Read the book: «Пурпурный Рассвет. Апогей»
Пролог
Поселок Текос
База “Исток”
23 сентября
3.37 по московскому времени
В кабинете непривычно тихо и пусто. Свет выключен, только жидкие лучи уличных фонарей, пробивающиеся через окна. С улицы доносятся звуки проезжающих мимо патрульных на квадроциклах, слышны шаги бегающих в суматохе по этажам людей, а он сидит здесь один. Князев достал из кармана смартфон и посмотрел на маленькую красную точку на карте. Женя в комнате. Неизвестно, спит она или нет, хотя как тут уснешь при таком хаосе. Татьяна Валерьевна и Вера рядом с ней, если даже она боится, то она не одна. Вера последние дни от нее не отходит. Девочки сдружились и ведут себя как сестры, несмотря на то, что первое время в “Истоке” девочка проводила намного больше времени с другими детьми, почти пропав из виду. Но либо пережитое вместе, либо просто дружба сблизила детей. Больше всего хотелось плюнуть на все, сложить с себя все полномочия и обязанности и уйти к ним. Как только представлял Женино заплаканное лицо сразу в груди начинало колоть и весь мир переставал казаться важным. Все эти Нуклии, Проталии и иже с ними отходили на последний план. Вся вселенная концентрировалась на одной маленькой девочке. Никогда не думал, что способен на такие чувства и такую привязанность. И только Женя мотивировала не послать все куда подальше, а дальше тащить на себе бремя руководителя.
Посмотрел на часы. Скоро начнет светать, но сна ни в одном глазу. Мозг перегружен необходимостью принятия решений, а сил действовать уже попросту нет. Почти две тысячи человек прямо сейчас везут в заброшенный “Восход”. Что с ними делать дальше? Как убедить такое количество людей с грамотно промытыми мозгами, что мы не причастны к эпидемии и невольно стали лишь пешками в игре Нуклия. Все наши попытки открыть им глаза будут разбиваться об стену зашоренных убеждений. В случае, если нам не склонить их на свою сторону, то что с ними делать? Ведь если мы их просто отпустим, они тут же встанут в строй очередной атаки на нашу базу.
Еще эти проблемы с Лесным. Он, без вопросов, гениальный изобретатель, но эта его манера воспринимать реальность как машина дико бесит. “Рациональность”. В его понимании все должно поддаваться логике, быть взвешенно, риски исключены. Отринуть все человеческое. Какое общество он хочет построить таким образом? Да если дать ему власть, то мы все будем шагать строем в черной форме с крестами и приветственно вскидывать правую руку от груди. Сам же выбрал нас, для взаимодействия с людьми, и сам нас в этом ограничивает.
“Отец, если бы ты только выжил. Я бы приполз к тебе на коленях, вымаливать о прощении. Каялся, какой я тупой придурок, целуя твои руки. Как мне не хватает твоей мудрости. Ты с ноля построил огромный бизнес, больше сорока тысяч человек в подчинении, заводы, международные филиалы, госконтракты, закупки, договора с поставщиками и покупателями. Как ты с этим справлялся? Как ты управлял этой махиной, да так, что она работала, и приносила колоссальный доход. Да ладно доход, я лично видел твоих работников, они были счастливы. Они бежали из дома на работу, как на праздник, потому что работа и была для них домом. А я, из-за своего эгоизма и детских обид, ничего этого даже не замечал, не ценил и мог вообразить, какую ношу ты на себе тащишь и почему ты приходишь домой выжатый как лимон. Мне очень нужен сейчас твой совет, хотя бы несколько слов. Но тебя нет, как и нет мамы. Я даже не успел попрощаться и похоронить вас. Вашим последним пристанищем стали больничные койки, пока я отходил от загула.”
Князев прислонился лбом к стеклу. Глаза намокли, в носу защипало. Ну вот, еще не хватало расплакаться. Руководитель “Истока” стоит и ревет в кабинете совещания, спрятавшись от всех. Задержав на секунду дыхание, вытер лицо и направился к двери.
Глава 1
Поселок Текос
База “Исток”.
23 сентября
3.52 по Московскому времени
Стив вошел в комнату, заставленную столами с коммуникационным оборудованием. В креслах сидят операторы со шлемами FPV, удаленно пилотируя вертолеты. Несколько человек в стороне, возле кулера с водой и полками с лёгким перекусом, что-то обсуждают.
– Как вы, ребят? – Прайс подошел к группе разговаривающих.
– Руки до сих пор трясутся. – Ответила девушка с коротко остриженными черными волосами и татуировкой на шее. – Когда в мою вертушку ракета прилетела, было чувство, что я сейчас реально взорвусь. Чуть с кресла не грохнулась.
– А мне понравилось, словно в игру играешь, только графика фотореалистичная. – Подхватил совсем юный парнишка, больше похожий на школьного ботаника.
– Игрушка? А ты понимаешь, что мы по живым людям стреляли? – Стоящий рядом мужчина с сединой на висках, пожевал губами и посмотрел по сторонам, словно собирался сплюнуть. – Игрушка, мать вашу.
Все разом притихли и опустили глаза в пол.
– Вы молодцы. Большие молодцы. Спасли сегодня очень много жизней. Я очень переживал, как вы справитесь. Всего несколько недель тренировок и вот так сразу в самую гущу событий. Но вы справились. – Постарался приободрить Прайс. Повернувшись к продолжающим управлять вертолетами, Стив повысил голос. – Так, народ. Чьи вертолеты уже на базе, можете идти отдыхать, до обеда вас никто трогать не будет. Команда, кто летит из Москвы, если сильно устали или кружится голова, обратитесь к освободившимся, вас заменят. Когда будете меняться, не забудьте переключиться в режим автопилота.
Народ зашумел. Стив вышел из кабинета и столкнулся в коридоре с Князевым. Саша, стремительно шагая по коридору, чуть не сбил с ног зазевавшегося Прайса.
– Ты куда так несешься? – Стив в последний момент отшатнулся к стене.
– Тебя ищу. – Ответил Князев, еле успев остановиться, чтобы не пролететь мимо.
– А бежишь, словно на пожар. Что-то случилось?
– Да у нас так-то очень до фига что случилось. Тебе все пересказать или помнишь?
– Ты не с той ноги встал?
– Я и не ложился. Ладно. Может в штаб пойдем? Не кайф в коридоре болтать. – Саша указал в сторону кабинета, служившего мозгом всей базы.
– Давай. – Прайс кивнул. – И это, давно хотел тебе сказать, нам теперь за речью следить надо. Все эти “дофига”, “кайф” и прочие речевые обороты, особенно нецензурная речь, необходимо их исключать.
– Ты слишком много общаешься с Киром. Скоро будешь разговаривать как он. “Александр такое поведение непозволительно”. – Князев изобразил манеру речи Лесного, но вышло слишком наигранно.
– Это не из-за Кира. Люди смотрят на нас, берут с нас пример и наша манера речи станет приемлемой в “Истоке”. А если мы будем разговаривать как эти, ну как их…
– Гопники?
– Да, точно, гопники, никак не запомню это слово. Ну или как малолетки на форумах, то культура речи будет деградировать. Следить то за этим некому. Так что будем начинать сами с себя. Вот при Жене ты же так не разговариваешь.
– Ладно, граммар наци, заканчивай душнить, постараюсь выражать свои мысли наиболее подобающими оборотами. Такие выражения более приемлемы?
Стив не ответил, лишь вздохнул, посмотрев на Князева.
В штабе шумно от десятков работающих компьютеров, радиостанции и других устройств, о предназначении которых Саша мог только догадываться. Прайс быстро прошелся по основным, проверил обстановку и подошел к кофемашине. Воздух наполнился приятным запахом терпкого напитка.
– Ты будешь? – Спросил Стив, доставая из холодильника упаковку сливок.
– Да, только без сахара. – Князев сел в кресло напротив монитора с видеопанорамой пляжа Архипо-Осиповки, поступающей от патрулирующих дронов. – Тишина?
– Да, уже сбился, сколько раз там коптеры прогнал. Смотрел во всех диапазонах, и в инфракрасном, и в ночном и просто пытался высмотреть хоть какое-то движение. Никого. Если только кто-то умудрился спрятаться в здании, но Борис с ребятами вроде все прочесали.
– Даже если кто и укрылся, далеко не уйдут.
– Это точно. На держи. – Стив протянул кружку, исходящую паром. – Я теперь по всему побережью от Туапсе и до Керчи постоянно дроны гонять буду. Не очень хочется прозевать еще одну такую высадку в Нормандии.
– А у тебя “птичек” хватит?
– Постоянно пополняем парк. Лесной недавно привез две новые модели. Не просто переделанные старые, а абсолютно новую разработку. Более мощные двигатели, усовершенствованные камеры, увеличенная автономность. Они сами могут заменять свои батареи, при низком заряде. Такой коптер может летать неделю без перерыва, а с доступом к базовой станции с заменой аккумулятора вообще почти бесконечно. – Стив сел в кресло рядом, достал из ящика стола батончик шоколада и принялся за кофе.
– У Лесного там что, завод Foxconn в подвале? – Саша сделал несколько больших глотков не обращая внимание, на то что напиток горячий. – Ты бы на сладкое меньше налегал, а то уже килограмм пять набрал. Скоро превратишься в клишированного компьютерного задрота.
– Ты же сам видел у Лесного производственные роботизированные цеха. А основные комплектующие мы ему поставляем. Техники сейчас везде навалом. Да он и до “Пурпурного” по любому подготовился, запасся необходимым. – Прайс посмотрел на свой живут и пощупал складки. – Не сильно я и поправился. Сегодня, точнее уже вчера, весь день не ел. Хотя ты прав, надо бы в тренажерный зал ходить начать. Как вспомню наш побег из “Рассвета”, представлю, что было бы, будь я жирным.
– Застрелили бы тебя, чего гадать. Что-то мы от темы ушли. Ты по поводу Лесного что думаешь? Он на связь так и не выходил?
– Нет. Как ты с ним поругался больше не объявлялся. Хотя я вызывал его несколько раз.
– Сидит, наверное, у себя там и дуется.
– Он ничего не чувствует, не забыл? Ему на эти ссоры плевать, как слону ну муху. К тому же он знает вообще все, что происходит. Все наши переговоры и видео с дронов идут через его сервера. Он всегда держит руку на пульсе и появляется только в момент острой необходимости.
– Прямо боженька, скоро молиться ему начнут. Как объявится, дай мне знать ладно?
– Хорошо. Кстати, ты куда пропал пол часа назад? Я прошелся по этажу и тебя не видел.
– В туалете сидел. – Соврал Князев. – От нервов живот прихватило. Как там Марк с Тимуром?
– Летят. Марк держится, Вадимовский медик его осмотрел, сказал, что органы зацепили, купировал кровотечение. Сам Воеводов в очень тяжелом состоянии. Шанс выжить – процентов десять. Не известно, вообще, дотянет он до прилета или нет.
– А я говорил Лесному, что нам надо поддержать Вадима. Были бы с ним наши вертолеты с самого начала, все по-другому сложилось бы…
– Ничего бы не было по-другому. – Перебил Прайс. – Воеводов попал в ловушку. Нуклиевцы все грамотно подстроили. И будь с ним наши вертушки изначально, их бы перещелкали в первую очередь. Потом не чем было бы вытаскивать их оттуда. Сейчас нам помог эффект внезапности и кто-то из людей Вадима, он уничтожил системы ПВО анклавовцев, причем последнюю подорвал своим подбитым вертолетом.
– Ого, я не знал. А кто это был?
– Я не знаю. Потом спросим у эвакуированных. Но, как видишь, Кир опять оказался прав. Он же просчитывает все на несколько ходов вперед, и сто процентов предвидел такой вариант развития событий. – Стив бросил короткий взгляд на экраны.
– Если предвидел, то почему не предупредил, что это западня? Или пути Господни неисповедимы?
Стив промолчал, лишь пожав плечами, и продолжил жевать батончик.
6.32 по московскому времени
Солнце уже выползло из-за горизонта. Начало припекать. Под конец сентября вернулся летний зной, ощущаемый с самого утра. Ни дуновения ветра. Вика натянула кепку ниже, пряча от назойливого светила невыспавшееся и опухшее лицо. Удалось выкроить всего час полежать, спалось беспокойно и тревожно, можно сказать, вообще не спалось. Подойдя к медблоку, она на мгновение замерла, взявшись за ручку, словно готовилась нырнуть в воду. Открыв дверь, погрузилась в густой и стойкий запах медикаментов. Повернула по коридору и наткнулась на Ивана Семеновича, сама не знала почему, но называла второго врача только по имени отчеству, несмотря на то, что он был младше Людмилы.
– Привет. Ты как? Хоть немного поспала? – Иван потер красные, воспалённые глаза и зевнул.
– Да больше просто лежала. А Мила где?
– В кабинете, спит. Отправил ее, хоть она и сопротивлялась. В квартиру идти отказалась, мол надо подготовиться к приему раненых. – Иван осмотрелся и сел на стоящий в коридоре стул. – У меня до сих пор после полета земля под ногами ходуном ходит. Первый раз в жизни летал на вертолете.
– Сегодня ночью многие впервые полетали. Я тоже. – Вика прислонилась спиной к стене, поправив на боку своего верного спутника – пистолет-пулемет. – Вы вывезете? Всю ночь этим, анклавовским, помощь оказывали, сейчас еще Воеводосвских привезут.
– У нас выбора нет. Врачей не так много, а оперировать только я и Мила можем. Пока она спала, я операционные подготовил. Самых тяжелых в первую очередь на стол. Остальными медсестры займутся.
– Да, я их уже разбудила, скоро будут здесь.
– Сколько сейчас времени? – Иван похлопал по карманам и понял, что забыл телефон в кабинете.
– Половина седьмого, где-то через полчаса прилетят уже.
– Ясно, тогда надо Людмилу будить.
– Хорошо. Пойду к ней. Вам может кофе сделать?
– Давай. Только покрепче. – Иван чуть улыбнулся и направился в сторону операционной.
В кабинете темно и тихо. Возле стены, на составленных в ряд стульях, спит Мила, подложив под голову свернутую рулоном куртку. Вика подошла к подруге, положила руку ей на плечо. Будить не хотелось. Спала так сладко, что прервать сон показалось кощунством.
– Мила, пора вставать. – Бережено погладила по руке.
Люда открыла глаза, несколько раз моргнула, прогоняя сон и сразу же села.
– Привет. Что уже подлетают?
– Да, через полчаса будут здесь.
– Хорошо. Как там Марк и Воеводов? – Мила поправила растрепавшиеся волосы.
– Марк держится, весь полет пробыл в сознании, даже не спал. Вадим очень плохо. На грани смерти, удивляюсь как он вообще дотянул. – Вика по-хозяйски поставила чайник и зазвенела кружками. – Тебе как всегда с молоком? Может поесть хочешь? Кухня уже работает, попрошу принести тебе завтрак.
– Нет, просто кофе попью. Тяжело оперировать на полный желудок. – Людмила вздохнула. – Хорошо хоть еще один врач летит. Вдвоем мы бы не справились. Сорок один человек… Как подумаю, аж плохо становится.
– Уже тридцать семь. Четверо скончались в полете. – Понизив голос, сказала Вика.
– Когда это прекратиться? Когда мы перестанем хоронить убитых? – Мила потерла лицо руками. – Блин, людей и так осталось – жалкая горстка, так мы еще и стремимся перебить друг друга. Сколько вчера погибло? Около тысячи человек?
– Наверное. У Воеводова было почти двести, и со стороны Нуклия погибших не меньше семи-восьми сотен. – Ответила Вика, заливая кипяток в кружки.
– Тысяча убитых. И это только вчера. А за три месяца после эпидемии? “Рассвет” “Заря”, погибшие при восстании в “Полночи”, Лера, уверенна, что и Костю с Дашей не оставили в живых. И это только те, о ком мы знаем.
– Погибшие на трассе, при штурме колонны. – Напомнила Вика.
– Точно. Уже выходит под две тысячи, а это одна седьмая часть от всех выживших в России. Таким темпом через год мы просто друг друга уничтожим под ноль. Что с людьми не так? Почему в нас столько жестокости и ненависти к себе подобным? Даже в то время, когда надо объединиться для выживания, когда больше не стоит вопрос в материальных благах, мы продолжаем убивать и бороться за власть. – Мила взяла кружку из рук Вики и сделала несколько глотков. – Ладно, что-то меня понесло.
– Ты не одна об этом думаешь. Я постоянно задаюсь тем же вопросом, и понимаю, что ответа на него мы никогда не узнаем.
7.17 по Московскому времени
Всю территорию “Истока” наполнил шум рассекающих воздух лопастей. Боевые зависли над летным полем, позволя приземлиться транспортным, которых на земле уже встречали люди. Двери открылись еще до того, как колеса коснулись поверхности. Из вертолетов выпрыгнули люди в форме, и тут же начали передавать носилки с ранеными встречающим, которые сразу грузили в транспорт. Вереница машина потянулась к медблоку.
Юлаев помог выгрузить Марка, Воеводова вытащили его бойцы. Передав Сахарова в руки Милы, Тимур вышел из здания госпиталя и сел на землю, стянув с себя бронежилет. Солнце, пробиваясь редкими лучами через кроны грабов, согревало замерзшее после перелета тело. Накатила страшная усталость, придавив и лишив любого желания двигаться. Захотелось лечь прямо здесь, на траве, и уснуть.
– О, вот ты где, а я вас ищу. – Услышал голос подошедшего Джавида. – Ты что здесь расселся?
– Устал. – Сухо ответил Юлаев.
– Марк уже в операционной?
– Да, Людмила колдует над ним.
– Сильно его? – По голосу понятно, что Джавид сильно переживает.
– В живот ранили. Вроде держится, но только врачи скажут, что там конкретно. – Тимур откинулся назад, подложив руки под голову.
– А Воеводов?
– Я думал он не доживет. Два раза сердце останавливалось. Вдвоем его реанимировали, я непрямой массаж сердца делал. Каждый раз думал что все, но он снова начинал дышать.
– Как думаешь, выкарабкается?
– Не знаю, честно. Ему знатно досталось. Если бы не боец, который его собой закрыл, то некого было бы спасать.
– Обалдеть? Собой закрыл? Вот это жертвенность. А кто это был?
– Не знаю, вроде Максим какой-то, Вадим его так назвал, когда я его вытаскивал. Как здесь дела обстоят?
– Борис с людьми доехали до “Восхода”. Вика с отрядом прочесала всю базу, пока Мила с медсестрами оказывала медпомощь нуждающимся. Ни одной мины или растяжки не нашли. Запустили генераторы, включили воду, распределили людей по комнатам. Стив уже переключил видеонаблюдение общины на наши серверы.
– А как мы охранять то их будем?
– Мы для этого тебя ждали. Пока там почти пятьдесят наших мужчин, но они нужны здесь в “Истоке”. Без них почти все встало, и стройка, и обустройство базы. Почти все твои люди из обороны там. Надо думать, что делать. Это сейчас пленники под действием химоружия, но как придут в себя, тогда начнется веселуха.
– Ох, час от часу не легче. Ладно пойду приму душ, а то такое чувство, что по уши в крови вымазался.
– Хорошо, я тогда в медблок. Буду караулить, когда Марка закончат.
7.22 по Московскому времени.
– Как спалось? – Спросил Князев, не отворачиваясь от стола и чем-то увлеченно занятый.
– Шумно было, долго не засыпалось. – Ответила Женя, выходя из ванной.
– Ты какао любишь?
– Какао? Да, люблю. – Девочка оживилась и подошла посмотреть.
– Тогда садись. Я не знаю, правильно ли я сделал, но вроде соблюдал инструкцию на упаковке и вот еще. – Саша открыл полку и достал небольшую пачку печенья Орео. – В прикуску к какао.
Девочка радостно схватила сладость, открыла и тут же протянула первое печенье Князеву.
– Угощайся.
– Спасибо. – Саша сел на стул рядом и улыбнулся. – Какая ты заботливая.
В груди разлилось тепло. Вроде такая мелочь, обычная печенька, но то, что Женя в первую очередь подумала о нем, заставляли его улыбаться и хоть на короткие мгновения чувствовать, что есть в этом мире хоть что-то, ради чего стоит жить. Зазвонил телефон.
– Привет Саш, это Стив. Ты как?
– Вот ты всегда в самые неподходящие моменты звонишь. – Раздраженно ответил Князев.
– Ты что, на унитазе опять?
– Нет. Чего хотел?
– Борис звонил. Нам с тобой надо лететь в “Восход”. Много организационных вопросов, которые удаленно не решишь. Когда сможешь?
– А это обязательно?
– Да. Там без тебя и меня не разберутся. Еще бы Тимура с собой взять, но он после ночной операции, пусть отдохнет, вечером его отправим.
– Ладно. Тогда собираюсь. Только Женьку отведу на занятия. – Князев выключил телефон и положил его на стол.
– Ты куда-то улетаешь? – Спросила в миг погрустневшая девочка.
– Да, надо отлучиться ненадолго, но я быстро вернусь. Вертолеты видела же? – Женя кивнула. – Ну вот, я на таком же. Туда и обратно. Ты даже не заметишь. Вечером уже заберу тебя.
– Обещаешь?
– Обещаю. – Князеву захотелось погладить девочку по волосам, но он сдержал порыв чувств.
– А давай вечером гулять пойдем?
– Хорошо, обязательно погуляем.
– Здорово! Еще Вику с нами позовем!
8.36 по московскому времени
Майкопский район
Князев щурился от яркого солнца, бьющего в лицо через боковые стекла вертолета и жалел о том, что не взял солнцезащитные очки. Кожа головы под вертолетным шлемом с непривычки чесалась, головные уборы он почти никогда не носил. Наушники хоть и приглушали постоянный гул лопастей, но в ушах все равно звенело.
– Как тебе полет? – Прозвучал искаженный динамиками наушников голос Прайса.
– Шумно, укачивает и кресла неудобные. – Саша повернулся и посмотрел на сидящего рядом американца. – И то, что вертолет летит сам по себе – дико нервирует.
– Ничего, сейчас Кир работает над проектом конвертопланов. Это как вертолет, скрещенный с самолетом, у него при взлете и посадке винты вертикальные, а при перелете меняют положение на горизонтальное положение. Раньше их массово не производили из-за проблем конструкции: трансмиссии, устройство поворота массивных двигателей, большая масса. А сейчас батареи Лесного и новый тип электродвигателей сводят эти факторы на нет. Все наши вертолеты были спроектированы под двигатель внутреннего сгорания, и некоторые болячки у них остались. А это будет транспорт абсолютно нового поколения. Буквально через пару недель уже поступит первый прототип на испытание. Да, кстати, на них будет установлен комбинированный тип управления: либо оператор, либо пилот, и огромную помощь будет оказывать система автопилота на базе искусственного интеллекта. Управлять таким будет не сложнее, чем новым авто с автоматической коробкой передач.
– Не по себе мне как-то от таких темпов развитиях прогресса. – Князев передернул плечами. – Раньше хоть было время на осознание и принятие новшеств. Тот же интернет, появился в конце девяностых, а массовым стал ближе к десятым. Телефоны, сначала кнопочные кирпичи, и только спустя двадцать лет добрались до смартфонов. А тут только пережили апокалипсис, как пересядем на летающие машины. Вот ответь мне на один вопрос, почему Кир настолько опережает прогресс? Он что, умнее чем все эти ученые вместе взятые?
– Я тоже думал об этом, даже пытался поговорить, но он игнорирует все вопросы, касающиеся прошлого. Я очень много провел времени в его резиденции, и нашел много фактов, свидетельствующих о его причастности ко множеству знаковых изобретений. Лесной продавал те или иные патенты, когда считал, что человечество к ним готово. Бум развития электромобилей, те же смартфоны, о которых ты говорил, 3Д принтеры, дроны, и это только то, что я успел заметить. Недавно он показывал мне линию по производству процессоров. И она повергла меня в шок, он производит процессоры по техпроцессу менее одного нанометра с каналами атомарной толщины. Я понимаю, что для тебя все эти слова как заклинания на неизвестном языке, но, для сравнения, до “Пурпурного” весь мир использовал техпроцесс семь нанометров. Производимые Лесным процессоры опережают общечеловеческий прогресс более чем на десять лет, они намного быстрее, энергоэффективнее и с меньшим выделением тепла. Я ломал голову, что за суперкомпьютер у него стоит, на котором работают его нейронные сети, но узнав про процессоры, все вопросы отпали. – Стив, заговорив о своих любимых технологиях, потерял контроль над эмоциями и начал активно жестикулировать. Акцент, почти исчезнувший за последнее время, вернулся. – Так Лесной еще очень многое не показывает. Он как родитель, который дает тебе по одной шоколадке, когда в шкафу лежит коробка конфет. Я не могу вообразить, что у него еще припрятано в чулане.
– Вот и правильно делает, что прячет. Нельзя на неподготовленных людей вываливать все сразу. Вот ты очень хороший пример: как заговоришь об этих изобретениях, как одержимый становишься. – Прайс, услышав слова Князева, резко осадился. Саша увидев это, решил сменить тему. – Это что за база перед нами? Уже долетели?
– Да, судя по GPS, это “Восход”. – Ответил Стив, пытаясь скрыть обиду.
– Ну наконец-то, я уже просто мечтаю выбраться из этой жестянки.
* * *
Борис встретил прилетевших на площадке возле КПП. Для посадки вертолета освободили место, отогнав автобусы и грузовики к гаражам.
– Привет, хлопцы. Ну что, как долетели?
Князев не ответил, лишь тихо пробурчал себе что-то под нос.
– Нормально, намного комфортнее, чем на машине. По дороге тряслись бы часа три. Как у вас здесь? – Стив осмотрел бывшую общину “Восход”. Дежавю. Слишком уж все походило на “Рассвет”. Одинаковые типовые здания государственных объектов: оштукатуренные, невзрачные стены, плоские крыши, окна на первых этаж с решетками, несмотря на высокий забор и кпп, сторожевые вышки по периметру.
– Пока тихо. Распределили людей по комнатам. Пришлось потеснить, конечно. Раньше по двое жили, при нуклиевцах. Сейчас по четверо – пятеро пришлось. Они пока не дееспособные. Мнохие как в кому впали. Постоянно ходим проверяем состояние людей, как можем. Пытались кормить и поить, но никак, либо без сознания, либо просто не в себе. – Борис вздохнул. – Вот только кохда они придут в себя, мы точно не справимся. Нуклиевцы на совесть строили, с базы не сбежишь, но вот периметр охранять и уследить за всеми мы точно не сможем. Да и пока мы все здесь, “Исток” полностью парализован. А кто ехо подхотовит, если пленники сохласятся к нам примкнуть?
– Сколько у вас здесь человек? – Спросил Князев, нахмурив брови.
– Больше сорока, почти всех крепких мужиков собрали.
– Хм… Ясно. Ну пока выхода нет. Остановим стройку, рейды тоже свернем. Сейчас первоочередная задача – убедить этих бедолаг, что они не за ту сторону воевать пошли. Кто согласится, сразу в “Исток”, будем как при коммунизме: строить общее будущее и выполнять план пятилетки за год. Базу придется знатно расширить. Хорошо, что делали запасы продуктов и мощность нашего пищевого производства сможет обеспечить такое количество людей едой. Вот персонал кухни точно надо увеличивать. А с безопасностью… – Князев почесал затылок. – Блин, жалко Тимура нет. Ладно. Вы пока остаетесь здесь. У нас там человек пятнадцать из веводовских, думаю им можно доверять. Попросим у них помощи, чтобы хоть кем-то подменять вас здесь.
– Хорошая идея, Юлаев одобрит. Я сейчас займусь перенастройкой системы видеонаблюдения. Поставлю больше камер, датчиков движения. Установлю несколько базовых станций для дронов. Отправьте ко мне человека четыре, введу их в курс дела, как что работает и обучу работать на центральном пульте. Блин. – Стив схватился за голову. – Эта нам же еще всех надо через базы данных прогнать. У нас тогда на сто пятьдесят ушло полдня, здесь за несколько дней не уложимся.
– Точно, я и забыл совсем. Борис, проведешь меня? Хочу посмотреть, что осталось от базы и, вообще, кого мы к себе собираемся брать, может там одни отморозки.
– Да, конечно, Александр, пойдем. – Борис указал на возвышающийся над остальными административый корпус. – Кстати, я тут сюрприз один обнаружил. Среди плененнохо руководства штурма, есть нуклиевцы из верхов. Однохо из них я хорошо помню. Мелкий такой, лысый, с бородой. Ехо Воеводов увез из “Зари”, перед тем как разбомбить. Слышал, что он бывший начальник “Рассвета”, знаком с ним?
– Этого гада я долго не забуду. Если его Вадим захватил, то как он здесь вообще очутился? – Спросил Князев.
– Сам у нехо спросишь, как очухается. Можешь сам посмотреть, точно он, или ошибся я.
– Обязательно зайдем. Вы где их держите?
– В карцере, хде же еще. Там есть несколько человек, которых из моря выловили, не успели “Бизэткой” надышаться. Поэтому за решетку посадили, под охрану. Ну и их мы точно на свою сторону склонять не будем, зато мохут знать мнохо полезнохо.
– Хорошо, разберемся с ними по ходу пьесы. Пойдем, прогуляемся по нашему “санаторию”.
Ближайшее два часа Князев занимался обходом этажей и осмотром пленных. Зрелище не для слабонервных. Большая часть людей походила на мертвых: бледные, застыли в неудобных позах. Если бы не знал, что они в состоянии комы, то точно за трупы принял бы. Остальные вели себя, точно пациенты психиатрической лечебницы: лежали и бормотали невнятные слова, сидели на кроватях и озирались по сторонам с перепуганными лицами, молча смотрели в одну точку. Стив окопался на первом этаже, в бывшей комнате связи и обложился паутиной проводов. С ним четыре человека постигали новую для себя сферу знаний.
– Александр! Там на КПП люди приехали, говорят, что хотят с вами встретиться. – Отрапортовал крепкий боец в форме, застав врасплох Князева, еще не успевшего отойти от увиденных пленны в очередной комнате.
– Люди? Вы не известно кого подпустили к базе?
– Обижаете. Они с военной базы под Майкопом, люди Воеводова.
– Ну так бы сразу и сказал, а то “люди приехали”.
Связавшись со Стивом, Саша попросил его тоже подойти к въезду на базу. На всякий случай взял с собой двоих из службы безопасности и проверил пистолет в поясной кобуре.
Сразу за воротами, между стальных “ежей” и бетонных блоков, стоит военный броневик “Тайфун-ВДВ” с тридцатимиллиметровой пушкой. Возле проходной два человека из “Истока” разговаривают с мужчиной средних лет, внешность которого сразу выдавала коренного жителя Кавказа.
– Здравствуйте. Вы хотели меня видеть? – Князев подошел и протянул руку.
– Привет. Меня зовут Серго Абухба. Работал с Воеводовым, на время операции остался старшим на базе под Майкопом. – Рукопожатие у абхаза оказалось очень крепким, как в тиски руку засунул. – До этого был в общине “Полночь”, в Сочи.
– Я Александр Князев…
– Да, знаю. Вадим много про вас рассказывал. Кстати, как он?
– На операции. Наши врачи борются за его жизнь. Пока говорить о его состоянии рано.
– Понял. – Серго посмотрел в сторону и тяжело выдохнул. – Сколько наших вообще уцелело?
– До “Истока” добрались тридцать семь человек. Но это еще не точно. Многие сильно ранены. – Видя с какой болью воспринимаются его слова, Князев старался говорить, как можно мягче, непривычным для себя тоном.
– Вам может помощь какая нужна? Ну медикаменты там, оружие, продукты? – Решил сменить тяжелую для себя тему Серго.
– С этим проблем нет, а вот с людьми – тяжко. – Князев повернулся и посмотрел на здания общины за спиной. – У нас здесь почти две тысячи пленных. А бойцов очень мало, чтобы охранять и поддерживать порядок.
– У меня есть предложение. – Серго подошел чуть ближе, несмотря на оружие стоящих рядом людей. – Пока наши ребята у вас, лечатся и восстанавливаются, пока не известно, что там с Вадимом, я могу предоставить вам все наши оставшиеся силы в полное распоряжение. На базе осталось тридцать два обученных и тренированных человека. Смысла держать их там нет, безопасность объекта могут спокойно обеспечивать пятеро. А остальных я могу отправить к вам сюда. Объединим наши силы, все-таки цель у нас общая.
