Read the book: «Как я стала счастливой»

Font:

Человеку нужен чеLOVEк

Март. 16.15

– Жила-была я. – Подошла я к зеркалу и увидела свое отражение.

Эго. Почему сразу ты? Нас же две.

Во мне всегда жили две: одна вся идеальная, другая противная, мы постоянно спорили, вот и сейчас вторая начала кривляться.

– Будущее мое настолько туманно, что даже в настоящем ничего хорошего не видно. – Протерла я зеркало и пригляделась к себе. Я настолько сложная, что просто жить не могу. Мечты мои были настолько дорогими, что не сбывались, дом мой мне казался настолько чужим, что вместо нового я строила иллюзии. Отношения с родителями стали настолько испорченными, что выкинуть их не было никаких сил, так и лежали на балконе. Я, конечно, про отношения, а не про стариков. Они мне привили столько комплексов, что захотелось стать антиваксером. Они навязали мне столько условностей, что носить – не переносить, но я до сих пор не знаю, куда могу податься в этом свитере. Он не греет. Я пытаюсь его снять который год, даже сняла для этого квартиру, настолько маленькую, что, когда выхожу из нее, кажется, будто просто сняла с себя пальто.

Самооценка моя настолько низкая, что я никак не могу закончить школу жизни. Люди вокруг кажутся настолько чужими, что мне никак не удается найти своего человека. Я жила с другим. Я не любила себя так сильно, что спокойно могла жить с нелюбимым, сколько бы он ни снимал с меня платье, он так и не научился надевать на меня пальто. Общаться по душам было настолько не с кем, что часто я открывала душу только холодильнику, я была недовольна своим видом так категорично, что это загораживало мне все остальные виды. Работа моя была настолько скучна, что все время хотелось спать. Интересов настолько мало, что я восхищаюсь интересами других, свои истории настолько банальные, что я постоянно смотрю в инстаграме чужие, друзей у меня так мало, что лучший из них телефон.

Настроение портится так быстро, что я храню его в морозилке. Сколько бы я ни пыталась научить говорить свое имя, оно не говорит ни о чем, сколько бы я ни представляла, я не представляла из себя ничего, чем сильнее я кажусь себе слабой, тем больше я хочу быть сильной, чем дальше заходили отношения с мужчинами, тем сильнее хотелось быть независимой. Я довольно предсказуема: после первого бокала вина я заказывала второй, после этого я уже была не такой предсказуемой. Мне нравилось выходить из себя, себя показать и других посмотреть, поэтому никто не брался предсказывать мне судьбу. Я всегда пила сухое, чтобы не подмочить репутацию. Праздники я не люблю, потому что именно в праздники можно понять, нужна ты кому-то или нет.

«Нет» никогда не было моим любимым словом, и вот здесь крылась моя главная ошибка, потому что если «в начале было слово», то это слово «нет». Так как в моем лексиконе не было этого слова, я научилась обманывать себя. Да, я врала себе. Я смотрела на мир такими открытыми глазами, что закрывала их на эту ложь. Временами от этого я была настолько несчастна, что хотелось стать психологом, чтобы, выходя из себя, идти сразу к себе на прием. Я так сильно хотела всем доказать, что я счастлива, что меня начинали спрашивать: что случилось?

Ничего. Ничего не случилось, и в этом было самое страшное. Самое страшное в жизни, когда ничего не происходит. Она замирает. Несмотря на весь этот самообман, жажда жизни жила во мне, и я ходила на маникюр, потому что ногти мои цеплялись за эту жизнь. В этом была некая медитация. Вот и сегодня я решила помедитировать. Вышла из дома после обеда.

Вторник был настолько пасмурным, что смахивал на понедельник, но я привыкла. В моем детстве было много понедельников.

Надеюсь, что все самое страшное случилось со мной в детстве. Началось все с того, что мне не повезло с родителями, зато сестра у меня была что надо. Однажды я сделала себе втайне тату на руке. Показала сестре. Она взяла мою руку и покачала головой:

– Красивая птичка.

– Чайка.

– Ему без разницы. Отец тебя за это убьет, но сначала мать.

– Думаешь, я им покажу?!

– Ну тогда надо было делать не на руке.

– Ну и пусть. Я не могу больше жить в этой клетке. Мне нужен воздух.

– Будет тебе воздух. Полные карманы. Ладно, надень майку с длинными рукавами, в общем, спрячь и не показывай никому, пока не разрешу.

Я не показывала, даже стала забывать об этом, пока в один прекрасный день не услышала на кухне крик матери:

– Безмозглая. Совсем сдурела! Зачем тебе эта грязь? Отец придет, оторвет тебе руку, а я пришивать не буду. Так и знай.

В общем, сестра тоже набила себе на руке татушку, чтобы ее руку первой оторвали. Прикрыла. Взяла на себя удар первой. Руку ей, конечно, не оторвали, но вони было много. На мою чайку уже просто махнули рукой, но я увернулась. Материнская рука зацепила шкаф.

– Паршивка, я из-за тебя ноготь сломала. – Отвлеклась мать от моей татушки, схватила свой раненый палец и стала пристально рассматривать ноготь. – Вчера только маникюр сделала. Дура! Придется снова идти.

Я сидела в зале в ожидании мастера.

Эго. Что мы здесь делаем? Только время и деньги тратить! Я сама могу тебе такой маникюр сделать – мама не горюй.

– Не напоминай мне о матери. Ты уже сделала один раз. Мама, кстати, сильно расстроилась, когда увидела, а отец был просто в бешенстве.

– Вспомни лучше, когда он был не в бешенстве. Может, его собака какая укусила?

– Ну, вспомнила?

– Отца?

– Нет, мамин лак.

– Нашла что вспоминать. Когда это было? В прошлой жизни. Тогда ей просто жалко было свой новенький фиолетовый лак. На меня всегда было фиолетово.

– Но жидкость для снятия лака она тогда не пожалела. Где его только не было этого лака потом, даже на обоях.

– Ты ничего не понимаешь в искусстве.

– Ну раз ты такая понятливая, сиди и молчи. Вон книжку лучше полистай.

Рядом на столике – книги и журналы, меня заинтересовало название одной из книг «Не складывается – вычитай». Оно мне показалось знакомым, где-то я уже это слышала.

– На своем дурацком тренинге про личное счастье, дура. Помнишь, сколько денег ты отдала за то еще счастье, еще в долги влезла так, что сразу появилось чувство долга. Пришла за счастьем, а ушла с чувством долга.

– «Не дура». – Показала я ей обложку книги.

– Вот-вот. Не будь дурой, бери и беги. Эта книжка будет получше всякого тренинга. Здесь тебе не будут вешать на уши лапшу типа «счастье – это здесь и сейчас, не откладывай его на потом. Не транжирь свою силу зря, направь ее на свою мечту. Ищи своего человека, он рядом, он вокруг». Ага, вокруг да около. А слова-то бессильные, одно сплошное напряжение. Да такая лживая сила тока может убить любую мечту. Ну как можно натренировать счастье! Скажи это счастью – обхохочется. А в этой книге хотя бы все истории из реальной жизни.

Я открыла книгу и не смогла оторваться. Каждое слово про меня, если не про меня, то для меня. Утащила все слова домой. Раньше у меня были бзики, когда я брала на память из кафе вилку или ложку, однажды даже пивной бокал, уж больно он был хорош, но чтобы книгу – никогда.

– Ты начала тырить книги! Поздравляю! Ты выходишь из матрицы.

Вся книга была в закладках, а точные фразы стали девизами. Больше всего мне понравилось, что все названия книг начинаются с моего любимого «НЕ».

Дневник

Действующие лица:

Эго

Сестра

Подруга

Автор

В эпизодах: Артурчик, отец, мать, бабушка, подруга и молодые люди в массовке.

Книга эта, написанная в форме дневника с историями, заметками и записками, родилась после встречи, которая произошла в «Доме книги» в Петербурге. После встречи я подписывал книги читателям. Ко мне подошла девушка и протянула стопку книг.

– Принесла вам мешок работы.

– Ну и как вам? – посмотрел я на нее. Красивые глаза светились, красные губы улыбались.

– А вы откройте, увидите.

Я открыл первую: «Не складывается – вычитай».

– Я подчеркивала цитаты, которые мне запали в душу. Некоторые стащила для своих постов, ничего?

– Да, нормально. Искусство принадлежит народу. – Подписывал я книги по ходу разговора. «Не дура», «Не хочу», следом открыл «Не замужем» и задумался, как подписать.

– Если что, мужа желать не надо.

– Я понял, муж уже есть.

– Такой девушке без мужа никак нельзя, – добавила дама, которая стояла следом за девушкой. – Должен же кто-то охранять эту красоту. Иначе украдут.

– Если что, я не замужем, уже не замужем. Нет, не по вашей вине, но с вашей помощью, – улыбнулась мне незнакомка.

– Уже легче, – улыбнулся я, подписывая книгу.

– Мне тоже жить стало легче. Зачитала до дыр сама и подругам еще давала.

– А откуда узнали?

– Проходила как-то тренинг по личностному росту, вот коуч и посоветовала, сказала, отличное средство для релакса и понимания собственных желаний. Она постоянно ваши цитаты вставляла в свои практики, но я тогда еще не знала.

– Вся серия «НЕ». – Протянул я всю стопочку книг обратно девушке.

– Ну да. Вы знаете, именно с серии «НЕ» у меня все и началось.

– Что именно?

– Счастливая жизнь. – Протянула она мне взамен свою записную книжку. На обложке я прочел «Как я стала счастливой». – Прочтите, когда у вас будет время. Думаю, вам это будет интересно. Только пообещайте мне, что прочтете.

– Хорошо, только скажите мне, что там?

– Ничего такого. В основном ваши цитаты, которые помогли мне обрести почву под ногами, а чтобы не опьянеть от счастья, я их разбавила немного своим личным. Короче, моя проза жизни.

Листая этот дневник, я часто вспоминал ту встречу, между строк я находил свои цитаты, которые послужили для кого-то навигатором на пути к уверенности, любви и свободе, и мне сильно захотелось поделиться этими простыми рецептами счастья. Здесь я собрал основные ингредиенты, добавьте по вкусу своей жизни и наслаждайтесь.

Когда я прочел дневник в первый раз, было ощущение, что его пишут двое или даже трое в жарком споре между собой. В этом и была особенность этих откровенных записок. Одна ставила оценки, другая исправляла.

Книга первая
«Не складывается – вычитай»
Как я научилась говорить нет

У меня всегда было не очень с математикой, возможно, именно поэтому я так долго не могла вычесть, хотя ежу было понятно, что «не складывается» и давно уже пора.

Эго. Не очень – это мягко сказано. Ты же ни черта не понимала и все списывала у соседа по парте.

– У Мишки? Ничего я не списывала. Может быть, только иногда. А что в этом плохого. Воруй, как художник. Слышала такое выражение.

– У меня есть другое. Все проблемы идут из детства. Не подглядывай ты у Мишки, глядишь, и в жизни бы научилась рассчитывать только на себя.

Когда я все же решилась, началась самая что ни на есть борьба, никогда еще я так не боролась с мужиком, не то чтобы победить его, а просто уйти. Было впечатление, что кто-то схватил меня за кимоно и не отпускал. Я пыталась его бросить и не могла.

Эго. А он мне сразу не понравился. Я тебя предупреждала. Слишком уж адекватный и понимающий. Не люблю таких. От его повышенного внимания меня тошнило уже после тридцати минут общения. Сразу было понятно: где-то здесь зарыта собака. И тебе надо было прожить с ним год, чтобы это понять. Ты же до последнего его защищала. Женщины всегда найдут оправдание мужику, который им нравится, а если не найдут, то придумают сами.

Отношения стали настолько токсичными, что необходим был детокс. И однажды границы потеряли контроль.

Но прежде сколько же было выпито этого кисло-сладкого вина, того самого вина, которое сделано из навязанного чувства вины, из постоянного психологического давления и тотальной слежки.

Мы познакомились случайно. Произошло это в ноябре. Уставшая после работы, я как никогда была разобрана и потеряна. Растеряла себя по деталям. А он подошел и собрал. По крайней мере, тогда мне так показалось.

– Я встретила его холодным простуженным днем, когда ноябрь сдувал с людей тепло. Я стояла на остановке. Он сразу расположил меня к себе, несмотря на такую бесперспективную для знакомств погоду.

– Что он тебе сказал?

– Девушка, хотите – у вас никогда не будет зимы?

Эго. Девушки падки на теплые слова.

Все начало развиваться быстрее, чем в кино, он слишком сразу сделал мне предложение, тут же нарисовались его родители, потом поездка на море. Артур был романтичен и неудержим, это меня, дуру, и подкупило. Нормальный человек не потащит девушку к родителям через три дня знакомства. Мелькнула мысль, что у человека не все дома, но все были дома. Помню как сейчас эти выпученные глаза его отца, зачем мне в моем океане чувств нужна была рыба-телескоп (только сейчас понимаю, был океан – стал аквариум). Злюсь, конечно, отсюда все ярлыки. А тогда все было как в сказке. Все улыбались, Артур целовал ноги. Потом я поняла, что это было покорение, завоевание, приглашение в рабство.

Когда я это поняла, я хотела уйти из рабства красиво, но у меня не получалось, потому что, по сути, уйти должен был он, так как квартира моя, но он не уходил. В лучших традициях классической психологии я решила расстаться по любви, попытавшись выйти на откровенный душевный разговор.

– Может, поговорим по душам?

– Не, завтра на работу.

Именно так наш разговор по душам и закончился, не успев начаться.

Эго. Если он не может сесть и обсудить с тобой все, что тебя волнует, перестань с ним ложиться.

– Я понимаю. Я даже знаю почему, ведь разговоры по душам, по сути, это раздевание, после них мы всегда чувствуем ответственность. Я чувствую ее, даже когда раздеваюсь перед зеркалом. Кто там? Там я, которую прежде всего надо полюбить, а не карать по мелочам, будь то лишняя жиринка или морщинка. Полюбить такую, какая есть, была, будет. Улыбнуться, как порой улыбаешься первому встречному. Всякая большая любовь начинается с влюбленности. Поймать эту искру влюбленности между собой и своим отражением, чтобы каждая следующая встреча приносила еще больше радости.

Однажды, вместо того чтобы пялиться в телефон и восхищаться чужими локациями, пляжами и лежащими там под фотошопом телами, я посмотрела на свое. Это было не так просто. Потому что невольно начинаешь сравнивать. Сравнивать – это слишком просто, слишком болезненно и слишком бесперспективно. Гораздо сложнее что-то сделать. Хватит сравнивать чужую жизнь со своей. Она же чужая. Никому не нравится, когда их сравнивают, вашему телу тоже. День ото дня я скидывала одежду, подходила к зеркалу, стараясь полюбить свою шею, плечи, грудь, ноги! Потом десять отжиманий, прыжков, наклонов, приседаний или других активностей, снова к зеркалу, я чувствовала, что любовь эта становилась только сильнее.

– Что ты там делаешь, дурочка моя? Хватит уже приседать, я тебя и так люблю.

Потом я села читать про абьюз. И нашла в своих отношениях все многообразие видов. Разве что физики еще не было, но вот экономика, психология, секс – да. Мой Артурчик поставил меня в неудобную позу, предполагая, что так можно воспитать во мне терпение. Я забила на свою работу, на себя, на друзей, у него был стопроцентный аргумент, он каждый день охотится на мамонта, убивает его и приносит домой. Он добытчик. Было только одно но – дом был мой. И как только я напоминала ему об этом, все в доме начинало двигаться, от посуды до мебели. Дом летающих кинжалов. Конечно, не так красиво, как в одноименном фильме, но что-то близкое. Острые слова пролетали тут и там, только успевала уворачиваться. Угрозы, унижения, брань. Оружие, которое должно было убить во мне самооценку. Оказывается, у абьюзеров это называется воспитание.

Я позволила себя втянуть в экономическую зависимость и попала в ловушку, где дичь не имеет права голоса, права выбора, потому что Артур знает лучше, что девушке надо и почем.

– А я тебе говорила – не бросай работу, независимость самая сильная сторона любых отношений.

Мой круг общения сужался, скорее, это был уже не круг, а игольное ушко, через которое я пыталась пронизать единственную оставшуюся нить, я пыталась дозвониться до матери и шепнуть ей на ушко, но маму расстраивать по пустякам не хотелось. Возможно, я боялась, что она мне ответит так же, как вчера Артурчик в постели на мое:

– Мне больно.

– Потерпи.

Я жила в этой камере пыток, в кошмарном плену собственных страхов и моральных побоев, без какой-либо поддержки. Поделиться было не с кем, от родителей можно было только огрести добавки, у сестры своих проблем хватало. Впрочем, не знаю, почему никогда не обращалась к ней за помощью? Может быть, считала, что она недостаточно компетентна. Может, считала, что она начнет меня критиковать. В общем, как обычно, считала я так себе.

Эго. Я не понимаю, как ты вообще могла спать с этим козлом? Сразу было видно, что он абьюзер: во-первых, он всегда торопился, никаких прелюдий, во-вторых, был скучен до безобразия, будто по инструкции: здесь поцеловать, там погладить, потом войти и в конце крикнуть: «Как я люблю тебя», в-третьих, всегда норовил сделать больно, то выкручивал соски, будто искал любимую радиоволну, то шлепал по попе, будто изгонял дьявола, то тянул за волосы, как за вожжи, и все время в носках. Что это за любовь такая? Когда у него так противно потели ладони и еще тянулась слюна, когда он кончал.

Едва я пыталась бастовать, самым грозным оружием становилась его простая фраза:

– Ты никому не нужна. Ни родителям, ни сестре. Слышишь, никому, кроме меня. Так что скажи еще спасибо, что я рядом.

Как я выбралась из этой ямы? Я просто нарвалась в книге на эту цитату:

– Выглядишь счастливой. Как тебе это удается?

– Вовремя научилась говорить нет.

Все получилось неожиданно. Я никогда этого себе не позволяла, а тут его телефон прямо передо мной на столе, а он в душе. Руки сами потянулись. А там прямо в лоб его переписка с какой-то соской, с которой, судя по их диалогу, он уже сосался не раз.

Сначала я пыталась быть рассудительной, как обычно советуют мужчины-психологи. Пытала себя целый день, нервно анализировала, пока Артур был на работе, но получалось плохо, вместо облегчения – полная душа обиды, к вечеру на помощь пришло чувство мести. Вечером я взорвалась, а он меня ударил. С чем это можно было сравнить – это было как удар током, как волшебный пинок, набравшись мужества, я сказала нет. Впервые это прозвучало в постели. Это было так неожиданно. Я даже потрогала свои губы, неужели они это сделали. Нет – всего-то три буквы, а сколько силы.

Эго. Ну наконец-то! Ай да молодца! Горжусь тобой!

И меня это так очаровало, так вдохновило, что я могу, я чего-то стою, я женщина, а не просто предмет чьей-то нелюбви. Эффект был атомный

Артурчика задело за самое живое, ранило, возможно, потому что в постели он был гол, беззащитен и обезоружен. Меч его сразу сдулся. Раненый, он валялся в простынях, истекая гневом, не зная, чем ответить. Он явно был не готов. Здесь главное не повестись на жалость: снова окажешься в капкане. Я была начеку.

Женщина не может быть идеальной, потому что всегда все испортит какой-нибудь мужик.

Эго. Мне было страшно за тебя, за такую шутку он мог сделать с тобой черт знает что. Я понимаю, что от таких козлов так просто не отделаешься. Но все можно было решить гораздо легче: надо было ему просто изменить. В силу своей самовлюбленности он не смог бы это пережить.

– Ага, и умер бы от гордости.

– Ну, по крайнем мере, переживал бы.

– Ну так пережил же?

– Ты ему изменила? Почему я не почувствовала?

– Это все твой эгоцентризм. Ничего не чувствуешь. Сказать по правде, чувств там было ноль. Просто назло.

– А он знал?

– Нет, конечно. Это была бы слишком простая боль. А мне хотелось сделать ему больно.

– Откуда в тебе эта мстительность?

– От противного. И чем дальше, тем противнее было, любое его проникновение, да что там проникновение – любое его слово.

The free excerpt has ended.