Read the book: «Ожидание»
Что может быть хуже смерти?.. Ожидание её. Когда человек вспоминает и снова видит тот самый отблеск лезвия косы, который медленно приближается к его беззащитному, оголённому горлу. С самого рождения Смерть замахивается над каждым из нас, и лезвие её инструмента, как скальпель в руках опытного хирурга, касается плоти человеческой жизни строго в определённом месте и в назначенный час. Каждый год, каждый день, каждую секунду это лезвие неумолимо опускается всё ниже и ниже, и однажды, когда время настаёт, мы ощущаем ледяное прикосновение стали, которая вмиг отсекает наше будущее, от такого свежего и ещё пульсирующего настоящего.
Возможно, дети при рождении кричат не из-за того, что пугаются внезапно нахлынувших ощущений, возможно, они видят тот самый отблеск и понимают, что время пошло. Но детская память коротка… Проходят годы, десятилетия, прежде чем человек снова замечает это смертоносное лезвие и вспоминает ощущения, которые он испытал, когда его личные пески времени только начали свой монотонный и безжалостный отсчёт.
Для каждого этот момент настаёт в разное время. Кто-то, прожив долгую жизнь, понимает, что его время уже на исходе. Кто-то, прыгнув с парашютом, осознаёт, что тот не раскрылся. Кому-то врачи с прискорбием сообщают, что его рак неизлечим. А кто-то, однажды заметив стальное лезвие косы, всю жизнь находится в постоянно угнетающем истошном страхе, страхе неминуемой смерти…
Я помню то мгновение, час и минуту, когда перенёсся на годы назад и ощутил этот дикий, всепоглощающий страх, который уже испытывал раньше. Тогда, ещё не осознавая этого, я уже был ослеплён, и последние песчинки времени стремительно заскользили по стеклянным стенкам моих личных песочных часов…
12:01
В этот день, а если быть точным, то в полдень, я не фонтанировал как сейчас разнообразными эпитетами и не зарывался в мягкую вату философии по самые уши. Моя жизнь была полна до краёв, но в то же время совершенно пуста. Всё моё естество было подчинено одному единственному закону: время – деньги. Поэтому в голове постоянно складывались и делились бесконечные столбики цифр, периодически пересекаемые под разными углами разноцветными кривыми графиков, чьи-то имена, фамилии и много ещё чёрте знает чего. Это была моя жизнь, жизнь без мыслей и границ, жизнь в постоянном движении, на автомате, и только деньги на уме, одни лишь только деньги…
Надо признать, я любил их, как и они меня. К тридцати годам я заработал первый миллион, хорошо-хорошо… не заработал, сделал… Ещё через год деньги перестали быть для меня проблемой. Я обеспечил себя до конца жизни, а если допустить, что действительно существует реинкарнация, то мне бы с лихвой хватило и на следующую жизнь, и на ту, что после. Но всё это – мишура. Отголоски прошлого, былого меня. Сейчас я другой… Совсем другой… Даже трудно поверить, что человек, тем более такой человек как я, может столь быстро и столь кардинально измениться. Щёлк, и ты совсем другой.
Порой обстоятельства не дают нам другого выбора…
***
После заключения очередного успешного контракта, я, окрылённый открывшейся перспективой, напевая любимую песню, спустился на лифте в свой собственный подземный паркинг. Да-да, деньги настолько одурманили меня, что я однажды приобрёл себе девятиэтажное офисное здание в самом центре города, где, как мне казалось тогда, я чувствовал себя как дома.
Чёрный красавец джип, на котором я имел обыкновение ездить, радостно замигал раскосыми глазами. Я подошёл и открыл натёртую до блеска дверь, бросил дипломат на пассажирское сидение и взглянул на золотые часы, неудобно впившиеся в запястье.
