я не зануда и не mon plaisir,
Не иссушённое искусством слово.
Россия – боль моя, судья и мир, —
Я дочь твоя навеки – Юля Иншакова.

Москва

Москва, старинная и новая,
Ты мне чужая, незнакомая.
Но в россыпи фонтанов и аллей
Ты сердцу кажешься милей.
Милей торговых центров, сити, ресторанов,
Раздутых банков и дочерних комиссаров,
И красных площадей, где на амвон
Стекается продажный перезвон.
Торговля всюду: словом, делом, прахом,
Где целомудрие в обмен папахам…
Но есть Москва другая, где река,
Колокола пшеничные и терема,
Где оживает сказка на века
И где ещё не выросла тюрьма.

Держитесь, ребята!

Держитесь, ребята! Мы с вами.
Россия – наша страна.
Жёлтый ЕС и Майами
Наполнены желчью до дна.

Полтава, Донбасс, Украина —
Единая наша семья.
Попробуй побить исполина —
Советует Баба-яга.

Не вынести русского духа,
Его извести нелегко.
Еда, мышьяк, оплеуха —
А он все живёт, как назло.

Что скажешь? Глупы нареканья,
И каркает много ворон.
Бессильны их предсказанья.
Едины Донецк и Херсон.

Поговори со мной…

Поговори со мной хотя б немного,
Скажи пусть жестами, хоть на словах.
У вечности одна на всех дорога,
Да разные пути во временах.

Опять обстрел, опять средь ночи стоны,
Опять стянули минометы днём.
Молитвы, письма, вздохи, похороны.
Где братья? Где друзья? Куда идём?

В полубреду, сжимая в клочья нервы,
За правду, за страну, за совесть и за честь,
Последнее «прощай» услышат только стены,
А в дом ко мне придет немая весть.

Портрет бойца, супруга, сына, брата
Среди цветов, среди свечей, икон.
Не обогреть, не воскресить солдата…
И день за днём разносится канон.

Так в сонме ангелов и воинов у Бога
Немая рать бесчисленных святых.
Поговори со мной хотя б немного,
Не уходи, солдат. Живи хотя бы ты…

Мы вместе

«Забудь о России, о доме, семье.
Ты будешь богат и известен.
И все поклонятся владыке – тебе,
Тебе посвящать будут песни».

Не так ли когда-то Христа соблазнял
В пустыне, в горах искуситель?!
Вчера он огню предавал и пытал,
Сегодня – в терроре воитель.

И снова спешат сатанисты, как встарь,
Расправится с теми, кто близок
Христу и семье. И поёт пономарь
О жертвах опять терроризма.

Воспрянем же, братья, и будем сильны,
Не сломят пусть духа угрозы.
За дом, за семью погибают сыны,
А деток дым чёрный уносит.

Но нас не сломить, не разбить и не сжечь.
И как бы нас тьма ни хулила,
Огни наших душ, тепло наших свеч.
Мы – вместе, мы – светлая сила.

Россия скорбит и плачет опять,
Вздыхая о детях и внуках.
И смотрит на всех Богородица-мать.
Мы – вместе и в счастье, и в муках.

Отчий кров

Покинут отчий кров.
Зарос седым бурьяном
И огород, и ров…
Кричит над диким садом
Отшельник – черный ворон.
Лет триста жил он там.
Хлеб с солью были дома,
Был Божий в ликах храм.
Растил детей и внуков —
Теперь забыт и он.
Храм заколочен… Скука…
Бурьян, крапива, дом…

Читая дневники Бунина

Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, – всю эту мощь, сложность, богатство, счастье…
И. А. Бунин

Проклятый, окаянный век
Отвержен церковью и Богом.
Забытый русский человек
Грустит как прежде – над порогом.

Где наше всё? Расхищен Дом,
И попраны его богатства.
Мы жили раньше и живем,
И совершаем святотатства.

Куда стремимся? В ад опять.
Есть притча Библии о Доме.
Есть книги, записи, тетрадь
О днях войны и тяжкой бойне.

Мы истребили, не поняв
Всё таинство святой культуры,
Портреты белые убрав
И красной став литературой.

Но вновь в России, как тогда,
По-бунински и с белым тоном,
Сверкает Сириус-звезда
И пахнет яблоком зелёным…

«Не раствориться в хаосе Вселенной…»

Не раствориться в хаосе Вселенной.
Искать любовь бессмысленно, где жизни нет,
Где неизменно суета, где флора патогенна
И где во тьму не проникает свет.
От душных комнат, масок и обмана
Бегу я в светлый край моих отцов,
Где нет перчаток и стерильного экрана,
Где нет смартфонов и торгов…
Прими, мой край, заблудших души,
Раскинь зелёный к небесам шатёр.
Мне лучше б соловья послушать,
Чем слышать Роспотребнадзор.

«Восстали лжепророки и рекут…»

Восстали лжепророки и рекут:
Нет имени у родины, свободы.
Сменяют декорации и лгут,
Что все достойны и равны народы.
И каждая религия права,
И всякий властелин достоин мирта.
Из человека – враз послушного раба.
А от семьи – оттенки флирта.
Их речи начертали на скрижали,
Экранах и просторах интернета.
У них от сердца полосы из стали,
Воронка без размера и без цвета.
Вот, например, Алиса, вот Ютуб
Расскажут обо всем на свете.
Зачем учить? Пусть память берегут
На дисках. И в ячейках дети.
Фердыщенко железные в погонах,
Ахамовы в палатах и дворцах.
Бездушные владеют домом, словом.
Что Будда им? И что Христос? Аллах?
Доколе, братья, продолжаться тризне?
А песни старые по-прежнему поют.
Безликие изнеженные слизни
России сон забвенья стерегут…
Доколе, братья, продолжаться тризне?!
Славяне, встаньте и рассейте тьму!
Нет смерти на просторе жизни.
Есть путь один – в Великую страну!

России

Ошиблась ты… Кругом обман, измена…
Дойдешь до роковой черты.
Чтоб выбраться навек из плена,
Навеки сгинешь ты —
Грачи грозят кладбищенской оградой.
Не привыкать – нести и дальше крест.
В кресте твоём погибель и отрада,
Распятие и благовест.

Так пусть же вопреки злодейству,
Предательству и клевете,
Назло всемирному плебейству
Взойдёшь в неуязвимой красоте!

«Где ты, ромашковое поле?..»

Где ты, ромашковое поле?
Где васильки и клевер на лугу?
Ушедшая пора раздолья.
Как я теперь к тебе сбегу?!
То было или не было, не знаю.
А может, это был лишь сон?
Украденное счастье, двери рая,
Берёзово-сосновый звон.
И изумрудная аллея у истока,
Колодец первозданной красоты.
Теперь там колея и мусор только,
И жабы заболоченной воды.
Но та же синь и купол неба,
Хоть и в тумане выхлопных паров.
Засеянное поле ржи и хлеба.
Подсолнухи. Цветущий ров.
И кажется, что детство возвратимо.
Очистить и омыть бы Отчий дом!
Сказать «прости» тому, что было,
И дверцу счастья отомкнуть ключом…