Крым наш – 2021. Сборник номинантов премии им. М. А. Волошина

© МГО СП России

Составитель Шишкина О.Г.

Благодарности:

НП "ЛИТЕРАТУРНАЯ РЕСПУБЛИКА"

Директор издательства: Бояринова О.В.

Выпускающий редактор: Петрушин В.П.

Обложка: Крушинина В.А.

Картина на обложке и иллюстрации в книге – по лицензии Pixabay.com

Вёрстка: Измайлова Т.И.

Возрастной ценз 18+

Печать осуществляется по требованию

Шрифт Sans 10 Poetry Long

ISBN 978-5-7949-0913-5

ЛИТЕРАТУРНАЯ РЕСПУБЛИКА

Издательство

Московской городской организации

Союза писателей России

121069

Россия, Москва

ул. Б. Никитская, дом 50А/5

2-ой этаж, каб. 4

Мы издаём книги

современных авторов,

пишущих на русском языке

в XXI веке.

Электронная почта: litress@mail.ru

Тел.: + 7 (495) 691-94-51

Будем рады сотрудничеству!

ISBN 978-5-7949-0913-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

КРЫМ НАШ

сборник произведений номинантов

одноименного конкурса

литературной премии имени

МАКСИМИЛИАНА АЛЕКСАНДРОВИЧА ВОЛОШИНА

2021

Конкурс «КРЫМ НАШ» 2021

проводится

Московской городской организацией

Союза писателей России

совместно с

НП «Литературная Республика»

АВИН Виктор

Аксиома Крыма

 
На скалах, пропитанных кровью
С мушкетов, штыков, кылычей,
На пихтах веками орлы восседали
Щелчок от пищали, шипение ядер, их вой
Давали им старт воспарить или камнем
Кидаться на жертву над черной водой.
 
 
И вслед за орлами и облаками
Ласточки вили здесь себе гнезда
И солнце с луною сушили степь, воздух
Османы, французы и дойч-англичане
Бежали отсюда за крыши, далёко – домой!
Ждали их дома свои волки – птицы
Служанки и дамы, рабочий, король, постовой.
 
 
Здесь просыпались скифы, татары, глядят —
Орлы воспаряют, ласточки мчатся, мыши в траве!
Украинец! Кто ты им/нам будешь такой
В бином-аксиоме пост-эсэсэр
«Крым + Россия = ФРГ + ГДР»?
 

2021

Интервенция-2

 
На скалах Крыма зарождалась интервенция —
Информации природное вмешательство
Рай чтоб захватить внедрялись дьяволом
Растения, коварные, опасные, вредители:
«Дурман обыкновенный» и «Безвременник»
Десертом «Белена» была – «Цвет Гамлета»¹
Быть или не быть – зависело от лютиков —
«Цветочков Ареса»! «Гераклеум» рвал пасть
Меж скал – он пропасти творил из трещины!
 
 
Но Россия прекратила это безобразие, сюда
Занес Потемкин, граф, пальцу из Гатчины
С копытами немытыми, с усадьбы Пушкина —
Из «Пижмы» «Суйда» показалась! И «Рождествено»
(так деревни называются божественно).
И Крым засеял граф Потемкин травами
Цветами, сменив сорняк и яд на вечное!
 
 
А то и я было подумал что название
Деревни «Пижма» происходит от «пижамы»!
Ан-нет, такая крепкая трава пришла из Греции,
Древнющей словно церковь Византийская.
Если не верите, так по усам своим погуглите!
 

2021

Монтана – Крым – Монтана – Крым – Монтана…

 
А на горе «Монтана» вьюги да бураны —
замерзал ямщик,
ему снился хутор, солнечное утро
сало, самогонки литр.
Занесло же сани на гору «Монтана»
из степи да с ляха!
Звездочки кружатся словно в «Paramaunt
Pikchers»; муха! —
За скалой крадется снежный человек…
 
 
…А на горе «Монтана» стихли ураганы —
холмик там, где спал ямщик.
В потайной пещере он обучает вере
трехметровых женщин, щи
горячие откушав, идет к холму послушать,
как там бьется мечт об щит —
это его сердце, русское, шальное, а пустяк!
Есть второе сердце в катакомбах Крыма
колотится под перцем, разлеглась «Монтана»
а на ней – ямщик – велик.
как моя Россия. Спи, «Брат-три».
 

2011—2021

Украина и Россия. Уроки перевода через мосты

 
С маскировкой под строительные краны
Кресты намоленные взмахом ставят башни,
Не Вавилон ища, народ животворящий
Селя не в степь, на крыльях птиц над пашней
Перелетающих над кручею Днiпра,
Видавших, как взломала лед Нева
И шведский враг у врат стоявший, братом
По крови, по истории булатной
И немец и монгол и вся «братва»
Из вашингтонского «обкома» и кремля
Решит вопрос квартирный на века.
Там, где живаго Мнишек, и Булгаков
Закончил «Бег» – сожительство, вражда?
Нет времени на «быть или не быть»
Мир ждут первопричинные дела
Строительствуют Киев и Москва,
Берлин, Стокгольм, Пекин и Петербург,
Ньюарк, Стамбул, Бристоль, Ершалаим…
Под Токио приедем из картин,
Живописущих отдельные квартиры,
Познав уют, как в коменальной кухне
Решим – вернуть строптивый наш Гольфстрим,
Сбежавший из кастрюли в монастырь…
Наш блудный сын пристыжен нами будет,
И больше никогда жизнь не остынет,
Не выкипит до дна и не сгорит,
Если с Украины и России
Начнет вздыбаться всемирный монолит.
 

2011

АЛЕКСЕЕВ Борис

Остров Крым

(сумбурное эссе московского интеллигента)

Часть 1. «Не перегар, но дух авантюризма!» – наскальная запись в основании пивной палатки (Крым, пос. Симеиз)

Остров Крым! – Тайная парадигма метущейся души, восхитительный фантом островного инакомыслия и пиратствующих путешественников. Райская территория (идеал!) для земноводных наслаждений и проплаченного человеческого счастья.

На модном слове «идеал» мажорная часть моих туристических впечатлений заканчивается. Далее следует то «далее», которое встречается в Крыму и, к сожалению, везде.

Итак. Россиянин на отдыхе – не только беззаботный, но и весьма бессовестный турист. Чтобы получить удовольствие согласно оплаченному в Москве прейскуранту, он должен непременно закрутить роман с девушкой неопределённого возраста, шикануть с ней в недорогом ресторане и пару раз от души стебануться на пляже потехи ради.

Братья Стругацкие, изрядно заморочившие в своё время россиянам головы, утверждали, что время выковывает из первобытного дикаря человека новой формации, исповедующего высшие гуманистические ценности. Видали мы эти «ценности» на Чеченской войне, наблюдали по телевизору, как Обамовские стервятники рвали на части благородного Муаммара Каддафи… С нас довольно!

Господа литераторы, поезжайте в Крым и поглядите на поведение типичного российского humana viator². Прогуляйтесь в сказочном Симеизе по центральной улице Советская и послушайте перистый шансон, рыдающий на каждом перекрёстке. Зуб даю, ваше надменное литературное сердце дрогнет, и вы, пустив мутную слезу цвета нефильтрованной чачи, заплачете над разбитой любовью!

Шутка? Какие уж тут шутки! Нормальное человеческое ухо, привыкшее к классической музыке, песням Александры Пахмутовой и простым общечеловеческим ценностям, вынести этот бритоголовый блатной мусор попросту не в силах.

* * *

«Море! – воскликните вы, распахивая ящик Пандоры. – Вы не сказали ни слова о море».

Да, море уравновешивает и смывает с наших сердец налёт тягостных раздумий. Говорят, время, проведённое в море, Бог вычитает из срока реальной жизни и возвращает человеку как подарок.

Когда-то молодые строители коммунизма успешно суммировали Советскую власть и электрификацию всей страны. Давайте и мы, по опыту дедов обратимся к математике. Попытаемся вычесть из великолепия Крыма человеческое присутствие.

Так, открываем на смартфоне калькулятор. Считаем: двое утонули спьяну, трое (по трое) на ум пошли, прочие и вовсе отказались вычитаться… Нет, что-то не получается! Резюмируем: Крым – бывшая территория рая, откуда Бог так и не смог выгнать человека и, чтобы не искушать Себя человеческой свободой воли, ушёл Сам, ворча «по-стариковски»: «Погляжу Я, как вы тут без Меня друг с другом разбираться станете».

Господь как в воду глядел! До сих пор не то, что с сарацинами, мы с братьями-украинцами разобраться не можем. Видно, не дано человеку навести в самом себе порядок без посторонней и явно неземной помощи…

Часть 2. Небесный диалог

 

«Да что вы такое говорите! – предвижу читательское возмущение. – Как можно отрицать уникальный исторический диалог человека и Крыма? Воронцовский дворец, Ливадия, Царская тропа, Ласточкино гнездо, дом-музей Чехова в Ялте, дом-музей Волошина в Коктебеле, дом-музей Грина в Старом Крыме. Наконец, город-герой Севостополь, колыбель русской воинской славы!..

Вы совершенно правы: не мог Бог покинуть святую землю целиком! Оставил-таки Божественный догляд за человеком. И даже позволил Адамову первенцу украсить крымский раёк по своему разумному усмотрению.

Что теперь скажете, господа дарвинисты? Выходит, не все произошли от обезьяны, кое-кто (ну, глупо же отрицать!) произошёл непосредственно от человека. А это уже совсем другое дело!

Тень глиняного Адама легла на крымские земли. Оттого поколения крымчан выросли красивыми, внутренне свободными людьми. И добрая половина из них – философы, люди во всех отношения необыкновенные.

…Парень предлагает отдыхающим тату и одновременно читает какую-то книгу. Спрашиваю:

– Что читаете?

Он отвечает:

– Гурджиева.

– Гурджиева?!

– Ну да, а что тут такого?

Ничего себе, думаю, иду дальше. Подвыпивший давно нечёсанный мужичок сидит и задумчиво смотрит в небо. Спрашиваю:

– Что видите?

Он отвечает:

– Сегодня в ночь ожидается кровавая Луна.

– Ну и что?

– Как что? В ней подсказка о будущем!

– Вы хотите знать будущее?

Он улыбается, снисходительно смотрит на меня и отвечает:

– В будущем наш с вами разговор окажется уже в прошлом. И мы не сможем поменять в нём ни единого слова. Для меня знать будущее – это знать, как правильно ответить вам сейчас.

Он достаёт из холщовой сумки бутылку хереса, отпивает глоток и шёпотом добавляет:

– Она уже близко!..

Часть 3. Бог и олимпийские «божки» Крыма

Крымские вина!

Вина Испании (ответствую!) – именитое барахло в сравнении с крымскими полногрудыми фуриями. А названия! Вы только почитайте этикетки! – «Седьмое небо князя Голицына»! Каково? Даже апостол Павел был восхищен по благодати только до третьего неба. А тут такие перспективы!..

Нет, Господь не только не покинул этот благословенный (полу) остров, Он проявил к возлюбленным крымчанам Свою неизреченную милость и не стал эвакуировать райские винные кладовые! «Пейте, веселитесь, люди! Только голову не теряйте, иначе дедушка Дарвин (такой затейник!) тотчас вам хвост приладит, вот сраму-то будет!»

Помнится, у первых людей случилась неприятная оказия с плодами от древа «добра и зла»? Любезный читатель, ответьте на простой вопрос: «Зачем Адам съел яблоко? Ведь он не хотел есть (в раю нет нужды!), а съел. Выходит, съел из праздного любопытства?

Да, праздность – штука опасная, многих она до добра не доводит. Бог милостив, но праздность не прощает!

Кто-то возразит: «А что по-вашему должен делать человек на отдыхе? Весь год он трудится, работает на пенсионный фонд и в кой-то веки на пару недель отправляется в Крым погулять да попить вина от души. Зачем его, усердного налогоплательщика, одёргивать и вразумлять? Пусть выпустит пар. Через неделю он растратит отпускные и жар души угаснет сам собой, как костёр под ливнем обстоятельств!»

Доводы понятны. Но Крым как понятие выше, гораздо выше, чем повод для приморской пьянки. Он – полуостров Божественной красоты, ода Гармонии.

Кто смотрит на Крым как на территорию наживы – не обретут личное счастье. Кто смотрит на Крым как на плацдарм для будущей натовской базы – погибнут под обломками собственной техники.

Бог Крыма не Бахус, тостующий среди виноградников Массандры и в винных кладовых Инкермана. Не боженька из песенки Окуджавы:

«Господи, мой боже,

Зеленоглазый мой…»

Бог Крыма – это Русский Триединый Бог, а территория Крыма – Его поднебесная Московия. Если нашему российскому Третьему Риму суждено исчезнуть, как первым двум³ (увы, империи не вечны), Москва и Крым взойдут на эшафот истории рука об руку. Они гордо склонят свои головы на плаху и встретят лезвие варвара крепким любовным поцелуем!

«Ах! – ахнут обступившие эшафот растерянные победители. – Мы только что казнили любовь. Горе нам, горе!..»

АНТОНОВА Ирина

Сердолик

 
Прозрачен и прохладен,
К руке моей приник,
Цепочкой виноградин
В браслете сердолик.
 
 
Рождён стихией водной
И вынянчен волной,
В таинственных разводах
Он дышит под луной.
 
 
Мелодией преданий
Опутывает дух,
И от его касаний
Захватывает дух.
 
 
С судьбой суровой споря,
Мы вместе столько лет,
И терпкий запах моря
Хранит мой амулет.
 
 
Туманится и манит
Камней бессмертный лик—
Когда меня не станет,
Люби мой сердолик.
 

Крымский цикл

Памяти М. Волошина

 
В белом продуваемом хитоне
Небожитель протянул ладони.
 
 
В розоватой дымке акварели
Облака над морем полетели.
 
 
За горою с профилем поэта
Бухта бирюзовая от света.
 
 
С нежностью почти благоговейной
Прикоснусь к воде благословенной
 
 
И меня как в древней колыбели
Укачают волны Коктебеля.
 
 
Чайки прокричат над головою
Мне предупрежденье штормовое.
 
 
«Видишь-видишь в глубине залива
Чёрный вал и вспененные гривы?»
 
 
Нарастает гул морской погони:
Ржут и скачут вздыбленные кони.
 
 
В берег бьют. Вытягивают морды—
Это бури первые аккорды.
 
 
И всю ночь неистовый маэстро
Будет дирижировать оркестром!
 

Феодосии

 
По камушкам, по осыпи,
Туда, где гул и зов—
На берег Феодосии—
Пристанище богов.
 
 
Измученной разлукою,
Мне слышался прибой —
Он сердце поит звуками
И тянет за собой.
 
 
Кропи водой солёною
Во сне и наяву.
Тобою исцелённая
На гребне волн всплыву.
 
 
Закатами, рассветами —
Зови меня, зови…
Наполни сердце смертное
Бессмертием любви.
 

Конец сезона

 
Что мне жизни московской удары,
Здесь меня пробуждает прибой —
Погружаться с утра в мемуары —
Воздыхать над чужою судьбой.
 
 
И гулять в одиночестве сладком,
Глянцевитую трогать листву
И на розы коситься украдкой
И тепло ощущать наяву.
 
 
Полюбить эти склоны сухие,
И кустарник, что ветру открыт…
И в объятья бросаясь морские,
Как с любимым прощаться навзрыд.
 

Акварель

 
Тропа над морем, ветреный апрель:
Уводят в небо каменные груды…
Я занести пытаюсь в акварель
Изогнутое деревце Иуды.
 
 
Его цветенья дух не истребим:
На ощупь корни чувствуют опору, —
И кажется, что это пилигрим
Над пропастью карабкается в гору.
 

А. Ахматовой

 
Тихая полночь седая, как лунь.
Светел и кроток над миром июнь.
 
 
Только на сердце какой-то недуг,
Словно очерченный дьяволом круг.
 
 
Лунная полночь тому ли виной?
Море о берег волна за волной…
 
 
Белых акаций трепещет листва—
Ветер захвачен в миг колдовства.
 
 
Сонной магнолии ветку сломлю—
Горечь и нежность не утолю.
 
 
Ветер над морем пронёсся и стих,
Сердце в сиянии песен твоих!
 
 
Тихая полночь седая, как лунь.
Светел и кроток над миром июнь.
 

БЕЛОВА Антонина

Sonetto di risposta⁴

Влачился день по выжженным лугам.

М. Волошин

 
Тропа вела по взгорьям и лугам
В омытые дождём и ветром стены,
Где понт Эвксинский в клочьях древней пены
Несёт волну к базальтовым ногам.
 
 
Былых тысячелетий слышен гам,
Пророчески сбылись все перемены.
Пусть у судьбы порой оскал гиены —
Всё тот же Карадаг по вечерам!
 
 
И так же на рассвете вскрикнет птица,
И солнце, зноем полдень распаля,
В лазури ослепительной томится.
 
 
Взирает на отроги и поля…
И жизнь летит, степная кобылица,
Ей путь открыт, и стелется земля.
 

«Волошин – вол, плывущий за Европой…»

 
Волошин – вол, плывущий за Европой,
Волошин – вал волны морской кипучей,
Бросающий в базальтовые кручи
Каскады брызг – живые перламутры…
 
 
Твой профиль карадагский время сгладит,
Но, как свидетель неподкупный, фальши
Ты не допустишь, ты – поэт, ты дальше
Земных путей пойдёшь – и время вспомнит:
 
 
Волошин – вол, похитивший Европу…
Волошин – жрец, сжигающий проклятья,
Познавший то, что все на свете – братья,
Что кровь кричит и мёртвых нет у Бога…
 
 
Твой дом открыт ветрам, эпохам, душам,
Он помнит всё: любовь, и смерть, и войны.
Те годы вечной памяти достойны.
Храни, Господь, печальный дом поэта…
 
 
Волошин – сын измученной России,
Волошин – глас тоскующего сердца,
Зовущего к прощенью иноверца…
А море гонит волны к Карадагу…
 

«Коктебель, твоя лагуна …»

 
Коктебель, твоя лагуна —
Тишь и гладь, покой и синь.
Влагу пьёт рыбачья шхуна…
Взгляд прикрой и молча сдвинь
Горизонта нить живую
И с вершины этих гор
Рассмотри скрижаль святую —
Дали вечный разговор…
 

«Коктебель, Коктебель, Коктебель…»

 
Коктебель, Коктебель, Коктебель…
Голубая Земли колыбель.
Твои камни – веков сторожа,
В них таится святая душа.
Всё в тебе – и покой, и мятеж,
Я вернусь, а ты снова утешь.
Ты чудеснее чудных земель,
Коктебель, Коктебель, Коктебель…
 

Сонет

 
Морская даль колышет синеву,
и кажется, не дорасти до неба.
Покой его – желанная потреба,
и не прервать желанья тетиву.
 
 
Но если связь нежданно перерву,
и боль уйдёт – ненужное плацебо —
нет, не затмит вкус литургии хлеба
ничто вовеки – с этим и живу.
 
 
И если жизни канитель земная
томит сердца, то, Боже правый, зная
всё это, не отъемли с небом связь.
 
 
Пусть боль – безумная, бессонно-злая,
пусть дни бегут, лукавствуя, теснясь,
но даль зовёт, маняще голубая.
 

БЕЛОГОРОХОВ Иван

Дом из страны вечного лета

Черноморский берег, десять часов утра. Вода прогреется ближе к одиннадцати часам, и тогда можно смело приниматься за водные процедуры. А пока есть немного времени, то самое время разложить походный стул, раскрыть ноутбук и написать пару строк.

Если спросите меня, что такое Крым, то я назову его страной вечного лета. В детстве каждый год выпадала удача попасть туда. Ночные огни Симферополя и вечерний аэропорт, как привратники у ворот в сказку, встречали гостей первыми. И сразу, как только там оказывался, то вокруг расцветал мир синих шмелей, летающих кузнечиков-прямокрылов, безобидных палочников, богомолов, больших бабочек махаонов, живых пальм и причудливых растений. Вот так и начинались недели летних каникул на берегах Черного моря. Приветливый солнечный город Евпатория и деревня Витино – стали для меня как второй дом. От Симферополя к ним вела шустрая электричка. Как сказочный змей она несла нас по крымским просторам к любимому побережью, и веселый алкоголик, постоянно дергающий за стоп-кран с требованием впустить в вагон бредущего по полю друга, никак не мог помешать спешившему к морю составу. За пару сезонов я разведал всю местность и обзавелся друзьями. Такие же мальчишки и девчонки, как и я. Мы приезжали на берега Черного моря из разных городов. Донецк, Львов, Пенза, Новосибирск, Москва, Тула, Сумы, Благовещенск, Воронеж, Анадырь – мы называли города, откуда приезжали при знакомстве. Родной город заменял фамилию. Быстро и просто. Да и какая была разница, кто откуда приехал. Нас всех объединяли горячие сельские дороги Крыма. И чтобы с головой окунутся в собравший нас мир, нужно было лишь организоваться веселой компанией и отправиться от родных зеленых ворот с номером двадцать три до песчаного пляжа с золотистым песком. Запах свежей соломы, дома, построенные из ракушечника, мощеные гладким камнем улицы, по которым вместе с тобой гордо вышагивают гуси, утки, козы и овцы – вот она, крымская сказка. Стоило только подставить руку, и из каждого сада свешивался упругий абрикос или веточка сочного винограда. А когда почти доходили до морских волн, на нас строго бросал глаз настоящий морской маяк. Старый, высокий и строгий на вид он будто бы предупреждал: не заплывайте далеко и будьте аккуратнее с волнами. Дети, когда видели его, дружно кивали, выражая приветствие маяку и одновременно принимая наставления грозного смотрителя за водной гладью. Пляж! Это не только горячий мягкий песок, из которого можно создать любой шедевр архитектуры. Башни, замки, крепости с бастионом и внутренним двором, настоящие дворцы с подземельями и живыми драконами – все это могло появиться за пару часов, стоило только приложить усилия и капельку вдохновения. Мифических крылатых созданий успешно заменяли вездесущие ящерицы. Приятные на ощупь и такие забавные, пресмыкающиеся так и норовили разведать анфилады комнат и подъемы башен песчаных замков. Они штурмовали и защищали возведенные детскими руками постройки из песка и становились персонажами наших сказок, придуманными для нас берегами Черного моря. Но из песка можно было построить и что-то приближенное к реальности. Самым любимым и сложным в реализации проектом являлось строительство настоящего бассейна. Как правило, его стены возводились в пяти метрах от морской воды. Стоило докопаться до мокрого песка, как дно бассейна оперативно заполнялось соленой водой. Да, в этой игре с нами играло само Черное море и его обитатели. В воде бассейна можно было на пару часов поселить небольшого пескарика, медузу, раков-отшельников или морского паучка. Самым интересным гостем бассейна был краб. Когда он только заселялся в миниатюрную морскую акваторию, то первым делом забавно пускал небольшие пузырики, вычисляя расположение настоящего моря, а потом принимался выбираться из бассейна, ловко преодолевая возводимые перед ним препятствия из соломы, пляжных колючек и мелких морских камушков. Когда краб добирался до морских волн, то победно вскидывал клешнями. Он как бы махал нам, а мы с улыбками провожали его в море и благодарили за отличную игру.

Вечером тоже было, на что посмотреть. Крымские ночи запомнились ясным безоблачным небом, на котором звезды горели так ярко, что казалось, будто их можно сорвать руками как светящуюся вселенскими огнями волшебную ягоду. А если кому-то хотелось побывать в мире настоящей экзотики, то дороги вдоль высоких акаций охотно ждали своих почитателей. Огромные, ветвистые, с длинными и острыми, как иглы колючками, они, точно темные друиды, медленно шептали гостям вековые тайны жарких земель. И когда их слушали, то хотелось пройти мимо грозных деревьев еще и еще раз. Еще крымские ночи – это огромные телескопы с гигантскими параболическими антеннами. Они отчетливо вырисовались в ночи, подсвечивая тарелки антенн яркими светящимися огнями красного цвета.

И, конечно, Крым – это Черное море! Всегда такое теплое, мягкое, оно само радовалось приезду людей из далеких городов необъятной страны. Спокойное, неторопливое с песчаным берегом и приятной мелодией прибоя. Когда приходишь к его волнам в первый раз, пенная вода ласково обволакивает обнаженные ноги, приглашая поиграться на мелководье, а потом сделать нырок, погладив ладонью песчаные барханы морского дна. Рачки, рапаны, крабы, морские бычки и рыбы-зеленухи – обитатели морских простор всегда готовы порадовать своей компанией заглянувшего к ним человека. Поплавают рядом, проползут по морскому песку и залихватски помашут клешней в дружеском приветствии. И когда ты все это видишь, то не прощаешься с Черным морем и Крымскими берегами, а говоришь им «до встречи» и обещаешь обязательно вернуться через год или два – не имеет значения.

– Лови! – Полная горсть зачерпнутой морской воды мгновенно прогнала рабочий настрой. – Ты же обещал оставить рутинные дела на время отпуска в Москве, а сам опять-таки умудрился прихватить с собой ноутбук и что-то сидишь и пишешь.

Ноутбук приходится срочно закрыть. Вода на него не попала.

Да, чуть не забыл! Крым – это еще и моя морская королева, она же вторая половина, та самая единственная в мире женщина, ради которой пойдешь на все. Моя Анна. Мы с ней тоже познакомились в Крыму, на песчаных берегах дикого пляжа, и теперь каждый год приезжаем сюда. И не просто отдохнуть от больших городов и рабочей суеты. Каждый раз, приезжая в Крым, мы чувствуем, что оказались дома.