– Измени его образ в поэме.
– Что? Я не понимаю тебя.
– Сделай его непривлекательным, например, трусом.
– Но он же не был трусом, – возразил Гомер.
– Возможно. Но мы победители! Мы пишем историю. Если мы захотим, чтобы он был трусом, то он таким и станет в глазах потомков.
– Подожди, – поэт пытался прояснить путающиеся от выпитого мысли. – Мы напали на Трою, разрушили город, ты убил Гектора, а теперь ещё хочешь исказить память о нём?
– Я должен быть главным героем, он не может быть равным мне во всём, – продолжал давить Ахиллес.
– Но ты победил и вернулся домой, а он погиб и остался погребен. Что тебе ещё нужно? – продолжал сопротивляться Гомер.
– Сделай его трусом.
– Я не могу, это же неправда!
– Ты сам творец своей поэмы, что ты напишешь, то и будет правдой на века!
– Ну, хорошо, – сдался под напором Ахиллеса Гомер, – ты никогда не отступаешь Ахиллес. Что именно я должен сделать?
– Помнишь, как мы встретились с Гектором перед схваткой?
– Конечно, это же я написал:
«Стоял он напротив Пелида, сама угроза и сила,
Гектор, сын Трои, смотрелся как бог!
Бесстрашный и мощный, нахмурен и строг!»
– Видишь, бесстрашный, как бог. Давай, он испугается меня и побежит.
– Что? – растерялся от такой наглости Гомер.
– Гектор увидел Ахиллеса, понял, что это его погибель, испугался и трусливо убежал. Я знаю, ты сможешь, Гомер, дружище, прошу тебя.
Гомер тяжело и устало вздохнул:
«В лучах восходящего солнца, блистали доспехи Пелида.
На правом плече у него пелионская смерть,
почувствовал Гектор дыханье Аида, не мог оторвать он свой взгляд от копья.
И вот захватил его ужаса трепет, не стал ожидать он удара врага.
Дрожа, повернулся к стене и в бега.
Пелид вслед за ним, словно хищная птица, нагнать,
непреклонно пытаясь голубку, чтоб когти вонзить и на части порвать.»
– Отлично, ты просто гений, Гомер! – расцвел главный герой троянской войны. Воистину великий поэт!
– И долго? – прервал восхваления Гомер.
– Долго что? – не понял Ахиллес.
– Долго он от тебя убегал?
Ахиллес задумался, налил себе ещё вина с водой и быстро выпил чашу жадными глотками.
– Три раза вокруг Трои, думаю, достаточно.
– Три раза вокруг города? – Гомер саркастически поднял брови.
– Да, – согласился, не уловивший сарказма, Ахиллес.
– Хорошо, а потом то он стал сражаться?
– Да, но его убедили в этом боги, что деваться некуда.
Гомер помолчал минуту и выдал:
«Я больше убегать не стану, отпор я дам тебе, Пелид.
Такое боги указали, такое честь моя велит!
Я трижды город оббежал, теперь готов к сраженью дух,
иду на смертный бой с тобою, покуда взор мой не потух.»
– Отлично, именно этого я и хотел! – Ахиллес вскочил и хлопнул Гомера по плечу. – А сейчас извини, я отойду по нужде, слишком много выпил.
Ахиллес засеменил на улицу. Гомер проводил его взглядом и снова вздохнул. Солнце уже скрылось, на улице было темно. Послышался приглушенный вскрик Ахиллеса и какие-то ругательства.