Read the book: «Байки у печи»

Посвящается моему любимому дедушке. Самому лучшему в мире шутнику и затейнику.

Иллюстратор Анастасия Чуканова

© Татьяна Веселова, 2019

© Анастасия Чуканова, иллюстрации, 2019

ISBN 978-5-0050-9937-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Отворите чудесам дверь в Вашу жизнь. И они обязательно произойдут. Поверьте, они давно уже ждут у порога…

Глава первая. А в Праге тихо падал снег…

Наступил последний день декабря. Дрёма, она же Вероника Дрёмина, по счастливому подарку судьбы, а вернее ее родителей, Степана Петровича и Маргариты Александровны, проснулась в одном из уютных гостевых домиков Праги. Ее отец, преуспевающий адвокат, ровно месяц назад вернулся домой с работы с билетами и визами в сказочную Чехию, решив, что пора хоть немного отдохнуть от потока клиентов и устроить новогодние каникулы жене и дочке.

Дрёме недавно исполнилось тринадцать лет. Но, в отличие от современной молодежи, она совсем не торопилась взрослеть. Большинство ее одноклассниц уже пользовались косметикой и встречались с мальчиками. Дрёма же всему этому предпочитала книги, уютный плед в кресле у камина, рукоделие и сказочный мир, живший в ее воображении. Поэтому и свое прозвище, ловко выдуманное одноклассниками, Дрёма любила. Оно казалось ей очень уютным, теплым и каким-то домашним.

Привыкшая верить в чудеса Дрёма и поездку в красавицу Прагу сразу же восприняла, словно новогоднюю сказку. И после полудня, когда они всей семьей, нарядные и торжественные, покинули стены гостевого дома и отправились на прогулку по столице Чехии, Дрёма шла рядом с родителями, восхищенно разглядывая улочки Праги. Витрины сияли разноцветными гирляндами. Отовсюду был слышен цокот копыт по брусчатке, создаваемый многочисленными конными экипажами. Повсюду доносился заливистый смех ребятишек и радостные, но чуть приглушенные беседы взрослых, которые встречали на праздничных улочках города своих знакомых, коллег по работе или же родственников, и спешили поздравить друг друга с наступающим Новым годом.

У Дрёмы перехватило дыхание от зимнего величия новогоднего города. Вокруг были сотни уютных кофеен, ресторанов, кафе, пабов. Стоило лишь на секунду открыть их двери, как зимний морозный воздух наполнялся запахами всевозможных блюд, ароматного кофе, булочек с корицей. Незаметно наступили сумерки, окна кафе украсили отблески от пламени свечей, придав городу еще большую торжественность и в то же самое время уют.

В это мгновение, когда Дрёма и ее родители любовались Кафедральным собором Святого Вита, еще более величественным в сиянии тихо падающего снега, по одной из стен тихо проскользнула тень и исчезла под сводами здания. Казалось, что никто вокруг даже не заметил этого явления, настолько все были поглощены предновогодней суетой. Но от взгляда Вероники Дрёминой не утаилось, что это был огромный рыжий кот. Но вот что странно, он словно оторвался от земли и растворился в сумерках.

Дрёма замедлила шаг, воспользовавшись тем, что ее родители воодушевленно что-то обсуждали, указывая друг другу на достопримечательности и архитектурные ансамбли города. Девочка внимательно вглядывалась в темноту, пытаясь снова уловить движение. Величественные шпили Собора взметнулись к звездному небу, и в темноте казалось, что если на них забраться, то можно дотронуться прямо до звезд. Стоило лишь на минуту дать волю воображению, как можно было оказаться в далеком прошлом, когда в Соборе Святого Вита короновались чешские короли.

На какое-то мгновение Дрёма подумала, что тень кота ей лишь показалась и была игрой воображения от мерцающего света фонарей. Как тут ее ждало еще одно чудо. Глянув под ноги, она увидела, что повсюду вокруг нее заснеженные улочки усыпаны конфетами, сияющими самоцветами, незамысловатыми игрушками, резными шкатулками и сахарными леденцами. Но еще более странным Дрёме показалось то, что всю эту праздничную роскошь замечают лишь дети, резвясь и собирая в карманы столь неожиданно появившиеся из ниоткуда подарки.

Не ускользнуло от взгляда Вероники и то, что виновником этих фокусов стал все тот же рыжий и до безобразия упитанный кот, чей роскошный хвост вновь взметнулся тенью над Карловым мостом, раскинувшимся через реку Влтаву. Казалось, что даже статуя Святому Яну незаметно для окружающих улыбнулась и проводила взглядом кота-волшебника.

Дрёма не сразу заметила, что от охватившего ее интереса, перешла на бег. Родители, решившие, что их дочь увлеклась праздничным шоу, устремились следом. А волшебный кот тем временем словно парил над новогодней суетой, охватившей город. Он то едва касался заснеженных ветвей деревьев, то чинно шествовал по резным перилам и оградам, то растворялся в блестевшем инее на крышах домов, то исчезал в дымоходах, то сливался тенью с величественными зданиями.

Вот уже и Староместская площадь, сердце Старого города, распахнула свои объятия. Дрёма еще перед поездкой слышала от отца чудную историю о загадочных астрономических часах на ратуше этой площади. Сейчас же она увидела своими глазами, как с боем часов начинается настоящее представление. Двенадцать апостолов шествуют перед зрителями, а из открывающихся окошек друг за другом появляются Щегольство, Жадность, Сладострастие и Смерть. «Какой же великий мастер сотворил эти волшебные часы!» – только и успело промелькнуть в голове у девочки.

А кот-волшебник, в неизвестно откуда появившемся на его голове красном новогоднем колпаке, кружился в вихре снежинок. И казалось, что даже известный в Праге Танцующий дом вот-вот не устоит на месте и пустится в настоящий пляс.

Только теперь, отчетливо разглядев пушистый силуэт кота, Дрёма увидела позади него санки, а на них огромный мешок с подарками и сладостями. Приблизившись на несколько метров, Вероника заметила, что заплата на чудо-мешке с одной стороны оторвалась, демонстрируя дырку в холщовой ткани. «Вот откуда все эти шкатулки, леденцы, игрушки», – подумала девочка. «А вдруг кот-волшебник не знает об этом», – тут же промелькнула у нее в голове тревожная мысль. Но кот об этом знал! И словно прочтя ее мысли, он замедлил бег, неспешно и горделиво повернулся к ней и затейливо улыбнулся огромными изумрудными глазами. «Ведь кто-то во всей этой новогодней суете должен был устроить детям настоящий праздник», – читалось в его взгляде. А потому он мягко ступал пушистыми лапами по блестевшему в свете фонарей снегу, продолжая свой путь и пряча хитрую ухмылку в роскошных усах, как и подобает приличному коту…

Глава вторая. Рождественское чудо

В канун Рождества в чудо верят все без исключения. Такие уж это зачарованные и окутанные тайной дни. Дрёма была особенно счастлива в этот рождественский вечер. Никакой веселой и шумной компании у девочки, не смотря на ее подростковый возраст, не было, зато были рядом любимые родители и бабушка, Клара Кузьминична.

А еще в жизни их семьи недавно произошло очень радостное и важное событие – переезд из шумного города в тихий и уютный пригород, со всех сторон окруженный вековыми соснами и запахом хвойной смолы.

В новом уютном доме, в отличие от городской квартиры, Рождество казалось Дрёме еще более волшебным и каким-то неимоверно сказочным. Все здесь было сделано с огромной любовью и пропитано домашним уютом.

Стоило лишь Дрёме впервые перешагнуть порог этого дома, как она по-настоящему влюбилась в него. Усадьба из массивных кедров словно сошла со страниц русских сказок, но при этом поражало то, как воедино слилось прошлое и настоящее, древность и современность, русские традиции и дизайнерские решения.

Целую неделю Дрёма, как завороженная, бродила по их новому дому, с благоговением рассматривая каждую деталь: массивную винтовую лестницу, перила которой были украшены изысканной резьбой по дереву; светильники в кованых абажурах, источающие повсюду теплый обволакивающий свет; винтажные свечи разных размеров, форм и молочно-шоколадных расцветок, наполняющих дом ароматом кофе, корицы и восточных пряностей; шторы и диванные подушки в крупную шотландскую клетку; и, конечно же, столь любимый Дрёмой камин.

Живя в городской квартире, Дрёма и ее родители любили проводить вечера за чашкой чая и любимыми книгами, расположившись у электрического камина, являвшегося гордостью их гостиной. Теперь же, с покупкой загородного дома, на место электрическому камину пришел настоящий, как любила говорить Дрёма, «английский» камин.

Закончив приготовления к наступающему празднику, сделав приборку вместе с мамой и бабушкой и запаковав рождественские подарки для своей семьи, Дрёма наконец-то забралась в свое любимое кресло у камина и укуталась в мягкий верблюжий плед. Глядя на огонь и слушая треск поленьев, Дрёма мечтательно смотрела в окно, красиво и замысловато расписанное инеем.

Величественные белоснежные сугробы украсили все вокруг. В окнах соседних домов горел свет. То и дело доносились приглушенные голоса соседей и их детишек, занятых подготовкой к рождественскому ужину в кругу семьи.

Снизу, из кухни, было слышно тихое пение Маргариты Александровны, мамы Дрёмы, и аппетитно пахло яблочной шарлоткой и запекающейся в духовке уткой. Бабушка, Клара Кузьминична, уединилась в отцовском кабинете и обзванивала давних подруг, которых она до сих пор, не смотря на их преклонный возраст, называла не иначе, как «девочки», и поздравляла их с наступающим Рождеством.

Часы на каминной полке пробили девять часов вечера и Дрёма, знавшая, что до рождественского ужина еще часа полтора, взяла вышивку и приступила к любимому хобби. Стежок за стежком, мерное потрескивание поленьев в камине, тепло от огня, наполнившее гостиную, и девочка не заметила, как задремала.

Ей снилось, будто она идет по заснеженной тропинке к их загородному дому. Вот и красавицы-сосны, раскинувшие свои ветви, величаво и безмолвно украшают их двор. Вот и припорошенный снегом очаг из камней, который мастерски выложил их отец на лужайке перед домом, и предназначенный для разведения костра и посиделок с друзьями и семьей в более теплое время года.

В окнах горел свет, приглашая войти с зимней стужи в теплый и уютный дом. Дрёма замедлила шаг прежде, чем подняться на крыльцо по прочным ступеням из кедра, и отряхнула обувь от налипшего снега. Из дома послышались голоса. Но что же это? Эти голоса не принадлежали ее родителям. Может быть, у них гости? Девочка на секунду замерла, и прежде, чем войти, прислушалась снова. Слов было не разобрать, но голоса были какие-то ленивые, протяжные, то и дело напоминающие мурчание.