Зависть

Глава 21

Вскоре, после того как ушёл Антон, Лариса стала собираться на свидание со своим папиком. Среди недели он иногда забирал её на пару часов, но в выходные она проводила с ним гораздо больше времени.

Часто хвасталась, что мужчина водит ее по дорогим ресторанам в качестве сопровождающей девушки, на бизнес-ланчи.

Я никогда не интересовалась, с кем она встречается, женат ли он и насколько богат. Теперь же мне это было важно знать.

Ей же всегда было приятно, когда я восхищалась качеством её одежды, косметики или аксессуаров. Она тогда проявляла особую щедрость, отдавая мне ненужные вещи. Дарила мне заканчивающуюся косметику от известных люксовых брендов или дорогие колготки с одной затяжкой.

Теперь я понимаю, что это была вовсе не помощь бедной соседке, которая не сможет себе такое купить, по крайней мере пока учится. Она находила особое удовольствие в том, что кто-то пользуется ее подержанными вещами и еще благодарен ей за это.

Но справедливости ради, признаюсь, за некоторые моменты я была ей искренне благодарна. Подражая Новиковой, я научилась правильно следить за собой, ухаживать за кожей и пользоваться декоративной косметикой. Мама меня такому не обучала, считая, что красота женщины должна быть естественной.

– А как давно ты встречаешься с папиком? – с интересом спрашивала я Ларису. – Он тебя любит?

– Любит, – улыбнулась в ответ, натягивая чулок на стройную ногу. – Даже больше, он без ума от меня. Скоро уже два года будет, как мы вместе.

– А сколько ему лет? Он сильно старый?

Новикова на мой вопрос снисходительно фыркнула.

– Ты как все девчонки в общежитии. Раз услышали слово папик, так сразу все делаете выводы, что он у меня старый хрыч. Я тебя разочарую, так же, как и других до тебя, любопытных. Мой Олег Николаевич достаточно ещё молодой и привлекательный мужчина, ему и сорока нет. Не женат, и выглядит для своего возраста очень круто. Пузо не нажрал, как тот же папаша Валевского, который его всего на десяток старше.

– А замуж тебе не предлагает пойти за него? – полюбопытствовала я дальше.

– Постоянно. Достал уже этим, – отозвалась она и, задумавшись на мгновенье, снисходительно с лёгким презрением усмехнулась своим внутренним мыслям о нём.

– Всё пытается мне ребёнка заделать, думает, если я забеременею, то рожу для него. Размечтался! – процедила она последнее слово сквозь зубы.

А потом, напомнила мне о своих планах:

– Но я, как ты знаешь, за другого собираюсь выйти. Зачем мне себя связывать с тем, кого я кинуть собираюсь, а тем более рожать от него? Я лучше тысячу абортов сделаю, чем снова превращусь в свиноматку. Да и лишние проблемы с разводом мне тоже не нужны.

– Тогда зачем ты с ним вообще встречаешься? – допытывалась я. – Пусть твой молодой любовник тебя и обеспечивает, или он слишком жадный?

 Лариса бросила на меня раздраженный взгляд.

Мне стало ясно, что ее россказни о безумной любви между ними, были просто плодом ее фантазии. Она, как и все, не смогла отказать ему, упустив тем самым шанс на более долгие отношения. И сколько бы она не плела интриг с Сиротиным, Радиму она абсолютно безразлична. Он даже не считал нужным разговаривать с ней.

– Его семья меня не принимает, вот и вся причина, почему он не со мной, – нашла она объяснение для своей собеседницы-дурочки. – А я не позволяю ему отказаться от денег семьи ради меня.

Я сделала вид, что поверила.

– Тогда почему ты не попросишь папика купить тебе квартиру? Жила бы отдельно, было бы место для встреч с твоим молодым хахалем. Почему до сих пор живешь в общежитии?

Новикова с шумом втянула воздух.

– Хватит уже приставать ко мне с наивными вопросами, – уже тихо злилась она на мои болезненные для нее уколы, но продолжала отвечать с улыбкой: – Я живу там, где мне интересно. Своего парня я всё время вижу и в курсе всего, что с ним происходит. Если я съеду на квартиру, то такой возможности уже не будет. Папик начнёт там ошиваться каждый день, а я этого не хочу. Мне его и по выходным с головой хватает.

– А твой парень не ревнует к нему?

Просто невозможно отказать себе в удовольствии, спросить такое у неё, лишний раз поиздеваться.

Быстро натянув второй чулок, Лариса торопливо встала.

– Между нами нет ревности! – резко ответила она мне. – У нас договор. Пока мы не вместе, то и не ревнуем друг друга.

 Новикова, спеша уйти от моих расспросов, собралась максимально быстро. Сегодня ей не очень хотелось делиться со мной подробностями своих отношений с ее молодым любовником.

«Слишком ещё свежо в её памяти воспоминание о его интересе ко мне» – злорадствовала я.

 Ну а я, наконец, смогла спокойно отправиться принимать душ.

Закрывшись в душевой кабинке, я в последний раз позволила себе поплакать над своей бедой, пожалеть себя и открыто пострадать, не сдерживая больше раздирающих сердце чувств обиды и боли от несправедливости того, что произошло со мной.

Я ведь никогда никому не желала зла, не хотела себе чужого, не мечтала отнять что-то у кого-то. Старалась быть хорошим человеком, но теперь злые люди вокруг меня вынуждают меня стать плохой.

Наплакавшись и полностью успокоившись, старательно отмывая себя мочалкой, я твердила себе, что всё, что со мной произошло, просто болезненная прививка от излишней доверчивости. В этой жизни никому на сто процентов доверять нельзя. Даже тому, кого любишь. Ведь всё могло произойти совсем иначе, посчитай Радим меня более важным человеком, чем дочь делового партнера отца. Останься он со мной, и вполне возможно, что моя девственность досталась бы ему, а не по воле случая его другу.

Но, правда, неизвестно как бы потом всё сложилось для меня. Гадать можно бесконечно, но совершенно бессмысленно. Того, что случилось никак не исправить.

Теперь же я для Радима и его близкого окружения являюсь его девушкой.

И этому невозможно не радоваться, даже несмотря на то, что я так подозрительно быстро ему понравилась и в причинах этого нужно еще детально разобраться. Есть в этом всём нечто странное, но без дополнительной информации делать какие-либо выводы слишком рано.

Одно точно ясно: его близкие друзья в курсе происходящего, а остальные – нет.

Глава 22

 Я никогда не была меркантильной или любительницей жить за чужой счёт, но, стоя перед открытым холодильником в общей кухне, я с досадным чувством разочарования призналась самой себе, что совместное проживание с Новиковой оказалось весьма выгодным для меня в материальном плане. Я уже практически забыла, когда последний раз покупала продукты питания. Всё, что лежало на нашей с ней полке холодильника, было приобретено ею. Теперь мне придётся настраивать свой быт под собственный кошелек и сделать это нужно аккуратно, чтобы она не заметила резкой перемены с моей стороны. Не заподозрила в ненависти к ней.

Убедив себя в этом, я достала с полки контейнер с остатками вчерашнего салата, мясную нарезку и хлеб. Всё равно она бы выбросила это, вернувшись вечером после ужина в дорогом ресторане, а наутро заказала бы доставку свежих блюд.

 Я не стала всё нести в свою комнату, а села есть за обеденный стол в общей кухне, о чём уже вскоре пожалела.

Маша с Ниной тоже были здесь, они проживали в одной комнате и теперь совместно занимались готовкой, попутно споря между собой о том, что же на самом деле со мной произошло у Сиротина на квартире.

Моя подруга отстаивала мою версию, а Нина уже изобрела свою собственную.

– Не смеши меня! Чтобы он запал на неё с первого взгляда?! – с жаром возразила Нина Соколова Маше. – Валевский никогда на такую, как Зайченко, не глянет! Он столько раз мимо неё проходил, а тут вдруг резко прозрел?! – Девушка искренне рассмеялась. – Мы все о нём мечтаем, а Катька, похоже, на этом парне совсем двинулась.

Я едва не подавилась едой. Так старалась спрятать от сплетниц свою влюблённость, а оказывается, она ни для кого не была секретом!

«Похоже, единственное, что я абсолютно не умею скрывать, так это чувства к Радиму».

А главная сплетница нашего общежития тем временем продолжала отстаивать свою точку зрения.

– Катька просто пытается навешать всем лапшу на уши. Ей перед нами стыдно, что она сначала строила из себя такую всю принципиальную, порядочную, а сама по-пьяни девственность потеряла с первым встречным, вот и старается придумать себе отмазку. Ещё и Лысенко приплела, надеясь за его счёт поправить свою репутацию. Сочини она, что Валевский её трахнул, я бы ещё поверила, но чтобы Валентин её всю ночь охранял ради друга – это вообще полный бред!

– Катя никогда не врёт! – упрямо защищала меня Маша, и я показала подруге большой палец вверх за поддержку. – Тем более что в понедельник все и так узнают правду. А то, что Радим расстался с Морозовой и уединялся с Катей на кухне, даже Светка подтвердила.

– От разъяренной бывшей он прятался, – парировала Соколова. – Лариса всё чётко объяснила. Катьку он просто использовал, чтобы у Ольги сомнений не возникло в их разрыве.

Нина довольно и злорадно заулыбалась, переходя на другую излюбленную тему сплетен:

– Интересно, выложит она новый влог об этом событии или скроет от своих подписчиков, что её бросили. У неё на канале только видео с Валевским кучу просмотров и лайков набрали. Без него её ролики о косметике никому нафиг не нужны.

 Все девушки в общежитии, за малым исключением, являлись подписчиками Ольги Морозовой. Обсуждали её, критиковали, но продолжали смотреть её ролики. Лариса так же отслеживала новые видео Ольги.

Раньше мне особо любопытно не было, о чём она там рассказывает, тем более что я иногда сама наблюдала за тем, как она это делает. Радиму в такие моменты было не очень приятно, он всячески старался не попадаться в кадр. Но теперь в свете того, что я узнала о нём, нужно просмотреть более старые видео с ним, может, найду подсказку на вопрос, кто та таинственная девушка, на которую я похожа.

 В момент, когда Нина закончила размышлять на тему будущего канала Ольги Морозовой, на кухню совершенно неожиданно для всех нас зашёл парень, жилец шестого этажа.

– Привет! – поздоровался он со всеми девушками сразу, но направился именно ко мне.

Отодвинув для себя стул, он сел около меня.

Мне мимоходом доводилось видеть его раньше, но имени парня я не знала. Он выглядел вполне симпатично. Имел рыжеватые волосы и голубые глаза, нос с горбинкой и тонкие губы. Ничего отталкивающего. Глядя на его ещё не до конца зрелую внешность, сразу не понять, что перед тобой последний подонок.

– Повеселилась вчера маленько, да? – похабно, но как-то немного дергано улыбаясь, заговорил он со мной, словно за этой улыбкой он скрывал свое волнение. – Хочешь сегодня опять развлечься?

От его неожиданно предложения даже Маша с Ниной удивленно застыли на месте. А я и подавно вытаращила на него глаза. Чуть второй раз за день не поперхнулась.

– Нет? – ухмылялся он, пристально наблюдая за моей реакцией. – Наверно, у тебя там всё болит после четверых-то? – Парень мерзко натужно рассмеялся. – Или ты крепкая потаскушка?

 «А вот и остальное прилетело из того, что замыслила для меня Новикова» – сообразила я. Первая ласточка в лице этого подонка уже появилась. Скоро начнется самое отвратительное. Среди мужской части общежития обязательно найдутся отморозки, которые через оскорбления и запугивание захотят добиться от меня секса. Ведь так легко через моральное давление заставить сломленную изнасилованием девушку уступить, только бы ее больше не трогали.

«Вот такой у неё был план» – подытожила я.

Меня должны были изнасиловать, бросить, а потом я сама уже превращусь в первую потаскуху общежития. Упрощённая версия классического метода сутенёров обращения девушки в проститутку.

Я же, вопреки её замыслу, не оказалась сломленной. Уступать я никому не собиралась.

– А почему только четверых? – изобразила я насмешливое удивление. – По словам некоторых, их было не меньше шести человек. Что ж ты так преуменьшил число моих предполагаемых любовников? Или в такую цифру с трудом верится?

Нина прыснула смешком на мой ответ ему.

– Да, Витёк, ты сильно загнул с количеством. У Зайченко был просто первый секс в её жизни. Переспала девушка с каким-то мажором, а вы раздули из этого событие до вселенских масштабов. Смогла бы она спокойно сидеть на стуле после такого количества разных мужиков? Сам подумай.

Наконец-то у Нины проснулась логика. Даже в моём случае она себе не изменила. Как всегда, сперва разносит сплетни по всему общежитию, а потом начинает размышлять о правдивости того, что сама наговорила.

 Но Витька такой вариант событий почему-то разозлил. Покраснев, он с прищуром посмотрел в мою сторону.

– Значит, Зайченко любительница мажоров?! – процедил он сквозь зубы. – С парнями из общаги ей целку терять не комильфо? Только с крутыми перцами на дорогих тачках можно? А я всё думал, почему она нас, простых смертных, в упор не замечает, всё время на Валевского пялится? На свою вишенку думала самого богатенького поймать? – Тут Витёк цинично рассмеялся и уже перешел на личное ко мне обращение. – Но полный облом с этим вышел, да, идиотка тупоголовая? Твоя целочка случайно не тому мажору досталась. О Валевском теперь даже и не мечтай. Опустись на землю, дура, пока тебя кто-то не опустил!

 На этом Витёк встал и вышел из кухни.

– Что это было? – громко и удивленно выдохнула Маша, глядя в сторону двери, за которой скрылся недавний визитер.

– Похоже, порция ревности от Климова, – сделала вывод Нина и, ухмыляясь, посмотрела на меня. – А у тебя, Катя, оказывается, тайный поклонник был. Пришёл разведать обстановку вокруг тебя. Видела, как его зацепило, что ты другому парню отдалась?

– Скорее то, что ловить ему здесь абсолютно нечего, – отозвалась я.

За первой ласточкой прилетела вторая. Крупная и жирная. Сергей Дубинин, парень из параллельного потока, ожидал меня около моей комнаты.

– Привет, Катюха! – искренне обрадовался он при виде меня. – Погодка классная, пойдем прогуляемся. Если здесь ты стесняешься, то я могу тебя и под кустиком. У меня и резинки есть.

«Вскоре я буду точно знать, кто из обитателей верхних этажей общежития является отморозком».

– Не хочу, – ответила я ему, и повторила слова Витька: – Парни из общаги меня не интересуют. Я люблю крутых перцев на дорогих тачках.

 Я раньше была тихой и скромной девушкой, создающей у людей обманчивое впечатление беззащитности перед чужой грубостью. Поэтому мой ответ настолько шокировал Дубинина, что он, раскрыв рот, проводил меня взглядом, пока я не заперлась в комнате изнутри.

Так и представила, как он вернётся к своему дружку Климову и поделится своим новым впечатлением обо мне, тихо рассмеялась.

Но, конечно же, ничего приятного в том, что ко мне повадился приставать каждый встречный мерзавец, нет. Для иногородней девушки ситуация даже очень опасная. Эту проблему нужно было решить как можно быстрее.

Вечерний звонок Валентина пришёлся как раз кстати.

«Пусть он и думает над тем, как обеспечить безопасность девушки его друга!» – обрадовалась я.

Глава 23

Если утром он высадил меня около ближайшей станции метро, и я от неё до общежития шла пешком, то сейчас Валентин поставил свою спортивную машину прямо перед крыльцом. Не увидеть её и не узнать, было практически невозможно. А кто не заметит, точно услышит от других то, что Лысенко приезжал ко мне на своей дорогой крутой тачке.

Курилка слева от входа была забита самыми любопытными. А с правой стороны, где сидел на лавочке, вытянув перед собой длинные ноги и спрятав руки в карманы брюк, один Валентин – свободна.

Начинало темнеть, и мне всё ещё прекрасно было видно выражение его лица. Точно описать его можно одним словом – офигевшее.

Я подошла к нему и села на соседнюю, рядом стоящую лавку. Валентин перевел отрешенный до этого взгляд на меня.

– Поздравь меня, Катерина, – нахмурившись, произнёс он с тихим возмущением. – Я теперь участник группового изнасилования. Благодаря твоей амнезии чудом избежал ответственности. Мне не меньше семи лет светило за такое.

Потом, немного повышая тон голоса, зарычал на меня:

– Что за хрень ты всем наплела про меня?!

– Это не я, – серьёзно глядя на него, сказала я. – Новикова постаралась. Распустила слухи, что у меня на квартире Сиротина был групповой секс по согласию. Точное количество участников постоянно меняется, но тебя она причислила к основному числу моих любовников.

– Так почему, черт возьми, ты не расскажешь всем правду?! – сердился всё больше Валентин.

Чтобы нас не услышали любопытные, он ругался тихим голосом.

– Достаточно рассказать, с кем ты переспала, и все пересуды разом стихнут!

– А потом об этом узнает Радим, и я сразу распрощаюсь со статусом его девушки! – разозлившись в ответ на его недогадливость, прошипела я.

Валентин, посмотрев почему-то куда-то в сторону, вернул уже полный недоумения взгляд на меня.

– Постой…, – произнес он медленно, – а кто, по-твоему…, – резко замолчав, он в каком-то странном озарении уставился на меня. Потом, коснувшись рукой лба, точно проверяя, нет ли у него жара, Лысенко тихо выругался:

– Охренеть! Вот что по-настоящему значит оказаться не в то время и не в том месте. Занесла же меня нелегкая в эту проклятую квартиру!

Достав из внутреннего кармана пиджака конверт, он протянул его мне со словами: – Открой и посмотри. Кто, по-твоему, с тобой на этой фотографии?

 Я вскрыла конверт.

Как и ожидалось, это был скриншот с камеры видеонаблюдения.

«Должно быть, это фото наихудшего качества, которое он специально выбрал для меня» – решила я потому, что лица насильника четко не разглядеть потому что девушка обнимает его за. Моё же безмятежное лицо, без малейших признаков отторжения происходящего, отлично было видно. И то, как мои голые ноги обнимают парня в том месте, где как раз у него спущены штаны.

Если бы на фото была не я, то, оценивая его непредвзято, признала бы, что пара на нём смотрится очень даже красиво. Как настоящие любовники в процессе акта их любви.

– Ты! – с ненавистью кратко ответила я, возвращая ему фотографию.

Валентин, раздражаясь, выхватил у меня её из рук. Сам довольно долго смотрел на скриншот и, наконец, болезненно скривившись, ещё раз тихо выругался:

– Твою ж мать! Реально на меня похож! Проклятые джинсы и белая рубашка!

Смяв фотографию, Валентин швырнул её в урну, а потом, согнувшись, поставил локти на колени и, обхватив голову руками, вперил перед собой невидящий взгляд.

– Хочешь сказать, что на этом фото не ты со мной?! – запаниковала я, чувствуя, как всё внутри сжимается от ужаса, и я бледнею в лице.

«Неужели, всё, что говорила мне Лариска, правда и Валентин вообще здесь не причём?!»

– Нет, это я, – шёпотом, не глядя на меня, ответил насильник. – Хотел скинуть свой поступок на другого человека, но совсем забыл, что я тогда переоделся в джинсы и рубашку. Ты меня по ним и узнала утром.

Валентин с силой зажмурился.

– Ненавидь и не прощай меня столько, сколько захочешь, мне всё равно. – И почти неслышно добавил: – От того, что это существо узнает об этом…хуже уже не будет. Валентин замолчал и спустя пару минут выпрямился и посмотрел на меня совершенно спокойным, ожидающим взглядом.

«От сердца отлегло!»

Теперь, когда он лично признался в своём преступлении, можно вершить месть с чистой совестью. Но для начала нужно договориться, как всю сложившуюся ситуацию преподнести Валевскому.

– Давай обсудим, что мы будем говорить Радиму о произошедшем, – выдвинула я ему предложение, – расскажи мне, что он знает от тебя.

– Нет, это ты мне первая расскажи, как ты сама видишь то, что случилось между нами, – потребовал Валентин, глядя на меня совершенно серьёзно. – А я уже сопоставлю всё, что говорил ему, с тем, что ты мне расскажешь.

 Я не стала возражать. Всё-таки он лучше меня знает, как подгонять разнящиеся показания под один общий знаменатель.

– После того как Радим уехал, Стас в сговоре с Новиковой дал мне наркотик, и меня отвели в спальню. Ты это и сам по видео с камер узнал.

Валентин, подтверждая, кивнул, а я продолжила говорить:

– Потом я помню, как ты переодевался в комнате и обещал через пару минут вернуться. Куда делся тот парень, который меня раздел, я не помню…

– Я его с тебя практически снял и выкинул за дверь, – перебил меня Валентин, восполняя пробелы моей памяти. – Точно не знаю почему, наверно, потому что пьяный был, но я в том момент, как увидел тебя с ним, впал в состояние аффекта от ревности, не соображал, что делаю.

– Не приписывай себе в оправдание того, чего быть не могло, – презрительно произнесла я. – Ты меня первый раз в жизни видел. Какая ревность, о чём ты?! Тебе стыдно признаться, что просто представил вместо меня свою…, – намеренно помявшись, задумалась, поиграв словами: – Или своего… нет, правильнее, всё-таки, назвать свою Сашу?

– Как тебе будет угодно, – устало вздохнул Валентин. – Объясняй это, как хочешь. Давай дальше рассказывай, что, по-твоему, произошло.

– Вместо нелепой ревности лучше бы оправдывался тем, что ты сначала не знал о подстроенной мне ловушке и думал, что я добровольно пошла на секс, – снисходительно посоветовала я ему.

– А разве это не очевидно? – горько усмехнулся Валентин. – Что я оказался в наихудшей ситуации, которую нарочно не придумаешь. Из-за подставы стал насильником невинной девушки, которую при других обстоятельствах даже пальцем не тронул бы.

Он устремил на меня долгий пронизывающий взгляд.

– Давай скроем всё от него, и вы оба будете счастливы.

– К этому я и подвожу, – согласно кивнула я, оглянувшись на второю курилку. Народу в той стороне не уменьшалось. А среди парней ещё и девушки появились.

Лариса вернулась со своего свидания и теперь тоже стояла и курила, беседуя о чём-то с Климовым и с интересом посматривая на меня.

Я повернулась к Лысенко и продолжила разговор.

– Когда я, по твоим словам, уехала от Сиротина домой? Утром или вечером? И главное, где ты был всё это время? Что Радим об этом знает?

– Ты уехала сегодня утром, – сухим тоном ответил мне Валентин.

– Слава богу! – облегченно выдохнула я. – Это совпадает с тем, что я всем рассказывала. По моей версии, после того как Радим уехал с Ольгой, он попросил тебя отправить меня домой на такси. Но ты был пьяным и проигнорировал его просьбу. А я, когда меня тот парень отвел в спальню, просто заснула и проспала до утра под твоим присмотром. Доказать Радиму, что у меня не было группового секса, я могу, только сославшись на тебя, как на свидетеля.

Валентин коротко улыбнулся.

– Выходит, я всю ночь, как верный слуга, охранял для своего господина его женщину?

– Очень смешно, – без тени улыбки отрезала я. – Ты в этом убедить его должен, а не смеяться надо мной.

– А я и не смеюсь, – ответил он. – Пару маленьких вопросиков можно задать?

Я согласно кивнула.

– Ты давно влюблена в него? – с искренним интересом спросил он.

– Да. Можно сказать, что давно. С начала учёбы, – честно призналась я. – Я очень сильно его люблю.

– Почему ты пошла к Сиротину?

– Повелась на приманку. Лариска сказала, что Радим будет там. А я даже не подозревала, куда иду, в какое место. Хотела, узнать его лучше, разочароваться в нем и разлюбить, ведь я не надеялась, что он вообще заметит меня. Он прежде меня никогда не замечал.

– И ты бы смогла разлюбить его, если бы узнала о нем нечто… не хорошее? – осторожно спросил Валентин.

– А ты смог? – вопросом на вопрос ответила я.

Лысенко тихо и невесело рассмеялся:

– В природе есть маленькие, с виду безобидные змейки, – с горькой улыбкой туманно заговорил он. – Но их укус смертелен для человека. У меня шкура толстая, не прокусишь, как ни старайся. А вот Радима ты можешь убить. Лучше меня кусай, а не его.

Он поднялся с места.

– На этом распрощаемся. По поводу сплетен не переживай, мой друг такому никогда не поверит. Той, что за нами наблюдает, скажи, что я пытался узнать, помнишь ли ты меня, чтобы она успокоилась и не трогала тебя некоторое время. А потом с ней Радим сам разберётся.

– А что делать со свалившейся на мою голову популярностью среди парней нашего общежития? – спросила я его, тоже вставая с места.

Валентин посмотрел в сторону второй курилки, а потом неожиданно наклонился ко мне, замер и прошептал на ухо:

– Думаю, мой якобы интерес к тебе на некоторое время остудит их горячие головы.

После этого Лысенко, выпрямившись и отключив сигнализацию, направился к своей машине. Вскоре он уехал, а ко мне подошла Лариса.

– Что он хотел от тебя? – полюбопытствовала она.

Я, неопределенно пожав плечами, ответила:

– Почему-то допытывался о вчерашнем вечере. Говорил, что пьяный был и с трудом может вспомнить, что произошло.

– И что же ты ему рассказала? – заулыбалась на мой ответ Новикова.

– Правду, – лаконично ответила я и, оставив её радоваться своим мнимым победам, пошла в общежитие.

По результату разговора с Валентином я сделала вывод:

«Антон с бомбой о групповом изнасиловании настолько огорошил Лысенко, что тот даже забыл, меня нужно заставить молчать о его запретной страсти. А из-за секса со мной чувствует ко мне некоторую привязанность, считает союзником. Спокойно отнесся к тому, что я знаю его секрет. Думает, что я не смогу сделать ему больно. Как же сильно он заблуждается!»