Read the book: «Законы жанра 2»

Sergej Musanif

Font:

Глава 26

Я вернула телефон Эллиоту.

Он выслушал несколько коротких реплик, ответил на каждую из них «да», закончил разговор и положил телефон в карман.

– Хотите, чтобы я повернулась спиной? – спросила я.

– Зачем?

– Чтобы вы могли спокойно выстрелить мне в затылок. Или вы предпочитаете закончить вот это вот все, глядя мне в глаза?

– Не понимаю, о чем вы, мисс Кэррингтон.

– Разве отставка с этой должности не выглядит именно так? – спросила я.

Смит покачал головой.

– Он не отдавал мне такого приказа.

– Ну, может, вы по собственной инициативе…

– Я не собираюсь этого делать в любом случае, – сказал он. – Мисс Кэррингтон, мне жаль, что так получилось.

Но черта с два ему было жаль, я полагаю. Он получил обратно свою любимую работу, так о чем ему жалеть?

Тем более, за его провал (если его манипуляции с Блокнотом называть именно так, что по моему мнению, довольно мягко и не совсем отражает суть произошедшего) прилетело мне, а он вышел сухим из воды.

Логика нового министра финансов была очевидна. Он принадлежал к тому виду эффективных менеджеров, которые считают, что в любой ситуации нужно найти крайнего и все на него списать. Поскольку во время падения теневого кабинета министров (полагаю, что другие смерти ребят с теневой стороны власти не особенно волновали) агентством рулила я, меня крайней и назначили. А то, что это был мой второй рабочий день в новой должности, они посчитали деталью малосущественной и отмели ее в сторону.

А Смит так удачно отскочил, что можно было заподозрить, будто он все это сам и запланировал…

Я попыталась взять копье и топор одной рукой, получалось у меня неважно. То одно, то другое орудие убийства все время норовило выскользнуть из пальцев и упасть на землю. В конце концов мне удалось устроить топор под мышкой, а копье обхватить ладонью.

– Удачи вам, Эллиот, – сказала я.

– Я могу предложить вам вашу прежнюю должность, мисс Кэррингтон, – сказал он.

– Нет, спасибо, – сказала я. – Вызовите мне «убер», что ли.

– Я понимаю, что с вами поступили несправедливо, но не спешите отказываться, – сказал Смит. – Вы же все равно продолжите расследование, с нашими ресурсами это будет сделать куда проще.

– Почему вы думаете, что я продолжу?

– Потому, что я хорошо вас знаю, – сказал он. – Вы не успокоитесь, пока не найдете того, кто это сделал.

Да, он хорошо меня знал. Проблема была в том, что тот, кто это сделал, тот, кого я не знаю, тоже хорошо меня знал, и он тоже хотел, чтобы я продолжила расследование. Именно для этих целей он и вписал имя Реджи в Черный Блокнот. Единственное имя, которое он вписал туда собственной рукой.

Он хотел, чтобы я продолжала его искать, и, скорее всего, готовит для меня какую-то новую ловушку. Ты спросишь меня, зачем он это делает? Я понятия не имею.

Спроси любого полицейского, и он тебе скажет, что для расследования мотив вообще не важен. Важно место, время, возможность. А про мотив можно спросить у самого подозреваемого, уже после того, как ты его поймаешь.

Но некоторых людей, в принципе, можно и не спрашивать.

– Куда вы поедете? – спросил Эллиот, открывая приложение для вызова такси.

– В отель, – сказала я.

– Со всем вот этим? Не боитесь, что у водителя по дороге случится инфаркт? Если он вообще вас посадит…

– И что вы предлагаете?

– Оставьте здесь, – сказал Смит. – Я вызвал группу зачистки, не оставлять же здесь все это барахло на разграбление местной молодежи. У нас в хранилище будет надежнее. К тому же, у любого из этих артефактов в нашем мире могут открыться какие-нибудь не задокументированные свойства, так что лучше бы они не попадали не в те руки. Ваши игрушки мы тоже приберем, а потом я размещу их на стартовом столе, на крыше.

Я сочла его предложение вполне разумным, но уточнила, что мое согласие на этот ход вовсе не означает моего согласия на его предложение по трудоустройству.

Эллиот кивнул.

– Не принимайте решения сейчас, – сказал он. – Отдохните, повидайтесь с дочерью, проведите с этой мыслью ночь. А утром мы с вами еще раз поговорим.

Интересно, он просто подстраховывается или у него есть реальные основания думать, что ТАКС не сможет решить проблему того, кого я не знаю, без моего топора? Или он просто хочет держать меня поближе, чтобы в ходе собственного расследования я не вышла на него?

Я отмахнулась от этой мысли. Я все еще не выбрасывала Эллиота из списка подозреваемых, но он был там далеко не на первых местах.

И одним из главных аргументов было то, что директор Смит ни за что не стал бы отказываться от столь удобного инструмента по собственной воле. Он позволил мне уничтожить Блокнот, потому что у него не было выбора.

Но будь он истинным организатором всех этих убийств, вряд ли бы он стал рисковать артефактом и отдавать его в чужие руки.

А если я ошибаюсь, то, наверное, мне на самом деле стоит согласиться на его предложение, чтобы быть в курсе проводимого расследования.

Или не проводимого.

– Я подумаю, – пообещала я.

Он кивнул.

– Ваше такси будет через пять минут.

Я бросила топор и копье на землю, к груде других артефактов, которые мы вынесли из Миров Бесконечной Войны, и зашагала прочь.

Когда я добралась до дороги, машина уже стояла на обочине. За рулем сидел молодой индус в намотанном на голову тюрбане.

– Добрый вечер. Отель «Континенталь»?

– Да, – сказала я.

– Дорога займёт тридцать семь минут.

– Нормально.

В машине витал слабый запах благовоний, играла негромкая этническая музыка. Я откинула голову назад и попыталась расслабиться, глядя на мелькающий за окнами привычный городской пейзаж.

Тот факт, что, прежде чем сообщить мне о моем увольнении, новый министр финансов поинтересовался, чем закончилась наша последняя операция, свидетельствовал о том, что кроме нас со Смитом из Техаса до сих пор никто не выбрался, и связь с местным отделением ТАКС больше не поддерживается. Значит, эта ветка расследования для нас закрыта, и надо срочно изобретать другую стратегию.

Интересно, если мы зайдем в тупик, тот, кого я не знаю, подкинет нам новые улики? Или его желание привести нас в какую-то конкретную точку не настолько велико? Или я вообще все это себе придумала?

* * *

В холле «Континенталь» царила обычная сдержанность. Постояльцы беседовали друг с другом или с консьержами, между ними ловко перемещались носильщики с тележками для набитых оружием чемоданов, трое охранников в строгих костюмах, из стиля которых несколько выбивались штурмовые винтовки в современном тактическом обвесе, степенно курсировали по помещению. Если бы ты попросила меня оценить местную атмосферу, я бы сказала, что она была чуть более напряженная, чем обычная рабочая.

Впрочем, в этом не было ничего удивительного. В последнее время в стране происходило черт знает что, и это не могло не отразиться на размеренном распорядке сообщества наемников и убийц.

Я подошла к стойке консьержа, и мужчина, беседовавший с сотрудником «Континенталь» до меня, чудесным образом растворился за ближайшей колонной.

– С возвращением, мисс Кэррингтон, – просиял консьерж. – Мы рады снова видеть вас в числе наших гостей. Ваши апартаменты свободны и ждут вас.

– Очень мило с их стороны, – сказала я, а потом до меня дошел истинный смысл его фразы. – Стоп. То есть, как это они свободны? А где моя дочь? Где мама?

– Они выписались из отеля… – он сверился с экраном рабочего компьютера. – Тридцать два дня назад.

Это был ответ, который породил в моем мозгу целое множество вопросов. Куда они направились, где они сейчас, по своей ли воле они выписались? И, черт побери, сколько времени мы со Смитом на самом деле здесь отсутствовали? Понятно, что больше месяца, но насколько больше? Вряд ли мама с Морри покинули Континенталь на следующий день после того, как наша делегация отправилась в Техас.

Но задавать все эти вопросы консьержу не было никакого смысла.

– Управляющий на месте? – спросила я.

– Управляющий всегда в отеле, мисс Кэррингтон, – улыбнулся консьерж. – Я оповестил синьора Луиджи, как только вы вышли из такси, так что он подойдет уже с минуты на минуту.

Он положил на стойку передо мной ключ от номера, я спрятала его в карман. Как бы там ни было, мне надо принять ванну, переодеться и немного поспать, а головы я начну откручивать уже потом.

Если, конечно, синьор Луиджи не сообщит мне новости, от которых я точно не смогу заснуть.

Я отправилась по направлению к кожаному дивану, но не успела до него дойти, как дверцы ближайшего лифта распахнулись и явили перед моими глазами управляющего городского «Континенталь». Сегодня он был одет в черный костюм и черную шелковую рубашку, на фоне которой совершенно терялся черный галстук. В идеально начищенных лакированных туфлях отражался весь холл отеля в миниатюре.

– Мисс Кэррингтон, – он галантно поклонился и поцеловал мне руку.

– Кто-то умер? – спросила я.

– Всегда кто-то умирает, – сказал он. Собственно говоря, на этом и строится весь их бизнес. – Почему вы спрашиваете?

– Ваш костюм похож на траурный, – объяснила я.

– А, нет, – улыбнулся он. – Я не в трауре. Просто у меня только что закончилась очень непростая деловая встреча. Рад, что вы благополучно вернулись, мисс Кэррингтон.

– Я просто хотела бы уточнить, насколько у меня все благополучно, – сказала я. – Где моя дочь? Где моя мама?

– Разве вы не получали сообщения? – удивился он.

– Там, где я была, наблюдались некоторые проблемы со связью.

– Что ж, спешу вас заверить, что с вашими родными все нормально, – сказал синьор Луиджи. – Просто вас долго не было, а в Городе начались беспорядки, и ваша мама решила, что вашей дочери будет комфортнее, если она заберет ее домой. Учитывая обстоятельства, я не стал возражать. Синьорита Инга, разумеется, отправилась с ними, и я поддерживаю связь с ней. Последний ее отчет я получил не далее, как сегодня утром, и, насколько я могу судить, у вас дома все спокойно.

У меня словно камень с души свалился. Я выдохнула и только сейчас заметила, насколько до этого момента была напряжена. Мама просто забрала Морри домой, и тот, кого я не знаю, здесь абсолютно не при чем. Также, как и Тайлер Пирпонт или еще какие-нибудь мои потенциальные недоброжелатели, имя которым – легион.

Мы таки добрались до дивана. Синьор Луиджи расстегнул пиджак и закинул ногу на ногу.

– Мне нужен телефон, – сказала я. – И пистолет.

– «Смит-Вессон», как обычно?

– Сойдет, – сказала я.

– Я распоряжусь, чтобы заказ доставили в ваш номер, – сказал синьор Луиджи. – Могу я поинтересоваться, как прошла ваша операция?

– С переменным успехом, – сказала я. – Можно сказать, что мы выиграли битву, но война еще не закончена.

– Обычное дело, – сказал он.

– Есть ли какие-нибудь новости о Бордене? – спросила я.

– Синьор Борден не появлялся ни в одном из отелей нашей сети, – сказал синьор Луиджи. – Но мы получаем некоторые новости из Европы. Судя по ним, он идет по следу оружейника, поставляющего своим клиентам уникальные пули, и, в свою очередь, тоже оставляет за собой след. Довольно кровавый.

– Как это на него похоже, – сказала я.

– Мы с интересом и огромным почтением наблюдаем за его расследованием, – сказал синьор Луиджи. – И с радостью бы ему помогли, если бы он обратился к нам за помощью.

– Он убирает ваших конкурентов? – догадалась я.

– Не то, чтобы конкурентов, – сказал синьор Луиджи. – Скажем, сейчас он имеет дело с представителями недружественной нам организации. Настоящей конкуренции они бы не смогли нам составить в любом случае.

– Ладно, пусть развлекается, – сказала я. – Вы упоминали, что в Городе начались беспорядки. С чем это было связано?

– С политикой, – вздохнул синьор Луиджи. – Оказалось, что далеко не все горожане готовы поддержать британское вторжение.

– Вторжение?

– Это наш внутренний термин, – сказал синьор Луиджи. – На самом деле, никакой интервенции не было, правительство страны само их позвало. Но лорд-губернатор на первых порах вел себя довольно агрессивно.

Значит, они и правда это сделали. Я покатала эту новость внутри головы, но она ничем не отзывалась, не порождала никаких эмоций. Ни противоречия, ни принятия. Должно быть, я слишком устала и у меня было слишком много других проблем, чтобы волноваться еще и об этом.

– Так мы теперь колония? – уточнила я.

– Да, – сказал синьор Луиджи. – Мы теперь подданные британской короны, хоть наше мнение никто и не спрашивал, и вряд ли сможем перестать ими быть без новой войны за независимость. Впрочем, я не думаю, что она будет столь же продолжительной и кровавой, как первая. Империя уже не та.

– Как это отразилось на вашем бизнесе?

– Никак, – улыбнулся он. – У нас достаточно гибкая организация и все наши постоянные клиенты никуда не делись. С постояльцами тоже не возникло проблем.

– Вызывающая уважение стабильность, – сказала я.

– Людям всегда будут нужны отели, – сказал он. – Место, где они могут получить безопасное пристанище, горячий ужин, крышу над головой. И где они смогут найти людей, готовых решить остальные их проблемы.

– Задорого.

– Хорошее дешевым не бывает, мисс Кэррингтон. Вам ли не знать.

– Угу, – сказала я.

– Кстати, совсем запамятовал, – сказал он. – Синьор Кларк хотел с вами поговорить. Просил известить его, как только вы вернетесь. Разумеется, я не стал бы этого делать, предварительно не уведомив вас.

– Он сейчас здесь?

– За ним числится люкс на третьем этаже, – сказал синьор Луиджи. – Но мне неизвестно, в отеле он сейчас или нет.

– В любом случае, скажите, что я буду рада его увидеть, – сказала я.

– Конечно, – сказал синьор Луиджи. – Желаю вам приятного пребывания.

Синьор Луиджи поднялся, поправил пиджак, разгладил воображаемую складку на рукаве, нацепил на лицо фирменную улыбку и отправился приветствовать кого-то из новых гостей.

Я нащупала в кармане ключ, вызвала лифт и спустилась в свои особо защищенные апартаменты.

В которых меня никто не ждал.

Телефон и пистолет с кобурой и несколькими запасными снаряженными магазинами ждали меня на столике в прихожей. Я скинула кеды, взяла все это добро и завалилась на диван в номере. Распечатав и активировав телефон, первым делом я набрала мамин номер. Время сейчас позднее, но до утра ждать я не могла.

– Резиденция Кэррингтонов, – сказала мама после восьмого гудка. – И лучше бы, чтобы у вас было что-то важное, раз вы решили позвонить нам в столь неурочный час.

– Мама, это я.

– Роберта! Слава богу, – сказала мама. – Я очень рада слышать твой голос. Где ты?

– В Городе, – сказала я. – Вернулась только что. Прости, что не позвонила раньше, у нас там были проблемы со связью.

– Инга жаловалась, что не может с тобой связаться, и я начала переживать. С тобой все в порядке?

– Да, разумеется, – сказала я. – А с вами?

– У нас все хорошо, – сказала мама. – Морриган спит, няня с ней. Не отходит от нее ни на шаг, это в нашем-то тихом городке, где никогда ничего не случается. И она отказывается уезжать, хотя в ее услугах нет особой необходимости, я прекрасно справилась бы и сама. Хочешь, я скину тебе фотографию?

– Это не срочно, – сказала я. Маленькая мерзавка, наверное, и вовсе не заметила моего отсутствия. – А Инга пусть пока останется с вами. Времена сейчас неспокойные и все такое.

– Эта работа плохо на тебя влияет, Роберта, – сказала мама. – Я бы очень хотела, чтобы ты вернулась домой.

– Мне нужно закончить одно дело, а потом я вернусь, – сказала я.

– Или снова пропадешь на два года, и мы будем считать тебя мертвой?

– Я постараюсь, чтобы такого не повторилось, мам.

Проблема только в том, что не все в этой жизни зависело от моих стараний.

Глава 27

Кларк выглядел неплохо.

Ну, для человека, который последние полгода только и делал, что умирал, находился в медицинской коме и которого несколько раз разбирали на запчасти.

Он изрядно похудел, на лице залегли новые морщины, и костюм болтался на нем, как на вешалке, но это был все тот же старый добрый Джон Кларк, и он снова был жив.

– Привет, Боб.

– Привет, Джон. Ужинать будешь? Я на всякий случай заказала на двоих.

– Нет, спасибо, – Джон сразу прошел к минибару, достал из него бутылочку виски и вылил ее в стакан. – Я, собственно говоря, за этим и пришел.

– Пить? В твоем номере бар сломался?

– Нет, чтобы сказать тебе спасибо, – ухмыльнулся он. – Ты таки его нашла.

– Нашла. Но эта находка обошлась всем нам довольно дорого.

Кларк глотнул виски, сел в кресло, поставил стакан на столик. Я вернулась к своему ужину и отрезала себе кусочек стейка.

– Техас, значит? И у кого он был?

– У какого-то левого чувака, которого тупо использовали, – сказала я. – Он ликвидирован, Блокнот уничтожен, но к настоящему организатору всей этой фигни мы и близко не подобрались.

– Так оно всегда, – сказал Кларк. – Истинные заказчики в подобных ситуациях предпочитают оставаться в тени.

– Это ты сейчас фигурально выразился или намекаешь на передел власти? – уточнила я.

– Я бы не исключал такой возможности.

– Новый кабинет министров предпочитает хранить анонимность, – сказала я. – Видимо, это происшествие их изрядно напугало.

– Я могу их понять, – сказал Кларк. – Даже для меня это был очень неприятный опыт. Боб, я не могу не спросить… Ты видела записи?

– Даже сфотографировать успела перед тем, как, – сказала я.

– Кто? – спросил он.

– Смит.

– Ты уверена?

– Его почерк, – сказала я. – Да и потом, он этого особо и не скрывал.

– Он это как-то мотивировал?

– Не нравишься ты ему, Джон, – сказала я. – Он считает тебя опасным. И наверняка он затаил на тебя после той истории…

Джон промолчал и глотнул еще виски.

– Будешь мстить? – спросила я.

– Я тщательным образом обдумаю все свои варианты, Боб, – сказал Кларк.

– Он теперь директор ТАКС, – сказала я. – Снова.

– Мне сказали, что теперь ты – директор ТАКС, – удивился Кларк.

– Меня уволили пару часов назад, – сказала я. – Так что моя карьера оказалась крайне недолгой.

– Они списали на тебя этот провал?

– Се ля ви, – сказала я.

– Идиоты, – сказал Джон. – Отрицательный отбор в действии.

– Фиг бы с ними со всеми, – сказала я.

– И чем ты теперь собираешься заниматься?

– Мне надо найти того, кого я не знаю, и познакомить его со своим топором.

– Того, кого ты не знаешь? – переспросил Кларк.

Я объяснила.

Во время этого объяснения он взял из минибара еще одну бутылочку «Джека Дэниэлса».

– Будешь работать со Смитом?

– Я еще не решила.

– Это разумный ход, – сказал Кларк. – С ресурсами агентства поиски будут проще, чем если бы ты занялась ими в одиночку.

– Да, наверное, – сказала я. – Но это все довольно запутано, ты понимаешь.

– Я понимаю, – сказал он. – А где Морриган?

– С мамой, – сказала я. – Она забрала ее домой.

– Там наверняка лучше, чем в отеле, – ухмыльнулся Кларк.

Я вздохнула.

– Все, чего я хотела, это безопасности для нее, – проблема в том, что я не буду спокойна на этот счет до тех пор, пока не разберусь с тем, кого не знаю.

У парня ко мне явно что-то личное, и пока он гуляет на свободе, угроза нависает над всеми, кто мне дорог.

Мне очень хотелось вернуться домой, пока Морри окончательно меня не забыла, но я не могла этого сделать до того, как разберусь с делом.

Блокнот мы искали полгода. Сколько же времени потребуется на то, чтобы найти типа, который забрал его у Аманды?

– Прости за то, что я тебя во все это втянул, – сказал Кларк.

– Забей, Джон, – сказала я. – Не ты, так кто-нибудь другой бы меня во что-нибудь втянул. Ты же знаешь, я постоянно влипаю в какие-то истории.

Я вспомнила про индейцев, которые вышли из джунглей и сидели перед моей лавкой в Белизе, называя при этом меня своей богиней. Оттуда все равно пришлось бы валить, и Город, наверное, был не самым плохим вариантом.

По крайней мере, здесь все было в порядке с медициной. Да и заплатили мне неплохо. А то, что меня периодически пытаются убить, так это в любой точке мира может произойти.

Так что дело не в Джоне, дело в моих сложных взаимоотношениях с местным мирозданием, а Кларк лишь выступил проводником его воли.

– Ладно, – сказал Кларк. – Я обещаю тебе, что ни при каком раскладе не буду трогать Смита, пока ты сотрудничаешь с ТАКС.

– Месть – это блюдо, которое следует подавать холодным?

Кларк пожал плечами.

– Я тот еще повар, – сказал он.

Я понимала, что если Кларк сцепится со Смитом, вся эта история выйдет на новый виток, но я все равно не считала, что мне стоило утаить от Джона информацию о том, кто внес его фамилию в Черный Блокнот. Кларк был моим другом, а Смит был тем, кем он был.

Оба они взрослые мальчики, и я надеюсь, что они сами во всем разберутся.

– Ты не подумывал о том, чтобы уйти на покой? – поинтересовалась я. – После всего, что было, ты заслужил это, как никто другой.

– Я подумывал об этом лет семьдесят назад, – сказал Кларк. – Или восемьдесят, я точно не помню. Я даже как-то попытался, но очень скоро выяснилось, что не вижу себя в отставке.

Что ж, это можно понять. И для него это тем более сложно, куда сложнее, чем для обычного человека, учитывая, что его «период дожития» может оказаться очень уж длинным.

Если не бесконечным. Чего еще ожидать от человека, которого даже при помощи Черного Блокнота прикончить не удалось.

– Возьми хотя бы отпуск, – сказала я. – Съезди куда-нибудь, развейся.

– Я уже достаточно отдохнул, пока ждал твоего возвращения, – сказал Кларк. – Но не волнуйся, я же обещал, что отложу свою вендетту, пока вы не закончите.

– Значит, ты уже решил?

– Нет, пока еще не решил, – сказал он. Кларк тоже не мог не понимать, что если он прыгнет на теневиков, они в долгу не останутся. Готов ли он развязать с ними полномасштабную войну? – Как там в Техасе?

– Как и везде, – сказала я. – Все сложно. Однако, с учетом последних событий я начинаю думать, что, может быть, они не так уж и неправы.

– Ты про англичан?

– Да. Но ты же и сам англичанин.

– Был когда-то, – сказал Кларк. – Сейчас я предпочитаю считать себя гражданином мира.

– И что гражданин мира обо всем этом думает?

– Это просто смена вывески, – сказал Кларк. – Те, кто обладает реальной властью, никогда не отдадут ее так запросто.

– И в чем их выгода?

– Может быть, мы никогда этого не узнаем, – сказал Кларк. – Какие-то теневые течения вырвались на поверхность, но чтобы со всем этим разобраться могут уйти годы. А у меня нет большого желания во все это лезть, пока все работает и машины ездят по правой стороне улицы. Президент, лорд-губернатор… они слишком далеко от нас, чтобы мы заметили хоть какую-то разницу.

– До тех пор, пока машины ездят по правой стороне улицы?

– Лучше расскажи мне об этом типе, которого ты собираешься найти, – сказал Кларк. – Попробую узнать что-нибудь по своим каналам.

Я могла бы предупредить его, что это опасно, но он и сам это знал. А я была не в той ситуации, чтобы отказываться от любой помощи, поскольку мне хотелось закончить дело, как можно быстрее. Я уже и так слишком долго была плохой матерью.

* * *

На входе в штаб-квартиру ТАКС мне выдали новый электронный пропуск взамен прошлого, который я посеяла то ли в Техасе, то ли в Мирах Бесконечной Войны. Впрочем, не исключаю, что это не случилось еще в самолете.

Поскольку я не успела ничего поменять в кабинете Смита, ему не пришлось ничего менять обратно, и бюджет агентства не пострадал. Впрочем, плевать на бюджет, со вчерашнего вечера это больше не моя забота.

– Рад, что вы решили принять мое предложение, мисс Кэррингтон, – сказал Смит.

– С чего вы взяли, что я решила? Может быть, я просто за вещичками зашла, и документы какие-нибудь подписать.

На самом деле, никаких личных вещей у меня здесь не было, просто не успела ими обзавестись. По факту, я проработала в этом кабинете неполных два дня.

– А это так? – осведомился Смит.

– Не так, – вздохнула я. – Давайте прищучим этого сукиного сына, кем бы он ни был.

– Давайте прищучим, – согласился Смит.

– Но прежде, чем мы начнем прищучивать, хочу вас предупредить, что я встречалась с Кларком. Он заходил вчера ко мне в номер «Континенталя», – я хотела посмотреть на его реакцию, когда он узнает, что Кларк жив и все еще в Городе, но на лице Смита ни единый мускул не дрогнул.

– Он знает?

– Знает, – сказала я. – Я ему рассказала.

– Как он отреагировал?

– Спокойно, – сказала я. – Как профессионал.

– Что ж, если он решит, ему придется встать в очередь.

– Насколько я знаю Джона, он очень дотошный, – сказала я. – Рано или поздно, но он явится за вашей головой, Эллиот.

– Я буду ждать, – спокойно пообещал Смит.

Он был настолько невозмутим, словно мы о погоде разговаривали, а не о смертельной опасности, которая над ним нависла. Кларк был метачеловеком, он был практически бессмертным, и у него было двести лет опыта диверсионной работы, так что, несмотря на ТАКС, которое стояло за плечами Смита, в этом противостоянии я бы все равно поставила на Джона.

Кроме того, Джон был моим другом, а друзей надо поддерживать всегда.

Может быть, Смит так спокоен, потому что они нашли очередного криэйтора, способного воскрешать их из мертвых, как это делал Хэм? Но на мой прямой вопрос Смит все равно не ответит.

– Есть что-то еще, о чем вы хотели бы меня предупредить, мисс Кэррингтон?

– Британцы в городе.

– Да, мне уже сообщили.

Кстати, пока я добиралась сюда из отеля, на улицах мне не встретилось ни одного британца. Или, по крайней мере, они не особенно бросались в глаза. Я имею в виду, здесь не было мужчин в вычурных камзолах и завитых белых париках или женщин в шелках и кринолине, и конные экипажи по дорогам тоже не ездили.

– Как я понимаю, кроме нас из Техаса никто не выбрался?

– На данный момент, да. Там началась заварушка на границе, и мы тоже могли бы в нее угодить, если бы не тот спонтанный портал, – сказал Смит. – Но мы все еще надеемся, что наши агенты уцелели и только неблагоприятные обстоятельства мешают им выйти на связь.

Надеяться нам, конечно, никто не помешает, но если быть реалистами, то стоит признать, что вряд ли мы когда-нибудь снова увидим этих людей. Ликвидация Черного Блокнота обошлась нам слишком дорого.

– А что с техасским отделением? – спросила я. – Тоже неблагоприятные обстоятельства мешают выйти на связь?

– Нет, мы поддерживаем контакт, – сказал Смит. – Они даже попытались продолжить расследование, но ничего не вышло. Курьер пропал, а офис транспортной компании оказался в районе стихийно возникших беспорядков.

– Архивы, разумеется, не уцелели?

– Разумеется, – сказал Смит. – Офис разгромлен, бумаги сгорели, сервер пострадал, и даже если бы им удалось как-то переправить его сюда, сомневаюсь, что нам что-нибудь удалось бы оттуда вытащить. Этот след никуда не ведет.

– Довольно удобно получилось, – заметила я. Для того, кого я не знаю.

– Я тоже об этом думал, но Техас все еще штормит, на границах неспокойно, и мы вряд ли сможем найти ту стихию, которая спровоцировала беспорядки, – сказал Смит. – Техас для нас потерян. Даже если наш преступник там и наследил, мы этого уже не узнаем.

– А что с перепиской Форсайта?

– Наши специалисты все еще ее анализируют, но пока никаких зацепок они не нашли, – сказал Смит.

– Везде тупик, – сказала я.

Похоже, что чувак чертов гений. Умудрился убить столько народу, и при этом даже не наследил.

– Возможно, не везде, – сказал Смит. – Поскольку Техас для расследования закрыт, мы вернулись к тому, что у нас есть на месте и еще раз проанализировали путь Аманды из Города. Ее машина была зафиксирована несколькими камерами, и судя по ним, Аманда всю дорогу придерживалась скорости около пятидесяти миль в час. За исключением одного отрезка, где ее средняя скорость упала до двадцати миль.

– Она где-то останавливалась.

– Да, – Смит пощелкал кнопками и вывел карту на большой экран. – Интересующий нас фрагмент я пометил красным.

– Две заправки, – констатировала я.

– Возможно, там она и встретилась с тем, кому передала Блокнот.

– Как давно вы об этом знаете?

– Со вчерашней ночи, – сказал Смит. – Поскольку нас не было, агенты решили проявить инициативу и проехались по этому отрезку, проверив наличие камер на этих заправках. На одной из них камеры оказались муляжами, на другой они были настоящими, но увы, они не хранят записи дольше семидесяти двух часов.

– На этом, как я понимаю, инициатива ваших агентов и закончилась.

– Боюсь, что так, – сказал Смит. – Ситуация была слишком неопределенная.

– Я поеду туда и поговорю с людьми, – сказала я.

– Прошло больше, чем полгода.

– Может быть, кто-то что-то и вспомнит, – сказала я. На самом деле, это маловероятно, но сидеть на месте и вообще ничего не делать было невыносимо. – Вы вообще спали этой ночью, Эллиот?

– Нет, – сказал Смит. – Я принимал дела, входил в курс дел. Новый кабинет министров урезал нам финансирование втрое.

– Да что они себе позволяют, – возмутилась я. – Как мы будем делать свою работу без денег? Мы еще и самолет в Техасе оставили и вряд ли снова его увидим…

– Самолет меня сейчас волнует меньше всего, – сказал Смит. – Мы провалились, мисс Кэррингтон. Теперь они попытаются согнуть нас, как захотят.

– Мы? – я насмешливо изогнула бровь.

– Это была моя ошибка, но сейчас это уже совершенно не важно, – сказал Смит. – Или вы думаете, кому-то станет легче, если они уволят еще и меня?

– Может быть, мне и стало бы, – заметила я.

– Тогда мы можем потерять контроль над расследованием, – сказал он.

Если мы вообще хоть что-то контролируем в этом странном процессе, который и расследованием-то можно назвать с большой натяжкой. Пока тот, кого я не знаю, переигрывал нас вчистую. Он сделал все, что захотел, а мы получили и смогли уничтожить Блокнот только потому, что он нам это позволил. Но никто не безупречен, и он должен был допустить хотя бы одну ошибку, которая позволит нам к нему подобраться.

Осталось только найти эту ошибку.

И подобраться.

И снести его чертову башку моим чертовым топором.

– Не напрягайтесь лишний раз, Эллиот, – сказала я. – Я просто подтруниваю. Нет никакого смысла, чтобы кабинет министров сожрал еще и вас.

– И пока я еще не сожран, давайте с вами прокатимся, – предложил Смит.

– Куда?

– На заправку, – сказал он. – Точнее, на две заправки.

– Я всегда говорила, что ваши служебные «эскалейды» слишком много жрут, – сказала я. – Вы на самом деле верите, что мы там что-нибудь найдем?

Он пожал плечами.

– Других зацепок у нас все равно нет.

– Я могла бы и сама, – сказала я. – Не думаю, что у директора агентства нет каких-то более других дел.

– Интуиция подсказывает мне, что это расследование имеет наивысший приоритет, – сказал Смит. – По крайней мере до тех пор, пока нам его не зарубили.