Read the book: «Рапсодия улыбки», page 3
7. Crazy Little Thing Called Love (Лёгкое сумасшествие под названием любовь)
Эта штука под названием любовь, я просто не могу с ней справиться.
Эта штука под названием любовь, я должен к ней подобраться.
А я не готов.
Лёгкое сумасшествие под названием любовь.
– Нет, в эти выходные я никак не могу! – весело трещал голос Натальи в телефонной трубке. – Мы с друзьями улетаем в Италию. Сняли на две недели симпатичный домик у моря. Хотим вкусить настоящей итальянской деревенской жизни.
– Я вам искренне завидую! Италия…море, солнце, вкуснотища всякая….
– Ой, только не начинай! Сама виновата! Если бы не валяла дурака, то жила бы сейчас в солнечной Италии. Катька-то теперь, поди, не нарадуется!
– Ну что теперь говорить. Поезд ушел. Жаль, что вы уезжаете. Жаль…
Моя идея закатить небольшую дружескую вечеринку и повеселиться от души в хорошей компании окончательно терпела крах. Мысль о том, чтобы провести выходные в одиночестве, была невыносима. Придется присоединиться к компании Елены. И, хотя я никого из них не знаю и буду чувствовать себя «приглашенной звездой»; это все же лучше, чем изнывать от безделья в пустой квартире.
Даниэле… Мы познакомились несколько лет назад на одном из ежегодных семинаров в Болонье. Он был одним из организаторов мероприятия. При первой встрече он произвел на меня странное впечатление. Всем своим видом он напоминал гнома: небольшого роста, кудряшки волос и бородка. Недоставало только колпака. Но, когда он улыбался, он волшебным образом преображался. Его улыбка с первых минут очаровывала собеседника. Узнав, что я немного говорю по-итальянски, Даниэле предложил показать мне город. Он оказался прекрасным гидом. Было очевидно, что он влюблен в свой город и получает истинное удовольствие, рассказывая о нем.
Весь единственный в программе семинара выходной день мы бродили по средневековым улицам. Пообедали в Libreria, а вечером, вместе с толпой студентов, оказались на via Zamboni. Было как раз время аперитива. Это было какое-то бесконечное и очень веселое движение. Мы болтали обо всем на свете. Время от времени мой спутник повторял одну и ту же фразу, услышанную мной когда-то от матери: «Дорогая, у тебя такая красивая улыбка! Улыбайся чаще! Научись радоваться жизни! Каждому дню, каждой мелочи!»
Легко говорить! Хорошо тебе улыбаться здесь, в солнечной Италии. А вот попробуй улыбаться, когда у тебя девять месяцев длится зима, на работе «дурдом»; а дома ты, как паровоз, тянешь за собой всю семью. Нет, не понять ему, итальянцу, мою загадочную русскую душу! И, все-таки, общаться с ним было легко и приятно. Мы подружились и каждый мой приезд в Италию или его приезд в Москву старались найти время для встречи.
В следующем году, собираясь на семинар в Болонью, я заранее запланировала несколько дней отдыха чтобы провести их в путешествиях по Италии. Даниэле почти всегда с удовольствием меня сопровождал. Флоренция, Венеция, Сиена, византийские мозаики Равенны. Художник-реставратор по образованию, он старался показать то, что не показывают туристам. Рассказать о тех деталях, о которых не успевают поведать, а порой даже не догадываются гиды. И, конечно, выбирал для обеда или ужина совершенно потрясающие местные заведения, куда редко забредают иностранцы.
Иногда, несмотря на его легкость и деликатность в общении, между нами возникало некое напряжение. Я догадывалась о его причине, однако, старалась не заострять внимание на своих догадках. В поведении же Даниэле я ни разу не разглядела ни малейшего намека на романтизм наших отношений. Лишь однажды, в мой последний приезд, он позволил некую вольность по отношению ко мне. Во время нашей вечерней прогулки у фонтана на piazza Maggiore он попытался взять меня за руку. И, когда я не позволила ему сделать это, на лице его явно читалось недовольство и даже раздражение.
Но мы же не пара влюбленных! Мое недоумение было искренним и вполне беззлобным. Мы – просто друзья. Мой итальянский далек от совершенства, поэтому я не склонна была вдаваться в объяснения. Он был немногословен и лишь кратко извинился. На этом инцидент был исчерпан. Я не придала этому особого значения, и мы продолжали еще перезваниваться некоторое время. Как-то раз, в Рождественские каникулы, я позвонила ему чтобы «подзарядить свою севшую батарею» его солнечным итальянским позитивом. Мне ответил женский голос. Я умолкла в замешательстве. В следующее мгновение растерялась еще больше, поняв, что голос принадлежит моей коллеге Екатерине, возглавлявшей нашу делегацию на последнем семинаре. Она безапелляционно сообщила мне, что Даниэле не может мне сейчас ответить, но она может передать ему все, что нужно. Да, он сейчас в Москве. Да, она находится рядом с ним… дела…
А на следующий год, поинтересовавшись у коллег почему Екатерины нет в списках участников семинара, я с удивлением узнала ошеломляющую новость. Екатерина теперь, оказывается, живет в Болонье. Вышла замуж за Даниэле. Никто из моих знакомых не комментировал случившееся в моем присутствии. Но в их глазах читалось недоумение по поводу моей нерасторопности, недальновидности и наивности. Ведь, несколько лет они с любопытством и интересом наблюдали как итальянец ухаживал за мной. И только я не обратила на его старания ровным счетом никакого внимания. Ну ни разу не вызвал он у меня интерес как мужчина, ни на минуту мое сердце не забилось сильнее рядом с ним. А мысли о близких отношениях «для здоровья» или о браке по расчету, видимо не были заложены в алгоритм моей жизненной программы общения с противоположным полом при рождении. Увы! Вот так! Эта штука под названием любовь… появилась в моей жизни, а я опять оказалась не готова…
8. Love of my Life (Любовь моей жизни)
Тот поцелуй за сценой изменил всю мою жизнь, но резких перемен в наших отношениях за ним не последовало. Официальные поцелуи на светских тусовках – не в счет. Все развивалось своим чередом: работа, проекты, семья, дети. Обычная для большинства людей история. Но ты никогда не был для меня обычным человеком. Ты был недосягаемой Звездой, небожителем. И ты продолжал сиять на богемном небосклоне одинаково ярко для всех. А я не могла уже жить вне света этой далекой прекрасной звезды.
Мне в голову даже не приходила мысль о том, чтобы подойти поближе, обратить на себя внимание. Я была счастлива уже тем, что мне позволено находиться где-то на краю твоей Вселенной, получая свою малую толику божественного света и зная, что иногда я могу что-то для тебя сделать в благодарность за это.
Так продолжалось примерно пять лет. Пятилетка «ударного труда» и «великих свершений». Я уже кое-чему научилась, у меня появились собственные проекты. Однако, начало моей главной дороги было далеко впереди. Пока я лишь блуждала по проселкам, пытаясь понять по какому пути двигаться дальше.
Несколько раз в год мы встречались на каких-нибудь семинарах или мероприятиях. И тогда, в эти редкие моменты наших встреч, я ловила каждое твое слово, старалась запомнить твою улыбку. Чтобы потом надежно спрятать их в укромном уголке моей памяти и наслаждаться ими в те редкие минуты, когда мне удавалось принадлежать самой себе.
Это случилось предсказуемо и, вместе с тем, невероятно неожиданно. Мы одновременно вышли на перрон вокзала в Казани. Наши поезда отходили от соседних платформ. Ты уже помахал мне рукой на прощание. Потом вдруг предложил помочь донести чемодан до вагона. Там, у вагона, ты тогда поцеловал меня по-настоящему… Мы оба были безумно влюблены. Я это знала, чувствовала. И это было удивительно. Мои чувства были вполне объяснимы. А вот что произошло с тобой? В моей голове это не укладывалось. Я точно знала, что это не скоротечный роман, не легкая интрижка. Это – настоящее, глубокое чувство на всю жизнь. Это было прекрасно и ужасно одновременно. Прекрасно потому, что миллионы людей проживают целую жизнь так и не испытав настоящей любви, не узнав взаимности. Нам же было даровано это счастье. Однако, открыв для себя свои чувства, мы должны были сделать выбор. И эта необходимость стояла перед нами неумолимо и не было возможности получить отсрочку или хоть какое-то послабление.
И мы этот выбор сделали… Пусть наши отношения продлятся столько, сколько будет позволено Судьбой. Мы постараемся как можно дольше беречь их от посторонних взглядов, от вездесущих объективов папарацци; продолжая жить каждый в своем мире. Ты объяснил это тем, что я еще молода и через какое-то время мои чувства могут остыть. Думаю, ты боялся тогда поверить что может быть иначе. Я же просто хотела чтобы ты был счастлив. Вырвать тебя из твоего мира, из привычного круга; разрушив тем самым твою карьеру, дело всей твоей жизни. Выбить у тебя почву из-под ног, лишив тебя тем самым смысла существования. Нет! Никогда! Одной моей любви не хватит чтобы заполнить эту пустоту. Любовь должна лишь созидать. По крайней мере, моя любовь. Уж так я устроена. И я была счастлива осознавать свой выбор и счастлива, что это произошло в моей жизни.
– Но когда-нибудь ты разлюбишь меня, тебе это наскучит. – cказал ты тогда с улыбкой.
– Нет, я буду любить тебя всегда. Даже когда мне будет пятьдесят!
Ты рассмеялся и поцеловал меня.
– Доживем – увидим!
***
Я не люблю, когда телефонные звонки врываются в мою жизнь среди ночи или ранним утром. Я перестала выключать на ночь телефон, когда заболела мама и я каждую минуту ожидала звонка из больницы. Потом у меня появилось правило: я разрешаю тем, кто нуждается в моей помощи, звонить мне в любое время дня или ночи. Ведь друзья – это те, кому ты можешь позвонить в два часа ночи без объяснения причин, и они немедленно придут на помощь, не задавая лишних вопросов.
Я никогда не забуду тот твой тревожный звонок, ворвавшийся сиреной в осеннюю ночь. Впервые я слышала в твоем голосе нотки растерянности. Ты возвращался из очередной поездки. И был вынужден съехать на обочину потому, что чувствовал себя так плохо, что не мог вести машину.
– Что именно тебя беспокоит?
– Не знаю… сильная слабость… тяжело дышать… возможно, это какой-то вирус. Мысли путаются… не знаю… больно…
Ты просишь меня записать координаты и номер машины. Теперь уже мои мысли заметались по кругу: «ехать сейчас в ночь по незнакомой трассе в незнакомое место? Слишком далеко! Не успею. Что же делать? Господи, помоги!» И помощь пришла…
Вызванные мною скорая и МЧС, прибыли как раз вовремя, чтобы успеть доставить тебя в ближайшую больницу. Но ты мог умереть и позже, в больнице. Обширный инфаркт! Долгие дни, пока ты был в реанимации, состояние твое было «крайне нестабильным».
– Господи, ну почему же ты так долго решаешь его судьбу?! Прошу тебя, Господи, оставь его на Земле. Он здесь еще так нужен! Он МНЕ нужен! Я не готова потерять его сейчас! Прошу тебя, Господи!
И, уже обращаясь к тебе, я не прекращала тебя звать. Настойчиво, срываясь на крик. Чтобы ты меня услышал. Ты должен был меня услышать! Я должна была до тебя докричаться сквозь черноту ночи!
– Очнись! Ты меня слышишь? Слышишь меня? Не смей! Не смей уходить сейчас! Останься! Ты должен остаться! (Пусть даже не со мной, но здесь, на этой Земле). Еще не пришло твое время! Ты должен бороться! Не сдавайся! Ты нужен мне! Я люблю тебя!…Я не могу остаться здесь одна, без тебя…Ты слышишь?!
И ты услышал. Слава Богу! Я счастлива безмерно! Ты жив! Ты любовь моей жизни…
9. We Will Rock You! (Мы вас раскачаем!)
Желание изменить мир, заставить услышать свой голос. Много было таких горячих голов в истории человечества. По-разному заканчивались их «революции» и «крестовые походы». И даже мне, никогда не претендовавшей на решение таких глобальных задач, знакомы порывы юношеского максимализма. Когда ты стремительно несешься вперед, охваченный желанием осуществить свою идею. И в этот момент она кажется тебе такой новой, такой неизбитой, такой «никому доселе не приходившей в голову». И как же возможно было не догадаться раньше?!
Однако, по прошествии некоторого времени, вдруг выясняется, что твое открытие уже давно кем-то открыто и запатентовано. Модель «светлого будущего», которую ты предлагал построить, уже неоднократно терпела крах в разные времена и на разных континентах. И тебе ничего не остается, как заняться поисками новой идеи, пригодной для того, чтобы завладеть умами твоих соратников и прославить тебя как их идейного вдохновителя.
Знакомая история. Когда-то я уже мечтала изменить мир к лучшему. Не могу сказать, что ничего хорошего из моей затеи не вышло. Но в мероприятиях подобного масштаба я решила больше не участвовать. Так сказать, уйти из большого спорта. Оставляю это занятие подрастающему поколению. Неужели я старею? Ведь, если в твоем лексиконе появляется слово «молодежь», ты сам перемещаешься в следующую «весовую категорию». Мне больше нравится думать, что я с годами становлюсь более мудрой.
10. Another One Bites The Dust (Еще один свалился замертво)
Судьба одарила меня таким количеством незабываемых встреч с удивительными людьми, что хватило бы на несколько жизней. Но некоторые из них особенно выделяются своей исключительностью. Таким было мое знакомство с Николаем. Не могу похвастать, что мы были друзьями, скорее это были деловые отношения. Но, за короткий период нашего общения мне посчастливилось прикоснуться к тому яркому, светлому внутреннему миру; который скрывался за внешне суровым обликом мужчины и большого босса.
Мне бесконечно жаль, что мы с ним встретились так поздно. И к тому моменту, когда он осознал, что готов обратиться за помощью, было уже практически невозможно изменить ход событий. Он, как всегда, по-мужски, принял для себя решение. Возможно, оно было не самым приятным для него и для всех, кто его окружал. Но это было его решение. И наша нынешняя печаль, и ощущение незаполненной пустоты его места в нашей жизни – это уже только наши переживания.
Бесконечно порядочный, бескомпромиссный в вопросах чести. Относившийся к окружавшим его людям с огромным уважением. Неважно был это его сын, супруга или простой клерк в его конторе. К каждому из них он умел найти подход и для каждого находил нужные слова поддержки, одобрения, сочувствия. Он и наказать мог сурово одним лишь взглядом или словом. Но исключительно за дело. Это был великолепный наставник, Учитель с большой буквы. Он первым приходил на помощь товарищам, не задумываясь о том, какие последствия это может иметь для него лично. Редко приходилось мне встречать такое количество положительных черт в одном человеке.
Чтобы написать портрет Николая недостаточно лишь официальных, парадных красок. Палитра художника должна быть весьма разнообразной. Ведь нужно раскрыть и другие стороны его многогранной личности. Любящий сын, заботливый муж. Ценитель серьезной музыки и литературы. Он мог подолгу любоваться тем, как течет вдаль река, сидя на любимой скамейке на берегу. Или часами бродить по лесу, подмечая каждую мелочь и радуясь окружавшим его разнообразным проявлениям жизни.
Когда он все успевал? Для меня это было загадкой, как и для многих из его окружения. Руководство крупной компанией, научные труды, ученики, общественные советы, семья и многое другое. Казалось, в его сутках не двадцать четыре, как минимум, сорок восемь часов.
Но главной загадкой для меня осталось принятое им тогда решение. Он так и не поделился со мной причиной своей глубокой печали и бесконечной тревоги. Он понимал, что лишь справившись с изначальной причиной, возможно побороть любой недуг. Однако предпочел не раскрывать истинной подоплеки своих душевных страданий, способствовавших впоследствии развитию смертельного заболевания. Он точно знал в чем дело и лишь себя винил в том, что вовремя не придал значения чему-то крайне важному в его жизни. Чем вызван был его отказ от дальнейшей борьбы, так и осталось тайной. Мы можем лишь предполагать.
Одно лишь известно точно: ушел прекрасный человек. «Еще один свалился замертво!» Жизнь полна опасностей и неприятных сюрпризов, подстерегающих нас иногда там, где мы меньше всего ожидаем. Надо быть всегда на чеку, чтобы выжить и довести начатое до конца.
