Первое правило королевы

У Инны Селиверстовой было правило, которому она старалась неукоснительно следовать, — и оно помогало ей жить.

Она никогда и ничего не боялась заранее. Не изводилась, не тряслась, не пила на ночь валокордин, не придумывала «возможных вариантов» — один хуже другого. Согласно этому правилу, сначала следовало определить и, так сказать, хорошенько прочувствовать опасность и только потом уж начинать бояться.

Инне правило подходило еще и тем, что, как следует разглядев предполагаемую опасность, она неизменно обнаруживала, что все не так уж страшно, вполне можно бороться — и победить. Она начинала бороться и забывала, что надо бояться.

Людей, чьим мнением она по-настоящему дорожила, было немного, остальных она не боялась и умело использовала в своих целях — не торопясь, не сбиваясь с нужного тона, не «переходя на личности», корректно, со сверкающей ледяной улыбкой.

случилось, и бессмысленно теперь

неподражаемый жест, исполненный достоинства, самодостаточности и… как бы это выразиться… глубочайшего равнодушия ко всему, кроме внешней формы, которую приходится соблюдать,

назад и привалился к стене, чтобы не

отношении работы. Конечно, можно

Негоже царям с холопами-то, даже если холопы — это тоже цари, только троны у них пониже!

Может, она и была слишком «чувствительной», но все же считала, что похороны — не место для карьерных затей. Ну пусть хоть в присутствии мертвых, ну хоть на время живые позабудут про «хлеб насущный», про «доходное место», про «начальничье око»! Все равно — доходное у тебя место или нет — кончится все кладбищенской тоской, снегом, вывороченной землей, присыпанной твердыми белыми шариками, которые катятся и катятся, сыплются в расхристанную яму.