Барзах

– Нихан, – начала говорить Вильдан, – нам пришлось это скрыть…

– А ты, Айхан, – продолжала Нихан, не дожидаясь ответа матери, – ведь ты присутствовал на похоронах Кемаля…

Айхан, понимая, что все встревожены и атмосфера в доме стала накаляться, начал объяснять:

– Нихан, послушай меня, – сказал он, взяв на себя ответственность дать более разумный ответ, – присядь, я расскажу все как было и о том, почему именно сейчас мы решили тебе рассказать всю правду.

Айхан в подробностях начал рассказывать Нихан о том, что было после взрыва, и о том, каких трудов им стоило скрыто перевезти Кемаля в немецкую клинику, в то время как на родине ему устроили лживые похороны.

– Один Всевышний знает, как мы провернули это дело. Ведь мы это должны были скрыть не только от врагов, но и от тебя, потому что нам никто из врачей не мог ответить, сколько проживет Кемаль. Ты, конечно же, спросишь, почему именно сейчас мы хотели рассказать тебе об этом. Так вот, буквально пару месяцев назад в организме Кемаля стали происходить изменения, поэтому мы все в ожидании чуда. Фехиме просила, чтобы мы рассказали тебе всю правду хотя бы сейчас, когда появилась надежда.

Нихан слушала внимательно, жадно схватывая каждое слово.

– Кемаль, мой любимый, он жив. Вот о чем мне подсказывали мои сны. Мой Кемаль, он не был предан сырой земле, – вытирая слезы, она продолжила: – Теперь я понимаю, что связывает Зейнеб и госпожу Фехиме с Германией.

– Именно поэтому, душа моя, они и находятся в Германии. И, в отличие от нас, Фехиме говорила, что не стоит скрывать от тебя все это. Но я не могла иначе, прости меня, Нихан.

– Дорогая моя девочка, – добавила тетя Лейла, – по-другому мы и не могли. Мы не могли рисковать твоим здоровьем. Если бы, не дай бог, Кемаль не выжил, мы не имели права лишать маленькую крошку и матери. Не будь все так сложно, я бы ни на какие уговоры не пошла и рассказала бы тебе все как есть. Ты ведь знаешь свою безумную тетю, – сказала Лейла уверенно.

Выслушав всех, Нихан произнесла:

– Я сегодня же вылетаю. Айхан, пожалуйста, мне нужны все данные, в какой больнице лежит Кемаль.

– Нихан, не стоит так волноваться, – ответил Айхан, увидев, как она встревожена. – Я уже обо всем позаботился, вылет через три часа. Зекир забронировал нам билеты: тебе, мне и Лейле. Ты ведь понимаешь, мы не сможем отпустить тебя одну в таком состоянии.

– Спасибо, Айхан. Мама, а ты…

– Да, моя душа, я присмотрю за Дениз, даже не стоит говорить, – ответила Вильдан дочери.

Компания господина Джихана. Увеличив на мониторе фото Нихан, господин Джихан любовался ею. Последний год, который он провел в Стамбуле после смерти кузена, был омрачен событиями и многочисленными вопросами, ответы на которые он не мог найти по сей день. Сегодняшняя встреча с Нихан будто плеснула цветными красками по его серым и обыденным дням. Он долго думал над последними событиями. Завещание, которое Джихан нашел в заброшенном доме кузена, вовсе не соответствовало тому, что он ему рассказывал до смерти.

– Джихан, брат, ты мне нужен здесь, в Стамбуле, – вспоминал он слова подвыпившего брата Мехмеда. – Я богат, брат, я больше не нуждаюсь в чьих-то подачках, – говорил он в опьянении. – Слышишь, ты мне нужен, ты должен мне помочь, я многое должен тебе рассказать.

Пьяный голос кузена сменил образ Нихан. Этот образ периодически мелькал в мыслях Джихана. Сопоставляя те пазлы, которые уже имел, он понимал, что кузен не все ему рассказал, наоборот, скрыл многие детали, в том числе завещание.

Клиника. Зейнеб приехала в клинику. В отличие от матери, ей не требовался переводчик, за четыре года она выучила немецкий язык. Как обычно, Зейнеб направлялась в отделение реанимации. Но, оказавшись там, она остолбенела: в палате, где лежал Кемаль, было пусто. Посмотрев по сторонам и увидев недалеко от себя медицинскую сестру, крикнула:

– Где мой брат? Что случилось? Прошу вас, объясните?

Медсестра, не сразу поняв, в чем дело, подошла к ней и сказала:

– Девушка, пожалуйста, успокойтесь? Что у вас произошло?

Зейнеб, указывая пальцем на палату, сказала, что там лежал брат, а сейчас его нет. Медсестра, наконец поняв, о чем идет речь, ответила:

– Госпожа, пациент, который лежал в этой палате, уже не нуждается в аппарате искусственной вентиляции легких. К счастью, от лечения есть прогресс, утром по указанию врача пациента перевели в другую палату.

Но увидев, что Зейнеб побледнела, она предложила ей зайти к доктору, поинтересоваться состоянием здоровья брата и проводила ее до кабинета.

– Здравствуйте, доктор Хаммер, прошу вас, расскажите: это правда, что моему брату становится лучше? – спросила Зейнеб. – Я очень испугалась, когда увидела пустую палату.

– Прошу успокоиться, госпожа, – сказал доктор. – Мы просто не успели вас оповестить, что брата перевели в другую палату.

Доктор объяснил Зейнеб, что Кемаль уже может дышать самостоятельно, но не пришел в сознание, и организм пока полностью не восстановился. Доктор порекомендовал не находиться в палате больше положенного времени, которое отведено посетителям.

Волнение Зейнеб переросло в радость. Это было неимоверным счастьем для нее – услышать, что уход и правильное лечение наконец дали результат.

Стамбул. После пребывания в доме Лейлы Нихан попросила маму поехать к ней домой. По дороге она решила заранее оповестить няню Дениз о срочном вылете.

– Эда, надеюсь, вы уже дома?

– Да, госпожа Нихан, после школы мы немного погуляли в парке, но уже дома. Готовлю сэндвич для Дениз, ведь она очень проголодалась, а до ужина ждать ей не хотелось.

– Это хорошо, что вы уже дома, Эда. Я срочно вылетаю в Берлин, перед вылетом хотела попрощаться с дочерью.

– В Берлин? – переспросила Эда, но Нихан уже успела положить трубку.

Нихан с матерью зашли в дом. Эда вопросительным взглядом смотрела на Нихан, дабы привлечь внимание и узнать, в чем же такая срочность поездки. Но увидев, что та быстрыми шагами направляется к Дениз, поняла, что ей остается молча за этим наблюдать.

– Дениз, душа моя, мое солнце, мне нужно срочно уехать, а ты пока поживешь с бабушкой Вильдан.

Дениз, уставшая к концу дня и у которой уже слипались глаза, вдруг озабоченно спросила:

– А куда ты едешь, мама?

– Дорогая моя девочка, – продолжила Нихан, сияя от радости, которую уже никак не могла скрыть от своих близких, – я еду к твоему папе.

– К папе? – удивленно спросила Дениз. – Мама, ты ведь рассказывала, что папы уже нет рядом с нами, что он улетел на небеса к ангелам.

Нихан, еле сдерживая слезы, рассказала дочери, что ее папа очень долго болел. И пока он лежал в больнице с закрытыми глазами, к нему никого не подпускали. Но сейчас папе стало намного лучше, и ей нужно находиться рядом с ним. И Дениз тоже с ним увидится в скором времени.

Слушая разговор между дочерью и мамой, Эда с ужасом смотрела на Нихан и Вильдан. После разговора с дочерью Нихан обратилась к Эде:

– Эда, прошу тебя, собери вещи Дениз и свои тоже. Вам придется некоторое время пожить у моей мамы. И да, – продолжила она, – знаю, у тебя ко мне возникли вопросы, но мама тебе позже все расскажет.

Нихан быстро поднялась в свою комнату, чтобы собрать вещи.

Айхан и Лейла уже были готовы к вылету.

– Лейла, – сказал Айхан, – встретимся в аэропорту. Как и договаривались, буду ждать вас с Нихан там. Перед вылетом мне нужно увидеться с Зекиром.

Зекир и Айхан встретились недалеко от фирмы Кемаля.

– Зекир, мы так и не нашли того подлеца, который стоит за компанией Козджеоглу.

– Айхан, брат, – ответил Зекир, – ведь руководит компанией госпожа Мюжгян. И, насколько ты знаешь, все там изменилось, даже название компании. Мало того, она, в отличие от своего мужа и сына, сотрудничает только с проверенными фирмами, да и сферу деятельности изменила.

– Да, брат, я помню, что на фирме произошли большие изменения. Некоторая часть акций перешла тому самому Мехмеду. Но после его смерти фирму унаследовал кузен. Ведь он виной тому, что несколько наших проектов не сдвинулись с точки, и это доказывает, что у него имеются серьезные рычаги выше.

– Нужно больше информации об этом кузене: кто он и где до сих пор проживал. Ведь этот Мехмед каким-то образом узнал про немецкую клинику.

– Но теперь можем быть уверенными, что дело, начатое одним из шакалов Эмира, никто не продолжит, – ответил Зекир.

– Да, думаю, так оно и есть, – сказал Айхан, – будем надеяться, что несчастный случай, который произошел с Мехмедом, поставит точку в этой истории. И дай аллах, чтобы Кемаль вернулся к нам.

– Так оно и будет, ин ша алла, – произнес радостно Зекир, – ведь его перевели в обычную палату. Это придает нам больше уверенности. Брат Айхан, по поводу вылета, как и обещал, ваши билеты на самолет готовы, а также номера в отеле забронированы. Это в том же отеле, где проживает госпожа Фехиме. Она вас встретит в холле.

Берлин. Фехиме, узнав о том, что Нихан все рассказали, была очень счастлива.

Раздался телефонный звонок.

– Алло, Зейнеб, слушаю тебя.

– Мама, есть приятная новость для тебя. Теперь мы можем навещать Кемаля чаще, чем обычно. Брата перевели в обычную палату, он дышит самостоятельно, мама.

Услышав слова Зейнеб, Фехиме прослезилась.

– Мой сынок, как же рада за него. О Всевышний Аллах, мои молитвы услышаны. Каждый шаг в борьбе за жизнь дается с трудом, но я безгранично благодарна тебе, – шептала Фехиме. – Зейнеб, какую прекрасную новость ты мне сообщила, и это перед прилетом Нихан, – сказала Фехиме.

– Нихан? – переспросила Зейнеб. – Значит, она уже знает обо всем?

– Да, Нихан все рассказали, но об этом при встрече, – ответила Фехиме.

Она завершила с дочерью разговор. Фехиме не переставала думать о том, что ее сын уже дышит самостоятельно без помощи аппарата.

В самолете. Нихан, Лейла и Айхан расположились в бизнес-классе. Мысли Нихан уносили ее к любимому раньше самолета. Она не слышала, о чем говорят Лейла и Айхан, тем более стюардесса. Женщина тихо молилась, и ее главным желанием сейчас было – увидеть живого Кемаля. От переживаний полет ей показался очень долгим. Три часа до вылета и три часа в самолете – целая вечность.

Глава 2

Отель в Берлине. После встречи в холле отеля с Фехиме, Лейла и Айхан направились в свой номер. А Фехиме решила проводить Нихан до ее комнаты.

– Мама Фехиме, мне рассказали, почему скрыли от меня правду. Я теперь понимаю, чего это вам стоило. Как бы ни было тяжело осознавать, что все эти годы я была лишена возможности находиться рядом, все же я начала дышать по-новому. И я очень надеюсь, что наша жизнь с Кемалем только начинается. Я хочу поблагодарить вас и всех тех, кто причастен к выздоровлению Кемаля.

– Доченька, любящая мать так поступает, и друзья у моего сына лучшие, хвала Аллаху, – ответила Фехиме. Она обняла Нихан, слезы на их лицах не переставали течь.

– Так, все, – сказала Нихан, – хватит плакать. Я ведь приехала не плакать, я приехала к своему любимому мужу.

Но Фехиме ее перебила:

– Нихан, доченька, посмотри на время. Сейчас три часа ночи, посетителям вход разрешен только с десяти утра, поэтому советую выспаться. Я вижу, как ты взволнована и как бьется твое сердце. Лучше отдохнуть с дороги, а утром, я обещаю, мы вместе поедем в больницу.

Нихан понимала, что Фехиме права. После того как проводила ее, она поудобнее села на кресло. Переживания и перелет очень утомили ее. Пока думала, как обустроиться в номере и распаковать наконец чемодан, женщина вздремнула на этом же кресле.

Берлин. Осеннее утро в Берлине было намного прохладнее, чем в Стамбуле. В коридоре отеля были слышны шаги постояльцев. Это был один из самых красивых отелей Берлина, где повсюду расположены уникальные предметы современного немецкого искусства.

Фехиме постучалась в дверь Нихан. Она заметила, что дверь приоткрыта. Нихан стояла у порога и как раз собиралась выходить из своего номера.

– Доброе утро, мама, – опередила Нихан. – Я собиралась к вам, хотела сказать, что Лейла и Айхан приедут следом. Такси нас уже ждет, – сказала она, закрывая за собой дверь.

Фехиме, видя, что Нихан все делает второпях, спросила:

– Нихан, надеюсь, ты позавтракала?

Но в ответ получила только бормотание. Иначе и быть не могло, потому что Нихан мчалась так, что Фехиме приходилось почти бежать следом.

В такси она все же переспросила Нихан про завтрак, а также про внучку.

– А как поживает моя принцесса, она привыкла к школе?

– Да, мама, ей очень нравится ходить в школу. Вы ведь знаете, она всегда была самостоятельной девочкой, а сейчас любит сама делать уроки, а тем более собирать в школу ранец.

Студия Нихан. В мастерскую все прибыли без опоздания, ведь сегодня был важный день для многих. Все подготовили варианты презентаций для нового проекта. Ясемин, как и все остальные, ждала приезда Нихан. Но, к удивлению Ясемин, Нихан опаздывала, и даже не поступило от нее сообщений с указанием, как она обычно делала. Ясемин, не дожидаясь сообщений, начала звонить Нихан. Абонент был вне зоны действия сети.

Понимая, что нет смысла ждать Нихан и нужно немедленно приступать к работе, Ясемин объявила:

– Прошу вашего внимания. Все, кто подготовил презентацию для конкурса, могут пройти в зал для совещаний. Нельзя терять ни минуты, проект очень большой, нужно успеть по срокам.

Ясемин, надеясь, что Нихан присоединится позже, начала изучать презентации конкурсантов.

Дом Вильдан. Вильдан со своей внучкой Дениз заканчивали завтракать.

– Дениз, душа моя, как тебе спалось у бабушки?

– Хорошо, бабушка, – ответила с грустью Дениз.

– Ну а почему наша принцесса так грустит? – спросила вновь Вильдан.

Немного промолчав, Дениз сказала:

– Я ведь тоже хочу увидеть папу, но я маме обещала, что буду ждать их дома.

– Ну вот, а обещание нужно сдержать. А я еще скажу тебе по секрету одну очень важную вещь, – произнесла загадочно Вильдан, пытаясь заинтересовать свою внучку.

– Какую, бабушка? Скажи, скажи, я умею хранить секреты, – сказала внучка воодушевленно.

– Послушай внимательно: если не будешь так грустить, то мама и папа приедут намного раньше, чем ты думаешь. Поэтому, моя принцесса, доедай завтрак – и в школу, чтобы не опоздать. Видишь, брат Шафак уже постарел, пока ждал тебя, – ответила Вильдан, пытаясь рассмешить внучку.

И ей это удалось. Шафак, направляясь к ним на террасу, поздоровался и, как обычно, взял портфель Дениз.

– Шафак, – обратилась к нему Вильдан, – ты ведь в курсе, что некоторое время Дениз проживет здесь со мной, пока Нихан в отъезде, поэтому в свободное время присматривай за домом, а также не забывай ухаживать за садом. А теперь поторопитесь, Дениз может опоздать в школу.

– Брат Шафак, я потороплюсь, чтобы ты не постарел, – сказала Дениз.

Тут они с Вильдан рассмеялись. Один Шафак был в недоумении и не мог понять, что случилось и почему он должен мгновенно постареть.

Клиника. В больнице Нихан поняла, что сердце начинает биться еще быстрее. Уточнив у медсестры номер палаты, в которую перевели вчера Кемаля, Фехиме и Нихан направились к нему.

– Нихан, дочь, – обратилась Фехиме, – я считаю, что ты одна должна зайти к Кемалю, я сначала загляну к доктору. Она видела, в каком состоянии находится Нихан, что волнение не покидает ее.

– Хорошо, мама, – ответила Нихан.

И вот она стоит у дверей в палату. Нихан мысленно успокаивала себя: меньше эмоций, любимый еще без сознания. Открыв дверь дрожащей рукой и войдя в палату, Нихан поняла, что ее ноги подкашиваются. Перед ней на кровати лежал он – ее любимый, ее душа, ее Кемаль. Из груди женщины вырвался душераздирающий стон, который мог издать человек, карабкающийся на самую высокую гору.

Простояв так почти минуту и наслаждаясь тем, что глаза ее не обманывают, она медленно подошла к кровати.

– Мой Кемаль, – произнесла она так, будто продолжала стонать от боли. Взяв нежно руку мужа, Нихан поднесла ее к губам и поцеловала. – Любимый, ты не покинул меня, ты не оставил одну свою Нихан, – сквозь слезы произносила она. – Душа моя, ты будешь жить, а иначе и быть не может. Если Всевышний не забрал тебя к себе, значит, ему так угодно и нам суждено было вновь увидеться. Мы смиримся с судьбой, – продолжала Нихан, – значит, и этот недуг мы переживем. Ты обязательно очнешься и увидишь свою Нихан, – говорила женщина, а слезы не прекращались.

Положив руку Кемаля, Нихан двумя руками охватила лицо любимого. Она нежно поднесла свои губы к его губам. Ее слезы капали на лицо Кемаля.

– Ды-ы-ыши-и-ит, какое же это счастье, мой Кемаль ды-ы-ыши-и-ит, – протяжно произнесла Нихан, наслаждаясь смыслом этого слова. – Любимый, ты обязательно очнешься, и мы проживем долгую и счастливую жизнь.

Сидя на краю кровати и держа его за руку, она с ним долго говорила.

– Жизнь моя, я очень верю в то, что ты откроешь глаза. Наша любовь очень сильна, даже Аллах это признал. Если он сберег тебя для меня, то мы обязаны быть вместе. Верь в меня, любимый, я исцелю тебя своей любовью.

В этот момент в палату зашла медсестра.

– Госпожа, – произнесла она на немецком, – пришло время плановых процедур.

Нихан неплохо знала немецкий язык. Она поняла, о чем говорит медсестра, и, кивнув головой ей в ответ, направилась к выходу. В коридоре ее ждали тетя Лейла, Айхан и Фехиме. Лейла, увидев бледную Нихан, быстро подошла к ней.

– Тетя Лейла, – еле выдавила из себя слова Нихан, – он жив, он с нами… – и, будто выплеснула из себя все оставшиеся силы, начала терять сознание.

– Доктора, прошу, позовите доктора, – крикнула госпожа Фехиме.

Дом Вильдан. Вильдан сегодня решила остаться дома. С переездом к ней Дениз домашних дел у нее прибавилось. Они уже обустроили комнату для Дениз, расставили ее любимые игрушки, а также школьные принадлежности. Взяв в руки любимую куклу Дениз, она говорила:

– Внученька моя, плод печальной любви моей дочери, если бы ты знала, что пришлось испытать твоей матери. Не знаю, простил ли мне Всевышний мои грехи, из-за которых приходилось страдать моей дочери, но я не перестану молиться за ее счастье.

Пока Вильдан говорила наедине с собой, она услышала чьи-то голоса в гостиной. К ним пришла Ясемин. Эда пригласила ее в дом, и, пока Вильдан не спустилась, они беседовали.

– Ясемин, Нихан уехала, прости, не знаю куда, – произнесла Эда, немного растерявшись, понимая, что не может говорить всю правду.

– Как уехала? – переспросила Ясемин удивленно. – Может, неотложные дела по городу возникли? Другого объяснения я не нахожу, потому что она знала, какое важное совещание сегодня должно было состояться. Наконец она заключила контракт с одной из крупных компаний. Ты ведь знаешь, Эда, уже сколько лет Нихан ни с кем не сотрудничала.

– Доброго вечера, моя дорогая, – поздоровалась Вильдан, увидев Ясемин.

– Простите, госпожа Вильдан, я вас и не заметила. Дело в том, что Нихан не отвечает на звонки. Хорошо, что я позвонила Эде и узнала, что они у вас, не то зря поехала бы в дом Нихан. И что за дело, которое она не смогла решить до вечера? Ведь уже седьмой час, – удивилась Ясемин.

– Спокойно, дорогая, Нихан нет в городе.

Ясемин будто облили ледяной водой, она замерла.

– Как нет в городе, а куда она поехала? А договор, который заключили с крупной компанией? Ведь она не планировала никуда выезжать.

– Она не в Турции, – произнесла Вильдан, – прошу тебя, дай договорить. Нихан в Германии. Ясемин, ты для Нихан как сестра. Если бы у нее была хоть минута свободного времени, она бы обязательно тебе рассказала все как есть. Но это придется сделать мне. Ей нужно было срочно уехать, поэтому я тебя попрошу, чтобы в ее отсутствие ты решала за нее все вопросы, какими бы они важными ни были. Ясемин, – продолжала говорить Вильдан, – но причину отъезда нельзя разглашать. Она поехала к своему мужу.

– Как к мужу? – спросила Ясемин растерянно, перебив собеседницу.

– Кемаль жив, – продолжила Вильдан.

– А-а-а-а-а-а! – вскрикнула Ясемин с удивленными глазами.

Зная вспыльчивый характер Ясемин, другой реакции Вильдан от нее и не ожидала.

– Да, дорогая моя, это долгая история. Кемаль находился в состоянии комы. К сожалению, врачи нас не обнадеживали и не давали шансов, поэтому нам приходилось скрывать это от Нихан.

– Значит, об этом знали только близкие, кроме Нихан? – спросила Ясемин.

– Совершенно верно, мы не могли рисковать и рассказать все Нихан. Ну а теперь, сама понимаешь, тем более он начал дышать самостоятельно. Ясемин, – продолжала говорить Вильдан, – ну и ты, Эда, – обратилась она к Эде, которая тоже слушала с большим любопытством, – вы, наверное, понимаете, что пока не стоит разглашать эту информацию до полного выздоровления Кемаля.

Ясемин и Эда, понимающие, о чем идет речь, кивали головой в ответ.

– На связь Нихан, конечно же, выйдет, но мы должны ее понять, столько эмоций пережила моя дочь в эти дни.

– Согласна с вами, – ответила Ясемин, – теперь-то я понимаю, что у нее веские причины. Я бесконечно за нее рада. Мне с трудом верится, что Кемаль жив. Ах, моя Нихан, пусть это будет последним испытанием в твоей жизни, – посочувствовала Ясемин.

Клиника. После полученного стресса Нихан лежала в одной из палат клиники. Медленно приходя в себя, она увидела, что лежит под капельницей.

– Нихан, ну наконец, – услышала она голос тети Лейлы.

– Тетя Лейла, – ответила Нихан слабым голосом, – я должна встать, я должна быть рядом с Кемалем.

Пристально посмотрев на тетю, она спросила:

– Это ведь был не сон?

– Конечно же, не сон, душа моя, но тебе нужно немного отдохнуть. Ты переутомилась, моя девочка. Доктор тебя осмотрел и велел тебе не волноваться, – сказала Лейла. – Я и Айхан заходили к Кемалю. Должна тебе признаться, что я не так часто навещала его в больнице, как Айхан. Но выглядит он сейчас намного лучше. Мы все будем молиться за него. И, поверь мне, мы еще не раз посидим вместе за ужином у меня на террасе, как в старые добрые времена, – подбадривала Лейла свою племянницу.

Их разговор перебил Айхан.

– Нихан, я вижу, тебе уже лучше. Но после моей новости, уверен, станет еще лучше, – сказал Айхан. – Я говорил с лечащим врачом Кемаля. Он разрешил тебе остаться в клинике на несколько дней. Тебе выделят отдельную палату.

После услышанного Нихан приподнялась.

– Айхан, ты волшебник. Как тебе это удалось во время пандемии? – спросила удивленно Нихан.

– Айхан, дорогой, ты и правда постарался. Насколько я знаю доктора Хаммера, удивлена, что он разрешил Нихан находиться в клинике, – добавила Лейла.

– Согласен, Лейла, но доктор Хаммер решил, что нахождение рядом второй половины ускорит выздоровление пациента, так как на этой стадии лечения есть вероятность, что пациенты реагируют на голоса, тем самым в организме будут пробуждаться рефлексы. Нахождение Нихан рядом с Кемалем только благотворно повлияет на восстановление организма.

Впервые за долгое время они радовались полной грудью. В этот момент был важен каждый маленький шажочек, сделанный для восстановления здоровья Кемаля. К их радости присоединилась и госпожа Фехиме.

– Как же приятно видеть счастливые лица, – сказала она, улыбаясь. – Нихан, вижу, что тебе уже лучше. Но я догадываюсь, почему тебе стало веселее, – продолжила она, посмотрев на Айхан.

– Да, мама Фехиме, меня очень обрадовал брат Айхан. Теперь я могу находиться здесь, рядом с Кемалем. Мое нахождение с ним придаст ему силы.

– Дай-то бог, моя девочка, я совершенно согласна с тобой. Айхан уже сообщил мне эту приятную новость. Чувство радости наполняет мое сердце, Нихан, от этой новости, – сказала Фехиме.

Но как бы она ни верила в то, что Кемаль выздоровеет, на душе у Фехиме было немного тревожно.

– Брат Айхан, – продолжила она, – могу ли я с тобой поговорить? – сказала Фехиме, когда вышли из палаты.

– Я слушаю, – ответил Айхан.

– Раньше я не тревожилась по этому поводу, но сейчас, когда моя надежда по поводу сына крепнет, я хотела бы узнать: почему палату Кемаля до сих пор охраняет наш человек? Неужели опасность не миновала? Вы ранее упоминали о Мехмеде, но уже год, как он умер. Прошу, не скрывай от меня ничего.

– Сестра Фехиме, опасности никакой нет. Но поймите, учитывая состояние Кемаля, я должен принимать все меры безопасности.

Женская колония. В одной из женских колоний наступило время звонков. Заключенная, которая ждала своей очереди, позвонила по телефону и дозвонилась с первого же раза.

– Озге, это я, привет! Что-то давно ты ко мне не приходила. Смотрю, ты заработалась? – спросила она с сарказмом.

– Привет! Да, подруга, работы и правда много. Не было времени прийти к тебе на свидание, – ответила сдержанно собеседница. По выражению лица можно было понять, что ее не очень радует этот звонок из пенитенциарного учреждения.

– Как по тому вопросу обстоят дела? – спросила женщина из колонии. – Надеюсь, все идет по плану?

– Дорогая, понимаешь… – хотела ответить собеседница, но взяла паузу.

– Озге, я доверилась тебе, дала тебе то, о чем ты и мечтать не смела. А теперь вместо отдачи ты бездействуешь? Уже прошло полгода, слышишь, полгода. Почему нет результата?!

– Я работаю над этим. И результат обязательно будет положительным, – продолжала Озге сухо и сдержанно. – Но, как ты сама понимаешь, много времени потребовалось для того, чтобы сохранить фирму. Не все удавалось легко, как ты думаешь. Ты, конечно же, права. Ты многое для меня сделала, и я этого никогда не забуду.

Асу, не дав договорить собеседнице, а также не попрощавшись, повесила трубку. За все время нахождения в рамках закона, сначала психиатрия, затем колония, Асу не переставала думать о последних событиях. Она по-прежнему считала своим врагом ту, из-за которой умер ее любимый человек.

– Еще немного, Нихан, и ты у меня попляшешь. Смерть Кемаля тебе покажется легкой по сравнению с тем, что тебя ожидает, дорогая. А как же ты хотела? Что будешь разгуливать по Стамбулу, пока я тухну в этой колонии? А нет! Так не пойдет! – бормотала Асу себе под нос, направляясь в свою камеру. – Ты забрала у меня все: брата, любимого, а также мою свободу. Недолго тебе осталось, мразь! – продолжала Асу со всей злостью.

Дом Вильдан. Вечером из окон дома раздавался смех внучки. Бабушка с внучкой мило беседовали в гостиной. Настольная игра завлекла их так, что ужин на столе уже остывал. Тут Дениз вспомнила:

– Бабушка Вильдан, ты ведь обещала позвонить маме.

– Да, моя девочка, как и обещала, после ужина мы позвоним твоей маме, – сказала Вильдан.

После ужина она, удобно расположившись на диване с внучкой, позвонила Нихан. Это был видеозвонок. К счастью для Дениз, Нихан сразу же вышла на связь. Увидев маму, девочка крикнула:

– Мама, мамочка, как ты, мамочка?

– Дениз, доченька, – улыбнулась Нихан в ответ. – Как же поживает мой цветочек?

– Мамочка, у меня все хорошо. А как мой папа, ты его видела? Расскажи мне, – спросила дочь. – Вы скоро приедете домой? Я очень хочу, чтобы вы приехали: и ты и папа.

– Конечно же, мое солнышко. Как папе станет лучше, мы сразу же приедем, и мы тебя обнимем крепко-крепко, – ответила Нихан.

– Ура, ура, меня папа обнимет, – радостно подпрыгивала Дениз.

Вильдан, видя, что Дениз немного отвлеклась, спросила Нихан:

– Дочь, как вы там? Я очень переживаю за вас, надеюсь, все хорошо.

– Мама, меня переполняют эмоции. Когда осознаю, что Кемаль со мной и он дышит сам, у меня словно вырастают крылья, я хочу улететь до небес. Но когда его видишь лежащим на кровати, беспомощным и не знаешь, какими могут быть последствия, когда он очнется, узнает ли он меня, мне становится страшно. Остается только молиться, – ответила с грустью Нихан.

– Доченька, ты только не унывай. Я уверена: все будет хорошо. Я верю в то, что Кемалю станет лучше. Пусть Аллах услышит наши молитвы. Я мысленно с вами, дорогая моя. Нихан, – продолжила Вильдан, – судя по заднему фону, ты еще находишься в клинике?

– Да, мама, – улыбнулась Нихан, – благодаря Айхан, мне на некоторое время разрешили находиться в клинике. В свободное от процедур время я могу быть в палате со своим любимым. И я очень надеюсь, что мое нахождение рядом с Кемалем благотворно повлияет на его здоровье.

В этот момент в палату зашла медсестра. Нихан была вынуждена попрощаться с семьей и завершить видеозвонок. Медсестра, извинившись за то, что прервала разговор по телефону, сказала на немецком, что завершили процедуру и до следующей Нихан может находиться в палате Кемаля.

После этих слов Нихан сразу же направилась в палату Кемаля. Держа за руку своего любимого и удобно усевшись у его изголовья, она мысленно уносила себя в те счастливые времена, когда они были вместе. Женщина вспоминала красивый сад, где они прогуливались с Кемалем, взявшись за руки. Когда Нихан, притворившись усталой, отставала от него и терялась из виду, бедному Кемалю, конечно же, приходилось ее искать. Она вспоминала и то, как на отдыхе в лесном домике они решили проехаться на велосипедах и заблудились в лесу. Нихан все это рассказывала вслух своему любимому и даже не замечала, что тот самый звонкий смех вновь возвращался к ней.

– Душа моя, – произнесла она, – у нас столько приятных воспоминаний, что я готова рассказывать о них бесконечно, словно мы герои сказки «Тысяча и одна ночь». Все, что мне нужно от тебя, любимый, это твое дыхание. Прошу тебя, ты только дыши. Не забывай, мой милый: у нас одно дыхание на двоих. Я только одного прошу у Всевышнего, чтобы я могла дышать с тобой в унисон.

Отель. Лейла, Айхан и Фехиме ужинали в гостинице. Айхан, не показывая свою излишнюю обеспокоенность, нарушил тишину.

– Мне завтра необходимо вылететь в Стамбул. Лейла, дорогая, ты можешь пока остаться. Здесь ты нужна Нихан.

Лейла удивленно спросила:

– Айхан, ты ведь не планировал так быстро вернуться в Стамбул.

– Дорогая, звонил Зекир, появились срочные дела, которые требуют моего присутствия, – сказал Айхан.

После ужина Айхан позвонил Зекиру:

– Добрый вечер, Зекир, я находился в клинике, когда ты отправил мне это сообщение, ответить сразу же не мог. Я так и не понял, о ком ты пишешь и чей это родственник объявился, что мы срочно должны увидеться.

– Брат, мои подозрения по поводу одного предпринимателя подтвердились.

– О чем ты, Зекир? – перебил Айхан.

– Надеюсь, ты помнишь нашего конкурента по бизнесу, господина Джихана? – продолжил Зекир. – Так вот, утром получил ответ на запрос от комиссара. Мои подозрения подтвердились, он является кузеном Мехмеда. И компания Мехмеда, которая занималась теневым бизнесом, также под его руководством.

– Так-так, теперь все понятно. Я вылетаю утром. Я лично должен убедиться в том, что он собой представляет. Приеду сразу в офис, прошу, собери наших ребят. У них, уверен, будет больше информации.

Студия Нихан. В Стамбуле наступило утро. В мастерской Нихан, как всегда, было оживленно. Мысль о том, что придется контролировать такой большой проект, приводила Ясемин в ужас. Ранее ей не приходилось проводить работу такого масштаба. Но она настроила себя с большой ответственностью отнестись к этой работе. Она понимала, что Нихан отвлекать телефонными звонками ей не позволит совесть.