Земля будет жить!

Пролог

…Смерть одного человека – это смерть, а смерть миллионов – только статистика.

Эрих Мария Ремарк

Южный Анклав, окрестности Кейптауна,

2280год, январь, 22-30 по среднестатистическому времени.

Тяжёлый армейский тесак с 30-ти дюймовым вибролезвием всё же достал брательника, который прикрывал Тима собой!

Пришлые были не дураками и не применяли громких огнестрелов, опасаясь полиции. Только откуда у переселенцев оказалось в руках номерное оружие штурмовых подразделений, да ещё и с перенастроенным чип-опознователем – это был вопрос! Хотя в сущности, какая теперь разница… Их затянули на пустырь, чтобы ограбить. Дим, старший из братьев Воевод, слыл удачливым дилером, заправляющим «мазу» многим пациентам из их квартала и этот вечер в плане выручки был не самым худшим…

Народ валом валил за дозой, Тим только успевал гонять туда-сюда за припрятанными в надёжном месте порцайками, а Дим с многозначительной ухмылкой пихал в потай денежки и подмигивал брату. Вот и домигался! Обычно внимательный, сегодня он протабанил ушами, подпустив к себе незнакомца с горячим южным взглядом. Парень еле-еле изъяснялся на лингве, безжалостно коверкая слова. Дим, не самый слабый боец в округе поначалу напрягся, но когда услышал «заказ», аж побледнел. Если бы им удалось спихнуть такое количество дури, можно было б целый год греть задницу где-нибудь на Северных курортах. Вот они и повелись как бакланы на удочку! Впрочем, винить себя, похоже, не стоило. Среди громил подкативших на их территорию был телепат. Тим выполнявший в их связке функции «щупача», малёха имел природного дара ковыряться в мозгах у народа, на этот раз облажался. Вернее, его спеленали, как молодого, словно язык к нёбу приклеили, а затем, взялись за Дима. Буром не пёрли, ибо знали, что в этих краях всё отлажено, в том числе порядок, за которым «смотрели», потому, старшему внушили, что всё будет путём. Тот и сгонял в их сиротскую берлогу, вытянув на божий свет весь месячный запас «амброзии», как ласково называл наркотики Папаша Стук, король местного захолустья. А ещё зачем-то прихватил с собой кассу свою, и чужую, предназначенную в оплату за товар.

Так они и пришлёпали в этот закомарок: южанин, телепат, который «держал» Тима незримыми путами крепче, чем любые наручники и Дим, тащивший в сумке всё семейное богатство.

Здесь их уже встречали…

Огромные яркие звёзды вкупе со своей предводительницей Луной, которая даже отсюда дымилась и подмигивала разноцветными сполохами промышленных зон, безразлично взирали на происходящее. Старший из Воевод опустил свою поклажу на землю и отступил в сторону. Несколько тёмных силуэтов бесшумно выступили откуда-то из мрака. Один из них присел на корточки и зашуршал замками. Удивлённый свист проверяющего заинтересовал остальных: кто-то облегчённо выдохнул, кто-то победно хмыкнул, даже телепат вытянул голову в ту сторону на какие-то краткие мгновения ослабив свою хватку, но пожалеть об этом уже не успел…

Тим ждал такой промашки, взорвавшись бурей эмоций и освобождаясь от опеки!

Он «качнул» в сознание старшего брата океан драйва, заставив того перейти из состояния сомнамбулы в режим супербоя в мгновение ока. Первым умер их «опекун»: тонкое лезвие метательного ножа, которым Дим обычно вычищал грязь из-под ногтей, вошло телепату в левую глазницу по самую рукоятку. Дальше раскручивая боевую мельницу крав-маги, уличного боя кейптаунских трущоб, он затрещал ещё чьими-то костями круша и ломая тех, кто не успел отскочить.

Может быть, они бы и спаслись…но за ними «пришли» профессионалы.

Длинный боевой нож спецподразделений с одинаковой лёгкостью рубивший кости, дерево и даже металл остановил рослого парня, встретив того, не менее затейливым пируэтом. Дим опал на землю двумя половинками, охнув на прощание короткое «Брат!». Даже в смерти он не забыл про младшенького, которого поклялся защищать, когда они осиротели.

А теперь тот остался один…

Тишину южной ночи разорвал отчаянный крик! Тим перестал соображать, что делает, но его телепатические способности, похоже, снова пригодились. Кажется, ему даже удалось убить владельца виброножа: шарахнув вокруг себя «мыслемолотом», он на чистом автомате встречным движением вложился открытой ладонью в раззявленную от боли рожу. Удар, отработанный на домашнем тренажёре, пришёлся, как учил Дим, в «треугольник смерти». Внутри всё клокотало, требуя такого же наказания и для остальных! Он и пошёл вершить свой суд… а рухнул обездвиженный парализатором в свет прожекторов!

Сначала к нему вернулся слух, затем понимание того, что он жив, потом ему стало плохо…

Тим извернулся, треща онемевшими суставами, и выплюнул содержимое желудка рядом с собой.

– Сэр! – резкий каркающий, как у ворона голос резанул перепонки. – Этот, которого мы «услышали», кажется, очухался.

– Подведите…

Младшего Воеводу как котёнка схватили за шиворот и попытались поставить на ноги. Он опять блеванул куда-то в радужное марево, услышал в ответ ругань, а затем, его ужалили, в шею. Зрение включилось почти сразу, как телевизор – р-раз и он увидел… «Чёрных Ангелов». Ноги, которые вроде как начали приобретать какую-то крепость, вновь подкосились. Перед ним стоял один, закованный в броню, другой поддерживал его, чтобы Тим не упал и, тихо ругаясь, счищал с себя остатки его ужина. Парню вдруг стало смешно…

– Хех! Стив, гдяди, похоже, этот пацан смеётся над тобой!

– Угу, – недовольно засопел тот, который поддерживал Тима. – Дал бы я ему в ухо…

– Ладно, ладно, угомонись! – и, развернувшись в сторону полицейского штурм-бота зависшего неподалёку, кого-то окрикнул. – Эдди, ну чего вы там возитесь?

– Сэр, живые в обезьяннике, их, как Вы и осудили, отправим на подводные рудники, а что с мёртвыми?

И тут Тим всё окончательно вспомнил. Каша в голове перестала булькать и пузыриться, заработала память…и потекли слёзы.

– Эй, ты чего? – с опаской отстранился от плачущего Стив, будто ожидая какого-нибудь очередного подвоха.

– Не бойся, капрал, – опять вмешался тот, которого все звали «сэром». – Это просто слёзы, – и наклонившись к Тиму, поинтересовался. – Что, кто-то из жмуриков тебе был близок?

– Д-да, – непослушные ещё после искусственного паралича губы всё же сумели произнести нужное слово.

– Кто именно: «поломанные» или с зубочисткой в глазу? Н-нет? Хм-м, значит, тот, которого разделали тесаком… – он задумался на какое-то краткое мгновение, затем, словно свет включился у него внутри, увеличивая и без того немалый рост, согнул правую руку сжав её в кулак и отчеканил. – Уложения Земной Конфедерации строги, но справедливы! Я, Курт Блэкхавк, префект «Чёрных Ангелов» и блюститель порядка в Кейптауне оглашаю вердикт: вероломно убитого гражданина кремировать, увековечив в Стене Плача, остальных недостойных детерменировать на месте. Так… гласит… Закон!

Последние слова говоривший уже не произносил, он рычал ими, заставляя всё живое вокруг трепетать. Тиму не раз доводилось слышать издалека скорые решения полицейских, которых земное правительство наделило судейскими полномочиями, избавившись тем самым от проволочек и продажности служителей Фемиды. Теперь виновных осуждали прямо на месте преступления, приводя в исполнение в том числе самые страшные, смертные приговоры. От этого дрожали поджилки и у самых отъявленных головорезов, чего уж говорить о сопливом юнце… Даже смерть единственного брата на какие-то короткие мгновения потеряла свою остроту, отодвинутая на второй план могучей фигурой командира «Чёрных Ангелов». Его громоподобный голос, лицо, наполовину скрытое забралом в виде разлетающихся в разные стороны крыльев, нагрудные пластины, обозначавшие мышечный рельеф атлета-тяжеловеса – всё в кучу производило нехилое такое впечатление. В итоге, ноги у парня подломились, и он опять повис на полицейском.

– Да стой ты! – встряхнул его Стив. – Командир, а с этим-то чего делать? – и вытянул перед собой обмякшего Тима, зажужжав ручными усилителями бронекомбинезона. – Он какой-то слишком впечатлительный, может, отвезём его к родителям?

– У меня их нет, – последовал несмелый ответ.

– Тогда к родственникам…

– Тоже нет!

– Но кто-то же у тебя есть, – вмешался в допрос префект.

– Был…брат!

– Этот?

– Угу…

– А живёшь где?

– Жить у него теперь вряд ли получится, – опять встрял в разговор капрал. – Я тут пробил по базе: Дим Воевода, Ридли-стрит, 17, комната 223, уличный боец, пушер, состоит…х-кхм, состоял под надзором, имеет младшего брата Тима. Его, значит. Родители…ну-у, это уже не важно, – и пощёлкав пальцами по ручному коммуникатору, встроенному в предплечье, подвёл скорый итог. – Такая вот картина, сэр!

– Выходи-ит, – после недолгой паузы протянул командир. – К парню придут не те, так другие…Хм-м, что ж нам теперь усыновлять его?

– А неплохая идея, сэр! – как уже о чём-то решённом заявил Стив. – Правда, мы забыли спросить его согласия, но он сейчас в таком состоянии, что вряд ли поймёт, какое счастье ему подвалило!

– Ладно, капрал, бери этого сосунка под своё крыло – будем делать из него настоящего гражданина…

Полицейский штурм-бот резко ушёл в тёмную высь, оставляя за собой несколько горелых пятен рассыпавших по земле небольшие кучки пепла. Да и те скоро развеял ночной ветерок, пробегавший мимо куда-то по своим делам.

Глава I

Седна, малая планета Облака Койпера,

Исследовательская база ВПК «Сократ»,

2301год, февраль, 13-15 по среднестатистическому времени.

Небольшой кинозал, задуманный проектировщиками станции как место для общения большого количества людей, был переполнен. В обычные часы он пустовал, по той причине, что у «сократовцев», круглосуточно занятых работой, поделённой на вахты, свободное время попросту отсутствовало. Его даже хотели приспособить под какие-то другие нужды, но командир-техник Пауль Збаровски в чьём ведении находилась вся матчасть, жилые и производственные отсеки запретил об этом и думать. Педантичный и предусмотрительный немец (деление по национальному признаку так и осталось в Земной Конфедерации, словно «фирменный знак», подчёркивающий степень надёжности того или иного индивида) будто предвидел такую ситуацию, когда объёмное помещение, да ещё и оборудованное всем необходимым скоро понадобится. Кстати, архитекторов, которые отвели на зал заседаний крохотный закуток никто не винил. Последние сто лет «совещаться» на Земле было признаком дурного тона и руководителей, чрезмерно увлекающихся этим «делом», очень быстро меняли на тех, кто мог принимать решения и брать ответственность на себя.

Сегодняшний сбор был исключением из уже укоренившихся правил…

Накануне научная группа, проводившая запланированные эксперименты с искривлением пространства, и, как следствие этого, точечными перемещениями материальных предметов на сверхдальние расстояния, продолжающие опыты великого Теслы, зафиксировала сбой аппаратуры. Поначалу никто ничего даже и не понял, но, когда работающий гипертуннель Марс, база «Тарсис» – Седна, база «Сократ» отработал самопроизвольную корреляцию, стало ясно, что земляне опять наткнулись на что-то, чего никак не ожидали найти. При этом десантно-патрульное судно ВА-19 осуществлявшее в этот момент «переход», укомплектованное и снаряжённое по боевому расписанию для дальнейшего прохождения службы в Облаке Койпера, испарилось, будто его и не существовало. Вернее так, приборы исчезновение корабля с полным экипажем и штурм-подразделением «Чёрных Ангелов» зафиксировали, но должным образом на это никто не отреагировал. Оживление, возникшее в стане учёных и анализ ситуации произошедшего – всё свидетельствовало о том, что «теория кротовин», сформулированная Яном Мартенсоном в 2176 году на самом деле в очередной раз подтвердилась. Профессор сделал допущение, что туннели, соединяющие определённые части нашей Галактики, в том числе уходящие за её пределы срабатывают, как только рядом с ними появляются базы мыслящих существ. Он даже предположил, что это пути неких Предтечь, суперрас, населяющих Вселенную, по какой-то причине оставивших без внимания нашу «ветку». В итоге, вся смена, «подпрыгивая» от нетерпения, рванула к начальству с сенсационным докладом и только после того как Дик Френсис, научный координатор базы, просмотрел все данные, пропажа корабля обнаружилась. На официальный запрос «Тарсису» с просьбой подтвердить начальное прохождение туннеля «десантником», оператор на том конце связи покрутил у виска рукой и посоветовал «сократовцам» поменьше заглядывать в стакан. Впрочем, после того как побагровевший от злости старший по смене пообещал его принародно выпороть (существовало и такое наказание), дежурный с Марса отчитался по-уставному и даже прислал дополнительное электронное сообщение.

Всем службам, предписанным накануне присутствовать на совещании, разместиться в крохотном зале заседаний никак не получалось. Тут и пригодилось спасённое Паулем Збаровски помещение. Немец, обеспечивающий техподдержку такому важному мероприятию, которое с момента основания «Сократа» впервые было столь масштабным, ходил гоголем. Его ничуть не смущало то обстоятельство, что лично его туда не пригласили. Свою порцию внимания он итак заработал, важно вышагивая в небольшом холле перед входом в кинозал. Всем своим напыщенным видом командир-техник показывал проходящим мимо, что только благодаря его прозорливости и недюжинным организаторским способностям сегодняшний сбор состоялся. Впрочем, спешащие на совет ответственные лица совершенно не обращали внимания на крутившегося под ногами толстенького задаваку, походя, приветствуя его дежурными кивками.

Тем временем Большой Дик, как за глаза называли научного координатора коллеги и сотрудники базы, начал совещание. Изложив вчерашние события, о которых, несмотря на секретный режим, уже давным-давно все знали, он передал слово военным. Полковник Дмитрий Валентайн выступил вперёд. Внушительный, коротко стриженый, смахивающий своими размерами на кусок грубо рубленой небольшой скалы, он весь бугрился мышцами. Чёрный мундир с нагрудной нашивкой над правым карманом в виде серебристых крыльев, разлетающихся в разные стороны, сидел на нём как влитой. Шеврон с изображением сжатого кулака, обрамлённого серебряной витой нитью, указывал на принадлежность к элите сухопутных подразделений Конфедерации – штурмовым частям Чёрного Легиона. Петлицы, вышитые всё той же нитью, с правой стороны носили пресловутый «штурмовой кулак», а с противоположной – три полковничьих ромба. Левый погон с чёрной подложкой и верхним светло-серым фоном украшали ромбы большего размера. Плечо с другой стороны венчала плетёная матерчатая петля, удерживающая портупею, соединённую с поясным ремнём, скреплённым никелированной «ангельской пряжкой». В высокие термоботинки с небольшим напуском прятались брюки офицерского высшего состава, отсвечивающие по шву непременным серебром.

– Всем доброго времени суток! – зал, притихший в одно мгновение так, будто ожидал атаки соратников Валентайна, облегчённо выдохнул, повозился своим многоголовым телом и вновь замер, готовый внимать. – Не хочу утомлять вас и повторяться за многоуважаемым господином Френсисом, а потому буду краток.

Полковник сделал многозначительную паузу и продолжил:

– Руководство Конфедерации высоко оценило вчерашнее открытие учёных базы «Сократ» и поверьте, виновные будут соответственно отмечены, – на слове «виновные» он сделал акцент и чуть скривил свои губы непонятной гримасой, очень похожей на улыбку.

Нервная возня и несмелые смешки некоторых присутствующих дальнейшей поддержки не получили. Те, кого касалась эта шутка, замерли, ожидая продолжения. На их лицах читался неподдельный испуг. И хотя Валентайн не состоял в полицейском департаменте, «ангельские крылья» на его знаках отличия делали своё дело. Народ вовсю потел. Грозная слава «беспощадных», как прозвали в народе подразделения правопорядка землян, работала и на него. Причина была простой – любой офицер «Чёрных Ангелов» в независимости от рода занятий имел право выносить приговор, в том числе, смертный. На станции полиция отсутствовала, дабы не вносить нервозность в работу персонала, но и военных с принадлежностью к когорте «надзорников» вполне хватало, чтобы люди не расслаблялись. Это была расплата за «вольную» жизнь, которую человечество вело до недавних пор, пока власть не пришла к единоначалию. Первый Президент Земной Конфедерации хорошо понимал, что добиться чего-то можно только в том случае, если на планете будет порядок. Природа за многие миллионы лет придумала самый совершенный стимул к послушанию – страх!

Люди пошли тем же самым путём…

С той поры вот уже сто пятьдесят лет шла война с преступностью, которую выжигали калёным железом. Постепенно ситуация улучшалась, но основным сдерживающим фактором, не дающим решить проблему до конца и в сжатые сроки, являлась малочисленность «Чёрных Ангелов». И всему виной были опять те же самые люди, которые за последние триста лет изрядно подпортили свою наследственность. Далеко не всякий мог пройти экзамены на профпригодность: физическую подготовку, интеллектуальные способности, а самое главное, психологическую устойчивость. Работая в режиме постоянного нервного напряжения, они не имели права на ошибку…

Полковник, кстати, не похож был на человека, который мог проявить некомпетентность, потому зал потихоньку «подрагивал», ожидая расшифровки вышесказанного.

– Награды, премии и внеочередные отпуска – это я вам гарантирую как старший по базе. Да, да, вы не ослышались с сегодняшнего дня «Сократ» переходит в прямое подчинение военным. Меня назначили присматривать здесь теперь не только за порядком, но и осуществлять общее руководство, – Валентайн обернулся в сторону Большого Дика, и тот поспешно закивал головой со всем соглашаясь. – Но это не означает, что моё ведомство будет вмешиваться в работу учёных, ни в коем случае! Всё идёт согласно утверждённому плану с небольшими дополнениями, а именно:

А.) «Сократ» становится объектом строго режимным со всеми вытекающими отсюда последствиями и соответственной системой охраны;

Б.) Станции присваивается статус исследовательского центра, а значит, в ближайшее время она расширится и пополнится людьми.

Он сделал небольшую паузу и обвёл аудиторию внимательным взглядом.

– Я поясню, если кому-то непонятно из-за чего весь сыр-бор. Ни для кого не секрет, что туннель между Марсом и этим местом работает в две стороны: туда и обратно. Где заканчивается переход вновь открытого портала, мы с вами не знаем… – полковник опять со значением помолчал. – Но земные учёные уже не сомневаются в том, что это чьи-то «пути»! И по ним можно как уйти, так и прийти. Более того, по предварительным выкладкам стало понятно, что нынешняя «дырка» работает разнонаправлено, то есть является неким перекрёстком дорог. А это значит, что к нам в гости может пожаловать кто угодно, когда ему вздумается и из нескольких мест, как минимум!

После таких слов зал завозился и нервно загудел.

– Видите, вам тоже стало не по себе, – усмехнулся докладчик. – Скажу больше, у нас появилась «головная боль», которую невозможно локализовать. С одной стороны вроде как благо – короткие трассы в самые глубины космоса. Дорога, открывающая для наших малоскоростных кораблей сумасшедшие перспективы и неизведанные области, куда мы даже и не мечтали попасть! С другой – опасность вторжения высокотехнологичных цивилизаций, создателей этих самых гипертуннелей. Думаю, никому не надо объяснять, что они могут сделать с человечеством, если захотят, конечно. И мы, к сожалению, не можем ни заткнуть, ни контролировать эти переходы…

– А как же быть? – негромкий голос симпатичной, совсем ещё юной блондинки в светлой униформе с пропуском «полной доступности» на груди, услышали все.

– Как? – вопросом на вопрос ответил полковник и, не раздумывая, продолжил. – Да очень просто – го-то-вить-ся! И в этой связи к нам поступили дополнительные вводные: для учёных определиться с тем, куда открывается «новая дверь» и что за ней, а для военных – обеспечить защиту. Соответствующие мероприятия стартуют здесь и на Марсе одновременно. Указания по работе вы получите в штатном режиме. У меня, всё! Ещё вопросы будут?

Наступила тишина, которую казалось, вряд ли кто-то решится нарушить, но смельчак всё же нашёлся. Та же вихрастая девчонка снова обратила на себя внимание.

– Извините, сэр, стажёр-выпускник Салли О’Донован, Парижский аэрокосмический институт, – она покраснела от такой своей наглости, но твёрдости в голосе при этом у неё ничуть не убавилось. – Вы что-то говорили об отпуске, сэр?

– Домой хочется? – подковырнул её Валентайн.

– У-гу…

– Непременно, Салли, но только после того как вы мне найдёте десантников…

* * *

2301год,

дальний космос, вблизи Эпики, планеты ха-тЭнгов.

«Прыжок» судно осуществило без особых проблем.

Приборы зафиксировали прохождение туннеля, автопилот определил опознавательные сигналы станции «Сократ», которая самостоятельно довела бы их посудину до посадочного модуля, но тут что-то произошло! Первое впечатление было таким, что их опять отбросило на исходные позиции: те же самые ощущения, то же «подвисание» бортовой аппаратуры. Правда, капитан Пирс о таком никогда не слышал, но всё когда-то бывает в первый раз…

Они потихоньку дрейфовали на малой тяге, приходя в себя после «обратного перехода», но почему-то без привычного электронного сопровождения. Центральный компьютер оживать отказывался и нёс какую-то галиматью. Бортинженер Светлов или попросту Вова, так его обычно звали члены экипажа, лихорадочно работал. Его длинные как у пианиста пальцы нервно бегали по сенсорам весьма объёмной консоли управления. Наконец, он сумел укротить свою несравненную «Матильду», главный процессор корабля, и с облегчением выдохнул. Заключительный щелчок по одной из многочисленных опций ручного управления зажёг объёмный экран.

В ходовой рубке повисла мёртвая тишина…

– Оп, ля-а! – кто-то всё же осмелился высказать свои первые впечатления от увиденного.

Огромная проекция отображала далеко не Марс!

На ней, во всю ширь, ярко сияло какое-то иное светило, да ещё и не одно. В картах по астронавигации, на голографах и всяческих «космических» фильмах, конечно же, такую двойную красоту их экипаж видел и не раз! Чего стоил только знаменитый «Звёздный путь» с множеством приквелов, сиквелов и прочей художественной абракадаброй, которую понапридумывали за долгие годы киношники. Но то было искусственно смоделированное изображение, а здесь, похоже, было всё взаправду.

– Братцы, – испуганно пролепетал техник Серёжа. – Эт чё, у нас внеочередные учения или как?

– Или как… – вспомнил расхожую фразу экипажа капитан и нажал тревожную кнопку.

Красный огонёк у динамического кресла «старшего» заметил его помощник, капрал Станюта. Сам Воевода спокойно досматривал чудесный сон с полагающейся в нём красоткой и даже чмокал вслух, отзываясь на жаркие поцелуи, но, бугай прибалт всё ему испортил. Он пихнул командира в плечо так, что наушники с плескавшимся в них морем и страстными возгласами смоделированного приключения сразу слетели с головы. Собственно, именно по этой причине Тим и не слышал звукового повторителя сигнала.

Выставив в сторону Валдиса увесистый кулак, лейтенант штурмовиков неспешно выбрался из удобного кокона. Придирчиво осмотрел себя и, получив «палец вверх» от доставучего замка, двинул на командный пункт «Кашалота».

Стандартная рубка десантного корабля на медведей не рассчитывалась. Ему как всегда об этом напомнили, но без особого энтузиазма. Впрочем, поводырь «Церберов» внимания на такую мелочь не обратил. Мог себе позволить. Возглавляя одну из немногих спец-групп приписанных к штурм-подразделениям Конфедерации, подготовленную по особой программе, где слабаков не могло быть в принципе, он не боялся никого. И если бы летуны знали, на что способен этот человек, то разговаривали бы с ним совсем по-другому, а может даже и шёпотом. Но Тим, как это часто бывает с сильными людьми, своими способностями не бравировал. А потому вёл себя вполне обычно. Ну, увалень, ну, большой, но с головой-то у него всё было в порядке и почему бы на шутку не ответить тем же самым, тем более экипаж пребывал в каком-то кислом настроении.

– Чего, другого времени не нашлось?

– В каком смысле? – первым отреагировал бортинженер Вова.

– Вместо того чтобы швартоваться, вы тут перед службой фильмами решили поразвлечься напоследок, – он хохотнул довольный собой. – И ладно было б что-нибудь достойное, девчонки там и всякие прочие прелести, а то всё своими «звёздными операми» никак не налюбуетесь!

Ответной реакции в виде смеха не последовало. Наоборот, на него смотрели как на придурка. Тиму это не понравилось, и он посерьёзнел.

– Ребят, вы чего?

– Да вот, думаем, огорчать сразу или немного повременить, пока у тебя настроение переключится на рабочее!

Капитан Пирс, командир десантного судна ВА-19 «Кашалот», приписанного к этой группе, был человеком по своей натуре нелюбопытным. И хотя понимал, что подразделение попалось ему необычное, не за каждыми закрепляют именной корабль, но такова служба. Каждый делает свою работу как может. Вот и его экипаж летал куда говорили, высаживал своих «пассажиров» там, где указывали…и всё! Правда, один раз, ещё в самом начале их совместной службы он попробовал поинтересоваться, почему это у десантников в петлице вместо «кулака» красовалась оскаленная собачья морда, но ответа не получил.

Будто и не спрашивал.

Его естественно заело. Сделав запрос через корабельную сеть – опять получил отказ, а на следующий день к нему подошёл Воевода, сам. Он, улыбаясь, предупредил о том, что больше ни ему, ни экипажу никаких запросов по роду деятельности их команды делать не стоит, но глаза, которые смотрели на него, даже и не думали смеяться. И хотя у лётного состава космофлота физическая подготовка была на должном уровне, пилот 1-го класса Гедеон Пирс не сомневался – ему свернут шею в считанные мгновения.

Об этом разговоре на корабле не знали.

Но с тех пор тема о деятельности их подопечных была под запретом. Любые попытки подчинённых что-нибудь разнюхать в той стороне капитан пресекал на корню и очень скоро отучил своих парней даже думать об этом. Да, собственно, у них и не получалось узнать чем занимаются десантники: прилетели – высадили – улетели. Вернулись – забрали – домой, на базу. Приказы на вылет они получали по спецсвязи или от самого Воеводы и «упирались» каждый в своём направлении. Со временем даже подружились со всеми, а Тим стал вроде как членом их экипажа, но те холодные безжалостные глаза не забылись.

– Произошло что-то серьёзное? – в повторном вопросе заданном командиром штурмовиков не осталось и тени благодушия.

– Да!

– Докладывайте, капитан!

– Ну, ничё се! – попытался возмутиться техник Серёжа.

Формально, по ранжиру, командир корабля был старше. Похоже, именно это обстоятельство его и возмутило. Просто, в прошлом у них не было нужды выяснять, кто в доме хозяин…

Потому, экипаж занервничал.

Впрочем, лейтенант не стал показывать своё Я и приводить в чувство неразумных самостоятельно, хватило деликатности, но точки над «И» всё же расставил.

– Командир, объясните своим подчинённым, что к чему, а я вернусь через три минуты, – и выскользнул за дверь, да так, что медведем его теперь вряд ли бы назвали.

– Слушать сюда! – почти без промедления взялся за дело Пирс. – По боевому расписанию, в случае непредвиденной ситуации, командование на судне переходит к «Ангелам»…

– Но-о… – попытался встрять в разговор стрелок-радист.

– И ни-ка-ких НО! – процедил сквозь зубы капитан. – Даже и не думайте возражать этим ребятам, понятно?

С последними словами в рубке опять нарисовался офицер «Чёрных Ангелов», только теперь не один. Сзади его подпирал капрал Станюта.

– Надеюсь, все недоразумения у нас исчерпаны, – Тим произнёс эту фразу как свершившийся факт. – А посему предлагаю перейти сразу к делу…

– Да дел, как таковых у нас пока и нет! – продолжил прерванный доклад Пирс. – «Переход» произошёл непонятно куда. Ни карты, ни центральный компьютер ответа не дают. Кстати, навигатор пока отключили, а то чего доброго «Матильда» сойдёт с ума.

– Я правильно вас понял, – заговорил после недолгого молчания Воевода. – Мы улетели так далеко, что теперь не можем определиться в пространстве?

– Именно так, – подтвердил штурман «Кашалота» Янек Бжезинский.

– Padlas! – выругался стоявший в дверном проходе прибалт.

– Валдис, давай без этих твоих словечек, ладно? – чуть обернувшись в сторону помощника, рыкнул Тим. – Ян, что и впрямь ты бессилен?

Поляк растерянно пожал плечами и зачастил ответом, то и дело, вплетая туда родную речь:

– Понимаете, я не могу найти ни одной знакомой точки, чтобы исчислить наше место расположения, пся крев! Новый туннель, – он сделал акцент на первом слове. – Новый туннель запердолил нас в такие тартарары, что это нельзя назвать даже жопой, извиняюсь.

– Доходчиво объяснил, – резюмировал Воевода. – И что соображений на этот счёт совсем никаких?

– Мы тут успели пофантазировать, пока тебя ждали, – вновь заговорил капитан.

– И…

– Похоже, что нас забросило куда-то очень далеко!

– Ну, то, что не близко я уже понял…

– Ё-моё! Чё вы всё крутите вокруг да около, – не выдержал техник Серёжа. – Короче, Тим, нас захерачело куда-то в другую Галактику!

– Padlas! – на этот раз крепкое прибалтийское словцо осталось без внимания.

Все притихли, ожидая дальнейших вопросов или указаний…

А Тимыч, как про меж собой звали его ребята из группы, не знал чего указывать. Он крутил стриженой головой, дул щёки и тёр рукой то ухо, то нос, но в голову ничего приличного кроме янековой «ЖОПЫ» не лезло. Причём эта не последняя часть тела в анатомии людей как нельзя лучше на данный момент отображала их нынешнее положение. Хорошо на помощь пришёл капитан. Он увидел как «буксует» командир «Ангелов» и опять заговорил:

– «Кашалот», вынырнув из туннеля, отошёл от места «перехода» достаточно далеко, но мы сбросили опознавательный буй. Если нас будут искать – увидят, что мы здесь…

– А самим вернуться…

– Что ты имеешь в виду, Валдис – Бжезинский с интересом глянул на него. – Портал отработал в одну сторону, и мы не в состоянии зафиксировать его «обратный ход». Можно, конечно, стоять в этом месте и ждать чуда, но где гарантия, что следующий «прыжок» будет туда, куда нам нужно.

– А своим ходом?

– Что своим? – не понял вопроса поляк.

– Ну, своим ходом, если попробовать…

Несколько мгновений в рубке стояла мёртвая тишина, а потом как по команде народ зареготал так, что переполошилась даже «Матильда» предупредив, что громкость общения является критической для человеческого организма.