У меня в этой жизни другие цели…

Не видишь, как силою ветреной

Безумье крушит мироздание.

Запродали души дьяволу

За горсти медных серебряников

Теперь же, в неведеньи плавая

Считают кругом проповедников.

Безумные, истину продали

И платят за все бумажками!

Всю жизнь в руки жадных отдали,

Рыдают, что все вверх тормашками.

Что станется, коли безумие

Однажды сочтется правдою?

Что будется, если разумные

Уйдут из последней гавани?..

…И я не зову страшных всадников,

Но с страхом смотрю на грядущее.

В котором свора́ жадных ратников

Громит, разбивает лучшее…

* * *

Индиго

Вы понимать должны – не зря

На небе звезды зажигают

И в желтых сказках сентября

Они горят и не сгорают.

Вы понимать должны, не рядом

Но все же где-то на планете

Пусть не магическим обрядом

Когда-то родились те дети.

Вы понимать должны, здесь мы

И мы готовы вам помочь

Мы посылаем счастье в сны

Чтоб вашу глупость превозмочь.

Вы понимать должны – не зря

Мы к вам сюда явились в лето

От января до декабря

Пусть пробуждается планета.

Вы понимать должны, мы просим

Проснитесь, люди, ведь вокруг

Не лето, не зима, не осень,

Здесь Света, счастья полон круг.

Вы понимать должны, очнитесь

И сбросьте цепи не свои

Мы просим – выше поднимитесь

Ведь мы не зря считаем дни.

Мы верим, вскоре вы пойдете

За нами следом, виден путь

И вот тогда себя найдете

Не сразу, и не как-нибудь.

Мы знаем, вы не одиноки

Ведь мы поможем, мы придем

Вы скажете про нас «пророки»,

А мы всего лишь ведем в дом.

* * *

Свобода

О, это сладкое чувство свободы!

Ты снова рождаешься, чтобы летать

Тебя не страшат уже буйства природы

И даже под снегом охота плясать!

И строки слагаются сами собою

И счастье твое заключается вне

Свободою дышишь, она же – тобою

И быть сразу всюду охота тебе.

И где-то во тьме того старого мира

Все беды, невзгоды и вся эта боль

Пусть бродят там все неприятные люди

А ты только двигаться дальше изволь.

Свобода, свобода, священное чувство!

Вот то, что в мечтах рисовалось тебе

А быть лишь на воле – о, это искусство!

Свободу найти можешь только в себе.

* * *

Все возможно

Пророчество в тринадцать публикаций,

Распахнутые настежь двери, окна

И сны сплошь из невнятнейших абстракций

И в каждом сне живешь ты очень долго…

Виденья те в реальность воплощая

Ты пишешь на страницах Интернета

И никому никто не обещает

Ни «здравствуй», ни «прощай» и ни «привета».

Раскиданные лица по округе

Вся жизнь – всего лишь фото Инстаграма

Нет никого, кто б не мечтал о друге

Нет никого, кому бы это надо.

И виртуальность побеждает правду

Но я не верю, что лишь так жить можно

И может быть, мне ничего не надо…

Мой постулат отныне – все возможно.

* * *

Тонкая, тонкая грань

Тонкая, тонкая грань

Между безумцем и гением

Тень во главе стола

Гамлет не видит Офелию.

Тонкие нити судьбы

Жалобно стонут под пальцами

Только ты струны не рви

Пусть прозвучат в тиши вальсами.

В мире, где горе и глад,

Там, где надежды отчаянье

В веке, где есть шоколад,

Но не хватает молчания.

Жить бесконечно могли

Гении рядом с безумием

В небе ночные огни

Здесь – вдохновения мумия.

Горе согнет пополам

Грань разбивает на гранулы

И где-то здесь, где-то там

Мир нарисует параболы.

Согнуты иглы судьбы

Соткано несколько прядей

Там, где летать бы могли

Крылья раскроются сзади.

Чувствуешь? Чувствуй полет

То, к чему сердце стремится

Снова решится на взлет

Даже подбитая птица.

Тонкая, тонкая грань

Гений безумцем становится

А на столе лежит пыль

Значит, здесь все остановится.

* * *

Белым мелом

Мелом в белой пелене

На земле картины

Снег поет в душе извне

В нитях паутины.

Кружит вихрем хоровод

Догорает в мае

И зовет, зовет вперед

Над Землей играя.

Яркой краской на снегу

Огненные листья

Кто-то тонет на бегу,

Кто-то пишет письма.

Мелом в темной темноте

И на окнах завеси

То не снится больше мне,

Что предмет для зависти.

Темнотой среди светил

Пламенем в забвении

Кто-то мимо проскочил

Полный вдохновения.

Светом на заре сиять

И светиться новыми

Скоро станете опять

Ко всему готовыми.

Белым мелом в пелене

Что белее мела

Мы находимся извне

Там, где никто не был.

В темноте, черней чернил

Ходит, бродит кто-то

Чтобы мимо проскочил

Сыплет позолота.

В золоте сияет свет

На дворе картина

То не полночи обет,

Не земная тина.

Мел сломается, упав,

Белизна останется

В ней заблудится, пропав,

Тот, кто не раскается.

Серым светом на снегу

Чтобы ярче виделся

Напиши жизнь не одну,

Может, где-то свидимся.

В темноте горит звезда,

Яркое видение

Вы запомните всегда

Наше вдохновение.

* * *

Брат и сестра, мать и отец

Брат и сестра, дождь и вода

Мигом затянут в кольцо

Слабости боли, злая судьба –

Это уже все равно.

Мать и отец, Гера и Зевс

Молнии в небе горят

Это мгновенная гибель небес

И нет дороги назад.

Сердце, душа, свет и тоска

В миле над городом тишь

В свете неверном тонут года

Ты все сидишь и молчишь.

Волны и крах, в чьих-то руках

Злато и горсть серебра

В чьих-то далеких-далеких мечтах

Светит на небе звезда.

Дождь и вода, брат и сестра

В мире сплетутся в туман

В них так безудержно тонут года

Кажется, здесь все обман.

Гера и Зевс, владыки небес

Вновь повернут реки вспять

В новых веках, звездный отец

И беспокойная мать.

С неба слетят, светом слепят

Звон колесницевых спиц

Где-то гремят, где-то кричат

Друг перед другом ниц.

Брат и сестра, мать и отец

Миром управят легко

Дождь и вода, Гера и Зевс

Ими здесь все решено.

* * *

А в чьих руках…

А в чьих руках,

Господин граф,

Дрожали Ваши пальцы?

И руки чьи

Среди ночи

Сплетались с Вами в вальсе?

А в чьих глазах,

Скажите мне,

Вы таяли поспешно?

И губы чьи

В огне свечи

Вы целовали нежно?

А чьи слова,

Господин граф,

Ловили вы так жадно?

И в чьих слезах,

Тот стан объяв,

Вы прошептали «ладно»?

А в чьих руках,

Господин граф,

Растаяли когда-то?

И к чьим ногам

Несли слова

И песни в модерато?

А в чьих глазах,

Свой стыд распяв,

Вы проводили вечер?

К чьему лицу,

Страстно шепча,

Вы подносили свечи?

Но в сердце чьем,

Скажите мне,

Отныне взяли место?

Так кто же, кто,

Господин граф,

Так кто ваша невеста?

* * *

История

Люди, позвольте мне в этом признаться –

Я не игрок, не герой, не святой

И все же прошу я – помилуйте, братцы

Был я когда-то в дыре под горой.

Были и беды, мои наказанья

Мысли-то мчались, мои скакуны

В этом извечном и страшном изгнании

Были моими свечами они.

В глуби земной, где горы кончаясь

Пропастью стали, сходили на нет

Я как на волнах прожил, как качаясь

Без малого все свои тридцать семь лет.

Лишь на закате моих десятьлетий

Только во время прискорбных годов

Вырваться смог я, как сокол в небесье

Вырваться смог, да и был я таков.

Кони стучали копытами глухо

Я ликовал, сидя на облучке

Дивная песнь лилась ко мне в ухо

Та, что поется порой на реке.

Я восседал, осонясь горделиво

Вожжи сжимал в изможденных руках

Чудилось – плачет ко мне в душу ива

Груз возводя на моих на плечах.

Но я сорвался, бежал, я был изгнан

Хоть не игрок, а с судьбою играл

Спас ли кого-то? Героем не признан

Да и святошею я не бывал.

Все же спасибо вам, братцы, глаголю

Душу мою, что излить я посмел

Выслушать, при́нять, кивнуть головою

Вот, чего я никогда не умел.

* * *

Картина

Мы все у вечности в плену,

А мы с тобой как параллели…

И рассекая белизну,

Рисуем наши акварели.

И вновь испачкан чистый лист

На нем рисуется картина

Ее писал прокрастинист

Он сделал все нарочно криво.

На ней поля и города,

На ней заброшенные дачи

Как будто круглая Земля…

А я, я не могу иначе.

Мечты рисованы на ней,

Мои, твои, твои желания

И нету здесь совсем теней

Здесь только наши не-встречания.

А я люблю тебя, узнай

Все повторится год от года

Картину вечности познай

Неважно, что здесь за погода.

Из прошлого вперед идем

Рука об руку, сердцем к сердцу

И вновь друг друга мы найдем

И вновь откроем нашу дверцу.

* * *

Коль скоро

Коль скоро мне открылось то, что будет

Что было, есть, что может только быть

Я поспешил взять кисти в свои руки

И не спеша, начал историю творить.

Я видел многое, поведать страшно

И небеса в огне, торжествовавший Ад,

И как разрушилась надежды башня,

Чему был Сатана, конечно, рад.

В мечтах людей, убитых бытием

В их мыслях, чувствах, в их желаниях, пороках

Так многие хотят играть с огнем

Но счастье настигает лишь немногих.

Я видел счастье, радость и любовь

И горе, слезы, смерть и боль, ненастья

Я видел, как лилась рекою кровь

По мановенью осененных властью.

В моих руках мелькали кисти, краски

На холст ложился за мазком мазок

Я рисовал, я упивался страстью

Картину, что изобразить не мог.

Всю полноту бытийного желанья

Весь смысл, чернь, кошмар и красоту

Не передать мне на бумаге те страданья

Что испытаю я, когда умру.

И Смерть стучалась в дверь, гремя косою

Я рисовал, волненьем упоясь

Она ушла, забрав лишь злость с собою

Моих стремлений будто убоясь.

А я изобразил ее в картине

Вот несколько мазков – и черный силуэт

Не страшен ее облик мне отныне, -

Я написал свой собственный портрет…

* * *

Человек, который смеется

Они смеялись надо мной,

А я смеялся вместе с ними.

Паяц и шут вместе с толпой,

Скандирующей мое имя.

Я с жалостью на них взирал,

С тем чувством, что они не знали.

Во взгляде будто бы моем

Они его не замечали.

Я их жалел, они смеялись

Что ж, Бог их пусть благословит

Я тот, кто дарит им забвенье

Пусть на один короткий миг.

Фигляр на сцене, на подмостках

Кем был на самом деле я?

Философ, может быть, а может…

Всего лишь пешка короля.

Я знал, что не повинны Боги

Моя судьба – игра людей

В ней, как и в каждой, много боли,

Но все же радости полней.

Меня забрали прочь от счастья

Заставив снова роль играть

Я не был обличенным властью

Но должен был теперь им стать.

Я ничего не знал о доме,

Но рассказал им все, как смог.

Я понял власть народной воли

Когда лорд смех сдержать не мог.

Я говорил с душой, от сердца,

Просил понять меня, принять…

Я получил опять насмешки

Мне вечно будут так пенять.

Они не поняли ни слова,

Я стал лишь лучшей из потех.

Как трудно быть умнее многих,

При этом быть страшнее всех…

По В. Гюго «Человек, который смеется»

* * *

Моби Дик

Посвящается моему любимому дедушке,

привившему мне страстную любовь

к хорошим книгам и широким морским просторам

– Ну что же, здравствуй, Белый кит,

Вернулось время вспять.

Не долго будешь ты еще

Фонтаны запускать.

Пришел твой час, пришел твой жнец

Ахавом был назван

Так ненавидел он тебя

И сильно проклинал….

Ну что же, знать, тому судьба!

И вот ты за бортом…

Коль ненавижу я тебя,

Так ты сгоришь огнем!

Ну, здравствуй, здравствуй, старый кит,

Погони третий день!

Гарпун в руках моих горит,

Я вижу твою тень!

– Ну, здравствуй, старый капитан,

Седой, безумный старец

Не расставляй уже капкан,

Держись сильней за шканец!

Я не желаю зла тебе,

Но люди, вы так злы…

Прошу, угомонись теперь,

Проси принять концы!

– Ты глуп и стар, о, Белый кит

В руках моих Судьба

И сам я по ветру лечу,

Как будто бы гроза!

Остроги, пики из боков

По-прежнему торчат

Но мой гарпун уже готов,

И разведен очаг!

От смерти лихо уходил,

Губил ты моряков

И в печь никак не угодишь,

Проклятый средь китов!

В моих руках твоя судьба,

Поверь мне, близок час

И хоть пусть и крепка пенька,

Не разлучить ей нас!

– Опомнись, старый капитан, опомнись наконец!

Ведь у погони у твоей всего один конец!

Ты глуп и стар, но губишь тех,

Кто жизнь тебе отдал!