Read the book: «Проклятие Зверя: 3 дочь, 13 невеста»
Глава 1
Сегодня был значимый день – день перед загоном невест. Альфа со своими ближайшими волколаками, не обременёнными семьями, с сыновьями и будущими хвостами стаи осматривали доставленных невест. Отбирали годных для завтрашнего гона и решали участь остальных.
Учёт самок вёлся строгий. Каждая была на вес золота. Спрос за утерю и порчу ложился не только на волколаков, приставленных за ними следить, но и на людей, кому они были вверены на подращивание и обучение в специальных резервациях, кои обустроили в небольших селениях на территориях Зверя Средних земель.
Такие были и у других стай: у Южных, Северных… Несмотря на долгие годы вражды, волколаки так и не примирились. Войн кровопролитных более не вели, стараясь друг друга подчинить, но и сплотиться не желали. Со временем истинные причины раздора ушли в прошлое, а власть оказалась в лапах разных Альф.
Так Южными управлял Бурый волколак, Малах, несмотря на разношёрстность основной колонии. Северными – Серый Йеин, Средними – Дагр.
Крайне редко Альфы стай собирались на ничейных территориях и обсуждали спорные вопросы и конфликты. И так уж получалось, обо всём могли договориться, кроме невест. Ими никто не желал делиться!
Жажда стать главной стаей по-прежнему отравляла их сознание. Каждый мечтал быть прародителем великого существа, и у всех на то был шанс, ибо в каждом из них в том или ином количестве кипела кровь Родена.
И вот сегодня состоялся обычный, но важный отбор. Правила не менялись давно, и как всегда под пристальными взглядами Альфы и его верных, Беты и Гаммы, невесты по разному свою участь принимали: кто замирал от страха, кто слезами обливался, а некоторые смиренно ждали слов Дагра.
– Нет, нет, нет, – отсеивал неподходящих, едва касаясь взглядом, но коротко вдыхая каждую. Они были ещё молоды, телом неокрепшие – и ни у кого из стаи не возникало вопросов, почему их убирали из числа невест на этот загон.
О количестве речи не шло – всем было ясно, задери всех невест сейчас, на следующий год некого будет загонять. Люди плодились куда лучше волколаков, но, увы, не так быстро как хотелось бы Зверям.
Большим подспорьем стали наёмники, разорявшие другие земли и тащившие в полон чужих женщин и дев.
Дагр не брезговал иными народами. Ведь в пророчестве было ясно сказано: в любой третьей дочери рода человеческого, потому они особенно ценились, независимо от цвета кожи и разреза глаз.
Но брали не только молодых да третьих дочерей.
Разных брали.
В ком-ком, а в женщинах Звери стали нуждаться как никогда. В их стае хоть и рождались самки, но на всех волколаков-самцов их не хватало. Чтобы удерживать Зверя от сумасшествия, ему отдавали на откуп именно таких человечишек – пусть не девственных, не совсем молодых, но ежели на них реагировал Зверь волколака, ему дозволяли загон.
Выживали крайне редкие, какими бы зельями их не опаивали. Да и жизнь с ними всё равно не складывалась. Не справлялись хрупкие и слабые женщины с волколаками, с их силой. Не с первого раза, так позже их плоть не выдерживала, либо чрево, ежели человечишка тяжелела от Зверя.
На то шли волколаки, ибо знахари и повитухи человеческие научились щенков из утробы доставать. Обманули природу вот таким способом. Да только мать спасти не получалось: щенок больно много из неё соков вытягивал, а вот детей… Раз от раза всё больше удавалось. Не все выживали, ещё меньшие несли в себе кровь волколака, и потому Альфа строго следил за щенками – продолжателями рода, и запрещал лекарям и знахарям помогать: слабых не нужно ни одному виду! Сколько выживет – столько выживет! Так тому и быть!
Никто не роптал, но одичалых всё больше становилось. Тех, кто не справлялся с одиночеством и голодом. Они уходили из стаи и скитались по чужим землям, но отовсюду их гнали, потому ничейные земли по праву стали обителью волколаков, которые не могли больше обуздать своего Зверя. Они уж и облик свой человеческий не помнили и только жаждой крови и плоти жили.
Никто их в том не винил, но и жалеть не спешил – волколакам чуждо было такое чувства. Они продолжали быть сильнейшими существами Земли и права своего никому не уступали. Статус доказывали в кровавых битвах не на жизнь, а на смерть. И никогда не испытывали нежных чувств к иным видам. Лишь к своим парам и отражённым, принимая насмешку природы, когда она разделяла эти понятия.
Да, это было очередное проклятие. И потому теперь у Зверя могла быть пара по виду – самка волколака, с которой ему хорошо и удобно, и могла быть отражённая… Но это случалось крайне редко, и о последней такой отражённой помнил лишь сам Альфа Средних Земель.
С тех пор, как он потерял свою отражённую, больше не поднимал тему парности и насмешки природы. А ежели случались в его стае браки по любви и совместимости, заключал их даже без ведома родителей. Отмахиваясь, мол, волколаки не ошибаются в запахе, и коль дано им испытывать страсть и яркие чувства, пусть!
Себе более пару не искал, думал лишь о том, что пора вражду прекратить между стаями, а, стало быть, третью дочь отыскать с нужной душой.
К делу подходил без лишних эмоций, а после очередной неудачной гонки, спокойно кивал: «Не сейчас, так в следующий раз!». И хоть стал богаче ещё на одного сына – чистокровного Серого, Вагра, с характером сильно похожим на отцовский, Дагр не испытывал более любви ни к кому.
Был долг, была цель – он к ней шёл, пробивая путь и снося преграды.
И если для этого необходимо смешивать кровь с человеческими самками – пусть! Да, уже не быть роду чистокровным, но зато он шанс на выживание получит. Потому и относился к ним безразлично, но при этом не отрицал их нужности для волколаков.
Его вполне устраивало, что есть. Ведь даже таким способом получалось произвести на свет больше потомства, нежели от прямой связи волколаков.
Одно время дозволил невест взращивать в стае. Думал, приживутся, смирятся, окрепнут, да только проку от них не было. Всё одно: нежные, ранимые, плаксивые, слабые. И конечно, с возрастом сводящие с ума всё мужское поголовье своими призывными запахами.
После многократных плачевных для человечишек и стаи эпизодов, когда волколаки без ведома Альфы теряли себя от желания и брали толпой неокрепшую человеческую самку, Дагр и принял решение создать в поселениях людей резервации. Невест свозили туда, где за ними было проще следить и где им давали главные навыки выживания.
На территории волколаков Средних земель имелось три таких резервации. За каждой были приставлены следить хвосты. В каждой – человеческие воины. Они и занимались обучением невест, охраняли, кормили…
От волколаков за это им деньги поступали, и конечно же, защита в случае нападения врагов. В резервации невест привозили со всех городов, сёл, деревень. И ежели раньше волколаки отбирали дев по праву сильнейших, то со временем пришли к соглашению: давали откуп, и человечишки с большей охотой расставались с детьми. Тем паче – девками, коих в доме держать в большом количестве совсем не выгодно. Другое дело – парни. У них и сила, и хозяйство на их плечах, и, ежели враги к воротам подступятся, с вилами супротив них встанут.
А девки?! Одни проблемы от них… а теперь и подавно! Потому и старались рожать не более необходимого, а учёт вёлся просто. Так ещё сыздавна рассудили: первая дочь, чтобы род человеческий не закончился, вторая – родителям помощь, третья – волколакам… Других тоже можно сдавать, но за них денег Звери уже не давали. Только третьи ценились. Хотя волколаки могли за очень красивых расщедриться, ежели желали, но то редко бывало.
Так и жили…
– Люцис, – рокот Дагра наполнил площадку в центре села, где волколаки осмотр ценных невест, третьих по роду, проводили. – Зачем ты привёл эту особь? – Альфа остановился напротив тощей девушки.
– Ты велел её через пару лет показать, – отчитался ровно Бета.
– Она дышит на ладан. Трясётся как осиновый лист, – медленно жевал слова Дагр. Все ощутили, как Альфа недоволен.
– Я это видел, – кивнул Люцис, – но ты велел, я показал…
– Уйди, – жестом девку отправил в толпу молодняка Альфа.
Едва заметно обнюхал следующую, а возле последней: крепкой и статной, с дерзким взглядом, застопорил.
Взгляд его посуровел, хотя и до того не был мягок. Дагр повёл носом ещё раз. Морщинка лоб прорезала. Грозно сузил глаза, схватил девку за волосы да швырнул на пустующий пятачок площади.
– Пусть стая развлечётся, – даже не глянул на неё более. – Нет в ней больше чистоты. Осквернена… Шадер! – не обращая внимания на причитания дев, ставших свидетелями расправы над свояченицей, на ругательства и истерику отбракованной невесты, которую тотчас уволокли прочь с площади молодые волколаки, уже предвкушая загон, пусть и нечистой невесты. – Что делать с виновником её бесчестья знаешь, – ровно велел Альфа.
Омега кивнул:
– Уже. Он за нами бросился следом, когда из дома невест уводили. Где догнал, там остался.
– Тело на кол, и не снимать, покуда седмица не канет, пусть все видят. Урок им будет, чтобы больше неповадно было портить наших дев, – всё так же спокойно распорядился Дагр. – Зварич! – чуть голос повысил.
– Да, Альфа, – к нему тотчас подступил смотритель села и главный над невестами. – Прости, – заблеял мужик, головой чуть ли земли не касаясь. – Не знал, не видел…
– Ежели ты в своём хозяйстве слеп, как тебе доверять резервацию? – голос лился ровно, но от того страшней было. Недовольство Альфы ощутили все, кто тут был, и даже те, кто связан был с его родом. Волколаки чувствовали своего Альфу и прекрасно понимали его злость.
Мужик молчал, оправдаться не пытался: знал, что это бессмысленно и не произведёт на Дагра никакого впечатления. Напротив, будет только хуже. Альфа не терпел пустых оправданий. Дела… он судил всех по делам, и дела Зварича были не ахти. Девку пропустил, а это большие вложения волколаков. Тем паче она третьей дочерью была…
Смерть!
Уже понимал, что ему грозило.
Собирался распорядиться на сей счёт Дагр, как Зварич глаза вскинул:
– Есть у меня невеста этой на замену. Третья по роду. Схоронили её от вас, я сыскал, – торопливо заверил мужик, всё также в подобострастной позе на Альфу взирая.
Дагр прищурился подозрительно. Метнул на Бету взгляд. Люцису приказ озвучивать не надо: ему и этого вполне достаточно, чтобы понять Альфу. Мужика тотчас за шкварник на ноги вздёрнул и толчком с площади погнал.
Альфа тем временем по невестам давал указания: девок молодых спровадил обратно в хоромы жилые, а завтрашних – в специальный дом для отсидки. Стальными прутьями оббитый, дверьми сокрытый от мира и конечно, от безумства волколаков-женихов, которое их охватит уже ночью в предвкушении загона.
Так всегда. Они особо остро чувствовали приближение ритуала. И хоть их тоже в ямы глубокие сажали, на цепи к стенам приковыали, опаивали дурманом, притупляющим Зов Луны и дев, Зверей то не шибко останавливало. Ежели не уследить, быть беде.
Потому Дагр старался как можно крепче удерживать свояков и как можно лучше оберегать дев.
А вот в день гона их уже ничего не спасёт. Но это нужное дело. Женихам куда– то девать буйство нужно, попробовать самку заполучить себе, ну и вкусить плоти…
И только площадь чуть освободилась, Дагр повернулся в сторону, ощущая приближение Беты.
Несколькими секундами позже Из-за угла хоромины появился Люцис. Был не один. Толкал перед собой мужика и бабу с ребёнком на руках. Младенец ещё кулем в тряпьё был завёрнут.
Баба ревела, мужик голову в плечи вжимал:
– Вот она, – Люцис человечку с младенцем сильнее к Альфе подтолкнул. Баба не старуха, но в годах, испуганная до предела, едва не упала Дагру в ноги.
Окатил её Альфа суровым взглядом:
– Знаешь ведь, что будет за это…
– Не губи, – запричитала баба, ухнув всё-таки перед Дагром на колени, крепко прижимая к груди дитя. – Не хотели вам отдавать, – слезами давилась. – Не со зла… Себе чуть счастья, – подняла зарёванное лицо. – Две уж доченьки померло, не отбирай эту…
– Дура, отдай им, – заикаясь, буркнул мужик, опять голову в плечи втягивая. – Денег дадут.
Альфа кивком дал понять, чтобы оба заткнулись. Бета махом выдернул ребёнка из рук бабы, а Омега свернул голову мужику. Уж было руку занёс над матерью девочки, как Дагр жестом застопорил:
– Ежели вы двух не удержали, вам и эту не сохранить! – сказал вкрадчиво, прицельным взглядом бабу в ужас повергая. Она и без того дышать забывала. Как мужа лишилась, так и вытаращилась на Дагра.
– Денег ей дай, – велел ровно Альфа Люциусу.
Бета чуть растерянно глянул на малышку, которую держал, на бабу всё ещё в шоке пребывающую, и куль на земле положил. Малышка закряхтела.
Дагр поморщился:
– Этой долго ещё расти. Малая совсем. Думается мне, сын за ней гоняться будет.
– Что? – подал голос Вагр, до сего момента скучающе наблюдавший за происходящим. – Да что из неё выйдет? – махнул недовольно на малышку, зашевелившую в тряпках ручками.
– Надейся, что невеста достойная. Та самая, – мрачно отозвался Альфа. Женщины в стае были, но они для продолжения рода были не годными. К сожалению, за последние годы всего несколько самок смогли принёсти потомство. Проклятие Зверя настигало семимильными шагами, и теперь чистокровного потомства почти не было.
Надежду не теряли на невесту из рода людей, но всё чаще шептались, что солгала жрица Родену. Специально на путь неверный направила, дабы Роден войны прекратил да своих воинов занял тем, что сути Зверя не достойно… Мирная жизнь, поиск невесты…
Дагр не был Роденом. Он был строг, справедлив, честен и ежели бы не его безоговорочная физическая сила, уже нашёлся бы отважный, кто попытался бы занять его место.
– У меня будет пара! Но из наших! – насупился Вагр, недобро зыркнув на человеческого ребёнка, уже выбравшегося из тряпок. Голенькая, гУлящая, она на четвереньках покачивалась да на толпу непонимающе огромными глазами смотрела.
– Невесту из людей никто не отменяет, – был холоден Альфа. – Ежели она – отлично, нет – будет другая…
– Я не хочу пачкаться об этих тварей, – оскалился молодой щенок, забывая, что стоял не просто перед отцом – перед Альфой. А Дагр никому не позволял неуважения и огрызаний. Потому уже в следующую секунду младший сын умолк под грозным взором Альфы.
Рагнар
Я стоял поодаль и следил за очередной выходкой младшего брата. Мне пятнадцать вёсен минуло, ему всего тринадцать. У нас разница была несколько лет, но зато Вагр был законным отпрыском Дагра, я лишь нагулом, которого отец хоть и признавал, но не узаконил браком с моей матерью.
Страдал ли из-за этого?
Если только в детстве. В глубоком и далёком, но потом смирился и отпустил ситуацию. Я просто приспосабливался и жил…
А брат был наглым, дерзким и куда более сильным в отличие от остальных хвостов нашего возраста. Главный заводила и подстрекатель. Ему с детства нравилось на меня натравливать толпу, а потом смеяться, когда я избитый в мясо приходил в себя.
Нередко склонялся и ржал в лицо:
– Может, сдохнешь, и мне не придётся больше думать, как отец нагулял такого слабака?
Кретин! Не знал, что именно он меня закалял и делал сильней. Со временем я всё чаще выходил из драк победителем: научился отбиваться не только от одиночек даже старшего возраста, но уже и от двух-трёх свояков, лихо с ними управляясь. И все благодаря таким тренировкам.
И если брата пинали лучшие вояки стаи, в том числе и отец, то я учился всему сам. На своих ошибках, синяках, крови. Зато быстрее постигал эту науку и дважды на одни и те же грабли не наступал.
А брат кидался все на одни и те же стены, пока их не прошибал. И упирался до последнего, даже если был не прав. Это видели все, знали все, и пророчили ему роль вожака после Дагра. Я не вмешивался. Мне больше нравилось наблюдать за всем со стороны. Подмечать мелочи, думать своими мозгами и решения принимать, исходя из своих целей. Пусть ошибочных, неверных, кривых, но зато МОИХ! Потому я и был тенью младшего брата.
Меня это устраивало. Я вообще в отличие от брата не любил внимание и толпу. Давно уже привык жить сам по себе. И не тут, и не там… нигде и везде. Пришёл-ушёл… И отец к этому привык. Ни разу не волновался: не спрашивал куда ухожу, откуда возвращаюсь. Но Альфа точно знал, что всегда мог на меня положиться: я всегда делал то, что он велел, потому ко мне и нареканий не было. Вместе с тем я никогда не бросался выполнять поручение сломя голову, любил задавать вопросы, если в чём-то сомневался, уточнял, чтобы видеть картину целиком.
И на брачный гон я места не просил. Меня это не интересовало. Я помесок! Хоть и сын Альфы, но мы давно поняли, что я не такой как Дагр. Я не такой, как другие. Я иной… как бы этого ни скрывал, как бы ни отмалчивался.
И отец не отрицал, что младший больше подходит на роль вожака. В нём непререкаемо кипела кровь Родена, и оттого он был его гордостью. Да только Альфа не был в курсе всех проказ Вагра, а младший входил в пору становления воина, и в его кровавых играх часто страдали люди.
А ведь меж нами давно было оговорено, что люди и волколаки живут в мире. По крайней мере, открыто не воевали, ведь отпусти мы с цепи своих Зверей, людское поголовье вновь уменьшится до грани вымирания. Мы же обещали их не трогать без нужды.
И только Вагру было наплевать на правила. Он утверждался на их землях, кичился силой и запугивал людей без надобности.
– Вот, – рыкнул Альфа, махнув дланью на мелкую невесту. Она уж полностью выбралась из кучи тряпок и голая по земле ползком добралась до Вагра с Дагром.
– Она сама тебя выбрала, – с кривым оскалом хохотнул отец, припечатав младшего сына прямым взглядом.
– Надеюсь к её взрослению, стае надоест выискивать не пойми какую девку, а мы вернёмся к тому, что делало нас великими! – продолжал огрызаться Вагр.
– И обречёнными, – голос Альфы смахивал на рык. Те, кто стали свидетелями перепалки, заворчали недовольно.
Никому не нравилась быть просто могучей расой. Величие было в крови, и каждый клык мечтал о славе и добыче. Но урок за вседозволенность и самодовольство был куда ощутимей. Все понимали, что лучше такой порядок и возможность жить, чем короткое величие предков.
Потому амбиции молодого волколака пугали и возмущали.
А пока Альфа был щитом, той нерушимой стеной, на которую стая равнялась. И шептались за спиной Альфы, что было бы хорошо, ежели бы Дагр до своего ухода с поста Альфы сыну не только кровь древнего рода передал, красоту, силу, но и умение видеть дальше подростковых амбиций – задатков пустоголового хищника.
Стая! Лишь целостность её и сохранность – залог выживания.
– Ничего, – пробурчал Вагр. – Надеюсь, Навера к этому сроку окрепнет и будет не только красивой самкой, но и плодовитой. Тогда мне и человеческая невеста не нужна будет.
Мой Зверь тотчас ощерился. Вагр знал, что эта самка должна стать моей, и уже не впервой при всех намекает, что она станет его.
Навера – красивейшая самка стаи. Ей пока всего тринадцать… Да, молодая, но уже столько волколаков о неё глаза ломало, что я готовился к постоянным дракам, пока не сделаю её своей. И вот брат при всех на отборе невест нагло заявил, что собирается её у меня отбить!
– Ты забываешься, – мрачно напомнил Альфа Вагру, метнув на меня строгий взгляд «не смей». Отец ясно ощутил, что я был готов немедля вступить в драку за свою будущую самку.
Навера – моя!
Волколачка быстрая, опасная… Она играла со мной, играла с другими, и с моим братом тоже… Об этом я знал, но молчал, ибо она ещё не вступила в окончательную пору становления полноценной самки, хоть и была на грани, а мне не оставалось ничего другого, как ждать!
Подчиню Наверу, сделаю своей, поставив метку, и только брачный гон начнётся – попрошу отца позволить нам союз.
Я стоял подле дерева, сложив руки на груди, чтобы не выдать, как они чешутся набить морду зарвавшемуся братцу. Младший не понимал, как было шатко его положение: он был близок к тому, чтобы я его проучил.
Всё же я – старший. У меня в руках сила тоже играла, просто в отличие от Вагра, не выпячивал её на каждом углу. Да, понимал, что с моей смешанной кровью чистокровность масти не перебить, но то – со временем, а пока… пока мог задать трёпку!
Мысль оборвалась. Я бросил косой взгляд на дальние хоромины из-за которых выглядывала Навера. Давно её учуял, она знала, что ей тут не место, но удержаться от любопытства не могла. Ещё бы! Другие самки… пусть и человеческие! А вдруг кто лучше её окажется! И она уже поймала на прицел мелкую человечку. Зелёные глаза сверкнули лютой злобой…
Навера заранее ненавидела человечку, которую Альфа наметил в невесты моему брату.
Мне это не понравилось. Очень. И дело не в младенце, а в том, что моей невесте не стоило волноваться за судьбу моего брата.
Недоброе предчувствие неприятно кольнуло душу.
Я мрачно глянул на стаю, на отца, на брата… Он был слишком самонадеян. Мог огрызаться, но в итоге будет так, как Альфа говорит.
Запоздало посмотрел на землю и на миг выпал из жизни: миллионы звёзд вспыхнули, меня ослепляя, мир сузился до крохотного кусочка нежной плоти… Такой молочной и сладкой… человеческой девочки, в синющих глазах которой я тотчас утонул.
Меня не отпускало, и это разозлило. Я нервно сморгнул наваждение, мотнул головой, прогоняя звёзды и синь её безбрежных глаз…
Не-е-ет, мне этого не нужно!
Но девочка уже доползла до дерева, где я стоял. С любопытством таращилась снизу-вверх на меня, опять поражая необычайной синевой огромных глаз и… беззубо улыбалась.
– Беги от них, кусок молочной плоти, – поморщился виду мелкой невесты. – Э-э, – лениво окликнул брата и отца, – жалкая картина смотреть, как вы делите дичь. Пока грызётесь, она от вас убежит!
Но Альфа и Вагр продолжали спорить из-за невест и из-за того, что младший совсем зарвался и скоро огребёт от отца.
Я собирался ещё чуть повысить голос, но вместо этого покосился вниз: мелкая человечишка ухватила меня за кожаную штанину и встала, шатаясь на неокрепших ножках.
– Кыш отсюда, – процедил я, опять обращая взгляд на рычащих свояков. Секундой погодя осознал, что человечишка меня не послушала, продолжала за меня держаться.
– Ты что не поняла? – глухо оскалил клык для устрашения. Для пущего вида и ногой дёрнул, избавляясь от нелепого создания: мелкая тотчас завалилась наземь. Её звонко-пронзительный голосок прорезал площадь. Меня аж перекосило от отвращения. Звук был мерзким и бьющим по ушам.
Я деланно отвернулся, пытаясь не обращать внимания на это, но мелкая с тем же упрямством продолжала истошно орать и неуклюже кувыркаться по земле, вставая на четвереньки.
Заметили это многие, но разговор Альфы и Вагра их занимал больше. И тогда я не вытерпел. Поднял покрасневшую девчонку с мокрыми от слёз глазами, которые тотчас меня опять утопили в своей синеве.
– Проклятие моё, – я проглотил злобный рокот и даже тряхнул головой, прогоняя навязчивое наваждение.
Только чуть полегчало, торопливо зашагал к отцу и брату. Я не желал больше видеть и слышать это жуткое создание. Потому нёс её на вытянутых руках и морщился от очередных вскриков и плаксивых всхлипов.
– Держи, – вручил опешившему брату, вклинившись между отцом и Вагром. – Нормальная у тебя невеста. И пахнет отменно, – для вида сильнее скривился, потому что мелкая обоссалась. – И быстрая, того глядишь, станешь первым, кто невесту не догонит, – кивнул без улыбки.
Вагр окатил меня такой ненавистью, что я отступил, радуясь, что впервые насолил младшему.
То, что в стаю сегодня лучше не возвращаться, знал наверняка. Брат не простит. Зато отец хмыкнул, оценив шутку. А вот Вагр – нет! Отомстит – тут и в лес ходить не надо. Поэтому мне лучше затаиться… на день-другой.
Без раздумий в прыжке обернулся волком и помчался прочь, разрезая ветер.
В лес – значит в лес! На охоту… И гон пропущу. Не желаю слышать бабские крики, бесноватые рычания и победный вой свояков, сходящих с ума от Луны и гона!
