Read the book: «Судьбы Грааля»

– Сквайр Хельга Эйч’Лихо, именем имперского закона, я требую, чтобы опустили оружие, – с выдыхаемым паром строго произнёс высокий мужчина, северный ветер поддевал его пальто, трепал мех на воротнике и трепетал волосы, зачёсанные назад… он попытался шагнуть вперёд, но тут же раздался треск снега и молвлено грозное слово:

– Стоять!

Молодая бретонка лет двадцати семи, облачённая в табард оруженосца цвета тёмного нефрита удерживала длинный арбалет, уставив острие болта в грудь парня. Тонкие изящные пальцы обхватили ложе и готовы были сжать рычаг и отпустить несколько унций острой стали в короткий полёт.

Посреди хвойного леса, на протоптанной дороге встретились двое представителей власти. Прекрасная и миловидная бретонка стоит посреди окровавленных тел, мало похожих на людей, но одно отличалось посреди полудюжины остальных – оно сверкало хорошо сделанной стальной бронёй и пестрело роскошью изящного сюрко, осквернённого багряными мазками.

– Тише, – поднял он руки, – я не представляю угрозы. Интересно, а кто их всех перебил? – осторожно вопросил парень, сжимая длинный простой клинок, поблёскивающий начищенной сталью; Он продолжал смотреть на девушку, находя в её выразительных сапфировых глазах пленяющую мистику, чёрный волос отличался роскошной ухоженностью и шелковистостью, обрамлял чудесное миловидное лицо.

– Я… с павшими братьями.

Мужчина вглядывается в неё, в безумно красивые глаза и находит удивительное. Несмотря на всю опасность и холодную решимость пустить болт ему в грудь он не чувствует ледяного страха, его рассудок не скован ужасом пред возможной смертью от пары граммов стали в сердце. Вместо этого он не может оторвать взгляда в мистическом глубоком взгляде девушки, будто бы там есть отблеск целого мира.

«Опасность восприятия» – пронеслось в мыслях слуги Империи. – «Нужно быть осторожнее».

– Сквайр Хельга Эйч’Лихо, именем имперского закона, я требую…

– Ага, сначала назови себя, – резко перебила его девушка, продолжая держать парня на прицеле. – Ни шагу! – крикнула она и замороженный зимний хвойный лес ответил многоголосым эхом.

– Я – инспектор Канцелярии по налогам и сборам, Этьено де Кашерель, – убрав оружие, поднял руки мужчина. – Иду в поселение Л’Денекор для проведения расследования на основании постановления Директора управления номер. Оттуда не поступил налог и моё начальство хочет узнать почему, – он было уже потянулся свободной рукой за пазуху, чтобы вынуть документ, но дама резко покачала головой.

– Нет не нужно, верю. Я тоже следую. В это же село. В наш Орден поступило обращение, что в селе завелись монстры, опасные чудовища, которые Капитул поручил уничтожить.

– Монстры и всего лишь рыцарь со своими сквайрами? Мёртвый рыцарь… – смутился налоговик, потерев ладонь. – Не слишком ли… скудно?

Только девушка хотела ответить, как раздался шорох, донёсшийся из глубины хвойного леса. Арбалет моментально уставлен сторону стены деревьев, а парень не замедлил обнажить длинный тонкий клинок, что моментально был охвачен всполохами молний и наполнил воздух запахом озона. Он был опущен настолько низко, что снег под ногой стал таять и превращаться в лужу, исторгающую клубы пара.

Слуга Империи резко обернулся, проведя клинок дуговым движением, что высек на теле пространства яркий небесно-голубой след, пытаясь выяснить источник звука. Хруст веток и скрип снега доносился из чащобы, Хельга сильнее прищурилась ища цель, но пред глазами лишь дерево, хвойные «лапы» и белые просеки снега.

– Может ты уйдёшь из горы тел, – предложил имперец, показав на то, в каком месиве стоим девушка. – Если враг будет быстрым, тебя просто собьют, ты лишена манёвра.

– Не думала, что налоговый инспектор разбирается в тактике боя, – холодно усмехнулась девушка, отступая за линию стынущих тел. – Надеюсь, и сражаешься ты так же хорошо.

– Север Империи довольно опасное место. Даже сбор налогов может превратиться в приключение.

Арбалет «рыскал» в «полотне» леса, ноги вязли снегу, страх полз по телу и шептал словами образов и возможных угроз. Инспектор приметил, что пальцы хрупкой девушки трясутся, сами его руки пробирает тремор пред неизведанным опасным. Трупы человекоподобных тел и рваные куски табарда на сквайре говорили о том, что на этой дороге можно ждать любую опасность.

Вскоре появился и сам «виновник звука» – из чащобы леса и оставив позади стену стволов и кустарника подлеска явился высокий мужчина, внушающий нисколько опасность, сколько трепет и почитание. Изумительные сверкающие латы искусной работы лучшего ремесленника, выполненные в готическом стиле, выкрашенные на нагруднике в чёрный и белый, разделённые крестом. Правая сторона груди отмечена изумительной работы прикреплённым медальоном с золотой чашей из которой будто бы льётся внутренний свет. На наплечниках можно заметить ярко-рубиновые сургучный печати, закрепляющие веленевые ленточки с клятвами и обетами. На плечах красуются щитки-айлетты, где на правом глаз радует геральдическое солнце, а на левом чудесной работы символ лилии.

– Кто ты? – прозвучал вопрос от налоговика, его рапира опустилась, ибо по всему своему виду воитель пред ними опасности не представлял. – Назови себя, воин. Не каждый день увидишь подобное.

– Рыцарь Ремиил, – был дан короткий и ясный ответ с сухих губ.

В отличие от пленяющего сердце образа доспеха измученное, но грубое худое лицо мужчины казалось немного тусклым и истощённым, в серебристо-металлических очах горел огонь хандры и злобы, а голос выдал сильную усталость:

– Вы кто?

– Инспектор Канцелярии налогов и сборов, – почтенно ответил парень, взглянув в его очи светло-нефритовыми глазами, но ощутил странные смешанные чувства – от восхищения до энтропии уныния. – Тридцать пятое отделение Управления по центральному Хай Року.

– И каков же ваш орден? – вместо того, чтобы ответить, произнесла девушка, не спешившая опускать арбалет.

– Я – рыцарь призвания, – почтенно и спокойно ответил воин, пред лицом образовалось облачко пара. – Меня отправил граф Нортпоинта осмотреть деревеньку Л’Денекор на предмет происшествий и дел. Оттуда поступают плохие сообщения и граф хочет исправить ситуацию, – латник шагнул вперёд, рассекая море снега, невзирая на болт, уставленный в грудь.

Рядом с рыцарем воздух становился заметно теплее и приятнее, колкий холод, способный поспорить со скайримским морозом, отступал. Инспектор понял, что это мистическое зачарование доспехов, отгоняющее суровые морозы.

– Сержант ордена? – уточнил латник, склонившись над кучей тел, под которой снег превратился в чёрно-багровую кашу и хлюпал при каждом шаге.

– Да, я сквайр-сержант Хельга Эйч’Лихо. Откуда вы узнали? – опустила девушка арбалет, удивлённо посматривая на волосы, завязанные в хвост на затылке.

– На твоём табарде золотая широкая полоска, – закованный в сталь пальцы показали на плечо. – Отличительный знак некоторых бретонских орденов. Кстати, из какого ты ордена?

– Орден меченосцев.

– Хм-м-м, – зарычал воитель, сжав ладонь на чёрной рукояти меча и вынув светозарный клинок, сияющий рунами подобно осколкам солнца. – Итак, расскажите, что же тут случилось? И Что тут делают трупы бретонцев и этого рыцаря? – он шагнул в сторону тел, согнувшись став изучать их, пальцы раздвигали чёрный мех.

– Я сюда пришёл только недавно, – обозначил инспектор, убрав рапиру. – Услышал крики и звуки боя на которые пришёл, но было всё кончено.

Эйч’Лихо тяжело вздохнула, но холодный воздух «обжёг» лёгкие, уколол изнутри и заставил прокашляться. Она всхлипнула и указала на рыцаря в тёмно-нефритовом сюрко и вспоротой кольчуге, чьи внутренности смешаны со снегом вместе с кусками тел монстров. Полноватые губы раскрылись, на милое мраморно-белое лицо пала тень печали, а голос задрожал от буйства пережитых эмоций:

– Мы шли в сторону деревеньки. Магистр ордена поручил нам проверить, что в деревне, ибо братья-разведчики сообщали о фиолетовых вспышках света и вое возле местечка Л’Денекор, – дыхание становилось всё чаще. – Магистр отправил сэра Жирара и ещё четырёх сквайров на расследования этого дела и… на этой дороге на нас напали! Сумасшедшие твари, они атаковали внезапно и быстро… они были похожи на волков, но… не они. Сквайры оказались растерзаны, доспехи резали когтями, словно бумагу. Я… я… о, Акатош, я не знаю, как выжила в этом безумии. Сквайров порвали, словно они куклы, а вот сэр Жирар ещё с ними бился. Его меч забрал дюжину тварей, я пристрелила пятерых, прежде чем он упал от кровопотери… его доспехи… их словно разорвали.

– Осквернённые волки, – холодно обозначил Ремиил. – Я таких уже видел. Это были существа под влиянием скверны даэдра. Понятно, – рыцарь поднялся во весь рост, – думаю, что тут в округе есть последователи губительных сил, самого её гнусного и скверного проявления.

– Каков наш план? – спросил налоговик, осторожно обходя кровавую кашу. – Нам необходимо вызвать подкрепление, тут не далеко есть гарнизон имперского легиона. Если мы его задействуем…

– Или следует обратиться к воителям моего Ордена. Десяток рыцарей стоит больше целого легиона.

– Нет, – резко оборвал Ремиил. – Приведение войск займёт время. Как самое худшее – врага можно банально спугнуть, и он уйдёт в тень, чтобы вынырнуть и ужалить в самый неподходящий момент.

Вечернее солнце продолжало освещать леса, вся западная часть утопала в золоте, но тени становились всё больше, всё темнее и холоднее. Тройка медленно проходила по сельской дороге, прислушиваясь к песням ветров, которые несли зловещий шёпот, будто бы говоря о том, что этот край находится в руках истинного зла. За Хельгой какое-то время тянулся красный след от сапог, затем снег очистил от следов бойни.

– Сквайр Хельга Эйч’Лихо, – встал рядом имперец, пробившись через массивные сугробы. – Я искренне сочувствую о том, что с вами случилось. Потерять братьев по оружию… я вас понимаю и соболезную.

– А? Что? Да пример Аркей их души. Мы сражаемся во имя света и частенько приходится видеть гибель, – не увидь она стольких смертей, точно улыбнулась, но прекрасное лицо стянула маска ужаса, внутри девушки всё трясется, мысли путаются, есть лишь оттенённой страхом чувство гнева и жажда мести. – Наверное, – кинула она, продолжив волочить конечностями, словно зомби.

– Хельга, всё в порядке. Твои соратники отдали жизнь за правое дело, поэтому они явно наслаждаться покоем в Этериусе, – налоговик положил руку на плечо девушки, мех от роскошных перчаток слабо коснулся её щеки.

– Откуда тебе знать? – фыркнула сержант, тряхнув плечом. – Ты же служитель Канцелярии, в тепле обитаешь, а рапира у тебя только для красоты. Тебе не знать, что такое – жертвование всем, потеря братьев и сестёр по оружие. Это моё третье задание… и третий раз я вижу смерть тех, с кем начинала служение Девяти, – её слова отравлены гневом и обидой на произошедшее, в глазах до сих пор тягость.

– Я отслужил два года в седьмом легионе, – с некоторой отстранённостью обозначил Этьено, стряхнув снег с высоких сапог. – И поверь, мне знакомо чувство потери тех, с кем провёл довольно времени. Мои соратники и друзья, братья по оружию, – голос дрогнул, – по ком-то пришлось отпеть заупокойную.

– А есть те, кто были ближе всего?

– Харальд из Рифтена, – на этот раз голос стал заметно тяжелее, а в светло-нефритовые очи омрачила печаль. – Я с ним начинал с самых основ, обычным ауксиларием при легионе. А потом стал полноправным легионером, прошёл бои против бандитов и изгоев в Пределе. Смешно сказать, мы даже влюбились в одну девушку, – улыбку резко скривила оскомина боли.

– Где это? А ты сам откуда родом? Из каких мест?

– Эверморское королевство, небольшая ферма – Северная долина. Там я провёл детство, там и подписал контракт с Легионом, чтобы не идти в феодальное ополчение.

– К северу от города?

– Она самая, – улыбнулся Этьено. – Никогда не забуду её полей, как с отцом собирал урожай, а потом ночью смотрел на созвездие воина и мечтал стать отважным рыцарем Хай Рока.

– Я из тех же мест, из деревеньки, что неподалёку от неё, – улыбнулась Хельга, тень груза спала с её плеч. – Ты мне напомнил о доме, ох как бы я рада была бы на секунду вернуться туда. Посмотреть на леса, погулять по Эверморскому рынку. Интересно, в Якорном мысе до сих пор подают заварные пирожные и курятину под бретонским соусом?

– Не знаю, – чуть улыбнулся налоговик и лёгким движением стряхнул багровый прилипший снег с её спины. – Но мы можем проверить это, когда закончим с Л’Денекор. Думаю, магистр не слишком обидится, если ты задержишь отчёт?

– Прости, я тебе перебила. Что с твоим товарищем случилось? – взгляд сапфирово синих глаз сверлил Этьено.

– Ах, точно. Мы дослужились до легионеров первого класса, когда нас бросили на подавление мятежа возле Орсиниума. Мою центурию направили в область одной шахты, где базировался штаб мятежного вождя, дабы провести операцию умеренными силами и выбить его оттуда.

– Всего одна центурия… и как же вы брали? Так понимаю, – протянула она. – Что-то пошло не по плану?

– Всё по стандарту – обстрел из орудий, выкуривание и подготовка к штурму. Обстрел лучниками передового гарнизона и зачистка внешних укреплений, – спокойная речь стала судорожно-беспокойной. – Но вождь устроил засаду. Эта зеленокожая тварь разделила силы. Мы оказались в самом аду, кровавой бойне. Берсеркеры изрубили левый фланг центурии и рвались к катапультам. Декурион повёл декаду на перерез не менее двадцати оркам. Мы сошлись в жуткой рукопашной, они топорами рвали щиты и кольчуги, мы их тыкали по многу раз, но они не дохли, – парень с гневом ударил по снегу ногой. – Одурманенные сволочи, нажравшиеся грибов. Только поразив в голову или заставив истечь кровью, можно было бы упокоить суку.

– А Харальд?

– Он был рядом со мной, спина к спине. Мы угробили шестерых берсеркеров, прежде чем этот идиот рванул вперёд. К расчётам приближалась ещё одна волна зеленокожих, и он первый встал напротив громадного орка, – Этьено тяжко выдохнул. – У него не было шансов. Без щита, с одним мечом… когда мы подоспели – было уже поздно, два топора торчали у него из груди… кольчуга была изодрана, как тряпка.

– И чем всё кончилось? – осторожно спросила девушка.

– Я не знаю, как бы закончился этот бой, если бы не бретонские рыцари. Вовремя подоспевшие всадники Королевства изрубили засадную дружину, а затем приняли участие в штурме укреплений. Но тогда мне до этого уже всё равно было, – тяжко завершил Этьено. – Харальд умер… умер тот, с кем мы вместе и драили полы и получали пинка от квартирмейстера. Умер тот, с кем мы два года жили в одной палатке и пили за одним столом. Умер тот, с кем я вместе ходил в увольнение, тот, с кем я два года жил и считал братом, – парень набрал полную грудь воздуха, пытаясь себя успокоить, но тяжесть боли и скорби оказалась необычайно тяготили, проникали в рассудок ядовитой змеёй, сжимали сердце витиеватыми кольцами отчаяния.

«Прах… всё бренно. Он погиб, а чего же ты достиг? Он герой, спасший жизнь расчётам, а ты – трус, который стоял и смотрел, как его убивают», – пугающие мысли, словно нашёптываемые кем-то зловещим, постепенно бурлили в уме, дёргая за ниточки самобичевания, распаляя давно затухшее пламя, разгоняли энтропию вины, что разъедает душу, подобно ржавчине металл.

– И ты совершенно не испытываешь угрызений совести? – смутилась девушка, вырвав налоговика из размышлений. – Ты ведь потерял своего друга.

– Теперь нет, – твёрдо обозначил налоговик, перепрыгнув через сугроб и пытаясь себя убедить в этом. – Тогда, когда мятежный орк погрузил топор в его грудь, когда он захлёбывался кровью на руках, я себя проклинал, проклинал всё естество. Готов был посыпать голову пеплом.

– Но что потом?

– Когда несколько раз протрезвел, я осознал, что это естественный ход вещей – мы умираем в битвах, это наш долг, как воинов. Это естественно, что если воин идёт на войну… он умрёт… это его выбор, это его желание и воля и я ли виноват в том, что он исполнил долг? – голос стал чуть бодрее. – Я ли виноват, что врагов оказалось слишком много? Он пал… потому что сам рванул туда, ведомый долгом. И не мой долг или обязанность его останавливать.

– И всё же, я – сквайр и я должна была защитить своего рыцаря, – продолжала неестественно сильно обвинять себя Хельга, с ярости даже дёрнув ладонью за табард и надорвав его.

Треск ткани привлёк внимание Ремиила – он повернул голову и немного исказил лик в неприязни. Оглянувшись по сторонам его взгляд «подцепил» практически неприметные детали – слишком закручивающиеся ветки, снегири, взирающие на них пристальным взглядом болезненных глаз, а также следы маленьких лап, смахивающие на злокрысьи.

– Нет, Хельга, ты ни в чём не виновата, – продолжал Этьено, – исторгни из своей головы эту мысль. Кто смог бы противостоять безудержной атаке осквернённых животных?

– Никто, – раздался гулкий ответ рыцаря.

После этого на миг наступила тишина, нарушаемая лишь завываниями ветра и хриплым криком ворон, чьё оперение отливает потусторонне-зеленоватым оттенком.

– Странно, – прошептал служитель Канцелярии, увидев сквозь горизонт не огненно-пылающую линию горизонта, а слабо светящийся уголёк света, протравленный тёмно-ядовитой зелью. – Может быть новое «северное сияние»?

– Итак, – напоминала о себе Хельга, ткнув парня в плечо. – Что-то ещё хочешь сказать?

– Да… он, – Этьено показал назад, – твой брат-рыцарь, исполнил долг. Ты – сквайр, а не довакин из нордских легенд и мифов, чтобы обладать великой силой. Ты исполняла свой долг, – служитель Канцелярии похлопал даму по плечу, опустив конечность и погладив руку. – И подумай – бросилась бы ты вперёд, и что дальше? Волк просто перегрыз тебе глотку и всё, а потом бы и расправился с рыцарем. Твари бы остались в живых и терроризировали бы население. А так ты всех перестреляла, когда они грызли броню рыцаря и быть может, – вкрадчиво проговорил Этьено, выдержав «театральную» паузу. – Ты спасла пару бретонских деревень от смертей.

Эти слова вселили в душу девушки надежду. Парень заметил багряный оттенок на её щеках, а так же то, как края губ дрогнули в попытке улыбнуться. Это уже хорошо, ибо часть ядовитых мыслей о вине и самоненависти рассеялись, как утренний туман.

– Знаешь, Хельга, – решил продолжить разговор на более весёлой ноте парень. – Какой военный манёвр перво-наперво разучивает сентинельский рядовой-новобранец?

– Отступление, – с более широкой улыбкой ответила девушка, легко усмехнувшись, – Я тоже читала «Анекдоты» из Даггерфольской типографии, довольно остроумно, – слегка усмехнулась Эйч’Лихо, немного развеяв мрак боли и стыда в сердце.