Бастард четвёртого мира. Том 1. Случайный авантюрист

Глава 11

– Здесь и заночуем, – предложил Тамиор, спешиваясь возле уютной полянки, так кстати обрамленной двумя рухнувшими ещё в незапамятные времена, а потому успевшими изрядно прогнить деревьями.

Место будущего постоя располагалось средь шапки кустарника на холме, что высился над древним капищем, от чего раскидистое подножье нашего временного пристанища просматривалось как на ладони. Дольмен Звериной Скорби представлял собой поистине исполинское сооружение. Три огромных каменных столба были сложены пирамидой. Опираясь друг о друга верхушками, они возвышались над круглой и плоской платформой не меньше пятидесяти шагов в поперечнике, образуя некое подобие причудливых солнечных часов, в то время как основание удивительного монумента, сплошь исписанное символами, выдолбленными прямо на поверхности горной породы, напоминало эдакую астролябию титанических размеров.

– Осмотрюсь, – предупредил я товарища и спустился с возвышенности и двинулся по дуге, огибая алтарь слева.

Добравшись до противоположной стороны выпирающего из земли плато, я остановился и с интересом принялся изучать конструкцию. Конечно, невнимательный путешественник вряд ли стал бы заострять внимание на всяческой мелочи – камни как камни и ничего более. Однако для моего чуткого слуха возникшие перемены казались более чем ощутимыми. Как только я приблизился к границе мегалита на расстояние вытянутой руки, все звуки вокруг мгновенно стихли, и наступила странная, вязкая тишина. Ни шума колышущейся травы, ни стрекотания насекомых, только лёгкий шёпот ветра, в котором будто бы угадывались слова на незнакомом наречье, вплетенные в какую-то лёгкую незатейливую мелодию.

Широкие и приплюснутые нижние части исполинских столбов, служившие им опорой, помимо символов, точь-в-точь похожих на те, что были вырезаны на самой платформе, также несли на себе и иные рисунки. Первая гравюра изображала медведя. Кропотливость, с коей был высечен облик могучего хищника, поражала простотой и достоверностью: косматая голова, выполненная вплоть до мелочей, крупные когтистые лапы, массивное тело и шерсть, напоминающая не на всклокоченный мех, а скорее вставшую дыбом толстую продолговатую чешую. Вторая гравюра чётко передавала величие огромного доисторического древа, распростёршего ветви и корни по всему каменному полотну. Третий же рисунок, гораздо примитивнее предшествующих, состоял лишь из плохо заметных контуров, складывающихся в изображение большого сомкнутого в прямую линию рта. Ни глаз, ни носа, ни каких-либо иных очертаний – только огромный рот, застывший в покое, с устами, не выражающими ни единого чувства.

Я шагнул внутрь дольмена и, оказавшись возле крайней колонны, скользнул взором по её заросшему бурьяном основанию. Там, укрывшись в густой траве, лежал волк. Его большие затянутые мутной пеленой глаза смотрели куда-то вдаль, а тяжелое дыхание то и дело заставляло зеленую поросль вжиматься в наст почвы. Зверь не обращал на меня никакого внимания. Да и того тревожного холодка, что присущ большинству броктаров с пеленок и предшествует неминуемой угрозе, не было. Подойдя ближе, я присел напротив. Старый облезлый хищник, с множеством шрамов по всей шкуре, поднял морду, с грустью взглянул в мою сторону и, вновь отвернувшись, сомкнул веки. Впечатленный таким необычным поведением, я решил не докучать и отправился бродить дальше. А прогуливаясь по окрестностям, обнаружил ещё нескольких животных. Все они лежали смирно, и даже самые пугливые не пытались убежать, когда я оказывался слишком неподалеку. Несколько раз я даже пробовал шуметь, размахивать руками в качестве проверки, но зверье не проявляло никакого интереса ни ко мне, ни к другим своим соседям.

Не знаю, как долго мне довелось отсутствовать, ведь ощущение времени вблизи Звериного камня странным образом переставало существовать, но, вернувшись в лагерь, я с облегчением обнаружил, что воин уже развел костёр, приготовил лежаки для ночлега, привязал коней и поделил поровну нехитрый ужин. Значит, с голодными завываниями в желудке будет покончено очень скоро.

– …Ни то, чтобы напасть, даже ухом не повел. Представляешь? – рассказывал я рыцарю о необычных наблюдениях, подтягивая свою порцию провизии поближе.

– Значит, опасности и впрямь нет. Всё, как и говорил Хум, – произнёс Тамиор в ответ и тут же осекся: – Смотри-ка, Варанта. Там, за камнями.

Здоровяк перешел на шепот и ткнул пальцем в сторону святилища. Вдалеке за холмом двигался небольшой табун диких лошадей. Вдруг рослая грузная кляча отделилась от остальных, вышла вперёд и развернулась мордой к сородичам. Животные некоторое время стояли друг напротив друга, чуть потряхивая гривами. Они будто прощались с одним из своих. Затем кобыла зашагала к арке мегалита, пересекла каменное плато и, потоптавшись, улеглась близь того места, где с пару четвертей часа назад я обнаружил дремлющего волка.

– Но это звери, – хмыкнул бородач. – В них я угрозы не вижу. А есть ведь ещё разумные. Да и земли Тилрадана, сколько себя помню, всегда полнились дикими племенами. Так что дозор всё же необходим. Я буду первым.

Согласившись на предложение приятеля, я быстро прикончил остатки пищи и, утолив жажду двумя крупными глотками кислого питья, стал готовиться ко сну. Однако та ненавязчивая песенка, которую я слышал возле дольмена, всё ещё крутилась в голове и никак не давала покоя.

– Эй, Тамиор, а ты слышал когда-нибудь музыку? – укладываясь поудобнее, одернул я рыцаря, уже настроившегося на молчаливый дозор.

– Что значит слышал? Какую ещё музыку? – не оборачиваясь, проворчал он.

– Ну, вообще. Обычную музыку, – постарался растолковать я. – В Мак-Тауре на площади, бывало, конечно, что заезжие барды устраивали представления, но ту дребедень и музыкой-то назвать сложно. Шум, треск, разбитая лютня, да кучка зевак горло дерут. Я говорю о красивой музыке, настоящей. Скрипка там, орган или, может, арфа.

– Арфа? Про арфу слышал, дружище, слышал, – пересев в пол-оборота, оживился белобородый. – Думаю, мы с тобой ещё побываем в местах, где играют отменные трубадуры, а изящные девицы подают лучшее эльфийское вино вместе с крепко зажаренной олениной по-канрийски… М-м-м… А теперь, всё. Спи. Не теряй время.

Я послушно повернулся на бок и засопел. Казалось, прошло всего каких-то пару минут. Сумбур сна медленно вползал в вялые мысли, и вдруг желанная полудрема улетучилась, а по глазам, прямо сквозь веки, ударила слепящая вспышка. Резко пробудившись, я сел и стал непонимающе осматриваться.

Глубокий вечер сменился ночной прохладой, полотно небосклона затягивала мгла, а весь наш лагерь и округу святилища, где прежде обретались звери, пришедшие ещё до того, как солнце скрылось за горизонт, заливало тёплым полупрозрачным маревом, что исходило от гигантского столба света, бьющего из верхушки капища далеко в чернеющую высь. На корточках я подполз к Тамиору. Рыцарь заворожено смотрел на то, как каменную площадку в основании дольмена заполняют огромные пляшущие языки яркого нефритового пламени.

– Это не просто алтарь. Это жертвенный костёр, – изумлённо произнёс я.

Силуэты животных, числом много большим, чем я обнаружил засветло, медленно шли навстречу чародейскому огню и один за другим, вспыхивая, будто сухие лучины, замирали в неподвижности. Миг, и поглотившие их всполохи отступали прочь, оставляя после себя не горсти дымящего пепла, но мерцающие черты. Перерожденные фантомы отряхивались, точно стараясь сбросить остатки бренной плоти, поочередно вставали на лапы и устремлялись вглубь дольмена. Достигнув центра, иллюзорные фигуры вновь столбенели и начинали таять, постепенно и вязко расплываясь в воздухе всё той же зелёной дымкой, становясь неотделимой частью призрачного костра.

– Похоже… Похоже на то, что я видел тогда в Незыблемом лесу, – возбуждённо прошептал я.

– Оно и есть, – так же тихо ответил Тамиор. – Духи Тура. До сего момента мне доводилось только слышать про них. Я и тебе-то тогда не сильно поверил, – улыбнулся воин.

– Чего?

– Шучу-шучу. Тихо давай. Смотри лучше. Какая красота.

Я потер заспанное лицо, направил внимание левее и наткнулся на фантом той старой лошади, что мы видели прежде. Словно почувствовав любопытный взгляд, дух тоже повернул голову, затем развернулся целиком и зашагал к лагерю. Протопав мимо меня с белобородым, полупрозрачная фигура подошла к нашим верховым животным и остановилась в локте от импровизированной коновязи. И Бурелом, и кобылка Тамиора не подавали признаков тревоги, вели себя спокойно, с интересом продолжая наблюдать за движениями странного сородича. Немного помедлив, привидение вплотную приблизилось к Бурелому, ткнуло бесплотным носом коня в морду и пустилось галопом обратно, чтобы уже через мгновение присоединиться к общему потоку душ.

Так миновала ночь. На рассвете всё стихло, будто ничего и не было. Древний дольмен по-прежнему покрывали мхи и вековая паутина. Разве что травы вокруг казалось больше. Пышный зеленый ковер точно в один миг разросся, стал ярче, сочнее, а по краям, обрамляя душистым венцом основание Звериного монумента, кое-где распустились цветы.

Бедняга Тамиор так и не смог сомкнуть глаз до самого утра и потому теперь спал, громко посапывая и пугая птиц своим громогласным храпом. Не желая просиживать без дела, я занялся сбором лагеря и подготовкой лошадей к предстоящему путешествию. Стараясь производить как можно меньше шума, чтобы не мешать вымотавшемуся товарищу, я скрутил лежак, проверил переметные сумки и принялся ждать, когда бородач восстановит силы и соизволит проснуться.

К полудню все твердо держались на ногах. И хотя покинули мы стоянку достаточно поздно – солнце уже подбиралось к середине своего привычного маршрута – удача оказалась на нашей стороне, и верхушки башен Висмутовых столпов показались над горизонтом ещё до наступления заката. Ориентируясь по высоченным пикам главного прибежища магов, как по маяку, свернули на восточную дорогу и, чувствуя спокойствие и радость на душе, продолжили путь.

Мы наконец-то добрались. А значит, первый этап нашей миссии был почти завершен.

***

– Да чтоб тебя!

Вот уже битый час мы пытались догнать эти проклятые башни. Да-да, я вовсе не оговорился – именно догнать. Потому, что чем ближе мы подъезжали, тем дальше оказывались от видимых границ чародейской гетерии. Лошади тоже заметно устали и уже не реагировали на команды. Их шаг замедлился, а вскоре измотанные гоном животные и вовсе остановились, всем своим видом показывая, мол, дальше не ступят ни шагу, пока не передохнут.

– Гнилые кости хидны! – выругался Тамиор, спешиваясь. – Когда же мы уже приедем?!

– Видать, мы что-то неправильно делаем. Может, нам стоило идти с севера, а не с восточной стороны? Тогда башням некуда было б бежать, – улыбнулся я. – Они бы вскоре упёрлись в берег, тут бы мы их и сцапали.

– Пожалуй, – рассмеялся бородач и тут же нахмурился снова. – Такой хитроумный план не может не сработать. Но сейчас мне кажется, что мы находимся в положении, сравнимом только с одним местом – под хвостом старого ферунга. Да чтоб это всё!

– Эй! – где-то совсем рядом послышался чужой недовольный голос. – Ну чего разорались-то? Такая грязная ругань. Как не стыдно? Под хвостом у ферунга, да ещё и старого. Представить страшно, не то что оказаться там.

– Кто? Кто это говорит? – вращая головой в поисках источника звука, озадаченно воскликнул Тамиор.

– Где говорит? – отозвалось вопросом на вопрос.

– Да прямо вот тут, – вступил в разговор я. – Кто-то ведь произнес слова «где говорит»?

– Кто, где говорит, сейчас, сказал кто? – спутано передразнил незнакомый голос.

– А-а-р-р-х! – с досадой зарычал рыцарь. – Кто, где говорит, сказал кто? – попытался он повторить сумбурную фразу. – Вот именно это кто сейчас сказал?

– Иногда когда? – тут же раздалось в ответ.

– Бессмыслица какая-то, – едва сохраняя терпение, заключил я и, решив действовать твердо, добавил командирским тоном: – А ну-ка, все быстро замолчали! Ты, тот, кто говорит с нами, покажись немедленно! Иначе мы сами найдём тебя, но уже с оружием в руках.

– Тихо, тихо… Эх, юность, – по-стариковски с нарочитым брюзжанием запротестовал голос. – Сначала сами запутали, а теперь ещё и расправой грозят. Никакого уважения к почтенному возрасту. Всё спешат, спешат куда-то. А так ведь и успеть можно.

Незримый собеседник недовольно поцокал языком.

– Глаза-то разуйте, – неожиданно строго буркнул он, – да присмотритесь хорошенько.

Пелена влажного воздуха подернулась и перед нами, будто из бликов гаснущего вечера, образовался хлипкий невысокий заборчик с рядом перекошенных досок, за которыми ютился узкий письменный стол, утвержденный прямо на траве. Сидение занимал худощавый старичок в тёмно-синей мантии. Аккуратная куцая бородка и коротко остриженные белые волосы придавали особую выразительность его глубоко посаженным, практически черным глазам.

– Ну, чего надобно-то? – возмущенным, скрипучим, но всё же доброжелательным тоном спросил старец. – Пришли, раскричались тут, от работы отвлекают. Кто такие-то?

Я и Тамиор озадаченно покосились друг на друга.

– Так это, дед… Добрые путники мы, что ищут и никак не могут сыскать вход в великую гетерию магов, – начал рыцарь. – Ты случайно не знаешь, как туда попасть?

– Типун тебе на язык, – вскинулся незнакомец. – Сам ты дед. Мне всего-то пятьсот тридцать четыре года. Да и то только исполнилось.

Мы вновь недоуменно переглянулись и продолжили слушать.

– Гетерию магов они ищут. Тфу! Хотя знаю, конечно, – постепенно смягчился старикан. – И как попасть знаю. Только вы растолкуйте прежде, кто вы да зачем туда следуете.

Бородач, было, открыл рот, дабы начать объяснять, но эксцентричный хрыч прервал его резкой тирадой, так и не позволив вымолвить ни слова.

– Нет. Лучше не надо. Не рассказывайте, – отмахнулся он. – Нет, нет. Дайте я сам угадаю.

Старик поднял лицо к вечернему небу, поднёс одну руку ко лбу, а вторую устремил вверх. Затем принял крайне задумчивый и сосредоточенный вид, прикрыл глаза и…

– Вы те, кто страстно желают стать адептами Висмутовых столпов – величайшей во всём бескрайнем Тилрадане гетерии и единственно верного исконным традициям чародейского мастерства пансиона, – громким величественным тоном провозгласил он. – Изучать суть вещей, повелевать энергией мира, постигать историю, создавать лучшие заклинания и бла-бла-бла, всё такое и в этом роде. А посему, поздравляю. Вы не приняты. Набор на ближайшие сто лет завершен. Благодарим за проявленное терпение и вашу отчаянную попытку. Всего хорошего, – подытожил дедуля, приоткрыл один глаз и уставился на наши кислые лица. – Что? Не угадал?

Я отрицательно помотал головой в ответ.

– Хорошо. Попробуем в другом направлении. Тогда, – не думал униматься сморчок, – вы храбрые воины ордена «Святая Длань», чей долг и смысл существования лежит в истреблении нежити во всём мире. Вы пришли узнать тайну победы над Верховным лордом гулей Вераносом. Хотя, – отрешенно забубнил он, словно рассуждая сам с собой, – Веранос был повержен, если мне не изменяет память, ещё пятьдесят три года назад. Конечно, все это имеет смысл при условии, что старый проказник восстал-таки из пепла вновь. Иначе бы вы не пришли. Да и откуда мне знать такие подробности? Гули весьма непредсказуемы. Ну что? – обратившись вновь к собеседникам, раздражённо воскликнул незнакомец. – Тоже не то?

– Нет, – повел подбородком рыцарь.

– Т-а-а-к.

Дед что-то торопливо забормотал под нос, стал перебирать пальцами, затем вновь принял прежнюю позу и откашлялся.

– Тогда… Х-м-м… Тогда… Тогда вы сами и есть гули в обличие разумных, – вытаращив глаза и довольно осклабившись, выпалил он. – Пришли, чтобы узнать, как избавиться от своего проклятья, а затем благополучно вернуться к жизни среди живых… Жизнь живых? Х-м-м… Не очень эпичное сочетание, но сойдёт, – отмахнулся старикан и поднял вопросительный взгляд. – Ну как?

– Всё мимо. Ещё предположения будут?

– Сейчас. Сейчас.

Дедок в который раз поднял руки к небу, крепко зажмурился и затряс бородкой, силясь выдать очередную нелепую догадку.

– Нет. Всё. Не выходит. Проклятое воображение. Двести лет практикуюсь в ясновидении и всё глашатаем хаоса под хвост, – выругался он, наконец соглашаясь с поражением. – Ладно. Рассказывайте тогда сами. Кто такие и как попали сюда?

– Мы посланники лорда Данкила Тарда, – начал белобородый, – Верховного правителя Далратии. Висмутовые столпы – первая цель нашего путешествия. Нам известно примерное место их нахождения. Башни видны издалека. Но добраться до них мы так и не сумели.

– Что? Вы же совершенно точно не маги. И вам удалось заметить башни, без каких-либо ухищрений?! – вдруг воскликнул незнакомец.

– Так и есть.

– Ну что ты будешь делать? – принялся горько сетовать он. – Как в карауле этот дурацкий мальчишка Адалантель, так вся округа осведомлена о, между прочим, тайном расположении гетерии. А я ведь постоянно ему твержу: «внимательнее, Адалантель, внимательнее следи за поддержанием заклинаний покрова». Как об стенку чечевица. И вот, пожалуйста, опять. Единственная задача бездаря – поддерживать «полог невидимости» в удобоваримом состоянии. Но нет! В пологе, как всегда, дыры! Да ещё и пара каких-то зевак пожаловала к нам на огонек. Безобразие! – гневно воскликнул сморчок. – Ну да тут нет вашей вины. Простите, – переведя дыхание, добавил он. – Простите за представление. Пожалуйста, продолжайте. И так, вы прибыли издалека от самого лорда Данкила… Чего-то там про путешествие… Ну, и что дальше?

– Послушайте, добрый человек, – вмешался я. – Мы в пути уже несколько дней. Мы устали, наши кони тоже. При нас имеется крайне серьезное поручение от Верховного правителя, важность которого трудно переоценить. Мы ищем идол Астрального стража Тиборы. И если вы знаете, как попасть в чародейскую гетерию, а вы явно знаете, то прошу вас, скажите нам. И ради всех светлых богов избавьте от пустопорожней болтовни.

Глаза старца округлились, брови полезли на лоб, а рот удивленно приоткрылся.

– Идол Астрального стража Тиборы? – ошарашено переспросил он. – Да что же вы сразу-то не сказали?!

Дед возбужденно вскочил из-за стола и заходил вокруг, ворча и совершая какие-то непонятные действия руками.

– Эх, молодежь, лишь бы трепаться да пустозвонить. О главном-то и забыли. Я их ведь сразу спрашивал, а они – «погадай нам, дедушка Заризар», – комкая фразу и нарочито передразнивая наши с Тамиором голоса, пробубнил старый насмешник, затем развернулся, стукнул о землю невесть откуда взявшимся посохом и, улыбнувшись, произнёс: – Добро пожаловать в Висмутовые столпы, долгожданные гости.

Раздался глухой удар. Воздух завибрировал. Там, где посох соприкоснулся с травой, почва вздыбилась, а из рукояти во всех направлениях потянулись корни. Набухая, с каждым мгновением они становились всё толще, причудливо сплетались в тугие узлы и, пронзая собой почву, вновь вырывались на поверхность. Магический инструмент задрожал, издав протяжный глубокий гул, и старик выпустил его из пальцев. Отступив на несколько шагов в сторону, он скрестил локти на груди и с довольной ухмылкой продолжил наблюдать за происходящим. Гул резко сменился надрывным треском, и древко лопнуло. Казалось, что сотни его острых обломков вот-вот разлетятся по округе, однако, этого не случилось. Удерживаемые изнутри какой-то непостижимой силой, куски посоха застыли в неподвижности. Зияющие пустоты стали затягиваться слоями бугристой коры, и вскоре перед нами возник ствол могучего дерева.

В следующий миг из ещё не закрывшихся трещин хлынули фонтаны чародейской энергии. Многочисленные светящиеся струйки устремлялись к небу, распадались сонмами хрустальных брызг и тут же застывали, превращаясь в колышущиеся ветви исполинской кроны, усеянной тысячами листьев ало-желтого цвета. Однако, к нашему немалому удивлению, появление древа стало всего лишь началом преображения. Целые пласты почвы, покрытые мхом и травами, поднимались кверху, переворачивались обратной стороной и вновь занимали своё место, точно мозаика, складываясь в сложную паутину изгородей и гранитных троп. Вдалеке, затмевая линию горизонта, медленно проступали очертания высоких круговых стен.

– Как? Откуда всё это взялось? – ошарашенно промямлил я, примечая, что такого грандиозного представления ни мне, ни Тамиору видеть ещё не приходилось.

Мир окрест менялся быстро. Точно незримый художник наскоро рисовал свою картину, холстом для которой служила окружающая явь. Кирпичик за кирпичиком, линия за линией, черта за чертой. Там, где с минуту назад не было ничего кроме пустырей и плешивых пролесков, появлялись веранды с ажурными крышами, островки из стеклянных цветников и вереницы фонарей, разгоняющих опустившуюся на улицы серость светом живого огня. Только сейчас я заметил, что чуждая для вечернего времени тишина сменилась привычным шелестом ветра, песнями цикад и многообразием звуков. Однако среди обыкновенного шума было что-то ещё. До слуха доносился разноголосый говор, словно мы приоткрыли дверь в просторную, битком набитую посетителями таверну. Голоса становились отчетливее, приобретали форму, складывались в отрывки понятных фраз, а вместе с ними иллюзорный сквер заполнялся фигурами весьма настоящих разумных.

Сотня… Нет… Несколько сотен мужчин и женщин, облаченных в одинаковые мантии, сновали по извилистым дорожкам взад и вперед, увлеченные заботами и совершенно не замечая нашего присутствия. Некоторые из них напротив – сочетали неспешную ходьбу с жаркими спорами. Другие, сбившись в кучу, топтались возле столов с перегонными кубами и прочей алхимической утварью и, стараясь перебить речи друг друга, вели громкие и весьма напряженные споры. Кто-то и вовсе нежился под навесом густой листвы огненно-рыжих деревцев и наслаждался закатом, всем своим блаженным видом давая понять, что ни в пример остальным предпочитает безделье увлеченной работе.

За несколько коротких минут у нас на глазах вырос целый город полный жизни, обитателей, роскошных цветущих садов, маленьких уличных лабораторий, беседок и высоких зданий. Во главе всего этого великолепия возвышались гигантские башни, те, за которыми мы тщетно гонялись каких-то две четверти часа назад. И хотя издалека они представлялись не более чем четверкой ничем не примечательных остроносых шпилей, вблизи рельеф центральных чертогов гетерии поражал всяческие фантазии. Висмут – странный и весьма редкий металл с почти зеркальной поверхностью, послуживший основным материалом для их постройки, казалось, вытягивал из воздуха столько света, что даже под лучами заходящего солнца стены башен продолжали переливаться сонмом радужных бликов, от лилового к золотому, от золотого к ярко-зелёному.

– Ну как вам? – прозвучал воодушевлённый голос, пробуждая гостей от обуздавшей их зачарованности.

– Это же… – начал было я.

– Да, да. Знаю, знаю. Вы в крайней степени удивлены, растроганы, находитесь в умопомрачительном замешательстве, конечно же. Спросите – как? Очень просто. Всего лишь умелое применение чар «рассеивания малой невидимости» внутри купола «невидимости большой». Ну и от себя добавил мишуры немножко.

Дед чуть ли не подпрыгивал от осознания того, какой фурор произвёл на нас его магический фокус.

– Не каждому под силу просто взять и сотворить такое вот, безусловно, эффектное обнажение. Или как правильно? – задумался он. – Может, свидетельство истинного мастерства?

Тамиор открыл рот, чтобы заговорить, но старик тут же прервал его.

– Ах, да! Я же забыл представиться… Разве что только вскользь, – спохватился он. – Меня зовут Заризар. Я занимаю пост главы Совета магических изысканий разумных рас. Также преподаю искусство алхимии, диктума, эссентики. Иногда не брезгую темпорикой и ещё несколькими науками. К примеру, моя самая любимая дисциплина – «Архитектура иллюзии в отношении физических предметов и окружающего пространства». Сокращённо «Курс АИОФПОП», – волшебник помолчал, вглядываясь в реакцию и, убедившись, что его слова не произвели никакого эффекта, с разочарованием продолжил: – Короче говоря, я тут главный. И верно, вы прибыли туда, куда следует. Добро пожаловать в лучшую, единственную, неповторимую чародейскую школу, чей сладостный эфир насквозь пропитан потоками знаний, массивами наук и мыслями гениальных умов всех эпох без исключения.

– Нам нужна помощь, маг! – наконец-то урвав секунду тишины у неугомонного старика, быстро выпалил я.

– Эх, броктары – рогоголовые дети огня и войны. Исключительно добрые ребята, но всегда раздражающе прямолинейные. Сразу к делу, а? – хохотнул Заризар. – Всем нужна помощь, дорогие мои Варанта и Тамиор.

– Откуда вы знаете наши имена? – сощурился белобородый.

– Ну, я, на минуточку, всё же глава гетерии. Уж, чтобы прочесть имена собеседников, много усилий не требуется. Итак, если я всё верно понял, вам понадобились весьма нетривиальные услуги. И вы их непременно получите. Тем не менее, не следует забывать о первом и самом главном правиле, особенно, когда имеешь дело с магией – утро вечера мудренее.

Старец торжествующе поднял палец вверх.

– Но… – в один голос принялись возражать мы.

– Никаких «но»! – строго отрезал чародей. – Обсудим ваши заботы утром. Сейчас же я настоятельно рекомендую отведать гостеприимства Висмутовых столпов.

Вновь улыбнувшись, Заризар звонко щёлкнул пальцами. Его фигура растворилась в яркой вспышке, а мы оказались в просторной комнате с двумя мягко застеленными кроватями и парой крупных глубоких ушат, доверху заполненных водой и горячим паром. В углу комнаты располагался обеденный стол, заставленный пузатыми кувшинами, плошками с сыром, ломтями хлеба и широким блюдом дымящегося мяса. Копченый аромат пищи неторопливо блуждал по покоям, явно намекая на скорую трапезу.

– Ну, раз так, – присвистнул Тамиор, решительно наполняя две большие кружки тёмным пенящимся напитком, – не будем обижать хозяев.

Грядущий сон обещал быть сытым, мягким, вымытым и по-хорошему хмельным.