Quotes from the book «Метро 2033: Питер», page 2

Развлекаемся, а потом падаем в омут сомнений.

В девятнадцать лет Уберфюрер понял, что нравится женщинам, и пропал из университетских будней, чтобы проснуться в вечных праздниках жизни.

Институт на Ленинском проспекте теперь представлялся ему не серым и унылым зданием, а горящим, колыхающимся горнилом страстей и наслаждений. В этом здании всё пылало, искушало и совращало, кокетничало и несло угрозу (конфликты из-за внимания женщин Уберфюрер находил самыми естественными из конфликтов, существующих на земле), двигало стройными бёдрами и опаляло взглядом из-под длинных, как полярная ночь, ресниц.

- Только представь - грибница, - говорил дядя Евпат. - Это же готовый коллективный разум. Она может на много сотен метров простираться, эта грибница, связывать тысячи и тысячи грибов в единое целое. И знаешь, что самое жуткое?

- Что?

- Мы ни хрена не знаем, о чем они думают.

- Будь честен. Ты можешь лгать кому угодно, даже мне. Но перед собой ты всегда должен держать ответ. Это просто. Где-то в затылке ты всегда будешь чувствовать — правильно ли то, что ты делаешь, или нет. Мерная риска с метками. Приближает ли тебя твой поступок к сияющему стержню или наоборот, отдаляет от него. Мораль относительна, скажут тебе. Это правда. А этот стальной стержень, сияющий, холодный и безжалостный, который торчит у тебя в затылке — он скажет правду.

Все-таки жаль, что мозг это не мышца. Было бы гораздо проще. Накачал, как следует, и знай себе думай...

— Я сам по себе, — сказал Иван.

— Это онанизм, а не жизненная позиция.

Мои любимые конфеты - бато-ончики!

— …Это нельзя так оставлять, а то совсем оборзеют, сволочи. Они там и так огнемётами людей жгли, я слышал. Это уж совсем ни в какие гермоворота…

Василеостровцы, адмиральцы, невские, с Гостинки, наемники – все стояли и молчали. Вот что по-настоящему объединяет людей, подумал Иван. Смерть.

Иван вздохнул. Почему-то вспомнилось выражение Таниного лица, когда он сказал: извини, война. Мне придется уйти. На время, но придется.

Недоумение. Не потому что он уходит, а потому что: как это? На одной чаше весов — и война и счастье? У женщин свои критерии счастья. Мы, мужчины, не так привязаны к формальным символам. Что для нас кольцо на пальце? Мы и так знаем, когда женщина наша. Или не наша. И кольцо тут ни при чем. Это чисто женские штучки. Женщины! Пока не скажут «можно», счастливой быть нельзя.