Танкиста не трогать!

В стареньком своем домике в русском селе умирает старик. Умирает спокойно, тихо, на руках внука.

Довелось на своем веку хлебнуть ему горюшка. И в танках он горел, и к Герою представляли, и расстрелять хотели.

Да только выжил, не согнулся Иван. Вроде бы и жизнь прожил достойно, а... Одно теперь ему стариковское сердце гложет: как же так вышло, что в той стране, в которой он родился, которую он любил, за которую он бился с лютым врагом, теперь стало вдруг так, что все продается?!

Ведь это не танк чиновник продал с постамента, не памятник. Он продал саму Память! И жалко ему, Ивану, так умирать, ведь если не станет и Памяти, бери нас голыми руками!

И смотрит он тающим взглядом на внука, смотрит с надеждой, что такие как он не отдадут, не продадут, не отступятся от самого святого, от Памяти.