Volume 230 pages
Сказки обратимой смерти. Депрессия как целительная сила
About the book
В современном обществе депрессию принято считать негативным явлением, болезнью, которую следует предотвращать или лечить. Однако многие героини сказок и легенд, на которых основана европейская культура, абсолютно осознанно обрекают себя на временное поражение, на муки ада, на обратимую смерть. В своей книге Симона Мацлиах-Ханох предлагает взглянуть на депрессию как на процесс, обладающий важным лечебным потенциалом, как на спасительное лекарство для загнанной в тупик души. Герои сказок и легенд подсказывают нам пути выхода из, казалось бы, безвыходных положений, учат мудрому отношению к боли и страданию.
В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Очень интересный и ресурный взгляд на депрессию. Даже не специалистам юнгианского подхода будет очень интересно почитать, те, кто любит сказки, тоже может получить особенный подход к трактовке давно известных произведений. В любом случае взгляд на депрессию и сказки поменяется!
Хорошая книга как для специалистов, так и для людей, не имеющих психологического образования. В ней пишется про женскую идентичность, про умирание и возрождение. Это ресурс для проживающих горе и потерю, и для работающих с этой тематикой.
Хороша как для специалистов, так и для чтения людям без психологического образования. Для переживающих горе, потерю. Кому интересна тема женской инициации.
Прочитала книгу по совету психолога. Пока слишком много надо осмыслить, чтобы что-то развернутое писать о прочитанном, но одно могу сказать точно: она оставила след в моей болеющей депрессией душе, она дала надежду. Спасибо!
Прекрасная книга, в которой депрессия описывается не как болезнь, а как процесс исцеления. Этот процесс метафорически связан с сюжетами сказок, и невозможно не узнать себя в героинях.
Жила-была девочка. Она умерла. И она родилась заново.
...люди с особенно развитой чувствительностью неосознанно вынуждены присвоить себе искусственный, фальшивый облик, так как иначе они не в состоянии противостоять окружающему их миру. Этот ложный облик есть не что иное, как защитный механизм, охраняющий перенесшее травму, раненое и ранимое истинное "я", которое необходимо спрятать и тем самым предотвратить новую травму.
«А что произойдет, если я перестану убегать? – спрашиваем мы себя, устав от погони. – Остановлюсь с разбегу, обернусь: раз, два, три – все фигуры на месте замри! И что, превращусь в соляной столб? На меня нападет злодей? Провалюсь? Упаду в обморок?»
Подобно малышкам, испуганно вглядывающимся в ночную темноту комнаты, когда небрежно брошенная на стул одежда принимает очертания чудовища, мы замираем перед отвратительно-заманчивой загадочной неизвестностью: кто прячется там, за елью? Принц, гном или колдунья?
Ой! Это опять всего лишь я сама.
Я поймала себя,
И я замерла
...спряди нить судьбы и свяжи мягкую тёплую шаль; прочувствуй землю под ногами, напои ее слезами, слепи из неё горшок, вылепи себя. И это не получается? Возможно, тебе придётся впасть в депрессию - горькое и эффективное лекарство, которое выгонит из тебя все горшки, которые ты не соглашалась лепить. Вот они перед тобой сверкают на солнце. И что ты теперь будешь с ними делать?
Приступы тревожности "неизвестного происхождения" атакуют нашу жизнь в самом ее апогее, наказывая за то, что в этой жизни не находят своего отражения наши истинные потребности, подчиненные нашим внутренним или внешним (социальным) понятиям о неких нравственных идеалах.
Reviews, 24 reviews24