Пустынная Родина
Пустынная Родина – место негаснущей скуки,
И вновь быстротечное время – причина разлуки.
Но право, возможно, прощание наше вселенной
Начертано мелом по чувствам; никак, неизбежно.
Навеки останешься в памяти, Родина мысли,
На долгие годы во снах я с тобою, поверь мне.
Уфа, вероятно, растёт, но прогресс мне замылен –
Всегда ты являешься мне пересохнувшей верфью.
В сугробах твоих похоронена злоба величья,
Поэтому ветер колюч и поэтому вечен.
А солнце, куда-то сбегая, не трогает лица,
Поэтому здесь так туманен народ, столь беспечен.
По сердцу стреляют иголками, страх – по сознанью.
Откуда берётся вся эта тоска? Не познать мне.
Так грустно бежать без оглядки назад в никуда всё,
Так грустно мечтать беспристрастно о чувствах, метаньях.
Прощай же Уфа,
Пустынная Родина,
Прощай навсегда,
Прощай же без ропота.
3 февраля 2024.
Призраки прошлого
В городе-призраке, полном чудес,
Плавают-чудятся призраки прошлого.
Бьют по сознанию – их то пруэс,
Думал – забыли, ан нет – не оттронулись.
В толпах безликих, тщедушных, безнравственных
Прячутся Люди; на улицах Я
Пялится в сторону – люди не нравятся.
Было так, будет и дальше всегда.
Что до меня? Растворяюся в пыль.
Миг за мгновеньем – оденуся в призрака,
В призрака прошлого, жившего быль.
Кончится пьеса зеркал столь изгрызанных.
Следом и следом пятляют по разуму,
Я же найду миллионы причин,
К вам чтоб навстречу не двигаться празднуя.
Вот вам причина одна,
чтобы не видеть меня.
7 февраля 2024.
Пропустите, я опаздываю!
В угрюмый февраль, в понедельник, по граду
Унылой стрелой всё бежал без оглядки,
Усталые граждане, я лапидарно:
Пустите, бегу, опоздал, да вы гляньте!
Мой шарфик торопится больше, чем я!
Большущая куртка растёгнута парусом,
Флотильей лавирую, снег – океан;
И вы ведь спешите – дорогу же дрАгуном!
12 февраля 2024.
***
Всё время мысли, мысли, мысли
Без умысла, мысли, смысла.
Откуда это желанье потерянности,
Вечной морской депрессии?
Как будто что-то упускаю,
Живу как будто Между Вами.
Как будто куда-то всё спускаюсь,
Заслуженно падает последняя карта,
Конец игры; раздавайте заново,
Играем за прошлое, зА жизнь.
Думал, знаю, в чём жизни смысл,
Откуда же эта мысль?
Будто что-то потерял,
Будто жизнь живу не так.
Всё время мысли, мысли, мысли,
Взрослая жизнь оказалась фальшью
Без умысла, мысли, смысла.
Мы ждём, что нас спасут,
Но правда в том и состоит,
Что никому нет до нас дела,
Кроме нас самих.
Отсюда теряется всякая суть,
Отсюда эта мысль о пределе.
Иной раз смотришь, думаешь,
Вот жизнь как жизнь,
Вот так и надо жизнь прожить.
И будто под чьими-то дулами,
Но правда в том и состоит,
Что нет никому до нас дела,
Кроме нас самих.
И кажется – канаты нервов оборвАлись –
Но завтра мир поменяет луну с солнцем местами,
Изменится настроенье – и будто нормально.
Но мысль всё же останется,
Что что-то упускаю,
Что мимо таинство,
Что мимо падает карта,
И вся жизнь будто куда-то катится,
И всё же, трудно описать это качество…
17-18 февраля 2024.
***
Не понимаю, почему?
Издёвка ли, вежливость, или..
Хоть и ответ не получу:
Отчего же ты ко мне так не жестока?
На себе давным-давно поставил точку.
Почему когда от обществ отвернулся,
Всё равно "привет" кидаешь ты по будням.
Сознавать так больно мне, что для кого-то
Я являюсь – бесом? нет уж – человеком,
Для себя когда давно живу в решётках,
Постоянно будто чувства не на месте…
20 февраля 2024.
Аки феникс
В минуты несчастья высокого просто –
Хотя то, конечно, не просто – сгораешь
Удушливым пламенем, личный ведь происк.
Сгораешь, заранее зная преграды.
Сгорая, заранее знаешь – воскреснешь,
Из пепла восстанешь, прекрасным как феникс.
Таков человеческий цикл, наше бремя,
Таков же безумия древнего вестник…
1 марта 2023.
Водка и вино
Я мешаю водку и вино,
Мне уже давно плевать на всё,
Ну-ну-ну! Да-да-да! – лей ещё,
Я хочу – иное не важнО!
Пятьдесят – пятнадцать – пятьдесят,
Эти градусы хотят сказать,
Смех за музыкой не слышно – всё!
В пасть без дна вновь водка и вино.
Вон проблемам; вечер? хорошо!
Шот за шотом – больше лей, ещё!
Вам мешаю? Бросьте – всё равно! –
Я мешаю водку и вино!
Пусть исчезнет всё, хоть бытиё,
В танце пьяном это не важно;,
Мне давным-давно плевать на всё,
Я мешаю водку и вино…
5 марта 2024.
Похуй – дальше
Веселье закончилось будто бы после
Каких-то взысканий, напрягов студенчества,
Да бросьте же корчить серьёзные рожи,
Всё это не важно, поэтому деткам, вам
Уверенно крикну:
Похуй – дальше,
Всё это не важно,
Поэтому крикну:
Похуй – дальше!
Похуй – дальше!
Похуй – дальше!
Всё это не важно –
Невзгоды, несчастья
Поэтому дальше,
Поэтому чаще:
Похуй – дальше,
Похуй – дальше,
После – фальшью,
Дальше – дальше.
Так интересней,
Похуй – дальше,
Вам всем не в пример,
Но
похуй – дальше.
Веселье и праздность сокроют невзгоды,
Всесилье, дозволенность – просто, укроры –
Не просто прекрасны – нелепы, без почвы,
Родился «позор», как бельмо, без пороков.
Запомните,
Всё это – моё посвящение в люди,
И полностью
На это плевать – придорожные муки.
Поэтому в голос уверенно крикну:
Похуй – дальше,
Всё это не важно,
Поэтому буду бежать хоть по крышам,
Скользить средь бесов,
Так интересней.
Похуй – дальше,
Запомни эти слова,
Похуй – фальшью
Веселье пьянства создам.
Иначе никак,
Кричи же всё:
«Да разве? Как так?», —
Мне всё равно.
Похуй – дальше,
Всё это не важно.
6 марта 2024.
Каждый раз, как в первый раз
Они глядят в мои глаза,
Так, как будто ищут Вас,
Но видят вновь и вновь меня.
Каждый раз, как в первый раз,
Они глядят в моё лицо,
Видят некий эпатаж,
И тут же вновь воротят нос.
Каждый раз, как в первый раз,
Они глядят моё нутро,
Видят скуку, жмут этаж,
И едем вместе, правда – врознь.
Каждый раз, как в первый раз,
Общенье с новыми людьми –
Танец пьяный – всякий час –
Летит куда-то общья мысль.
В лифте ли, в метро стоим,
И будто кляп уснул во рту,
Музыка в ушах, и мы
Стоим в пути – и дальше в путь.
9 марта 2024.
Я мечтал
Я мечтал о далёких, прекрасных местах,
Я мечтал о свершениях с яркой звездой,
Я мечтал воссиять, но не просто же так,
Мотивация гаснет за глупостью слов.
Со мной что-то не так; ощущаю везде:
В монологе, общении с ними, с Людьми.
Не достоин влюбляться, дружиться, ведь здесь,
В веренице, не в силах характер найти.
В шесть часов утра, вчера, внезапно
Понял крах любви моей последней,
Просто я не в силах пыли папки
Трогать – лишь страдаю от последствий.
Жить с оглядкой в проблеск волн времён,
Только так; и жить без цели вовсе,
Только так; и ныть в стишках, ждать сон;
Может, день другой и, может, – сможет?
Вопрошаете жизнь бесполезную, да?
Но мне нечего вам рассказать, не смогу.
Изначально неправильно выбрано Я,
Встать на творчество – первая рана потуг.
Без признанья, в улыбках глядел на смешки,
И чего же, зачем, почему я творю?
Ухожу в рефлексИю похлеще мессий,
Отпускаю судьбы беспристрастной я руль.
Дальше – больше – хуже. Дурость рвётся
В мыслях о себе, ведь нет спасенья,
Каждый словно ждёт, чтоб раны волком
Больше, больше, больше, больше сделать.
Открываться? Забудь. Не способен давно,
Не достоин; они не сумеют понять,
И меня бесполезного взять вновь и вновь,
Потому сторонюсь, ведь известны опять
Их эмоции, чувства – одни – не даны,
Ты писатель? И что? Ну, общЕ, ничего…
Так и должен ведь социум мысли вести,
И поэтому смысл? Промолчу, всё равно.
Гвоздь второй – конечно, политОта,
Нужно мне одно – быть как все – всё,
С этих дел, однако, не уйдёшь,
Как себя тогда простить? И толку?
Каждый раз, как в первый раз одно –
Как же так? Казалось, ты умней.
Нужно долго с пеной с двух сторон
Ни к чему не выйти – надо ей?
И боясь хрусталём разлететься на части,
Да, в чужих, унижающих будто, глазах,
Всё равно разбиваюсь тихонько на жалость,
Неспособность общенье держать, вот бардак…
Говоришь, одиночество временно? Ложь.
Утекли мановенья, возможности – всё.
«Я мечтал» – нет-нет-нет, ты всё знал, ты всё знал,
Знал, молчал, заглушая парАми подвал
Под названием прошлое, – и? помогло?..
17 марта 2024.
Жизнь, какая она есть
О водную гладь разбиваются чувства,
Моря переполнены пеной безумства,
Дышать невозможно, вновь падать – и точка,
В подвале висит, развиваясь, верёвка.
Как жить – непонятно, как быть – безобразно,
Без образов – ниже и ниже – взорваться.
Мой штурман уснул, и кораблик дерётся
Один одинёшенек с водными монстрами.
Во тьме потаённой искать потерявших
Сознанье, себя, и таких же как я,
Бессовестно ждущих спасенья, нарядных,
Одевшихся в перья, скрывая бедлам.
Смешно и забавно смотреть ведь наверно,
Как люди, лишённые веры на веру,
Бегут далеко-далеко – на кораблик,
Живут в бесконечном пути, потерявшись.
Не знаю, боишься? А я бы боялся
Идти к капитану кораблика яви,
Какой он, не знаешь? А мне доводилось
Когда-то нести гауптвахту с детиной…
Вода почернеет, нас скроет вечернья
Не вечная серость от глаз миллионов,
Мы вышли с похмелья в похмелье так резко,
Что точно понять – проиграли заочно.
В ладоши стучит океан, погружаясь
Во тьму и спокойствие, сродни жужжанью.
Ты тоже зачем-то прилёг отдохнуть?
Но кто же тогда нам прокладывал путь?
Несёмся по выдумке, зная – не знаем
Ни завтра, ни прошлого с нынешним властным.
Лишь бряцает взглядом надсмотрщик ненастный,
Он знает, к чему всё идёт, и печалит
Немыми губами немытые буквы,
Никто не услышит его, столь в причудах
Рассудок, прикормленный коком-убийцей.
Без ссуды, суда оказался средь битвы.
Дрожит календарь на стене весь в припадке.
Уж сколько прошло? Всё давно в беспорядке.
Бардак не получится вычистить матом,
Осталось глядеть – корабельное блядство…
Встаёт ненаглядное солнце из моря,
Кораблика нет, растворился в тумане,
Исчезла команда в бесчисленных ссорах,
Исчезла с кровавой луной вся в обманах.
Приплыли в конец, в никуда, так хотели,
Слетели с катушек на бочки безделья,
Как жить – не расскажут, как сгинуть – пожалуй,
Так было и будет, какая же жалость!..
Свобода без выбора стала давно
Свободой без вывода, хватит, долой!
Но бить океан безрассудно и глупо
Хоть целые сутки; ведь где-то за лупой
Сокрыта в работе простетская мысль,
Не будь дураком и раскрой эту быль…
23-24 марта 2024.
Мешанина мещанина
Влюблённость опять, дружелюбие снова
Опять перепутаны, снова местами.
Никак не пойму, всё ищу – и по новой:
Влюблённость идей, дружелюбие стали.
В любви для меня открывается крайность,
Что там, за углом? Угловатость метафор.
Что там, за прямой? Уж не знаю, лишь кратко:
В любви для меня открывается тантра.
И так, в мешанине мещанина томно
Снуют облака осторожных мечтаний,
А может, тебе посвятить стихотворство?
Притворною точкой открыть подсознанье?..
Не знаю, наверно, тебя я не стОю,
Наверно, и так, в отношеньях твой разум,
Поэтому портить чужую, всё ж, стройку,
Пожалуй, бестактно, удар этот грязен.
Хочу лишь, чтоб знала – ты великолепна,
Твой стиль, красота не сравнимы с другими,
Угрюмыми, хмурыми тучками, – честно!
Хочу лишь, чтоб знала – тебе позволимо!
Гормоны стучат, но не знаешь же даже,
Как слово держать, подойти, пригласиться,
Ждёшь первый – ответ получаешь, но дальше…
Не знаешь, как слово держать, голосить всё…
Не знаю, читаешь ли эти стенанья,
И что ты при этом пытаешь из чувств,
Хочу оправдать лишь себя за незнанье,
Что делать, как быть, и как выиграть чушь.
23 марта 2024.
анти-культура
так принято, признано нормами мира,
культуру блюсти, уважать, как зеницу,
заложники образов личностной лиры,
поймите, что нормы вам только приснились.
ничто не стоит, не в константе, для вас же
застыла культура в веках так в двадцатых.
смотрите вокруг:
породили вы
анти-культуру,
рождённую в бойкой печали –
да,
бойкой печатью.
глядите к чему привело
разобщенье по сути,
тогда,
наконец,
осознаете
скудность потугов –
читай же меж строк,
– но этот порок мой самый юный —
я над вами смеюсь!
– «но» снова порог, но который пройду —
читаешь господ?
– но боже уснул, наблюдая дюны, —
да, господь, не гордись.
– «но» снова, подлог, но вновь кличу – очнись!
плевать,
плевать,
плевать,
плевать
на пепел мыслей,
ведь дальше,
дальше,
дальше,
дальше
сотни второв,
обманом вас втянули,
нужно,
нужно
было
подальше – впрочем
слишком
поздно,
поздно
вторить.
душа
уснула,
вы-то –
тоже,
безумье,
зубы
вырвав
в дрожи,
уснуло, скорчив круто рожу,
как вы,
ничего не поняв,
всё ждёте,
когда объяснят
Этот
Бессмысленный Перформанс.
Что ж, проникновенно объявляю простую истину,
В этом смысле, здесь нет никакого смысла,
Как в этом катрене забыты инкогнито-ритмы,
Что за «инкогнито»? наверно, в этом есть мысли?
Но в этом смысле нет никакого смысла,
Всё бессмысленное без смысла – немыслимо,
Так принято где-то, но кем – не домыслю,
Но должен же быть какой-то тут посыл?
Какая-то великая мысль должна побыть
На строках безритмных, иначе зачем,
Зачем нести всю эту пургу в наши ясли!?
Что ж, проникновенно объявляю простую истину,
Кажется, вы давным-давно очень сильно простыли,
Раз всё ещё ищите то, чего нет,
Раз ищите связь меж нашими душами,
Но правда в том состоит: чего нет – того нет,
Поэтому те, кто ищут рассвет,
Должны сначала найти закат, подумать,
На что я трачу свою жизнь, читая эти строки,
Ведь если так подумать, то это просто наборы
Бессмысленных, бессвязных слов, написанных мужланом!
Наткнувшись на твой стих, ожидаешь правды!
Ну, хоть попытки её отыскать,
Чего же тут ты такого наплёл?
Доверие нам подорвать?
Раз на глаголы аж перешёл!
Да поймите же, люди!
Поэты вам чаще лгут,
Чем предпочтут,
Крикнуть правду чутче!
Им самим невдомёк,
Как жизнь эту жить,
Не ищи же мост,
Меж «жить», «эту», «жизнь».
Тут ведь посыл безумно простой,
И пока ты не сказал: «а ну, постой!», –
Тебе хочу кое-что показать,
Как из бессмыслицы рождается «сказать!»:
«так принято, признано нормами мира,»
Сначала вниманье в захват, как из тира:
«культуру блюсти, уважать, как зеницу,
заложники образов личностной лиры,
поймите, что нормы вам только приснились.»
Да кто-то поймёт, что тут выстрочен бред?
Такого, по сути, и нет, но вдаль речь:
«ничто не стоит, не в константе, для вас же
застыла культура в веках так в двадцатых.»
Намеренно лишние пропуски – стиль!
Но стиль ведь намеренно вычурен вниз,
Такие причуды излишни, поверь,
И чтобы подёргался внутренний зверь,
Введём непонятное толком понятье,
Как «анти-культура», и кто разберётся,
Что в точности точкой оно то и значит,
Пусть каждый додумает сам – разберётся!
И бросив читателя в ноги судьбы,
Забыть – не забыли
про лесенки
мы:
« смотрите вокруг:
породили вы
анти-культуру,
рождённую в бойкой печали –
да,
бойкой печатью.», –
Спецом умолчим, что в печать не попали,
В значеньях и в глупых метафорах дальше:
« глядите к чему привело
разобщенье по сути,
тогда,
наконец,
осознаете
скудность потугов –», –
Нельзя и забыть о том, что так всем близко,
«Народ разобщён!», ничего ведь, конечно,
Подобного; впрочем, в сознаньи из силы
Подымется; значит, по плану донЕльзя.
Потом же, заумной словесностью в смех,
А то, что там слов бессловесность – помеха?
Какая нам разница? Кто-то в дожде
Увидит великую скорбь, так что мелом
Покажем, уверим, что на деле не смех:
«плевать,
плевать,
плевать,
плевать
на пепел мыслей,», –
Культура для нас – преважнейшая тема!
Так много, однако, всем скажет «плевать»!
Да тут иначе думать думу – не помыслишь!
«ведь дальше,
дальше,
дальше,
дальше
сотни второв,
обманом вас втянули,
нужно,
нужно
было
подальше – впрочем
слишком
поздно,
поздно
вторить.», –
Какие «повторы»? У нас как-никак
Знамённая анти-культура! Так, «вторы»,
За ними же «вас обманули!» в приказ
Привстали; ведь что-то есть в этих повторах?
Глумливо немного, но сОздали быль,
Которая, может, казалась нормальной.
В конце заявили: а здешнее – пыль,
Тем самым сокрыв настоящье, нормали.
Так есть, не пойму, тут какой-нибудь смысл?
Спросит, наверно, неугомонный читатель,
А я, вместо прямого ответа, пошлю перечитать выше всю мысль.
небытие – 25 марта XXX4.
О такой грустной любви в последний раз, обещаю.
Со мной ведь такое впервые, поверь мне,
Потерян с тобою поблизости разум,
Я знаю, нам нЕ быть вдвоём из последствий,
Но что же со мною, когда ты так рядом?
Глубокие шрамы далёких годов
(По правде, как будто всё было вчера)
Не могут позволить пойти далеко,
Неясны движенья – злосчастен отказ.
Но, что же, ты шутишь со мной каждодневно?
Что ждёшь от меня и чего ты так жаждешь?
Бездействье, удар может статься последним.
Дыханье нерОвно – и глупо, и жадно.
И выразить надо момент, чтоб уйти:
«Явившись, исчезнем, так лучше, пускай».
Беда человека в стремленьи любить.
Подрезаны крылья, так плачет Икар.
И что и кому я пытаюсь сказать?
Мученья несу в не расстройные ритмы,
Так, словно сложенье способно в приказ
Создать отношенья, не только лишь крики.
Спасенья не будет – таков мой вердикт,
Остались признанья большие в любви.
Смешно так, наверно, смотреть из далИ,
Как кто-то наивно мечтает как жить.
Такая поэзия всем не подходит.
«Да это – второе обличье депрессий!»
Согласен, не видя реакции – толку?
Нет образов, только поток, перемен бы!
Согласен, довольно обоченных мыслей,
Призывов бессмысленных, больно уж сил нет!
нужна ли тут дата, если об этом в последний раз?
2148
1.
Мне дали право записать завещание – великое право! Последнее, что разрешено, в ином отношении я лишён даже права говорить с кем бы то ни было. Словно я преступник, смевший поднять руку на другого человека или машину, но ведь это не так! Имея единственный шанс перед своей казнью, я трачу запись завещания, чтобы рассказать всем, кто захочет услышать, всё, что со мной произошло за последние чёртовые дни. Прошу родных, а особенно тех, кто давно засматривался на моё имущество как коршун на неосторожную мышку, не гневаться уж больно сильно, тем более что всё, что я нажил, не упоминая иных лиц, отойдёт государству, которое, уж поверьте мне, в этот миг ненавижу более всего на белом свете, поэтому-то я страдаю не меньше вашего, а даже, может быть, и больше…
2.
С детства, глядя на моих родителей, бывших физиками-экспериментаторами – теперь даже удивительно говорить о такой профессии, будущей сегодня мёртвой, – я мечтал быть таким же, как и они, – смелым на открытия, покоряя неискушённые сердца и улучшая жизнь каждого гражданина Земли, Луны и Марса. И хотя родители были не совсем удовлетворены моим решением, ибо ещё тогда физиков начали массово заменять машины, тем не менее я настоял и, в конце концов, поступил в школу с соответствующим уклоном.
Конечно, использование современных технологий там было заметно. Когда сочинения по русскому языку, примеры по математике, трудные формулы по химии решались искусственным интеллектом. Помню ещё споры государств относительно того, стоит ли человеку будущего оставлять бесплатное образование, если оно сегодня ему не нужно, – кто-то оставил, а кто-то убрал, обрекая своё население скатиться в тёмное средневековье. Не знаю, может, так будет правильно, раз всякие вычисления производит искусственный интеллект, но всё-таки как-то странно и необычно, что человек для машины стал аксессуаром, а не наоборот.
В общем, даже принимая нешуточное давления общества вокруг, я старался держаться собственного ума. Из-за этого страдал по оценкам, меня ругали, звали родителей к директору. Но в конечном счёте, всё же выиграл я, ведь на экзаменах, без «помощников», у меня был лучший результат, чем у остальных сверстников. Знаю, для вас это банальности, мол, «ты этим не станешь лучше или умнее нас!», но, заклинаю, выслушайте мою историю до конца, не торопитесь с поспешными выводами, как это делает сегодня машина.
Из тысячи двухсот учащихся школы в университеты пошло трое. Остальные – кто куда: смотрителями на производства – тоже, надо думать, умирающая профессия, жильцами в «общественные дома» , единицы стали заниматься «высоким» творчеством, можно сказать, также жили удручающе и бедно.
Тяжело описать какого было моё удивление, когда на кафедре прикладной физики, единственной во всей стране, собралось едва пятьдесят человек. Все мы хлопали глазами, глядя друг на друга, не веря в то, что такая фундаментальная наука столь безразлична человечеству.