– Мне кажется, рука Итона должна быть на красном, а не на жёлтом, – крикнула я, удаляясь на кухню за очередной бутылкой вина. Мы дошли до той стадии алкогольного опьянения, когда можно начать играть в Твистер и не чувствовать себя недостаточно молодыми для этой забавы.

Из гостиной послышались шум и громкий смех, от которого по моему лицу скользнула улыбка. Друзья могут перевернуть квартиру вверх дном за минуту моего отсутствия, всего лишь играя в детскую игру.

Я открыла дверцу винного шкафа и пробежалась глазами по нескольким бутылкам, отыскивая ту самую, что доведёт этот вечер до нужного настроения и понесёт по волне алкогольного опьянения без возможных последствий завтрашним утром.

– Ну, ты долго, красавица? – на кухне показался Дэн, и я закусила губу, обернувшись на него и снова восхищаясь его внешностью, к которой всё ещё не привыкла. На нем обычная белая футболка и низко посаженные джинсы, но даже в простой одежде он выглядит как рок-звезда.

Впрочем, именно рок-звездой он и является, к чему я тоже никак не могу привыкнуть. Как такой талантливый мужчина мог выбрать меня в качестве своей спутницы, всё ещё не укладывается в моей голове.

– У Итона, как всегда, рука оказалась не там, где нужно? – рассмеялась я, наконец делая выбор в пользу бутылки Бароло и хлопая дверцей шкафа.

– Он просто не может долго находиться вдали от попки Грейс.

Я слышу, как Дэн движется по нашей небольшой кухне, и по шее пробегает дрожь, едва я чувствую его близость ко мне. Несмотря на то, что моё тело привыкло к этому мужчине, я всё ещё остро чувствую его приближение, и особенно его прикосновения. Уверена, это показывает, что наши отношения – это нечто большее, чем просто влюблённость. Ведь даже спустя долгие 5 месяцев, я ощущаю романтику в каждом сказанном друг другу слове.

– Я, кстати, его не виню: у Грейс потрясающая попка, – смеюсь я, но едва губы Дэна касаются шеи, оборачиваюсь к нему лицом, отталкивая от себя не понадобившуюся мне бутылку превосходного вина.

– Не лучше твоей, – голос мужчины становится глубже, и я ощущаю, как он возбуждается с каждым прикосновением моих рук к своему телу. Вот только это совсем не тот момент, когда мы можем себе позволить подобные выходки.

Я поднимаюсь на носочки, и целую его в уголок губ, слегка отталкивая от себя.

– Я бы поспорила, – снова разворачиваюсь я, открывая ящики в поисках штопора, которым я умею пользоваться, в отличие от этого новомодного электрического, что подарили нам Итон и Грейс.

– Давай поспорим, потом так приятно мириться, – смеётся Дэн, проводя рукой по коротким волосам, но не делая попытки снова прикоснуться ко мне. Мы оба прекрасно знаем, что уже не сможем остановиться. За это я и ценю так Дэна: он точно знает, когда можно и нужно действовать, а когда стоит остановиться и насладиться этими искрами между нами, ведь мы обязательно найдём момент для того, чтобы показать друг другу наше желание.

– Вы там что, сексом занимаетесь? – послышался смех из гостиной, и я рассмеялась такой простоте наших друзей. Мы знакомы всего несколько месяцев, но уже так свободно чувствуем себя в обществе друг друга.

– Тебе этого не узнать, брат, – кричит Дэн, выходя из кухни и оставляя меня снова одну.

Наконец справившись с непослушной бутылкой обычным штопором, я, довольная, возвращаюсь в гостиную к друзьям, которые снова смешались на разноцветном поле.

– В следующий раз играем в монополию, – кряхтит Грейс, на которую падают оба мужчины, и краснеет от тяжести их тел.

По губам скользит улыбка, и я наполняю наши бокалы, пока друзья пытаются встать с поля и рассаживаются рядом. Я молча наблюдаю за тем, как Итон, Грейс и Дэн берут бокалы в свои руки, рассматривают алую жидкость и делают короткий глоток, наслаждаясь первым вкусом превосходного напитка. Слежу за тем, как Дэн прикрывает глаза от удовольствия, и в это мгновение люблю этого мужчину ещё сильнее. Мне достался самый лучший мужчина, о большем и мечтать нельзя. Дэн раскрывает глаза, смотря на меня, и у меня внутри растекается такое тепло безграничной любви и признательности. Он подмигивает мне, и кажется, что я краснею. Никак не привыкну к нашим отношениям и тому, что могу себя чувствовать в безопасности рядом с мужчиной, не вспоминая о прошлом, а строя только планы на наше счастливое будущее.

Я не слышу никого и ничего, когда смотрю на Дэна, когда вижу, как моё лицо отражается в его зрачках, и убеждаюсь в силе его любви ко мне. У нас не было боли и страданий, мы сошлись быстро, будто так и должно было быть. Может так и было? Эта встреча была предопределена, а я наконец должна была стать счастливой? Кто бы знал, что это произойдёт после того, как я перееду на другой конец земли и разорву все отношения с прошлым.

– Алиса!

Я слышу какой-то шум рядом, но отгоняю от себя эти неприятные звуки, снова концентрируясь на любимом лице мужчины, что сидит напротив. Смотрю в его светлые голубые глаза, влюбляюсь вновь в ямочки, что появляются от его улыбки, представляю, как снова поцелую его щетинистый подбородок и коснусь коротких кудрявых волос, наслаждаясь их мягкостью.

– Алиса!

Я все ещё пытаюсь игнорировать этот шум вокруг, но Дэн оборачивается на наших друзей, и я теряю эту связь с ним, тут же возвращаясь в реальность из мира моей любви к этому мужчине. Любви, которая, я думала, ко мне уже никогда не придёт.

– Алиса, кажется, кто-то стучит в дверь.

До меня наконец долетают слова Итона, изучающего меня так, будто смотрит в первый раз. Он все никак не привыкнет к моей способности отключаться от реальности и пребывать в мире грёз, игнорируя всё, что происходит вокруг.

– А?

– Кто-то стучит в дверь, – снова повторяет он чуть громче, и я поднимаюсь с дивана на автомате, так и не понимая, в каком из миров я сейчас нахожусь.

– Не начинайте без меня, я мигом, – кричу я из коридора, одновременно хватаясь за ручку двери и распахивая её на себя.

В это мгновение глаза моего прошлого оборачиваются на меня у стены напротив, и я теряюсь от ужаса, что сковывает меня против воли. Не уверена, что спустя полгода хочу чувствовать это, смотря в прошлое, но не могу изменить своего отношения, своих эмоций и того, что малая часть меня всё ещё болеет ушедшим из моей жизни.

Мы смотрим друг на друга молча, никто из нас не решается начать первым. Однако, я и не должна ничего говорить, потому что не я своим появлением рушу чью-то жизнь. Секунды, минуты молчания позволяют мне расслабиться от этого взгляда, изучающего меня, словно видящего в первый раз. Впрочем, он практически таким и является. Наши встречи в прошлом не были так значимы, как эта сейчас. Мне нужны слова, чтобы понимать, что это не принесёт мне душевного спокойствия, и сегодня ночью я не буду видеть сказочные розовые сны.

– Алиса, – её голос, в отличие от взгляда, холодный, со стальными нотками. На автомате я скрещиваю на груди руки, стараясь себя защитить. Хотя не уверена, что она способна причинить мне боль специально. Но кто знает причину её появления? Возможно, она искалечит меня, даже не отдавая себе отчёт в том, что совершает.

– Ты можешь выйти? Нам необходимо поговорить, – просит она, но я почему-то читаю в этих словах приказ. Возможно, я и хотела бы не подчиниться, но вместо этого хватаю ключи из вазы рядом с дверью и прикрываю дверь за собой.

На мне всего лишь домашние синие штаны и белая майка, открывающая все мои достоинства и не дающая возможности разыграться фантазии, потому что всё и так слишком хорошо видно. Я чувствую, что выгляжу неподобающе для подобной встречи, но менять не стала бы ничего.

Оказавшись в полумраке коридора, я могу более тщательно рассмотреть непрошеную гостью.

Она немного ниже меня ростом, с короткой стрижкой, и я знаю почему. С трудом сглатываю, зная, через что пришлось пройти этой женщине за последние несколько лет. Но выглядит она не так, как я себе представляла, как запомнила мельком на ненавистной мне свадьбе. Я беззастенчиво разглядываю её кружевную белую юбку чуть ниже коленей, серую кашемировую водолазку. Я даже на расстоянии ощущаю её мягкость, и понимаю, сколько она стоит. На ней красные лаковые туфли без каблука, делающие её образ ярким и запоминающимся. Эта женщина точно знает, как выглядеть великолепно, даже пережив самое ужасное, что может быть в этом мире. Я восхищаюсь ею, и, наверное, она видит это по мне, потому что одаривает слабой улыбкой.

– Я хотела посмотреть на девочку, которая так повлияла на моего сына, – объясняет она своё появление на пороге моего дома, но нисколько не истолковывая его на самом деле.

Мы с Фабианом не общались уже полгода, с того самого дня в аэропорту, когда он улетал со своей женой и её матерью, а я навсегда покидала Штаты, чтобы не встретиться с ним и любым другим человеком, что может связать меня с ним. Было слишком больно возвращаться к нему, даже мысленно, и сейчас, смотря на его мать, эта боль вновь просыпается во мне. Я чувствую, как озноб пробирается под кожу, и не могу остановить себя от того, чтобы не начать дрожать. Нет, мне не холодно. Мне страшно от того, что она может сказать дальше, но больше я боюсь того, что не до конца забыла свои чувства к этому невыносимому мужчине, который разрушил меня до основания.

– С ним все хорошо? – мой голос дрожит против воли, и вопрос разрывает пространство, оглушая меня. Мне не безразлична его судьба, даже спустя столько дней вдали.

– Как посмотреть, – замечает она, рассматривая меня ещё пристальнее, от чего я ещё больше ёжусь и хочу раствориться в этом пространстве, чтобы она не могла проникать под кожу, задевая те струны моей души, что я давно в себе убила ядом любви Фабиана Бойла.

– Что вы имеете в виду?

– Я хотела просить тебя вернуться домой, – её голос снова становится стальным.

– Мой дом здесь. Не понимаю, что вы хотите от меня. Почему вы не объясняете, что с Фабианом?

– Он жив, если ты про это. Физически, во всяком случае, он все ещё жив и находится дома. Но его душевное состояние – повод для того, чтобы ты вернулась домой. Ты нужна моему мальчику, – говорит она это, как заученный текст, что нисколько не объясняет мне того, что происходит на самом деле.

Впрочем, если она здесь, то с Фабианом точно не всё в порядке. Видимо, совершать глупые поступки у него в крови, и от этой привычки он не избавится никогда. Но я не тот человек, что будет решать эти проблемы. Он больше не моя головная боль, да и никогда не должен был ею стать в принципе.

– Боюсь, что я не смогу помочь вашему сыну. Вы зря совершили такое длительное путешествие. Кстати, как вы узнали, где меня найти? – я откинулась на закрытую дверь моей квартиры, стараясь держаться увереннее на её фоне и не выдавать того, как сильно бьётся сердце у меня в груди от одного упоминания имени её сына.

– Оливер выдал твой адрес после того, как я рассказала, насколько всё плохо, – наконец ответила она хоть на один из моих вопросов, но не подарила мне желанного облегчения.

Оливер никогда бы не поступил так без веских оснований. Я знаю, насколько он ненавидит Бойла и как сильно желал того, чтобы я избавилась от этого балласта в моей жизни. Видимо, даже Оливера Шера есть чем задеть так, чтобы он разрешил кому-то вмешиваться в мою жизнь с его племянником.

– Это не заставит меня вернуться к вашему сыну, простите. После того, что он сделал с моей жизнью, я не смогу вернуться к нему. Я даже видеть его не могу, – чуть повышаю я голос, стараясь донести свои чувства до этой женщины, которая всего лишь переживает за своего сына.

Интересно, а он вообще знает, что она здесь и разговаривает со мной? А вдруг это он подослал её ко мне, чтобы разжалобить и заставить вернуться? Но надеюсь, что Фабиан не настолько низкий человек, чтобы подсылать больную мать ради своего задетого эго.

– Я знаю, что он поступил с тобой нехорошо. Он так поступает всегда, когда боится потерять кого-то очень важного в своей жизни. Фабиан очень ранимый мальчик и тяжело справляется с утратами. Но ты делала его лучше, он стал другим человеком. И я хочу такого сына, а не того, во что он сейчас превращается – в своего отца, – я вижу, что у неё на глазах скапливаются слезы, едва она затрагивает тему своего умершего мужа и того, каким он был отцом по отношению к Фабиану, да и, наверное, мужем он был также неважным. Но это не способно изменить моё отношение. Я поклялась себе никогда не возвращаться к тому, что делало меня слабой, безвольной и унижало в собственных глазах. Слишком поздно для раскаяния.

– Я не тот человек, что поможет вашему сыну. Простите меня, но я не стану помогать ему выйти из того состояния, о котором вы говорите. Он не помогал мне справиться со всем этим ужасом в моей жизни, так что и не мне приходить к нему на помощь сейчас.

– Я понимала, что не смогу тебя убедить. Но должна была приехать и попробовать, попросить сама. Знаю, он причинил тебе боль, но мой мальчик не умеет по-другому. Я не смогла показать ему, что любить нужно бескорыстно и искренне, не научила не причинять боль своим близким. Но это не делает его плохим человеком, просто его раны никто не смог залечить, и он стал ожесточён. И единственный человек, разбудивший его истинное я, не смог справиться. Я не виню тебя, дорогая. Жаль, что мы не познакомились при других обстоятельствах. Возможно, объясни я тебе это раньше, мы сейчас не стояли бы в этом холодном коридоре, – женщина пожала плечами, но не двинулась с места.

– Мне жаль. Простите, что я не могу помочь вам. Я слишком долго лечила своё сердце от вашего сына, чтобы сейчас снова окунуться в этот омут. Здесь у меня другая жизни, я наконец счастлива. Простите, – я и сама не знаю, за что извиняюсь. Наверное, не стоило просить прощения за то, что я счастлива, в отличие от её сына. В этом совсем нет моей вины. Каждый сделал свой выбор. Все могло бы быть иначе. Вот только не уверена, что было бы менее больно.

– Ты умная девочка. Жаль, что Фабиан упустил тебя.

– Спасибо, – я потупила взгляд в пол от этого комплимента, которого не заслуживала слышать от этой женщины. Несмотря на то, что я не сделала её сына счастливым, а, возможно, даже напротив, она не держит на меня обиды и даже не считает законченной стервой.

– Хотела бы, чтобы мы ещё увиделись, но вынуждена сказать «Прощай, Алиса». Желаю тебе счастья.

– Спасибо, – вновь повторила я, поднимая голову, чтобы увидеть, как женщина нажимает кнопку лифта, ожидая его прибытия, чтобы навсегда уехать из моей жизни.

– Передайте, – останавливаюсь я прежде, чем продолжить фразу, понимая, что не должна ничего говорить.

– Да? – женщина оборачивается ко мне, и я не могу не видеть в ней черты Фабиана, даже несмотря на то, что она не его родная мать. Но эти глаза, полуулыбка и тепло, что я когда-то чувствовала от него, теперь долетает ко мне через весь коридор от неё.

– Я хотела, чтобы вы передали Фабиану, что, несмотря на то, что для нас уже слишком поздно, он может быть счастлив, если позволит себе любить, а кому-то полюбить его таким, какой он есть, без масок и лжи, – я отвернулась к двери, вставляя слегка дрожащей рукой в замочную скважину ключ, больше не в силах смотреть на эту женщину.

– Пока живёт любовь, Алиса, никогда не поздно, – долетают до меня её последние слова вместе с шумом закрывающихся дверей лифта.

Едва я открываю дверь квартиры, как падаю в объятия открывающего с другой стороны дверь Дэна. Я не заметила, как начала плакать.

– Что случилось? Кто там был? Тебя не было больше получаса.

Дэн сильнее сжимает меня в объятиях, поглаживая по голове, пока я изливаю все слезы, что, видимо, у меня ещё остались из-за моего проклятья и того, что я не смогла до конца выкинуть мужчину с самыми чёрными глазами из своей жизни.

– Мне надо так много тебе рассказать, – смогла выдавить я из себя.

Сегодня мы не будет спать ночью, а столкнёмся с ужасом моего прошлого. Я надеюсь лишь на то, что после услышанного Дэн всё ещё будет рядом со мной. Ведь сейчас только рядом с ним я чувствую себя в безопасности.

Глава 1

– Оставь меня здесь, я больше не могу, – я бросила взгляд на отошедшего уже на пару метров от меня Дэна, обернувшегося тут же на меня и улыбающегося своей неподражаемой белозубой улыбкой так, что у меня щемит сердце от одного взгляда на него.

– Ну же, Лис, осталась пара километров, и мы будем на вершине, – он сделал несколько шагов вниз по крутой тропинке и достал из рюкзака за спиной бутылку воды, делая несколько больших глотков.

Я наблюдаю за ним краем глаза, стараясь отдышаться, согнувшись пополам так, что волосы, заплетённые в косу, касаются земли. Я делаю несколько глубоких вдохов и выпрямляюсь.

– Иди вперёд, ненавижу, когда ты смотришь, – фыркаю на смотрящего на меня мужчину так, что он громко смеётся, и немногие люди, сидящие в кафе, рядом с которым я остановилась, обернулись на него.

– Я жду тебя наверху, через пятнадцать минут отправлю поисковую бригаду, не задерживайся, – он подмигивает мне и вновь опускает на нос очки-авиаторы, быстро скрываясь за крутым поворотом, наконец оставляя меня наедине с собственными мыслями.

Мы с посетителями кафе ещё несколько секунд смотрим на то место, откуда стартовал Дэн. Мне и самой до сих пор не верится, что я с ним рядом. После событий прошлого года, после всего того кошмара, что я пережила, и того, что заставила испытать близких для меня людей, не могу поверить в то, что наконец могу быть счастливой. Рядом заботливый и любящий мужчина, которому не нужно ничего, кроме моей любви, способный быть честным и не прятаться. А ещё он достаточно взрослый, чтобы терпеть все мои выходки.

За этот год Дэну пришлось испытать на себе весь ужас моего становления как нового человека. Мы будто прошли стадию от рождения до полового созревания всего за один год, ускоренными темпами, но это нисколько не упрощало ему жизнь. Дэн терпеливо снёс все ужасы моего характера, и теперь мы можем спокойно проводить время только вдвоём, не ссорясь, а только наслаждаясь обществом друг друга. Как делаем это сейчас, в наш совместный отпуск на берегу Эгейского моря.

Если бы год назад меня спросили, верю ли я в то, что ровно год спустя я буду стоять на каменной лестнице в Греции, подниматься к византийской крепости на горе Символо, и при этом меня будет подбадривать потрясающий мужчина, которого я буду любить – точно ни за что бы не поверила в возможность подобного.

Улетая из Денвера в прошлом году, я знала, что придётся собирать себя по частям, знала, что много время потрачу на поиски себя, и мне придётся себя заставлять каждый день не любить Фабиана и не думать о нем, как это происходило раньше. Он был частью моей жизни, но я должна была оставить всё это в Денвере. Я обещала, что не буду больше плакать, все слезы оставлю дома и не вернусь к этим ощущения. Так и случилось. Я уже год не плакала, а в последние полгода улыбка не сходила с моего лица ни на день. И всё это благодаря этому потрясающему парню, что ждёт меня на самом верху. Он научил меня снова чувствовать вкус жизни, снова улыбаться и наслаждаться, а ещё он делает меня лучше с каждым днём.

Благодаря Оливеру, я отлично устроилась в Сиднее, у меня была потрясающая работа в аэропорту, где мне удалось найти баланс между желанием быть трудоголиком и пропадать постоянно на работе и личной жизнью, ведь не меньше времени я хотела быть с Дэном. Работа позволила мне стать по-настоящему счастливой. Я плавала в океане, научилась управляться с доской, правда у Дэна это заняло не один месяц, но его уроки не пропали зря: теперь мы каждые выходные проводили на досках в окружении любимых людей. Плотный график концертов группы Дэна позволял нам скучать друг по другу, а мне работать, пока его не было рядом. Но вот когда мы снова оказывались в объятиях друг друга, происходила настоящая магия: именно за таким чувством я гналась всё это время. Я всё реже думала о Бойле: сначала пару раз в день, затем – раз, а после – пару раз в неделю, и, наконец, он просто перестал возвращаться ко мне во снах и мыслях. Я отпустила его и полностью сконцентрировалась на новой жизни.

Мы с Дэном провели в Сиднее чуть больше 10 месяцев, из которых восемь – в любви друг к другу. Но работа позвала его снова в Америку, а я просто не представляла свою новую жизнь без него. Наконец работа перестала быть главной в моей судьбе, и в ней появился мужчина, ради которого я смогла пожертвовать карьерой. Мы с Дэном уже два месяца живём в Лас-Вегасе – городе огней и адреналина.

Не думаю, что кто-то знал, что я вернулась в Штаты, впрочем, с людьми из прошлого мы уже давно перестали соприкасаться. Ева так и не простила меня и не смогла отпустить прошлое. Насколько я знаю, она всё ещё замужем за Адамом, и теперь этот бедняга страдает от её изменчивого характера. Мой отец и Люси всё ещё в программе защиты свидетелей. Мы не общаемся, но я не смогла бы выкинуть их из жизни, поэтому Анна передаёт мне все новости: они усыновили мальчика из Эфиопии и назвали его Эгон. Уверена, что у них всё хорошо.

Моя единственная связь с прошлой жизнью – Анна, хотя мы всё реже выходим на связь. Она счастлива с Маркусом, воспитывает малышку, и они планируют второго ребёнка в ближайшее время. Видимо, жизнь у всех идёт просто замечательно. Я не спрашиваю про Бойла и не читаю новостей, всех, что могут затронуть его персону. Мне все ещё больно вспоминать о своих чувствах и том, как он поступил с ними, но и это, надеюсь, скоро пройдёт.

Я поправила чуть задравшиеся джинсовые шорты, опуская их вниз по загорелым ногам, заправила раскатавшиеся рукава белой рубашки и перекинула косу вперёд – волосы порядочно отрасли за этот год, да и я вся изменилась.

Мой внутренний мир претерпел изменения, но это было бы не столь заметно, если бы не те изменения, что произошли с моим внешним образом. Наконец, вставая по утрам и кидая взгляд в зеркало, я вижу ту девушку, которой когда-то хотела быть. Загорелая кожа, длинные волосы, красивая грудь и почти идеальный плоский живот. Мои тренировки в зале несколько раз в неделю не прошли даром, а сёрфинг способствовал тому, чтобы тело стало более фактурным, а я приковывала внимание парней. Теперь мне было не стыдно находиться рядом с Дэном, и я знала, что достойна того, чтобы быть именно с таким мужчиной. Мои комплексы больше не могли разрушить личную жизнь, потому что их след простыл. Я была свободна от собственных предубеждений. Я могла делать с собой всё то, что захочу, и это всё мне безумно нравилось. Розовые пряди в светлых волосах, выгоревших на солнце, маленькая татуировка у груди, о наличие которой знает лишь тот мужчина, что засыпает и просыпается рядом со мной, и этот огонь в глазах, что я вижу каждый раз в зеркале. Я люблю эту девушку перед собой. Наконец я влюблена в неё чуть сильнее, чем в мужчину рядом.

Я наклонилась, чтобы завязать шнурок на моих белых кедах, пропуская несколько человек вперёд. До ушей долетает речь на разных языках, но могу легко определить только по интонации, кто сдаётся и просит не ждать его, а кто готов пройти ещё такое же расстояние вверх, лишь бы насладиться красотой открывающегося вида.

Мне нужно было немного больше времени, чтобы понять, чего я хочу на самом деле. Но в минуты единения с собой осознание приходит быстро. Я не из тех, кто сдастся перед какой-то лестницей, не для этого я столько месяцев лишала себя сладкого и правильно питалась, чтобы теперь не превозмочь себя и не подняться на самую вершину. Это всего пара километров вверх.

Я поднялась с коленей, вливаясь в поток туристов, шедших наверх. Вдоль крутой лестницы была не менее крутая дорога для редких проезжающих машин, на которой расположились кафе и маленькие сувенирные магазинчики.

Мне нравилось в Греции: я почему-то чувствовала себя здесь живой и по-настоящему счастливой. Мы с Дэном много работаем, у него идёт запись нового альбома, а я стала помогать им в организации туров и концертов, так что времени друг для друга остаётся не так и много, поэтому этот отпуск был так важен для нас. Сменить место, страну и окружение – только он и я, и никакого реального мира.

Греция стала для нас идеальным местом для подобного приключения. Мы прилетели чуть больше недели назад, взяли машину в аренду и пустились в наше дорожное путешествие. Сон в машине на мысах, купание на рассвете в море, пикники в горах и вот такие вот маленькие потрясающие города, куда редко заносит любителей пакетных туров. Эта атмосфера, люди и еда – все то, что я так хотела получить от настоящего отпуска. Мне нравилось вкусное недорогое вино и оливки, я подсела на жареный сыр и не представляю и дня без фруктов. Каждое утро мы бегаем вдоль моря, занимаемся любовью и ощущаем каждой клеточкой своего тела, что такое счастье. Даже сейчас, чувствуя боль в мышцах, я счастлива. Я жива.

Я часто возвращаюсь к воспоминаниям о том дне, когда впервые увидела Дэна. Удивительно, как я тогда не поняла, что вот он и есть мой мужчина: тот, который не создаёт проблемы, не давит на самые больные места, который слушает и знает обо мне всё. Раньше я всегда думала, что пойму, когда встречу того самого мужчину. Так и случилось однажды. Я считала, что именно Фабиан – тот самый, и наша боль, наши отношения и есть настоящая любовь, ведь без драмы просто невозможно. Но сейчас, находясь рядом с мужчиной, который меня по-настоящему любит и ценит, я вдруг поняла, что драмы никакой и не должно быть. Спокойствие и взаимопонимание – это кирпичи, на которых построены наши отношения.

Иногда, лёжа рядом с Дэном, я вспоминаю то, как впервые смотрела в его глаза, и как моё сердце забилось чаще, несмотря на то, что я была с Фабианом, и моя душа тогда принадлежала ему, впрочем, и сердце тоже. Я рада, что смогла хотя бы одну часть себя отучить любить Бойла и попыталась перестать болеть этим мужчиной для того, чтобы испытывать настоящее счастье рядом с тем, кто меня понимает. Переехав в Австралию, я точно знала, чего хочу. Просто путь был мне не понятен. Поэтому я особенно рада тому, что рядом оказались друзья. Оливер и Дэн приняли меня, как часть своей семьи, были рядом и стали проводниками в мою новую жизнь. Ту, где я не собиралась больше врать, хотела перестать страдать и надеялась, что получиться полюбить заново и кому-то довериться. Дэн знает обо мне всё, даже самые ужасные подробности, и не испугался этого. Он отреагировал именно так, как я и мечтала: в его глазах не было страха и жалости, он просто принимал правду, и готов был её перешагнуть, и двигаться только вперёд, не оглядываясь назад. Не перестану благодарить высшие силы за такой подарок судьбы после всего ужаса последних лет.

Я отошла с дорожки и подошла к сувенирному магазинчику, рассматривая браслеты и кулоны из якобы натуральных камней. Я просто переводила дыхание перед тем, как совершить последний рывок и наконец подняться на самый верх, где меня ждал Дэн. Я приподняла солнцезащитные очки, провела пальцами по надписи на браслете «Я тебя люблю» и перевела взгляд на снежный шар с изображением Зевса. Я так и не произнесла эти слова Дэну до сих пор, хотя и чувствую это с каждым днём всё сильнее. Но мне почему-то невообразимо сложно произнести это вслух. Последний раз, когда я говорила это, причинил мне такую невыносимую боль, что теперь становится ещё страшнее, что сказка разрушится, и моё сердце снова будет вдребезги разбито. Я понимаю, такое не может случиться с Дэном, и он никогда не сделает мне больно. Но этот страх где-то внутри меня, даже время не способно пока что заглушить его. Но я очень упорно работаю над тем, чтобы наконец сказать это мужчине, который действительно заслуживает подобного признания.

– Алиса!

Этот глухой голос, и я резко разворачиваюсь на месте, смотря в чёрные глаза мужчины, что стоит в нескольких шагах от меня, импульсивно делаю шаг к нему, как делала это всегда, будто мотылёк на свет. Но вовремя останавливаюсь, замираю, не в силах отвести взгляда от этой черноты.

Нет, нет, нет. Нет!

Мне кажется, я перестаю дышать, существовать, ощущать и мыслить. Я больше не человек, я – концентрация каких-то глубинных эмоций и воспоминаний, я – пыль, не способная собраться перед этим взглядом. Распадаюсь на части и не могу заставить своё сердце забиться в груди.

– Малышка, – он первый подаёт голос и делает шаг ко мне, а я отступаю на такое же расстояние от него. Снова его шаг вперёд и мой – назад. По его лицу скользит странная полуулыбка, а по моему телу пробегает дрожь от страшных воспоминаний.

– Малышка, – его голос обволакивает меня, и я начинаю дышать, понимая, что это вовсе не сон. Он правда здесь, стоит передо мной, будто не прошёл год с нашей последней встречи.

– Нет, – мне кажется, кричу я в ответ, и резко разворачиваюсь, чтобы убежать от этого непрошеного видения. Я втискиваюсь в толпу китайских туристов и надеюсь, что мне удаётся сыграть на неожиданности моего поведения и скрыться от Фабиана. Я не оборачиваюсь, а моё сердце так бешено стучит в груди, будто я пробежала несколько миль, а не увидела перед собой привидение из прошлого. Но я совсем не готова была встретиться с этим мужчиной сейчас, хотя, наверное, вообще никогда не буду готова до конца.

После стольких дней он не может появиться и надеяться, что можно что-то изменить. Хотя нет, неважно, что он хочет, он не может даже наедаться на то, что я буду с ним разговаривать.

Я ускоряю шаг и отрываюсь от толпы позади меня, оставаясь одна на узкой тропинке, на которую свернула в надежде, что Бойл не пойдёт за мной и не сможет отыскать в этих лабиринтах старого города. Я останавливаюсь возле красной двери, одной из многих на узкой улице, и сгибаюсь пополам, стараясь подавить рвотные позывы. Это всё не укладывается в моей голове, я не могу думать и не понимаю, что чувствую, но, чтобы это не было, оно точно не носит название «любовь».

Не знаю, что ему здесь надо, почему он вообще может находиться в Греции, в таком маленьком городке, как Кавала, но очень сомневаюсь, что это просто приятная случайность. Нет, у таких, как Фабиан Бойл, не может быть ничего случайного, он всегда всё делает намеренно, рассчитывая каждый свой шаг наперёд. Я почти уверена, что он здесь для того, чтобы снова испытать меня, причинить боль и растоптать, ни для чего хорошего он не может появиться спустя год.

Я должна признаться в том, что первое время мне было больно не только из-за всех событий, но ещё большие муки мне причиняла засевшая в голове мысль: «Он даже не пытается меня вернуть». Он не полетел за мной, не звонил и не писал, одним словом, не сделал ничего для того, чтобы я простила.