См. выше

Лирический герой Кибирова по-прежнему любит задор, издевку, маску – все то, что нам удалось заметить еще в первых его сборниках. Искренность и узнаваемость конечно также никуда не делась. Что нового? Пожалуй, обостренная мизантропия, такое противоречие между желанием любить ближнего и де-факто презрением. Как бы мне не хотелось обратного и как бы мне было неприятно это читать (хотя бы по той причине, что и я могу этим «ближним» оказаться), но стоит признать: это точное попадание, даже типичное, для нашего времени.