Read the book: «Магия и медицина Древней Месопотамии. От демонов Пазузу и Ламашту до целителей асу и экзорцистов Вавилона», page 2

Нинтинуга («Хозяйка, оживляющая мертвых»), покровительница города Ниппура, также была связана с медициной и очищением. Ее чествовали в храмах бога ветра Энлиля, но также существовали места, где поклонялись только ей. Ее прославляли эпитетом «Добрый целитель». В обязанности богини входило наложение повязок, промывание ран, она также была связана с заклинаниями и очищением. Считалось, что Нинтинуга снабжала умерших чистой водой и была связана с погребальными возлияниями. Важной богиней региона Лагаш-Гирсу была богиня Бау, «Великая целительница черноголовых людей», божественная акушерка. В отличие от других богинь, ее имя не использовалось против демонов в заклинаниях.

Подвеска в виде собаки, Иран, ок. VIII–VII вв. до н. э.

The Metropolitan Museum of Art

Богиня Гула («Великая») также считалась божественным врачом и акушеркой. Согласно верованиям, она могла не только лечить болезни, но и использовать их в качестве наказания. В Месопотамии культ Гулы имел очень большое значение: к ней обращались с просьбами о благоприятной судьбе младенца, она помогала при сложных родах и была ответственной за перерезание пуповины. Обладавшую способностью лечить болезни младенцев Гулу призывали в качестве защитницы жизни новорожденных от пожирающих малышей демоницы Ламашту. В заклинаниях против демоницы также упоминаются собаки Гулы, которые помогали ей в битве с Ламашту. Интересно, что в Месопотамии правонарушения в отношении собак карались. Например, на отказ закопать труп животного или прекратить драку между собаками было наложено табу Гулы.

Собаки выступают спутниками большинства богинь-целительниц. Фигурки-амулеты в виде собак присутствовали практически в каждом доме. Вероятно, это было связано с лечебными свойствами собачьей слюны. Как и богинь медицины, этих животных также считали посредниками между миром живых и миром мертвых.

ТИПЫ ШУМЕРСКИХ ВРАЧЕЙ. ВРАЧ АЗУ

В четвертом и третьем тысячелетиях до н. э. шумерскую медицину практиковали три типа врачей. Бару (провидец или колдун), который специализировался на гадательных предсказаниях, ашипу (жрец), практиковавший заклинания, изгоняющие нечистую силу, и азу, или по-аккадски асу (врач), который лечил болезни клиническими методами. Позднее, во время величия Вавилона и Ассирии, именно азу из всех практикующих врачей будет иметь самый незащищенный статус, поскольку ни травмы, с которыми он имел дело, ни проводимые им процедуры не были связаны с внушающими трепет магией или мистицизмом.

Шумерский врач азу, вероятно, представлял средний класс и был образован. Он посещал эдуббу (общественную школу), где учился читать и писать на сложном шумерском языке, который состоял из сотен клинописных знаков, имеющих тысячи значений. Медицинское образование получали благодаря лекциям практикующих врачей. Те писали на глиняных табличках, и от студента требовалось многократно копировать их и другую медицинскую информацию до тех пор, пока он не заучит их наизусть. Вавилоняне и ассирийцы использовали ту же систему для подготовки своих врачей, поэтому медицинские знания предшествующего периода сохранились.

Первым врачом, упомянутым в шумерских записях, был врач Лулу, чье имя фигурирует на табличке из Ура ок. 2700 г. до н. э. Другой доктор, Урлугалединна, упоминается на цилиндрической печати 2500 г. до н. э. в качестве врача, сопровождавшего царя Лагаша и лечившего животных. Из нее мы узнаем, что этот специалист ассистировал беременным кобылам и носил титул «министр Шаккана», бога-хранителя скота и диких животных. В ветеринарную практику также обычно входила кастрация быков и евнухов, обслуживающих царский гарем и дворцы. Со временем операции людям стали проводить обученные данной процедуре специалисты, которые не являлись целителями.

Голова быка, ок. 2900–2350 гг. до н. э.

Muzeum Narodowe w Warszawie

Шумерский врач должен был доказать свою компетентность в медицинском искусстве с помощью программы обучения, прежде чем ему разрешалось практиковать. За неудачно проведенную операцию могли оштрафовать и даже лишить права врачебной деятельности.

Медицинские знания передавались из поколения в поколение. До наших дней дошло всего несколько врачебных шумерских табличек. Но о развитии медицины в Шумере позволяют судить открытые в XIX в. сотни клинописных текстов из библиотеки ассирийского царя Ашшурбанипала (VII в. до н. э.), отсылающие к шумерским оригиналам.

ТИПЫ ШУМЕРСКИХ ВРАЧЕЙ-ЭКЗОРЦИСТОВ

Работа провидцев, или колдунов бару и жрецов ашипу, еще не была столь специализирована, как в более позднее время. Знания обрядов и заговоров часто передавались в устной форме, и один человек мог выполнять функции обоих врачей-экзорцистов. В целительных ритуалах они пользовались окроплением священной водой, возжиганием факелов, воскурением ароматных смол, реже – подношением жертвенных животных. Больной, сосуды для окропления священной водой и все другие предметы культа обязательно освящались. Только так, по мнению шумеров, можно было бороться с порчей и разрушительными действиями демонов.

МЕДИЦИНСКИЕ РЕЦЕПТЫ ШУМЕРОВ

Самые ранние известные медицинские рецепты относятся к городу третьего тысячелетия Эбле. Старейшим известным древнемесопотамским медицинским текстом считается написанное на шумерском языке руководство по терапии, которое датируется периодом Ура III (2112–2004 гг. до н. э.). Этот текст, в свою очередь, является частью давней традиции образования, истоки которой можно проследить в Месопотамии до создания самых ранних письменных свидетельств и которая восходит к середине четвертого тысячелетия до н. э. или даже ранее.

Рецепты, как правило, сгруппированы и упорядочены в соответствии с частями тела. Ингредиенты представляли собой в основном местные растения и их производные, но могли также включать продукты животного происхождения и минералы. Их можно было смешивать, готовить и применять различными способами. Предписания часто включают ритуальные действия и символические высказывания.

Шумерская табличка, датируемая 2300 г. до н. э., содержит 15 рецептов, разделенных на три класса в зависимости от способа применения. Восемь рецептов предназначены для припарок, которые следует принимать наружно, три рецептуры – для смешивания лекарств, которые следует принимать внутрь. Оставшиеся четыре составляющие должны быть расположены над пациентом особым указанным образом. Это сжигание целебных трав и благовоний и, возможно, проведение специального обряда.

Ни в одном из средств нет и следа магических и мистических элементов медицинской практики, которые характеризовали медицину бару и ашипу. Рецепты демонстрируют в высшей степени эмпирическое, рациональное и клиническое отношение к врачеванию. Если текст был медицинским руководством практикующего специалиста, ему полагалось иметь терапевтическую ценность. Репутация шумерского врача была его средством к существованию – маловероятно, что он бы стал рисковать ею.

Вторая табличка того же периода также является рецептом и содержит такие же медицинские предписания. В рецепте говорится: «Раздавив черепаший панцирь ‹…› и помазав отверстие [вероятно, больного органа. – Прим. ред.] маслом, вы должны натереть им лежащего ничком человека. После растирания измельченным панцирем вы должны натереть больного хорошим пивом, после растирания хорошим пивом вы должны промыть его водой, после промывания водой вы должны посыпать на больное место еловую древесину». Это рецепт для тех, кто страдает болезнью tun и nu. Эти два слова описывают половые органы, поэтому вполне возможно, что рецепт может быть старейшим в мире средством для лечения венерических заболеваний.

Свидетельства об уровне мастерства шумерского врача фрагментарны. Письменные и археологические записи показывают, что naglabu – бронзовый нож хирурга – использовался к 2500 г. до н. э. Учитывая, что период неолита (10 000–5000 гг. до н. э.) уже знал ряд примеров хирургических пил, а вскрытие черепа практиковалось еще раньше, наличие специального ножа хирурга неудивительно. Шумерские врачи также делали разрез грудной полости: они знали, как локализовать и с помощью медицинских дренажных инструментов (резиновых трубок, марлевых тампонов и т. п.) остановить внутренние воспаления в теле и черепе человека. Все это говорит о том, что их уровень медицинского мастерства был очень высок.

Стела шумерского жреца Ушумгаля, документ о передаче земли, 3-е тыс. до н. э.

The Metropolitan Museum of Art

Тем не менее, как правило, ни одна операция не обходилась без обращения к богу-покровителю с молитвой об удачном исходе дела. Уже с третьего тысячелетия до н. э. встречаются заклинания против физических и психических недугов. Однако их стали организовывать в стандартизированные группы только во времена Старого Вавилона (начало второго тысячелетия до н. э.). При этом подавляющее большинство описаний физических и психических болезней вместе с ритуальными инструкциями по их лечению датируются только VII–II вв. до н. э.

Строение тела человека в Древней Месопотамии не изучали. Рассечение жертвенных животных давало лишь самое общее представление о крупных внутренних органах: печени, сердце, почках, кишечнике и желудке. Родами занимались женщины. После смерти роженицы разрешалось путем рассечения живота (кесаревым сечением) спасти живого младенца. На живых роженицах кесарево сечение в то время не проводили.

Хотя шумерские врачи не имели эмпирического представления о том, что вызывает инфекцию, они были хорошо знакомы с инфицированными ранами. Шумеры называли инфекцию ummu – горячее нечто. Клинописным символом воспаления был горячий горшок для жаровни, и его часто изображали расположенным в центре тела совершенно отдельно от самой раны – следовательно, шумерские врачи опознавали лихорадку как общий признак болезни. Рана могла быть инфицирована, но болело само тело. Шумерский медицинский словарь содержал несколько терминов, обозначающих лихорадку, а другие подобные состояния, локализованные на коже или в других областях тела, имели отдельные слова. Шумерский врач, видимо, располагал достаточным медицинским словарем для определения некоторых клинических состояний.

Шумеры также разработали обширную materiamedica (совокупность знаний) о фармакологических соединениях, многие из которых, как было доказано, эффективны и по современным стандартам. В отличие от более поздних греческих, шумерские ингредиенты изготавливались в основном из растительных источников. Некоторые из этих лекарственных средств включали экстракты тимьяна, горчицы, слив, груш, инжира, ивы, манны, сосны, Atriplex halimus (средиземноморский солончак) и Prosopis stephaniana (колючий кустарник). Древние врачи использовали обычные минералы, например соль, речной битум, сырую нефть, которая пузырилась из-под земли в Месопотамии.

Несмотря на подробное описание ингредиентов, восстановить рецепты сегодня непросто, так как не всегда понятно, о каком растении идет речь. Так, на табличке староаккадского времени периода Саргона, написанной на шумерском языке ок. 2300 г. до н. э., говорится о растениях для лечения инфекции кожи. Известно, что оно ощущалось даже мучительнее, чем сама инфекция. В шумерской врачебной практике считалось: если что-то болит на коже, следует приложить припарку или растение, которое вызывает еще большую боль, тогда инфекционный недуг пройдет.

Кроме того, месопотамские рецепты также содержали мочу, стул, сперму, кровь, кости, яичную скорлупу, змеиную кожу, лягушачью печень и помет ящерицы. Эти ингредиенты для препаратов потом снова войдут в моду в Европе XVII в., где так называемая грязная аптека станет основным методом лечения. Особенно будут цениться в качестве припарок части тела умершего здорового человека. Но это уже другая история. Некоторые компоненты, такие как выделения из носа и материнское молоко, содержат антибактериальные вещества, а мочевина находит применение в медицине и в наши дни.

ШУМЕРСКАЯ ВОЕННАЯ МЕДИЦИНА

Как мы уже знаем, шумеры верили, что с помощью определенных действий можно предотвратить или вылечить болезнь. Поскольку причины боевых ранений были очевидны, шумеры отнесли их в особую категорию травм, с которыми допустимо справиться хирургическим способом, без вмешательства богов и проведения сложных ритуалов.

К середине третьего тысячелетия до н. э. роль шумерских правителей все больше стала сводиться к защите государства, что отодвинуло некогда могущественное жречество на второй план. В результате бару и ашипу остались под контролем влияния жречества, в то время как практикующие клиническую медицину азу перешли под контроль и влияние царя. Отделение эмпирической медицинской практики от жреческой позволило развить сильную традицию прагматической медицины, относительно свободной от теологических и магических ограничений. Царь, отвечающий за создание и содержание армии и защиту государства, нуждался в важном ресурсе для оказания медицинской помощи своим войскам. Азу был членом королевского двора и отвечал непосредственно перед царем за здоровье его приближенных, включая военнослужащих и их родственников. Таким образом, шумерская армия третьего тысячелетия до н. э. была одной из первых армий в мире, которая оказывала медицинскую помощь своим солдатам.

До нас дошел глиняный фрагмент письма, в котором рассказывается о командире, столкнувшемся с трудностями на отдаленном военном посту. Когда погранпост подвергся нападению, офицер отправил царю письмо следующего содержания: «Моему господину скажи вот что: так говорит Итур-Асду, твой слуга. Нет ни врача, ни каменщика. Стена рушится, и некому ее восстановить. И если камень из пращи ранит человека, то нет ни одного врача. Если будет угодно моему господину, пусть он пришлет мне врача и каменщика». Из письма следует, что шумерские военные гарнизоны привыкли иметь медицинскую поддержку на месте, и вполне вероятно, что военные врачи регулярно направлялись в гарнизоны.

Учитывая информацию на табличке из города Шуруппак, кажется очевидным, что врачи регулярно посещали армию в полевых условиях или по крайней мере проверяли армию Лагаша.

Еще в одном сохранившемся документе подробно описываются жалобы некоторых солдат на то, что врачи оставались в тылу сражения, ведь их считали слишком ценными, чтобы подвергать риску захвата в плен или убийства. Собранные вместе фрагментарные свидетельства подтверждают, что военные врачи присутствовали в армии Шумера, сопровождали ее в походах и лечили по крайней мере царя и старших офицеров в гарнизоне и на местах. Присутствие медиков на отдаленных постах также свидетельствует о том, что некоторые из них были военнослужащими, трудившимися полный рабочий день, а не только собранными по призыву в военное время. Это первое свидетельство существования военно-медицинского корпуса в Древнем мире.

Вполне вероятно, что простые солдаты, как и офицеры, получали медицинскую помощь. Древний Шумер был относительно открытым обществом, состоявшим в основном из свободных людей, которые управляли государством через своего рода национальный совет. В эпосе о Гильгамеше даже царь-воин должен был заручиться разрешением совета начать войну. У этих свободных людей имелись права, которые правитель не мог легкомысленно игнорировать. Маловероятно, что общество, которое содержало постоянно действующую профессиональную армию, во время войны состоящую из призывников, не оказывало бы солдатам медицинскую помощь, если бы имелись средства для этого. По крайней мере, такая помощь оказывалась профессиональным воинам.

Более того, забота об армии и ее содержание были главной обязанностью шумерских царей, чьи города-государства воевали друг с другом на протяжении тысячелетий. Из ранних документов (2700 г. до н. э.) ясно, что правитель отвечал за жилье, питание и оснащение бойцов. Вероятно, эта поддержка включала и медицинское обслуживание, учитывая его доступность, это могло быть одной из причин, почему обученные солдаты стоили дорого.

Таким образом, медицинская практика была важной составляющей шумерского общества: оно следило за соблюдением кодекса медицинской этики и поведения и регулировало практику военного врача.

Рельеф с двумя героями, Сирия, X–IX вв. до н. э. Два героя держат бородатого врага за его зубчатый головной убор. Контекст может быть связан с эпосом о Гильгамеше и изображает Гильгамеша и Энкиду в их битве с демоном Хумбабой.

The Walters Art Museum

Представление о роли врача в шумерской армии дает и воздвигнутая в честь победы над городом Уммой «Стела Коршунов» (ок. 2470 г. до н. э.). На стеле изображены собранные в одном месте раненые солдаты царя Лагаша, Эанатума. На памятнике также видны траншеи, подготовленные для павших воинов победоносной шумерской армии, в то время как трупы врагов оставлены на растерзание хищным птицам и животным. Организованное погребение погибших, сбор и лечение раненых и сегодня остаются двумя основными функциями всех военно-медицинских служб. Нет никаких оснований предполагать, что в Древнем Шумере все было по-другому.

Хотя шумерские врачи были знакомы с гноем как продуктом инфекции, нет свидетельств того, что они разрабатывали какие-либо теории о хорошем и плохом гное, в отличие от греческих и римских медиков. Иными словами, шумеры не рассматривали выделение гноя как неизбежную и естественную часть процесса заживления. Эта более поздняя идея привела греческих и римских врачей к варианту провоцировать инфекцию в ране, даже когда ее нет, чтобы стимулировать наличие хорошего гноя, и такая практика часто приводила к ужасным последствиям. Другой опасный метод обработки ран нагретым маслом использовали и в Средневековье вплоть до XVI в. В 1537 г. на поле боя под Турином у французского врача Амбруаза Паре закончилось масло, поэтому раны тех, кому «лекарства» не досталось, Паре обработал пищеварительным бальзамом из яичных желтков, розового масла и терпентина. Доктор был уверен, что такие пациенты не выживут, но с утра обнаружил, что бальзам справился гораздо лучше кипящего масла: вокруг ран не возникло воспаления или отека.

Несомненно, шумерские врачи были осведомлены о проблемах, связанных с инфицированными ранами, и некоторые из припарок, описанные в древних шумерских текстах, могли использоваться для лечения этих состояний. В случае ранений азу выполнял «три жеста». Эти процедуры включали в себя промывание раны для тщательного очищения, наложение припарки и повязки для удержания припарки на месте. Особенно важными считались первый и третий этапы. Последствия неполного промывания, тугой и немедленной перевязки привели бы к огромному количеству случаев заражения столбняком и гангреной. Некоторые из самых ранних предписаний в текстах советуют нагревать комбинацию смол, жиров, щелочи – так получали жидкое мыло для очищения ран.